Формы собственности

И ХОЗЯЙСТВОВАНИЯ

В АГРАРНОМ СЕКТОРЕ

ЭКОНОМИКИ РОССИИ

Москва 1992

Необходимость обновления аграрных отношений в стране ни у кого не вызывает сомнений. В нем видят реальную возможность преодоления того кризисного состояния, в котором находится народное хозяйство. Неотрегулированность экономических отношений в самом 'аграрном секторе, между городом и деревней, дополненная свертыванием демократических форм организации сельской жизни, деформацией деятельности политических и правовых институтов в обществе подорвали сельскохозяйственное производство, обернувшись серьезными трудностями для общества. Новизна формирующихся подходов к решению этих вопросов состоит в осознании необходимости комплексного подхода в аграрной политике, единству экономических, политических и правовых мер, которые должны обеспечить ее осуществление. Исходным пунктом становится перестройка экономических отношений в деревне, которая должна быть поддержана демократизацией общества и правовым обеспечением.

Кардинальный вопрос обновления общества — вопрос о собственности. Между тем весь ход обсуждения, принятия и действия сначала союзных, а затем, российских законов о собственности, земле, аренде и др. свидетельствует о недостаточной его теоретической разработанности. Значение юридических моментов в теории и практике реформирования отношений собственности нельзя не учитывать. Однако за правовой стороной важно не потерять экономического содержания, что предполагает понимание собственности как социального явления, представляющего единство экономики и права.

1. СОБСТВЕННОСТЬ В ЕЕ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ И ПРАВОВОЙ ФОРМАХ

1.1. Феномен собственности

О том, что собственность представляет собой сложное социальное явление, можно судить уже по тому, что имеют место не только разные оттенки в понимании ее сути, но и противоположные взгляды на ее природу. Кроме различных общих определений собственности в юридическом и экономическом аспектах, встречаются многочисленные термины, понятия, характеризующие ее различные формы.

Так, со времен Римского права различаются полная и неполная собственность. Если субъект не только владеет и пользуется вещью, то и может по своему усмотрению ее продать, заложить и т.д., то есть свободно распорядиться ею, можно говорить о полной собственности. В связи с тем или иным сочетанием этих важных конституирующих элементов права собственности различают также собственность неразделенную и разделенную, безусловную и условную, номинальную (формальную) и фактическую (реальную), верховную и зависимую, собственность как юридическую фикцию и как объективную реальность (достояние), украденную, узурпированную и т. д.

Когда речь о собственности ведут экономисты, то они определяют собственность индивидуальную, частную, личную, семейную, коллективную, кооперативную, общинную, корпоративную, государственную, общественную или общенародную и т. д.

Различают формы собственности и в соответствии со ступенями развития человеческого общества, критерием для выделения которых обычно служат известные истории способы производства.

Все это обилие терминов объясняется самим феноменом собственности, представляющей собой явление экономики и права одновременно, с чем и связана возможность двух подходов к ее определению: юридического и экономического, и необходимость экономических и правовых характеристик ее конкретно-исторических форм.

В самом общем определении собственность — это общественная форма присвоения материальных и иных благ. Оно выражает то, что присуще вообще собственности, всем ее конкретно-историческим формам. Анализ любой из них сводится к выяснению вопросов: кто, что и как присваивает? Всякая форма собственности предполагает, таким образом, субъекта присвоения, объект присвоения и общественный способ его присвоения. Последний является определяющим моментом в этом единстве, характеризуя связь между людьми в процессе присвоения.

Выделение столь общего понятия собственности, с помощью которого специфики ее различных исторических форм

не выявить, имеет, между тем, существенное познавательное значение. Оно обращает внимание на то, что речь идет ,не о присвоении как таковом, а об его общественной форме. Тем самым подчеркивается, что собственность — явление общественное, а не естественное. Отсюда становится ясна необходимость исторического к ней подхода. Далее, это определение не позволяет относить собственность к «чисто» социальным отношениям, никак не связанным с вещами, с одной стороны, и закрывает дорогу натурализму в понимании общественных явлений, с другой. Становится ясно, что собственность не есть только вещь, имущество, не сводится только к отношениям, лежащим в плоскости отношения «человек-вещь».

Между тем первоначальные представления о собственности связаны именно с определением принадлежности вещей. Это нашло отражение в языке. Так, в Толковом словаре В. Даля собственность определяется как собь, собина, все свое, именье и всякая вещь как чье-то достояние. В обыденной жизни собственность отождествляется с ее объектами. Однако уже вопрос: чья собственность? предполагает наличие ее субъекта и его отношение к вещи как к своей, а других к ней соответственно как к чужой.

Правовые трактовки собственности как волевого отношения человека к вещи как к своей или чужой, как прямой власти, господства субъекта над объектом берут начало с древней эпохи, когда его присвоение ограничивалось собирательством и он относился к окружающей природе и ее дарам «как к своим». Впоследствии уже не первоначальные естественные предпосылки труда, а общественно-исторические факторы, процессы производства и воспроизводства начинают играть определяющую роль в присвоении человека. Поэтому содержание собственности как общественной формы присвоения не ограничивается кругом отношений людей по поводу вещей как своих или чужих.

Собственность нельзя оторвать от производства и производственных отношений. Без производства нет продуктов, а без них нет и объектов присвоения. Взаимосвязь собственности и производства заключается в том, что производство совершается внутри и посредством определенной общественной формы присвоения, каковой и является собственность. Вместе с тем последняя осуществляется через само производство.

