А. Л. Павлова православные храмы м. Т. Преображенского за рубежом. К 150-летию со дня рождения. Доклад

Вид материала

Доклад

Подобный материал:

• Вцелях выполнения Плана мероприятий по подготовке и проведению празднования 150-летия, 125.06kb.
• Рекомендации по проведению урока в образовательных учреждениях Российской Федерации,, 166.14kb.
• Александра Михайловича Ляпунова. К 150-летию со дня рождения // Вестн. С. Петерб ун-та., 105.86kb.
• Психология будущего Материалы научно-практической конференции, посвященной 150-летию, 1760.36kb.
• Биобиблиографический указатель к 70-летию со дня рождения и 50-летию со дня основания, 718.43kb.
• Чучалин Александр Григорьевич Пленарные доклад, 654.1kb.
• «Проблемы изучения и сохранения археологического наследия Центральной России», посвященной, 219.07kb.
• Научно-практическая конференция, посвященная 150-летию со дня рождения А. П. Чехова, 103.89kb.
• Летию со дня рождения м. В. Ломоносова. С какими трудностями столкнулся М. В. Ломоносов, 105.17kb.
• I Международную научно-практическую конференцию по истории медицины, посвящённую 120 летию, 68.44kb.

А. Л. Павлова

ПРАВОСЛАВНЫЕ ХРАМЫ М. Т. ПРЕОБРАЖЕНСКОГО

ЗА РУБЕЖОМ.

К 150-летию со дня рождения.

(Доклад на конференции

«Архитектурное наследие Русского Зарубежья»

19 октября 2004)


Михаил Тимофеевич Преображенский относится к плеяде замечательных архитекторов русского стиля, из числа которых наиболее известны такие мастера как Лев Даль, Николай Султанов, Леонтий Бенуа, Василий Косяков. Можно сказать, что на них лежит печать той эпохи – профессиональная универсальность, которая отличала и Преображенского, бывшего одновременно и архитектором, и педагогом, и историком архитектуры, и реставратором.

Интересно, что конференция почти точно совпала с днём 150-летия архитектора: он родился 4 октября (17 по н. ст.) 1854 г. Русский стиль сравнительно недавно стал предметом научного исследования, и среди публикаций едва ли наберется 10 страниц, специально посвященных наследию Преображенского. Учитывая знаменательную дату, хочется кратко очертить творчество зодчего, особенно выделяя главную его линию – церковное строительство, и тем самым почтить память архитектора.

Основные храмы Преображенского были воздвигнуты именно за рубежом, и поэтому почти все сохранились. На 1890-1910-е приходится его наиболее активная творческая деятельность: он строит в России, в Италии (ц. во Флоренции), Черногории (Никшич, Подгорицы, Круштина Главице), Болгарии (посольская церковь в Софии), Румынии (посольская церковь в Бухаресте), Франции (Никольский собор в Ницце), Аргентине (посольская церковь в Буэнос-Айресе), воздвигает Александро-Невский собор в Таллине, который теперь тоже относится к Зарубежью.

Внутри линии церковного строительства выделяется главная тема – тема центричного пятиглавого храма. К нему относится первая постройка зодчего – церковь во Флоренции, – затем пятиглавие получает наиболее полное отражение в формах Александро-Невского собора в Таллине и особенно яркое проявление в соборе в честь свт. Николая в Ницце. Эти храмы будут служить в докладе своего рода «маяками», освещающими творчество архитектора.

Становление М. Т. Преображенского как профессионала происходило в бурную эпоху развития русского стиля. В это время архитектура К. А. Тона в столичном зодчестве уступила место новому направлению, основанному на наследии русской архитектуры середины XVII века, впоследствии получившему наименование «русский стиль». Его появление И. Е. Забелин связывал с освободительными реформами императора Александра II, он писал: «русская жизнь почувствовала наконец свою самобытность и самостоятельность»¹.

