Geum.ru

Предисловие

Вид материалаДокументы
Монголия, Корея, Япония
Подобный материал:
1   ...   68   69   70   71   72   73   74   75   ...   91

Монголия, Корея, Япония



Для религии монголов Сининга, на северо-западе Китая, которых китайцы называют Т'у-чжен, то есть "люди края", характерен шаманизм, сильно гибридизированный ламаизмом2. У монголов с XVII века ламаизм старался уничтожить шаманство3. Но старая монгольская религия в итоге ассимилировала ламаистский вклад, при этом не утратив полностью свою самобытность4. Вплоть до последнего времени шаманы и шаманки еще играли существенную роль в религиозной жизни племен5.

В Корее, где шаманизм засвидетельствован уже в эпоху Хан1, шаманы одевают женский наряд, и их меньше, чем шаманок2. Трудно определить "происхождение" корейского шаманизма; возможно, что он включает элементы, пришедшие с юга, но присутствие оленьих рогов на шапке эпохи Хан указывает на существование связей с культом оленя, свойственного древним тюркам3. Более того, культ оленя характерен для культур охотников и кочевников, у которых шаманка, кажется, не играет никакой роли. Доминирование в Корее шаманок может быть следствием упадка традиционного шаманизма или влиянием Юга.

История шаманизма в Японии нам известна не намного лучше, хотя мы и располагаем обширной информацией о современных практиках благодаря, прежде всего, работам Nakayama Taro и Hori Ichiro. Изучение различных аспектов и фаз японского шаманизма должно еще подождать публикации большой работы Масао Оки об истории культуры древней Японии4. Японский шаманизм, каким мы его знаем на сегодняшний день, довольно далек от шаманизма в строгом смысле – североазиатского или сибирского типа. Это прежде всего техника одержимости духами умерших, практикуемая почти исключительно женщинами. Согласно Маттиасу Эдеру5, к главным действиям шаманок относятся следующие: "1) Они делают так, что душа умершего приходит с того света. В простонародье тогда говорится о шиникучи, что можно перевести как "уста умершего". Когда они делают так, что издали приходит дух человека живого, тогда говорят о икикучи, то есть "уста живого". 2) Они информируют спрашивающего о будущем счастье и несчастье; народное название этого действия – камикучи, "уста бога". 3) Они изгоняют болезни и другие несчастья, а также занимаются религиозным очищением. 4) Они спрашивают у своего бога название лекарства, которое следует употребить против определенной болезни. 5) Они находят пропавшие предметы. Чаще всего у шаманок просят вызвать дух умершего и души лиц, живущих далеко, а также предсказать хорошую или плохую судьбу. Души, вызванные с того света, – это чаще всего души родственников, любимых и друзей".

Многие японские шаманки слепы от рождения. Сегодня их экстаз искусственно и неуклюже симулируется6. Когда душа умершего, согласно верованиям, говорит голосом шаманки, последняя играется бусами из жемчужин или луком7. Обучение будущей шаманки происходит под руководством инструкторши и длится от трех до семи лет8. Заканчивается оно бракосочетением девушки с ее богом-покровителем9. В некоторых районах посвящение включает также изнурительное физическое испытание, после которого неофитка падает на землю, теряя сознание. Ее реанимация отождествляется с "рождением" (танндзё), и девушка надевает свадебное платье. Мистическое бракосочетание шаманки с духом-покровителем является, очевидно, весьма древним обычаем. "Боги женщины-духи" (микогами) засвидетельствованы уже в Кодзики, Нихонги и других древних источниках; это боги, "в которых саму женщину-духа (то есть шаманку) чтят как богиню, а позже так же чтят и богов, рожденных от брака женщины-духа с богом. Этих женщин-духов называют также "Божьей Матерью" или "Святой Матерью". В Энгишики список богов, чтимых в святых местах, включает длинный перечень "богов женщин-духов", микогами. Кроме этих богов-духов, официально служащих своим богам в святых местах, существовали и частные "супруги на одну ночь" (ичиятсума), партнером которых был "блуждающий бог" (маребито), наносящий им визиты. Последние, как характерный признак своего особенного положения, прикрепляли на крышах своих домов стрелу, украшенную белыми перьями. Когда бог вызывал женщину, чтобы она служила ему на его алтаре, она приносила сосуд с рисом (мешибитсу – чтобы сохранить тепло вареного риса; именно из этой посудины рис подается в чашки на столе) и сковородку, то есть утварь, подобную той, которая должна быть в приданом молодой жены. Еще не так давно совокупление между жрецом алтаря и женщиной-духом составляло часть программы ее посвящения. Таким образом себя проявлял бог"1.

Это бракосочетание с богами напоминает обычаи шаманок саора, с той лишь разницей, что в Японии мы не находим столь интенсивного личного экстатического опыта, как у саорских девушек. По-видимому, в Японии супружество с богом-покровителем является следствием скорее институции, чем личного предназначения. Некоторые другие элементы не вписываются в структуру женской магии – например, лук и конь2. Все это склоняет нас к убеждению, что мы имеем дело с гибридной и поздней фазой шаманизма. С другой стороны, "женщин-духов" микогами и некоторые связанные с ними ритуалы можно сравнить с характерными чертами матриархата: владычицы территориальных государств, предводительницы рода, матрилокальное бракосочетание, "бракосочетание с духом" (бесучече), матриархальный род с родовой экзогамией и т. д.3. Кажется, Eder не был знаком с важным исследованием Charles Haguenauer, Origines de la civilisation japonaise. Хотя в первом опубликованном томе автор не обсуждает происхождение японского шаманизма, он, однако, приводит несколько фактов, которые, по его мнению, указывают на сходство с алтайским шаманизмом: "То, что известно, например, о деятельности и роли колдуньи в древней Японии, даже вопреки стараниям редакторов императорских Хроник замолчать эту тему и говорить исключительно о ее сопернице, жрице-весталке, ми-ко, завоевавшей высокое положение среди ритуалистов при дворе Ямато, позволяет отождествить ее (колдунью) с ее корейской коллегой, муданг, и... алтайскими шаманками. Главная функция всех этих чародеек – заставить душу сойти (японское ор.о-с.у) в опору (святая колонна или что-нибудь другое в этом роде) или воплотиться таким образом, чтобы она (колдунья) служила посредницей между душой и живыми; а затем душу следовало отпустить. То, что тогда для таких практик использовалась святая колонна, следует из факта, что слово хашира (колонна) служило в японском языке специальным термином при счете святых1. С другой стороны, орудия труда японской колдуньи были такими же, какими пользовались ее коллеги на континенте, а именно бубен... погремушки ...зеркало... и сабля катана (еще одно слово алтайского происхождения), антидемонические свойства которых иллюстрирует не один след в японском фольклоре"2.

Следовало бы подождать продолжения публикации работы Haguenauer, чтобы убедиться, в какой стадии и с помощью каких средств алтайский шаманизм – институция почти исключительно мужская – стал составным элементом чисто женской религиозной традиции. Ни сабля, ни бубен не являются инструментами, изначально принадлежавшими к женской магии. Тот факт, что их используют шаманки, указывает на то, что они уже составляли часть арсенала колдунов и шаманов3.