Присвоение, совершаемое посредством производства, состоит отнюдь не в мысленном, волевом отношении к материальным благам как к собственным, а в действенном реальном отношении к «им как « условиям и результатам производства, т. е. в действительном их использовании в качество таковых. Речь идет, таким образом, об отношениях между людьми, складывающихся в действительном присвоении, по отношению к которому присвоение, совершаемое посредством, например, купли-продажи, завещания и т. п., является формальным. Отношение людей к вещам «как к своим» не образует реального процесса действительного присвоения, принадлежность чего- кого-нибудь чему- кому-нибудь — это застывший, покоящийся его результат.

Различие двух видов присвоения, действительного, совершаемого посредством производства, и формального, посредством проявления воли, власти владельца над принадлежащими ему вещами, обусловливает различие экономической и правовой форм собственности *. Оно позволяет объяснить феномен собственности, выступающей в единстве экономического содержания, каковым является совокупность производственных отношений, и двух форм, экономической и юридической, его выражения. Представлять, что экономическое содержание собственности имеет только юридическую форму выражения, как это распространено в литературе, вряд ли правомерно.

Будучи исторически определенным выражением системы производственных отношений, собственность образует особую категорию. За известным тождеством производства и присвоения, производственных отношений и отношений собственности, таким образом, следует видеть различие.

Экономическая форма собственности характеризует специфически социальный аспект производства, а именно общественный способ присвоения людьми условий и результатов производства. Выражая отношение присвоения «в их реальной форме», т. е. как производственные отношения, она является непосредственным содержанием для юридической формы, которая выражает отношение присвоения как право собственности. Его нормы, юридически выражая отношения собственности как волевые отношения, смотря по обстоятельствам, могут это делать иногда хорошо, а иногда плохо. Если они не отражают объективно существующие отношения присвоения, то оказываются юридической фикцией.

Затруднения в различении отношений собственности как отношений экономических, с одной стороны, и юридических, с другой, вызываются тем, что те и другие, во-первых, связаны с вещами, и во-вторых, имеют экономические формы реализации. Однако связь производственных отношений с вещами означает, что они не только 'возникают по поводу вещей, но и осуществляются через использование их в производственном процессе, реализуясь материальным результатом. Связь же с вещами юридических отношений собственности иного рода. В сфере права собственности находятся волевые отношения людей к вещам как к своим или чужим. Их реализация означает, что субъект права собственности распорядился судьбой вещи по своему усмотрению: продал, заложил, завещал и т. п. Результатом является изменение в соотношении власти владельцев, пользователей и распорядителей над вещами — объектами собственности.

Когда объектами собственности выступают факторы производства, то право собственности получает, помимо юридической, и экономическую форму реализации. Это проливает свет на экономическое значение обладания факторами производства, позволяющего притязать на получение дохода по праву, титулу собственности.

В массовом сознании широко распространено именно юридическое понятие собственности как принадлежности вещей, состояния их присвоенное. Это связано с тем, что оно сложилось раньше, чем экономическое, и в силу относительной простоты и наглядности прочно укоренилось. Следует также иметь в виду, что правовые формы вообще и собственности, в частности, лежат на поверхности и потому легче воспринимаются, причем, они зачастую рассматриваются как первичные, определяющие суть явлений. Однако известно, если бы сущность и проявление совпадали, то наука была бы ,не нужна. Ее задача в том и состоит, чтобы видимое на поверхности, в данном случае факт принадлежности вещей, представить как результат процесса действительного присвоения. Разработка понятия собственности в этом, экономическом аспекте предполагает анализ самой существенной ее стороны как социального явления, а именно общественного способа действительного присвоения. Начало ее связано с К. Марксом, которому принадлежит приоритет в постановке вопроса о взаимодействии экономической правовой систем общества, признаваемый как марксистскими, так и немарксистскими концепциями.

Рассмотрим различие экономической и правовой форм на примере земельной собственности.

Земельная собственность обычно определяется как монополия тех или иных лиц в распоряжении определенными участками земли как исключительными, только им подчиненными сферами их личной воли.* С точки зрения юридической это определение совершенно верно. Но суть дела в том, чтобы выяснить экономическое значение, то есть использование этой монополии на основе, например, капиталистического производства. Юридическая власть собственника, оказывается, еще ничего не решает. Использование земли всецело зависит от экономических условий, не зависимых от их воли. Следовательно, за юридической формой собственности скрываются всегда определенные экономические отношения, которые и определяют суть собственности как явления социально-экономического порядка, зависящего от общих экономических условий. Это дает основания выделять наряду с юридической экономическую форму собственности, являющуюся по отношению к первой ее экономическим содержанием.

Та форма, в которой нашел земельную собственность зарождавшийся капиталистический способ производства, не соответствовала этому способу. Адекватная ему форма была создана им самим посредством подчинения земледелия капиталу. Феодальная земельная собственность, клановая собственность, мелкая крестьянская собственность с земельной общиной превратились в экономическую форму, соответствующую этому способу производства, как бы ни были различны их юридические формы. Если же не различать экономической и юридической форм собственности, то следующие высказывания Маркса ао поводу английской земельной собственности его времени, казалось бы, противоречащие друг другу, не могут быть поняты. Он отмечал, что в Англии: 1) феодальная земельная собственность сохранилась почти полностью; 2) фактически же земельная собственность не существует; 3) развилась современная земельная собственность, видоизмененная капиталистическим производством. В первом случае имеется в виду сохранение права собственности, т. е. земельная собственность в юридическом смысле. Во втором и третьем случаях подразумевается ее экономическое содержание: присвоение земли методами не феодальными, а капиталистическими.