М. Т. П. получил самое лучшее по тем временам художественное образование (каковым оно, вероятно, остаётся по сей день): в 1875 он закончил Московское училище живописи, ваяния и зодчества, где его руководителем был Константин Михайлович Быковский, после этого Преображенский поступил в Академию художеств, в которой учился под руководством ректора А. И. Резанова и Д. И. Гримма. В 1882 г., после блестящего окончания Академии Преображенский был направлен в пенсионерскую поездку в Италию.

Преображенский уехал, когда в России наступил расцвет русского стиля, были созданы самые выдающиеся произведения этого направления. Идеолог русского стиля – Н. В. Султанов – в своей речи «Одна из задач строительного училища» окончательно сформулировал все основные положения стиля, после чего в журнале «Зодчий» разгорелась полемика вокруг нового стиля. Разрешение споров наступило после официального одобрения русского стиля императором Александром III. Возможно, этим объясняется то, что Преображенский – в будущем один из самых верных русскому стилю архитекторов – в середине пенсионерского срока стал, так сказать, рваться в Россию изучать памятники Москвы, Ярославля и Костромы.

К 1883-1885 гг. относится замечательная переписка молодого пенсионера с (конференц-секретарём Академии П. Ф. Иесеевым и ректором А. И. Резановым), хранящаяся в личном деле архитектора в РГИА. В письмах Преображенского заметна некоторая самоуверенность, присущая молодости, но больше видны необычайная активность и убежденность в целесообразности предпринятых им трудов. Когда академическое начальство потребовало от пенсионера отчёт о работе за два года, Преображенский добился отсрочки, так как планировал, объездив всю Италию, из Рима отправиться в Париж, затем на север Франции, в Лондон, в Бельгию и Голландию, что затем и предпринял.

Великолепные пенсионерские альбомы акварельных и карандашных рисунков Преображенского, которые он все-таки прислал, хранятся в ГНИМА в Москве. На них запечатлены обмеры, планы, фасады, разрезы, перспективы ряда зданий, фрагменты фасадов или декора, интерьеры различных памятников искусства в странах, где довелось побывать Преображенскому. Зодчий не только рисовал памятники архитектуры, но покупал их фотографии, а после возвращения в Россию, стал фотографировать собственным фотографическим аппаратом.

Возможно, Академия разрешила отсрочку, потому что в это время Преображенский был занят составлением проекта храма в честь Рождества Христова во Флоренции – первой русской церковной постройки в Италии, где до этого были только домовые церкви. История строительства этого храма занимает важное место в развитии отечественной церковной архитектуры: именно тогда (1880-1910 гг.) разворачивается активное строительство за рубежом, где русский стиль стал ведущим. Именно для усовершенствования проектов храма во Флоренции архитектор стал проситься на время на Родину, чего и добился. По-видимому, Преображенский происходил из духовной среды, был с ней связан, хорошо знал богослужение и его влияние на архитектуру, чем и объясняется выбор молодого пенсионера в качестве проектировщика такой ответственной постройки – так сказать, «лица России в Италии». Составить проект храма Преображенскому предложил в начале 1884 г. настоятель посольской церкви во Флоренции протоиерей Владимир Левицкий – высокообразованный и талантливый церковный писатель, целеустремленный и энергичный человек, благодаря многолетним стараниям которого церковь и была возведена. Хотя инженерную часть постройки исполнял итальянец Боччини, проектирование храма для Преображенского не было просто полетом творческой фантазии на тему русской архитектуры XVII в.: строительный комитет поставил перед зодчим несколько условий, которым должна была удовлетворить постройка. Например, следовало приспособить к новому храму иконостас и утварь домовой церкви, в котором до этого молилась община. Тесные рамки задачи особенно рельефно оттенили успех её решения. Храм имеет компактный квадратный план, в углах которого устроены четыре одинаковых по размеру квадратных малых объема, восточные из которых служат дополнительными помещениями для алтаря, наличие которых было среди требований, выдвинутых общиной. Таким образом, внутреннее пространство получило крестообразную форму, причем средокрестие выделено размерами, соответствующими высокому четверику, увенчанному пятиглавием. Мощные столбы, на которых покоятся высокие арки, утоплены в углы малых объемов, что делает интерьер цельным и просторным. Если сходство с архитектурой XVII в. наблюдается в деталях, то различия проявляются в именно в необычном решении внутреннего пространства и симметрии, присущей русскому стилю. К главному входу ведет высокая лестница, так как верхний храм приподнят из-за наличия нижней церкви. Церковь имеет необычную по форме трехгранную алтарную апсиду. Фасады храма не перегружены деталями, участки стены по сторонам от окон оставлены не заполненными. Несомненной удачей автора является цветовое решение фасадов. Судя по отчету 1902 г. о строительстве храма, архитектор остался доволен постройкой, он писал: «Вся верхняя часть церкви, уже освобожденная от лесов, служит предметом общего любопытства для местной публики как светской, так и духовной. Храм расположен в новой и лучшей части города, занимая угловое место, окружен виллами и садами. Нельзя не обратить внимание и на следующее, хотя и случайное, но выгодное положение для нашего храма: по железной дороге из Флоренции в Рим и обратно, в ½ версте от города, русская церковь будет вся видна с поезда, выдвинувшись на первый план – в центре общей панорамы всей Флоренции».

