Geum.ru

В. А. Гоголь-Яновский, отец писателя

Вид материалаДокументы
Пасичник Рудый Панько.
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8


Свобода наступала в три часа дня (рано закрывались конторы в 19 веке!), и будущий писатель отправлялся в классы Академии художеств, где можно было хоть несколько часов, сидя за мольбертом, почувствовать себя художником.
Однако сам Гоголь, безусловно, осознавая, что способен на большее, не оставлял попыток изменить свою судьбу. Он пробовал печататься: видя, что в обществе популярны повести в украинском духе, он опубликовал  зимой 1830 года в журнале «Отечественные записки» повесть на украинском языке «Бисаврюк или Вечер накануне Ивана Купала», в «Северных цветах» появилась глава из неоконченного исторического романа «Гетман». В январе 1831 года «Литературная газета» опубликовала главу из малороссийской повести «Страшный кабан», подписанную псевдонимом П.Глечик, под псевдонимом Т.Янов вышла и статья «Несколько мыслей о преподавании детям географии». Издателем и «Литературной газеты» и альманаха «Северные цветы» был Антон Антонович Дельвиг, сыгравший в дальнейшей судьбе Гоголя весьма положительную роль. Во-первых, он убедил начинающего писателя печататься под своим именем - статья «Женщина», написанная ещё в лицее, была подписана фамилией Гоголь. Во-вторых, что, конечно, гораздо более важно, он познакомил Гоголя с Василием Андреевичем Жуковским, бывшим в то время наставником самого наследника. Жуковский принял молодого литератора очень радушно и обещал всяческую поддержку. В скором времени он познакомил Гоголя с П.А.Плетнёвым – с отвратительной чиновничьей карьерой было покончено. Плетнёв, будучи инспектором классов, выхлопотал для него место преподавателя истории в Институте благородных девиц, а также устроил Гоголя как частного учителя в несколько богатых домов Петербурга. Хоть предложенное жалование и не было велико (400 рублей), но преподавание в Смольном институте означало колоссальный скачок по карьерной лестнице – Н.В.Гоголь сразу же стал чиновником 9 класса, да-да, тем самым титулярным советником! Теперь у него было время для занятия писательством –  на основной службе он был не более 6 часов в неделю. Он не очень рьяно готовился к урокам, но дети обожали своего молодого наставника вовсе не за знания по истории, географии и грамматике русского языка – он потрясающе рассказывал разные, преимущественно смешные, истории из украинской жизни. А вернувшись домой, записывал всё то, что уже придумалось – так постепенно появлялись из тетрадных набросков и детских историй «Вечера на хуторе близ Диканьки».
П.А.Плетнёв очень проникся к своему протеже и в скором времени собирался представить его Пушкину: «Я нетерпеливо желаю подвести его к тебе под благословение. Он любит науки только для них самих и, как художник, готов для них подвергать себя всем лишениям. Это меня трогает и восхищает», - писал он в одном из писем А.С.Пушкину. Знакомство двух писателей, одного уже признанного властителя дум, а второго – совсем ещё юного и безвестного, произошло в мае 1831 года в Петербурге, на вечере у Плетнёва. Гоголь, ещё в лицейские годы от руки переписывавший поэмы Пушкина, был в восторге.
Знакомство продолжилось летом, когда оба они оказались почти что соседями: Пушкин снимал с супругой дачу в Царском селе, а Гоголь, будучи домашним учителем в доме княжны Васильчиковой, жил в нескольких километрах от него, в Павловске. Они довольно часто встречались, и Гоголь даже получал корреспонденцию на адрес Пушкина в Царском селе.
А уже в августе в Петербурге вышел сигнальный экземпляр «Вечеров на хуторе близ Диканьки». Н.В.Гоголь стоял на пороге своего первого большого успеха!

"Вечера на хуторе близ Диканьки": история создания

Мы не можем в точности сказать, когда зародился замысел написать эти повести в малороссийском духе. Вероятно, вскоре после прибытия в Петербург зимой 1829 года, когда Гоголь в письмах к матери и сёстрам просил присылать ему всё, что имеет хоть какое-нибудь отношение к украинским народным обычаям, костюмам и легендам: «Вы имеете тонкий, наблюдательный ум, вы много знаете обычаи малороссиян наших… В следующем письме я ожидаю от вас описания полного наряда сельского дьячка, от верхнего платья до самых сапогов с поименованием, как это всё называлось у самых закоренелых, самых древних, самых наименее переменившихся малороссиян… Ещё обстоятельное описание свадьбы, не упуская наималейших подробностей… Ещё несколько слов о колядках, о Иване Купале, о русалках. Если есть, кроме того, какие-либо духи или домовые, то о них подробнее с названиями и делами…» Он и сам тогда не знал, для чего использует полученные с родины сведения. Карьера чиновника пока не складывалась, так, может быть, хоть писательство могло бы приносить доход? Ведь помнил он с самого детства незабываемые рассказы бабушки Татьяны Семёновны, которыми она баловала его всякий раз, как он приходил в её комнаты в Васильевке: о запорожцах и славном атамане Остапе Гоголе, о страшных ведьмах, колдунах и русалках, подстерегающих путника на тёмных тропках.
        К тому же, тогдашнее петербургское общество с удовольствием почитывало украинские истории – в книжных лавках хорошо продавались и «Кочубей» Аладина, «Гайдуки» Сомова, «Казанская шапка» Кулжинского.

Пасичник Рудый Панько. Иллюстрация А.Каневского. 1946 г.