Освобождение крестьянства от феодальной зависимости привело к возникновению арендной системы. При отсутствии соответствующих средств, а также навыков, умения вести хозяйство собственникам земли ничего не остается, как сдавать ее во временное пользование капиталистов-арендаторов. В этом случае земельная собственность, их право владения превращается в титул.

Земельная рента является экономической формой реализации титула земельной собственности. Речь в данном случае не идет о реализации в смысле продажи какого-либо участка земли или реализации в смысле использования земли как средства производства. Земельный собственник, сдавший землю в аренду, в течение всего срока аренды не имеет от ношения к фактическому ее использованию. Он выступает как (номинальный, юридический собственник, использующий, реализующий свою монополию на естественный фактор производства экономически — присвоением части продукта. В
этом смысле право собственности «создает» земельную ренту: оно позволяет изъять ее у арендатора. В том же случае, если земельный участок перестает в силу изменившихся условий производства давать ренту, собственник его продолжает притязать на нее, юридически он имеет право на ее присвоение в качестве своего дохода. Но, оказывается, — ему нечего делать с этим правом; поскольку в качестве земельного собственника он не имеет ничего, если только он не обладает сверх того достаточным! капиталом для обработки своей земли. Тем самым раскрывается здесь юридическая иллюзия о собственности и подчеркивается фактическая сторона дела, связанная с экономическими отношениями, с действительным процессом присвоения. Земля становится собственностью независимо от права, воспользоваться же правом собственности можно только тогда, когда есть что присваивать.

Когда речь идет о собственности вообще как общественной форме присвоения, различают формы присвоения: индивидуальную (частную), групповую (коллективную), общественную. На этом уровне первых абстрактных определений различие экономической и правовой форм присвоения существует в свернутом виде.

В общеэкономическом плане вполне достаточно указания на то, что присвоение в обществе может происходить индивидуально, группой, обществом. Эти же формы характеризуют состояние присвоенное, принадлежности вещей: индивидам, группе, обществу, т. е. выражают волевые отношения к вещам и по их поводу.

В социально-экономическом плане ответ на вопрос: -как присваивают? предполагает учет конкретно-исторической социальной специфики присвоения. На различных исторических, последовательно сменяющих друг друга ступенях общественного прогресса, подходы к выделению которых могут быть различны (формационный, цивилизационный и др.), присвоение осуществляется различным образом. Присваиваются материальные блага посредством собственного труда или чужого, посредством свободного труда или принуждения к нему, внеэкономического или экономического — это существенно различные способы действительного присвоения. Формальное же присвоение осуществляется посредством одного права — права частной собственности. Это возможно, поскольку нормы права социально-экономическую суть собственности не отражают. Она не может быть кодирована. Волевые отношения не характеризуют способ действительного присвоения. Так, отношение к земле как объекту своей собственности у свободного Крестьянина такое же, как у феодала, капиталиста. Все они одинаково на праве частной собственности владеют, пользуются и распоряжаются земельным участком, но его действительное присвоение, т. е. использование для сельскохозяйственного производства, различно: путем личного труда в одном случае, крепостного — во втором и наемного — в третьем.

Двоякая, экономическая и правовая, форма проявления собственности обнаруживает себя, таким образом, при анализе ее конкретно-исторических форм. Собственность представляет единство содержания и формы в аспекте экономическом, равно как и в юридическом. Как форма проявления объективных отношений производства собственность в ее конкретно-исторической/ форме как феодальная, например, или капиталистическая предстает как единство фактически осуществляющихся отношений; людей к вещам и друг к другу по поводу их присвоения.

Феномен собственности как социального явления нашел свое выражение в том, что ее коллективные формы, юристы посчитали за экономические понятия, а экономисты, напротив, за юридические. Юристы, ,к примеру, отмечают, что невозможно говорить о «праве коллективной собственности», поскольку «коллектив» — весьма широкое понятие, включающее и неправосубъектные образования. Экономисты же одни обращают внимание «а то, что формула «коллективная форма собственности» охватывает такие различные по своему содержанию формы, как собственность хозяйственных обществ и товариществ, кооперативов, общественных организаций, коллективных предприятий. Другие используют эти общественные определения для характеристики специфически исторических отношений собственности, представляя, например, феодальную земельную собственность, как групповую, ассоциированную. Как видно, во всех случаях не учитывается тот поверхностный уровень первых определений, с помощью которых не разобраться ни в сущности тех или иных реальных отношений собственности, ни в многообразии форм хозяйствования.

Итак, производство и потребление в обществе неразрывно связаны присвоением, общественной формой которого является собственность. Поскольку всякое производство есть присвоение, но не всякое присвоение в обществе есть производство, следует различать экономический и юридический подходы к ее определению. Поскольку в каждом отдельном случае экономические санкции должны принимать форму юридического мотива и считаться со всей системой существующего права, постольку создается впечатление, что юридическая форма — это все, а ее экономическое содержание — ничто. Действительное соотношение экономического и юридического моментов содержания собственности становится вполне очевидным в процессе анализа ее эволюции.

1.2. Историческая эволюция форм собственности

Исторически первой, присущей всем народам на пороге их истории является общественная собственность в ее первобытно-общинной форме.

Своеобразие присвоения человека ;на начальных ступенях исторического развития состоит в природном единстве труда с его вещными предпосылками. Поскольку человек существовал не как изолированный производитель, а как член какой-либо естественно возникшей |общности (племени, общины), его отношение к природным! условиям труда, прежде всего к земле, было всегда опосредовано тем, что он являлся членом этой общности. Эти условия должны были постоянно действительно присваиваться в -качестве таковых. Отсюда суть собственности как явления общественного, а не природного, и в тех исторических условиях не может быть раскрыта вне реальных процессов производства и присвоения, совершающихся в общине. Она не сводится к абстрактному отношению человека к вещам. Для отдельного производящего субъекта отношение к условиям производства как к своим было создано общиной.