Хотя повод для сбора материалов по древнерусскому зодчеству у архитектора был продиктован конкретной практической задачей проектирования храма во Флоренции, интерес к наследию определял все его творчество. Итогом работы 1885 – 1888 гг. стало написание труда «Памятники Древнерусского зодчества в пределах Калужской губернии. Опыт исследования древнего зодчества по губерниям», изданного на средства Академии художеств и удостоенного большой серебряной медали от императорского археологического общества (Ил. 2). Это Таблица № XI из книги, чертежи храмового комплекса (строился как монастырь) в с. Подкопаеве в Мещовском уезде Калужской области. Деталь окна и входа Преображенской церкви (1690-е гг.), южный фасад, планы и разрез колокольни с надвратным Алексеевским храмом (1710 г.). В настоящее время этот уникальный, один из самых замечательных монастырей Калужской области, находится в страшном, аварийном состоянии.

До сих пор книга Преображенского является единственным масштабным иллюстрированным исследованием, посвященным древнерусской архитектуре и церковному декоративно-прикладному искусству в Калужской области. Со временем интерес к книге будет возрастать, так как только по ней можно реконструировать облик многих несохранившихся храмов. Таким образом, итогом пенсионерства стал путь активного освоения древнерусского наследия, который был созвучен многим его современникам-архитекторам.

За год до возвращения Преображенского в Россию, в 1885 г. Н. В. Султанов сформулировал идеологическую основу русского стиля, которая вполне соответствует творчеству М. Т. Преображенского: «Русский люди, будучи свидетелями целого ряда освободительных мер, которые Александр II с такой непоколебимой настойчивостью проводил во все отрасли новой жизни, вполне сознали…всю тяжесть и унизительность своего почти полного нравственного подчинения западной опеке, и естественным последствием такого сознания явилось стремление отделаться от чужестранного влияния. Но нравственному давлению можно противопоставить только нравственный отпор, и умственное иго сбросить только путем умственной борьбы. Где же взять силы и средства для подобной борьбы? Единственным источником в этом случае представляется народная и историческая почва. И вот лучшие силы русского ума обращаются к изучению старой русской жизни во всех ее вещественных и нравственных проявлениях»². Такая позиция не означает полного отрицания европейского наследия, напротив, творчеству Преображенского присуще единство традиций Древней Руси и классицизма³.

Проектирование церкви во Флоренции предопределило дальнейшую архитектурную практику зодчего: Преображенский практически полностью посвящает свое творчество возведению храмов. Для этого он с 1891 г. поступает на службу в общее присутствие Хозяйственного управления при Синоде, которое контролировало все церковное строительство по Российской империи. Эту должность он занимал без жалования, так как, получив в 1887 г. звание академика, с 1888 г. состоял адъюнкт-профессором Академии художеств, где и получал содержание. Вся жизнь и творчество Преображенского были тесно связаны с Академией художеств, где он преподавал более 30 лет (с 1887 по 1918 г.), а с 1900 г. был профессором-руководителем мастерской Высшего Художественного училища при Академии художеств. В 1917 г. под влиянием революционных событий начала проводиться реформа этого учебного заведения. Когда М. Т. Преображенскому предложили высказать свое мнение по поводу преобразований, он подробно, беспристрастно и конструктивно доказывал преимущества ста старой системы образования в училище.