В зависимости от условий производства, обусловленных в свою очередь климатом, способом эксплуатации земли, типом разделения труда и т. д., существуют различные формы общины. Обычно они сводятся к трем основным: это — азиатская, античная и германская формы. Различаются они степенью самостоятельности индивида по отношению к общине, наименьшей в азиатской и наиболее высокой в германской, обусловливающей разные формы и сроки их ухода с исторической сцены.

Представление о собственности как принадлежности предметов из окружающей природы и весьма ограниченных продуктов труда общине претерпевает изменения, когда повышение производительности труда ведет к образованию определенных излишков в предметах потребления, что делает экономически возможным самостоятельное существование отдельных семей без непосредственной связи с общиной. На базе процессов разделения труда и развития обмена прежняя общая собственность разлагается и возникает частная, индивидуальная собственность. Вслед за ней на основе экономической дифференциации, что отнюдь не исключало насилия, хищничества, на европейской территории появляются общественные классы с противоположными интересами, отношения господства одних и подчинение других, а затем и государство. Если раньше поведение людей регулировалось исторически сложившимися обычаями, традициями, выражавшими волю всех или большинства членов рода и племени, и они не нуждались для соблюдения их в применении особого аппарата принуждения, то )теперь возникают отношения, связанные с появлением государства с его принудительными средствами обеспечения порядка;

Впервые юридическое определение собственности как особого рода правоотношений людей по поводу вещей, имущества, а также работника производства — раба было дано, как известно, римским правом. Собственность в нем была отождествлена с частной собственностью, которая определялась как право, юридическая категория, правомочие произвольного, лишь по личному усмотрению распоряжения вещами, исключая от этого всех других, как право полного господства, то есть проявления власти, воли владельцем по отношению к принадлежащим ему вещам. Тем самым получили правовое оформление меновые отношения товаровладельцев. Когда товар подвергается отчуждению, из рук продавца он переходит во владение, пользование, распоряжение покупателя. Последний по завершении сделки приобретает такое же право полного господства над вещью, каким до этого первоначально обладал продавец как собственник.

Римское частное право оказало большое воздействие на все последующее развитие права. Причиной тому было его соответствие товарному производству. В нем были детально разработаны правоотношения товаровладельцев: купля-продажа, ссуда, залог, заем и т. д., а также обязательственное право, регулирующее главным образом договорные отношения и др. Во всех этих определениях нет и не могло быть ни тени намека на социально-экономическую сторону присвоения. Иначе оно не могло бы иметь более чем двухтысячелетнюю историю и быть принятым за образец при разработке кодексов в странах феодальной, а затем буржуазной континентальной Европы и в России.

За это время человеческое Общество проходит в своем развитии через известные европейской истории рабовладельческую, феодальную, капиталистическую общественно-экономические формации. Каждую из них отличает особый общественный способ действительного присвоения материальных благ. Это — личная зависимость и прямое насильственное принуждение к труду рабов, поземельная вкупе с личной зависимость и внеэкономическое принуждение к прибавочному труду крепостных крестьян, экономическое принуждение к труду как основа эксплуатации капиталом наемных рабочих.

Рабовладельческая, феодальная и капиталистическая формы собственности, таким образом, выражают социально-классовую суть производственных отношений обществ, разделенных на противоположные классы имущих и неимущих, собственников, средств производства и непосредственных производителей. Такой формационный подход позволяет представить собственность как явление исторически развивающееся.

Капиталистическая собственность в этом ряду является последней. Ее становление предполагало разложение всех тех отношений, при которых работник либо относился к земле как природному условию производства (община), либо сам являлся собственником орудий труда (частная собственность ремесленника, свободного крестьянина), либо же принадлежал непосредственно к условиям производства, т. е. был рабом или крепостным. Оно означало полный разрыв между собственностью и трудом. Собственность, таким образом, освобождалась от такого существенного момента предшествующих форм как отношения личной зависимости, связывающей не только угнетенные и господствующие классы, но и характерной для отношений внутри последних. В связи с чем юристами различалась собственность неразделенная и разделенная, верховная и зависимая, безусловная и условная. Так, существование вассалитета, по мнению некоторых исследователей, характеризует феодальную земельную собственность не как частную, а как специфически историческую форму ассоциированной собственности.* Интересы же нового класса буржуазии требовали признания «неограниченности», «неделимости» частной собственности. В этом нуждался на рождавшийся способ производства, условия для которого —наличие значительных масс лично свободных людей, лишенных, однако, условий существования, и концентрация этих условий, средств производства и жизненных средств, в руках немногих — были созданы в процессе первоначального накопления капитала.

Как исторически, начиная с XV века, выполнил новый класс свою роль по превращению мелких раздробленных средств производства в общественные производительные силы |на трех ступенях развития капиталистического производства: простой кооперации, мануфактуры и фабрики, исчерпывающе показано в «Капитале» К. Марксом, а также в «Развитии капитализма в России» В. И. Лениным. Подобно средствам производства, превратившимся из мелких, используемых отдельными людьми, в общественные средства производства, применяемые лишь совместным трупом, и само производство превратилось из ряда разрозненных действий в ряд общественных действий, т. е. стало общественным. Соответственно и его результаты, продукты становятся результатами совместного труда сотен и тысяч людей, связанных разделением труда и кооперацией. Как они присваиваются?

Что касается правовой формы присвоения условий и результатов общественного производства, то она остается той

же, что когда-то имела своей предпосылкой труд самого работника и регулировалась со времен римского права правом частной собственности. Как право, капиталистическая собственность есть то же право, по которому ремесленник присваивает плоды своего труда. Вопрос о том, кому они должны принадлежать, не возникает. Но теперь эта предпосылка уничтожена самим способом производства.

Капитал соединяет непосредственных производителей в общественном процессе производства со средствами производства, подчиняет их своей воле и целям, заставляя функционировать как принадлежащую ему силу. Как собственник средств производства, капиталист присваивает его результаты, таким образом, посредством чужого труда.

Этот капиталистический способ присвоения вырастает из применения законов товарного производства. В условиях отчуждения работника от объективных условий его труда: земли, средств производства и жизненных средств возникает отделение способности к труду от ее носителя и появление на рынке в качестве товара. Продавец этого товара, рабочий, и его покупатель, капиталист, как участники рыночного обмена равноправны. Однако в момент купли-продажи рабочей силы классовое отношение имеется уже налицо. Отношение одной части общества к средствам производства как к своим и соответственно отношение к ним другой части общества как к чужим имеет не столько равнозначное, сколько все определяющее значение. Дело в том, что в процессе производства труд создает стоимость большую, чем стоимость рабочей силы, и она присваивается капиталистом. Капиталистическая собственность, таким образом, это особый способ «сотрудничества» владельцев средств производства и наемных рабочих, суть которого в производстве и присвоении прибавочной стоимости.

В разных теоретических традициях, марксистских и немарксистских, акцент делается на разных сторонах капиталистического присвоения: социально-экономической в первом случае и экономической, хозяйственной — во втором. Объективное превращение 'законов собственности товарного производства в законы капиталистической собственности отражено в теоретической системе «Капитала» К. Маркса. В новейшей теории капиталистической формы отношения работодателей и наемных работников представлены как акт добровольного двустороннего обмена. Юридически это действительно равноправные контрактные отношения, за которыми однако и в современных условиях стоят отношения экономического принуждения к прибавочному труду в той мере, в какой часть общества обладает лишь этим ресурсом — трудом, в то время как другим социальным группам открыт свободный доступ к производственным, финансовым, информационным ресурсам.

Эволюцию капиталистической собственности К. Маркс связывал с утратой ею частного характера как следствием развития обобществления производства. Теоретически это было подготовлено выделением категорий капитала-собственности и капитала-функции при анализе ссудного капитала как обособившейся в денежной форме части промышленного капитала. С созданием кредитной системы и появлением акционерных обществ, в которых уже весь промышленный капитал превращается из частного в ассоциированный, капитал как частная собственность сосуществует с капиталистической ассоциированной собственностью в корпорациях.

На протяжении XX в. капитализм демонстрирует высокую способность к внутриформационному развитию. Капиталистическая собственность по-прежнему движется в противоположности между капиталом и наемным трудом, но на этих полюсах и, как следствие, в ней самой произошли существенные изменения, в основе которых лежало развитие общественного характера производства.

В экономике капитализма первой половины XX века новые явления были связаны с ростом концентрации производства. Нарастание общественной природы производительных сил в этот период выражалось в изменениях прежде всего в самом капитале: его концентрации, появлении новых форм.

Импульс к новым явлениям в экономике развитых стран послевоенного времени, связанным с деконцентрацией производства и децентрализацией управления им, создают изменения, происходящие на стороне труда: в его содержании и организации, характере и мотивации. Современная НТР, знаменующая становление всеобщих производительных сил, рождает потребность в работнике высокой квалификации. На ее второй волне, стержнем которой является информатика, качественно преобразуются все сферы деятельности в обществе и их взаимодействие в развитии всей полноты производительных сил отдельного человека и соответственно общества. Применение современных информационных средств, высоких технологий подводит к выходу обобществления труда за границы капитала, подрывая его подчинение капиталу. 1 Об осознании современным буржуазным обществом потребностей и возможностей, связанных с возрастанием роли человека как субъекта производства, его стремлением к самостоятельности и ответственности за результаты, к личному успеху, можно судить по таким явлениям, как переход в отраслях массового производства к новым системам организации совместного труда, ориентирующимся на участие рабочих в управлении собственным трудом и предприятием, обеспечение занятости кадровых рабочих, связь оплаты труда с производительностью и прибыльностью предприятия расширение прерогатив менеджмента в его отношениях с капиталом и трудом распространение новых форм занятости (субподряды, -аренда, надомный труд, самостоятельная занятость) активизация малого бизнеса. Развитие общественного характера производства состоит не только и не столько в объединении, концентрации многих рабочих на крупных производствах, сколько в усилении взаимосвязи, взаимозависимости отдельных производственных звеньев. Диалектика процесса обобществления такова, что он не может получить всеобщего развития без их обособления. Бурный рост числа мелких и средних предприятий вместе с тем не означает возврата к «детским» формам мелкого производства, поскольку они включены в систему высокообобществленного производства.

Современные информационные системы создают условия для преодоления хозяйственной обособленности производителей, вызываемой как естественными, пространственными и временными, ограничениями, технологическими и организационными потребностями производительных сил, так и институциональной структурой индустриального общества. Информатика делает технически возможным становление и функционирование непосредственно общественного труда. Ее развитие поэтому может служить косвенным показателем реального обобществления производства, осуществляющегося в новых условиях индивидуализации труда и потребностей на путях деконцентрации производства и разукрупнения форм его организации. Подобно тому как в свое время индивидуальные орудия труда послужили основой для становления частного характера труда и разложения общественной (общинной) собственности, наукоемкие и информационные, технологии перерастают отношения частной капиталистической собственности.