Как уже говорилось, формы флорентийского храма развивались Преображенским в Никольском соборе в Ницце (1903-1915 гг.), который был спроектирован Преображенским в память умершего на вилле Бермон наследника русского престола великого князя Николая Александровича (Ил. 3). Внутреннее пространство собора, также как и во Флоренции, приобрело крестообразную форму из-за выделения в углах основного объема четырех малых квадратных помещений: двух с запада «для платья», с востока, по сторонам от алтаря – для «Высочайших особ» и «певчим». Однако собор в Ницце крупнее и имеет более вытянутый по оси восток-запад план, с запада его предваряет колокольня и два увенчанных шатрами крыльца. Диагональное расположение двух главных входов с юго-западного и северо-западного углов собора создают чрезвычайно динамичную и живую композицию. Первый участок, отведенный под строительство храма, находился на углу, в месте пересечении двух улиц, что предопределило оригинальное решение градостроительной задачи. Собор возвели в другой части города, на территории бывшей виллы Бермон, но первоначальный план был сохранен. Хотя наличие двух входов теперь не имеет практического объяснения, оно придает храму торжественность и живописность. Исключительная парадность облика церкви, которая после революции стала именоваться собором, объясняется участием в строительстве царской семьи⁴.

Центральной и крупнейшей постройкой архитектора стал собор св. Александра Невского в Таллине (1894-1900) (Ил. 4 – 8). Его архитектурные формы, как и формы храмов в Ницце и Флоренции, - выдающийся пример среднего пути между копированием древнерусского зодчества и новаторским экспериментированием. Точно найденные пропорциональные соотношения, оригинальные цветовые решения, умеренное использование декоративных элементов, органическое сочетание архитектурных объемов, единые и просторные интерьеры – общие принципы, объединяющие перечисленные основные работы архитектора.

Собор имеет прямоугольный план, с западной стороны его предваряет притвор, высота которого доходит до половины высоты стен собора. В одном из проектов, которых было, по крайней мере, три, западная часть была более развитой: над притвором должна была возвышаться шатровая колокольня. Если с колокольней храм воспринимался бы как увеличенный тип посадского храма, то без нее он более соответствует традиционному соборному типу храма, происходящему от Успенского собора Московского Кремля. Следует отметить интересную форму своего рода «подиума» под барабаном центральной главы, не имеющего аналогий. Прямоугольное основание барабана оформлено «кулисами» из ряда килевидных арок с гирьками на колонках. Они непосредственно соединяются, являются частью барабанов малых куполов, что усиливает объем центральной главы, без кулис шея центральной главы была бы слишком тонкой и вытянутой. Архитектор свободно пользуется древнерусским и классическим наследием, не нарушая архитектурных закономерностей, что не мешает ему, творчески переосмысляя, создавать новые формы и их сочетания. Преображенский необычайно удачно нашел меру новаторства, что выделяет его среди современников. В его постройках нет смелых диссонансов, обычных в работах других мастеров русского стиля. Характерным примером подобного рода диссонансов может служить «гипертрофия» центральной главы, заметная в соборе на месте крушения царского поезда в Борках Харьковской губернии Р. Р. Марфельда, в церкви на Гутуевском острове в Петербурге В. А. Косякова, соборе в Омске Э. Ф. Вирриха.

Интерьер собора отличается цельностью, единством, насыщенностью светом, что присуще и другим постройкам архитектора. Внутри собора сохранилось три деревянных позолоченных иконостаса, выполненных по проектам архитектора. Преображенский полностью осуществлял художественное руководство оформлением интерьера собора. Им выбирались не только авторы и их образцы, но и исполнители. В целом собор является одним из немногих полностью сохранившихся крупнейших соборов русского стиля. Если соборы К. А. Тона являются классическим выражением соборного типа храма XIX в., то Таллинский собор представляет собой один из самых совершенных и изысканных примеров развития этой типологии.