Известно, уже К. Марксом рассматривались как переходные формы от капиталистического производства к новому, ассоциированному способу производства кооперативные фабрики рабочих и акционерные предприятия. Однако если в первых, число которых было незначительным, противоположность капитала и труда устранялась положительно, поскольку коллектив рабочих являлся и собственником средств производства, то во-вторых, имевших значительно больше распространение, эта противоположность первоначально устранялась лишь относительно, т. е. воспроизводилась в новом виде.

Специфика акционерной формы организации общественного производства состоит в интеграции совместного труда, акционерного капитала как коллективной собственности и управления как ее функции, но в объеме, ограниченном частной собственностью на акции. Это расщепление капитала в акционерном деле на действительный, реально функционирующий в производстве, и фиктивный, движение которого происходит на рынке ценных бумаг, имело и имеет решающее значение для эволюции капиталистической собственности.

С одной стороны, посредством превращения собственности в форму акции развиваются коллективно-капиталистические формы действительного присвоения на основе как собственного действительного, так и чужого (общественного) фиктивного капитала. Обладание контрольным пакетом акций имеет иное значение, чем собственность на отдельные акции. С образованием финансовых групп, использующих иерархическую структуру системы акционерных обществ капитал ассоциируется в масштабах, выходящих за рамки отдельных отраслей, сфер, стран. К тому же правовой статус группы в значительной степени облегчает то бремя собственности, которое связано с хозяйственным риском. Последний может быть ограничен размерами капитала, вложенного в предприятие—юридическое лицо, используемое в качестве капитала-функции при другом юридическом лице — собственнике капитала. Разрыв между капиталом-собственностью и производственной функцией, таким образом, увеличивается. Но благодаря системе финансового участия и конструкции юридического лица деконцентрация производства и управления им не препятствует, а способствует единству управления капиталом, ассоциированным в гигантских масштабах. Вместе с тем сокращение числа тех немногих, кто имеет доступ к распоряжению общественным капиталом, создает возможности для «финансовых проделок» в области учредительства, выпуска и торговли акциями и поэтому требует государственного вмешательства. Необходимость считаться с реальными экономическими отношениями отразилась в современном праве (Появлением статуса зависимого юридического лица. Законы об акционерных обществах в промышленно развитых странах регулируют отношения внутри группы как взаимоотношения экономически зависимых организаций, связанных началами субординации или координации предприятий. Отношения между зависимыми и головной компаниями перестают быть исключительно товарно-денежными, это отношения и управленческие, -подобные тем, что складываются внутри хозяйственной организации. Стратегическое управление экономикой на макроуровне в значительной мере согласует интересы финансовых групп и высших менеджеров корпораций и государства с движением воспроизводственного цикла.

С другой стороны, существование частной собственности в форме акции создает возможность для преодоления противоречия между общественным характером производства, его условий и результатов и капиталистической формой их присвоения. Сама форма акции потенциально содержит возможность соединения труда с собственностью на средства производства и прибавочный труд. С развитием общественных производительных сил и ростом доходов трудящихся тесные частно-капиталистические рамки превращения собственности в ценные бумаги расширяются. Если первоначально капитал как частная собственность экономически отрицался существованием действительного капитала как коллективно-капиталистической собственности, то теперь этот процесс находит выражение в социализации фиктивного капитала. Она идет по двум направлениям.

Первое связано с приобретением акций государством и корпорациями друг у друга. Концентрация преобладающей массы акций( в отдельных странах до 80%) не у частных, а у юридических лиц свидетельствует о существенных сдвигах в реальном обобществлении производства и капитала. Это находит отражение в появлении новых правовых форм собственности: смешанной (на стыке государственной и частной), совместной собственности предприятий, институциональной(собственности банков, страховых обществ, профсоюзов, пенсионных фондов и пр.).

Второе состоит в распространении акций среди широких слоев населения, вовлекаемых тем самым в собственнические структуры. Существование частной собственности на фиктивный капитал дает форму для реализации капитала как общественной собственности. Важность факта владения значительной частью населения акциями (в богатых странах до 40% взрослого населения) связана не столько с возможностью ее вовлечения в процесс управления (решающий голос всегда принадлежит крупнейшим акционерам), а с появлением у «ее правовых оснований на участие в присвоении того эффекта общественной производительной силы труда, который ранее присваивался исключительно капиталистами как собственниками средств производства.

Широкое распространение включенной в систему имущественных и обязательственных прав собственности на ценные бумаги, равно как и на кредитные ресурсы, отражает формирование индивидуальных прав собственности на результаты общественного производства всех его участников, а не только капиталистов. В этих условиях исчезают основания для рассмотрения титула собственности на доход лишь как юридической фикции.

Благодаря сочетанию индивидуальной и коллективной форм присвоения на почве капитала корпорация явилась организационно-правовой формой, посредством которой идет процесс капиталистического обобществления «а протяжении XX века. Перестройка трудовых отношений, дальнейшее обособление функции управления производством от собственности на капитал, его деперсонификация, институционализация предприятия как экономической организации, осуществляющей соединение факторов производства с целью производства и реализации товаров и услуг, трансформация фиктивного капитала характеризуют моменты положительного устранения в ней противоположности капитала и труда.

Таким образом, особенности управления и присвоения доходов определяют ее, во-первых, как форму, отличную от единоличной, государственной, кооперативной, коллективной, и, во-вторых, как форму переходную и поэтому общезначимую для разных типов обществ.

Весьма показательно в этом плане то, что преобразования собственности в восточных землях Германии пошли по пути развития корпоративной собственности.

Социальная рыночная экономика не сводится к хозяйствованию и социальной политике фирм. На социальные нужды используется не менее 50% расходной части госбюджета промышленно развитых стран. Субъектом воспроизводственного процесса является государство, которое посредством прогрессивного налогообложения, социальных выплат, прямого субсидирования производства некоторых товаров и услуг, формирования государственного сектора экономики, помощи крупным корпорациям, банкротство которых отрицательно скажется на состоянии национальной экономики, наконец, определения стратегии развития устраняет «провалы рынка». Приоритеты в его деятельности, осуществляемой за общественный счет, не является неизменными. В последнее десятилетие это формирование условий, благоприятствующих развитию малого бизнеса (особое налоговое законодательство, льготная продажа земель, создание специальных фондов, объединяющих государственные и частные средства, кредиты банков и т. п.), что увеличивает степень свободы предпринимательства и доступа населения к иным кроме труда ресурсам и соответственно доходам.

Весьма симптоматично в этом плане сегодняшнее многообразие форм организации экономической деятельности, среди которых: частно-предпринимательская фирма, современная (открытая) корпорация, регулируемые фирмы, государственные фирмы, -потребительские кооперативы, взаимно-сберегательные банки, неприбыльные организации, партнерства, самоуправляющиеся фирмы югославского типа *. Как обособленные производители товаров и услуг, участники рыночных отношений, фирмы не отличаются друг от друга. Каждая из них, независимо от того, является, ли она единоличной собственностью или корпорации, коллективным или кооперативным предприятием, в качестве субъекта имущественных отношений предстает как одно лицо, физическое или юридическое, и их деятельность обеспечивается правом частной собственности. В этом аспекте с правовой точки зрения, все виды капиталистической собственности, за исключением государственной, определяются как частная собственность.

Между тем фирмы различаются по социально-экономической природе, принадлежности и правовому режиму, мотивам деятельности. Это свидетельствует ни о чем ином, как о переходном характере современного общества. За многообразием форм его хозяйственной жизни стоят существенные изменения в экономических и правовых отношениях собственности, обусловленные ростом обобществления производства и проявляющиеся в тенденции к вымыванию специфически капиталистического момента ее содержания и нарастанию общеэкономических основ в ее структуре.

В разных промышленно развитых странах получили распространение разные направления в преодолении отчуждения основной массы населения от собственности на средства производства. С участием рабочих в управлении дальше всех продвинулась Германия, где с начала 50-годов принят ряд законов об обязательном участии рабочих в советах директоров с правом голоса. Участие рабочих в распределении прибыли шире распространено во Франции, где оно получило правительственную поддержку с конца 50-х годов. В США Конгрессом с 1974 года принято 17 законов, поощряющих участие рабочих в собственности, в основном через налоговые льготы корпорациям, практикующим отчисление части прибыли в специальный фонд для последующего выкупа акций фирмы и передачи их рабочим (программа ЕСОП). Особый порядок выплаты премиальных в фиксированном проценте от зарплаты вместе с системой пожизненного найма и гарантированного продвижения по службе, по мнению некоторых исследователей, делает экономику Японии «долевой», в которой и прибыли, и убытки делятся между трудом и капиталом. Производственное кооперирование более всего развито в Италии, где до 20% всего объема сельскохозяйственного производства и около 10% в строительстве приходится на долю кооперативов. Бум мелкого предпринимательства характерен для Великобритании 80-годов. Уникален опыт Швеции, где осуществлена институционализация сверхприбылей частных корпораций. В результате введения специального налога на них были созданы рабочие инвестиционные фонды в масштабе всей страны с целью рассредоточения высоко концентрированной акционерной собственности, участия трудящихся в прибылях и контроля за совокупным капиталом.

Своеобразие современной экономической системы промышленно развитых стран обычно определяют как смешанную экономику, однозначно имея в виду «смешение» рыночного механизма и государственного регулирования. Между тем, как видно, фундаментальные изменения в технологическом базисе производства, обусловившие превращение личности, человека в решающий фактор общественного прогресса, подводят постиндустриальное общество к уменьшению асимметрии капитала и труда. Понятие смешанной экономики скрывает переход к новому социально-экономическому порядку, тенденцию к смене классового индивида ассоциированным. Ассоциация свободных производителей — это не абстрактная модель, а конкретно-историческая характеристика взаимосвязи и взаимообусловленности общества и человека. Именно их единство дает основание для того, чтобы рассматривать в историческом плане эволюцию собственности как отрицание отрицания. Единство собственности и труда отрицалось собственностью господствующих классов антагонистических способов производства, последний из которых с необходимостью объективного процесса подводит к его восстановлению.

Усложнение отношений собственности находит свое отражение в институциональной структуре общества, в которой воплощается изменение асимметрии капитала и труда, смена типа взаимоотношений государства и бизнеса, расширение экономической демократии. Процесс обобществления пошел не по пути огосударствления экономики и национализации собственности. Суть изменений, происходящих с капиталистической собственностью в ходе ее эволюции, не в том, что она становится «анонимной» или вообще исчезает, распускаясь в пучке правомочий лиц, причастных к ее использованию, а в ее социализации. Об этом свидетельствуют следующие процессы: распространение форм собственности, альтернативных единоличной частной собственности, их смешение, сращивание; сближение правовых режимов частной и публичной собственности, когда государственные предприятия работают в режиме частной собственности, а право частной собственности ограничивается государственным регулированием; расщепление права частной собственности «а какой-либо объект и возникновение на этой основе иных имущественных и обязательственных прав у субъектов хозяйствования, участников управленческих и трудовых отношений; появление новых объектов права собственности (интеллект, информация); переход от персонификации капитала к персонификации предприятий.