В конце 1890-х сформировалась школа Преображенского. Среди его учеников выделяется имя А. А. Полищука, который помогал ему при строительстве собора в Таллине. Формы таллинского собора послужили образцом при проектировании А. А. Полищуком одного из главных его произведений – храма в честь священномученика Исидора Юрьевского при православном эстонском братстве в Санкт-Петербурге (1901-1908) (Ил. 9). С 1892 г. А. А. Полищук руководил архитектурно-строительными работами в Пюхтицком женском монастыре в Эстонии, генеральный план застройки которого был выполнен Преображенским. В процессе строительства проект претерпел существенные изменения, главным образом коснувшиеся идеи возведения монументального пятиглавого Успенского собора, проект которого был составлен А. А. Полищуком (1910). В архитектуре собора чувствуется независимость зодчего от проектов учителя. С одной стороны, общее решение тяготеет к более архаичным формам архитектуры (заметно влияние форм Успенского собора Московского Кремля), чем это было в творчестве М. Т. Преображенского, а с другой, – специфический декор фигурной кирпичной кладки, напротив, не находит прообразов в древнерусском зодчестве.

Преображенский одним из первых выступил за охрану произведений не только допетровского времени, но и двух последующих веков. Он писал: «Если мы, воспитанные нашими школами…в полном равнодушии к своей родине и к ее историческим памятникам как к живым свидетелям ярких страниц нашей истории, не изменим к лучшему и не привьем любви и уважения к старине молодому поколению, то таковое направление, как поучает история, печально своими последствиями».

Дело охраны памятников Преображенский ставил в прямую зависимость от художественного образования. Как преподаватель и как член наблюдательного комитета педагогических курсов при Академии художеств, Преображенский курировал многочисленные художественные школы, открывшиеся в разных городах России. Архитектор предлагал ввести в обычных учебных заведениях рисование, а в художественных школах – краткий очерк истории искусств, что могло бы содействовать не только расширению кругозора, но развивать внутренний мир учащегося. Он писал: «Развитие глаза – его способности к восприятию различных образов и форм – является существенной потребностью духовного мира каждого человека, хотя бы и не обладающего художественными дарованиями».

Как и все сотрудники Академии художеств, занимавшие в ней казенные квартиры, в июне 1918 г. Преображенский был выселен и уволен от всех должностей. Однако в 1920-е годы он продолжал работать, занимаясь проектированием типовых проектов школьных зданий разной вместимости, что было одной из сфер его деятельности и в дореволюционные времена. В 1919-1922 гг. Преображенский даже возглавлял архитектурное бюро при Наркомпросе; затем вел научную работу в Академии истории материальной культуры в Ленинграде.

Последний документ в личном деле архитектора – справка 1930 г. о том, что с 1887 по 1918 он состоял адъюнкт-профессором в Академии художеств – за год до кончины 76-летний маститый зодчий хлопотал о пенсии.

Завершая доклад, хочется сказать, что творчество М. Т. Преображенского заслуживает дальнейшего глубокого и кропотливого исследования не только в контексте русской архитектуры конца XIX- начала XX в., но и как материал для современных архитекторов, проектирующих храмы. Соборы архитектора во Флоренции, Ницце и Таллине соединили наиболее характерные особенности церковной архитектуры рубежа веков и нуждаются в подробном описании и публикациях. Став архитектором в эпоху формирования и подъема русского стиля, зодчий развивал его основные принципы во всех основных произведениях. Это выразилось в ориентации на древнерусское наследие, в соединении классицистических приемов и современных строительных достижений, в сохранении традиционной типологии храмов, пронизанной богословским осмыслением. Архитектор последовательно воспроизводил формы древнерусского зодчества середины XVII в., воспринимая их как наиболее полное проявление всех самобытных черт и венец многовекового пути.