Сложность современной экономической реальности, связанной с ее переходным характером, те дает оснований для однозначных определений природы собственности. Во внимание должны быть приняты оба возможных подхода: экономический и правовой, притом и тот, и другой в двух аспектах, социальном и хозяйственном.

Поскольку речь идет об имущественных отношениях участников товарного обмена, то они регулируются и защищается правом частной собственности. Собственниками фирм выступают единоличные и 'Коллективные владельцы, государство. Отсюда можно сделать вывод, что для хозяйствования в рыночных условиях прежде всего важен вопрос не о принадлежности фирм к разным формам собственности, а об условиях их существования как рыночных субъектов, их равноправия и свободы конкуренции на рынке. Законы собственности товарного производства касаются отдельных актов купли и продажи, искать в которых отношения между целыми общественными классами, социальными группами бессмысленно. Пока соблюдаются законы обмена, общественный способ присвоения может вместе со способом производства изменяться, нисколько не затрагивая права частной собственности. Поскольку процесс присвоения не обнаруживается, не проявляется внутри обращения, представление о сути этих изменений может быть получено лишь в итоге политико-экономического анализа, представляющего отношения собственности не в их юридическом выражении как волевых отношений, а в их реальной форме, как производственных отношений. Последние же, известно, не сводятся к взаимным отношениям независимых продавцов и покупателей, а анализ их эволюции к исследованию динамики спроса и предложения.

В социальном аспекте, экономическом и правовом, отношения современной капиталистической собственности, содержащие элемент «общественности», как выяснено, не могут быть однозначно определены как частноапиталистические. Их усложнение требует научного осмысления. Так, согласно экономической теории прав собственности, одним из основателей которой является нобелевский лауреат 1991 г. Р. Коуз, ее эволюция происходит посредством расщепления права частной собственности на отдельные правомочия. Их пучок исходит из экономических форм реализации собственности. Речь идет о публицизации правомочий собственности, принимающих статус прав на владение, пользование, управление, доход, «капитальную стоимость», защиту от вредного использования и др. (их число в разных классификациях доходит до 11). Общество предстает как множество индивидов, субъектов прав собственности, заключающих двусторонние добровольные контракты. Такой взгляд на общество уже не оставляет места различным формам коллективности: классам, сословиям, группам, организациям. Но если, с точки зрения социологии, последние, например, суть только процессы и связи специфических действий отдельных людей, то для политэкономии и юриспруденции это могут быть вполне определенные экономические и юридические институты. Сегодняшняя экономическая структура общества не позволяет, на наш взгляд, характеризовать фирмы или корпорации как юридические фикции.

Факт отпочкования конкретных собственнических правомочий и связи с ними разных видов доходов, зафиксированный теорией прав собственности, свидетельствует о возможности законных, на правовых основаниях без всякого рода перераспределительных крайностей притязаний всех участников высокообобществленного производства на присвоение его результатов. Право частной собственности на имущественные объекты трансформируется в права собственности индивидов на все редкие блага, материальные и нематериальные. В той мере, в какой они верно отражают объективно существующие отношения присвоения, они сами обретают значение объективности, если же неверно, то оказываются юридической фикцией.

Значение легальных институтов для рыночной экономики наиболее велико в вопросах собственности. В условиях перехода российской экономики к рыночной организации законы должны рассматриваться как зависимая переменная наряду с другими переменными, влияющими на функционирование рыночного хозяйства. «Грехи» казенного хозяйствования как следствие неразличения экономической и правовой форм общественной собственности, огосударствление других форм собственности, отождествление государства и общества как субъектов общенародной собственности очевидны. Ограниченность понимания последней как -принадлежности решающих средств производства народу не позволяла фиксировать сомнительность ее общенародного характера. Ведь конституционные положения о характере собственности никто не отменял. Факты же бесхозяйственности, хищения, низкое качество труда и продукта, .нетрудовые доходы и отсутствие иных, кроме зарплаты, форм трудовых доходов, существование «теневой» экономики, привилегии у отдельных социальных групп обнажили юридические иллюзии безусловности общенародного использования собственности.

Правовое представление о собственности лежит и в основе широко распространенных взглядов о том, что путь к рынку невозможен без частной собственности времен первоначального накопления капитала. Между тем суть не в принадлежности средств производства, фиксируемой правом, а в обособленном хозяйствовании производителей. Обособленность воспроизводственных процессов, проявляющаяся в обособленном движении затрат и результатов субъектов хозяйствования, оказалась более долговечной, чем право частной собственности. Специфика становящегося российского рынка в том, что в роли товаропроизводителей на нем выступают не только частные лица, но прежде всего предприятия, находящиеся в акционерной и коллективной собственности. И дело здесь не только в психологии людей, их менталитете, который не позволит нашему обществу пойти на тотальную приватизацию, но прежде всего в том, что основная масса средств производства, требующая совместного труда, сосредоточена на государственных предприятиях. Отсюда решение проблемы разгосударствления экономики следует связывать не с приватизацией крупных госпредприятий, а с коммерциализацией их деятельности, с их социализацией посредством акционирования, аренды.

Blog

Формы собственности

Содержание

ФОРМЫ СОБСТВЕННОСТИ

В АГРАРНОМ СЕКТОРЕ