Иммануил Кант
| Вид материала | Документы |
- Иммануил Кант, 1779.71kb.
- Кант, Иммануил сочинения в шести томах м., «Мысль», 1965. (Философ наследие)., 728.97kb.
- Иммануил Кант родился в 1724 году в Пруссии в семье шорника. Рождение в трудовой немецкой, 195.5kb.
- Внимание: Всоответствии с договоренностью между Минобрнауки РФ и daad, начиная 2009, 226.35kb.
- М. К. Петров «пентеконтера. Впервом классе европейской мысли», 8669.94kb.
- Цгсцсрон Марк Туллий Тускуланские беседы 53 Одивинации 54 Оприроде богов 55 Кант Иммануил., 52.91kb.
- Иммануил Кант, 2200.82kb.
- Т ООО «Туристическое агентство «одиссея» глобал тревел стар, 192.43kb.
- Учебно-методический комплекс «История» Раздел «Интерпретация истории», 68.47kb.
- Башкатова Настя Кант, 191.1kb.
Глава II. СИСТЕМА ВСЕХ ОСНОВОПОЛОЖЕНИЙ ЧИСТОГО РАССУДКА
В предыдущей главе мы исследовали трансцендентальную способность суждения только с точки зрения общих условий, лишь при которых она имеет право применять чистые рассудочные понятия в синтетических суждениях. Теперь нам предстоит задача изложить в систематической связи суждения, действительно осуществляемые а priori рассудком при такой критической предусмотрительности; для этого наша таблица категорий будет, без сомнения, служить естественным и надежным руководством. В самом деле, именно отношение категорий к возможному опыту должно составлять все чистые априорные рассудочные знания и потому отношение их к чувственности вообще должно полностью и в единой системе раскрыть все трансцендентальные принципы применения рассудка.
Априорные основоположения называются так не только потому, что они содержат в себе основания для других суждений, но еще и потому, что сами они не имеют своего основания в высших и более общих знаниях. Однако это свойство не всегда ставит их выше всякого доказательства. В самом деле, хотя доказательство нельзя было бы дальше вести объективным путем – скорее оно лежит в основе всякого знания своего объекта, – тем не менее это не мешает тому, чтобы можно было найти доказательство из субъективных источников возможности знания о предмете вообще; более того, такое доказательство даже необходимо, так как в противном случае возникло бы величайшее подозрение, что это положение есть утверждение, приобретенное хитростью.
Мы ограничимся лишь теми основоположениями, которые относятся к категориям. Поэтому принципы трансцендентальной эстетики, согласно которым пространство и время суть условия возможности всех вещей как явлений, а также ограничение этих основоположений, отстоящее в том, что они не могут быть отнесены к вещам в себе, не занимают нас в намеченной нами области исследования. Точно так же математические основоположения не входят в эту систему [основоположений], потому что они заимствованы только из созерцания, а не из чистых рассудочных понятий. Однако, поскольку они суть априорные синтетические суждения, возможность их необходимо должна быть здесь рассмотрена, правда, не для того, чтобы доказать правильность и аподиктическую достоверность их, в чем они вовсе не нуждаются, а только для того, чтобы сделать понятной и дедуцировать возможность таких очевидных априорных знаний.
Нам необходимо будет также говорить об основоположении, касающемся аналитических суждений, чтобы противопоставить его основоположению о синтетических суждениях, которое составляет, собственно, предмет нашего исследования. Именно это противоположение избавит теорию синтетических суждений от всяких ошибок и отчетливо покажет нам их специфическую природу.
О высшем основоположении, касающемся всех аналитических суждений
Каково бы ни было содержание наших знаний и как бы ни относились они к объекту, общее, хотя только негативное, условие всех наших суждений вообще состоит в том, чтобы они не противоречили себе; в противном случае наши суждения сами по себе ( и без отношения к объекту) не имеют никакого значения. Но даже если в нашем суждении и нет никакого противоречия, оно все же может соединять понятия не так, как это требуется предметом, или так, что [для этого соединения] нам не дано никаких оснований ни а priori, ни а posteriori, которые оправдывали бы подобное суждение; таким образом, суждение, хотя и свободное от всяких внутренних противоречий, все же может быть ложным или необоснованным.
Положение, гласящее, что ни одной вещи не присущ предикат, противоречащий ей, называется законом противоречия. Оно есть общий, хотя только негативный, критерий всякой истины и относится лишь к логике потому, что действительно для знания только как знания, безотносительно к его содержанию, и указывает лишь на то, что противоречие совершенно устраняет и уничтожает знание.
Впрочем, этому положению можно дать также и позитивное применение, т.е. пользоваться им не только для того, чтобы изгнать ложность и заблуждение (поскольку они возникают из противоречия), но и для того, чтобы познать истину. В самом деле, если суждение аналитическое, все равно, утвердительное оно или отрицательное, истинность его должна быть всегда и в достаточной мере установлена на основании закона противоречия, так как противоположное тому, что́ в познании объекта заложено и мыслится уже как понятие, всегда правильно отрицается, а само понятие необходимо утверждается относительно объекта, потому что противоположное ему противоречило бы объекту.
Поэтому необходимо признать, что закон противоречия есть всеобщий и вполне достаточный принцип всякого аналитического знания; но далее этого его значение и пригодность как достаточного критерия истины не простираются. В самом деле, то обстоятельство, что никакое знание не может идти вразрез с ним, не уничтожая себя, делает этот закон, правда, conditio sine qua поп, но не превращает его в основание для определения истинности нашего знания. Так как здесь мы, собственно, занимаемся только синтетической частью нашего знания, то мы, правда, всегда стараемся не нарушать этого неприкосновенного основоположения, но по вопросу об истинности синтетических знаний мы не будем ожидать от него никаких разъяснений.
Для этого пользующегося большой известностью основоположения, хотя и чисто формального и лишенного всякого содержания, имеется, однако, формула, содержащая в себе синтез, примешанный к ней по неосмотрительности и без всякой нужды. Эта формула гласит: невозможно, чтобы нечто в одно и то же время существовало и не существовало. Не говоря уже о том, что в этом положении без всякой надобности присовокуплена аподиктическая достоверность (через слово невозможно), которая сама собой должна быть понятной из него самого, оно подчинено здесь условию времени и утверждает как бы следующее: вещь = А, которое есть нечто = В, не может в одно и то же время быть не В, но в разное время она может быть и тем и другим (и В, и не В). Например, человек молодой не может в то же время быть старым, но один и тот же человек в одно время может быть молодым, а в другое немолодым, т.е. старым. Однако закон противоречия как чисто логическое основоположение не может быть ограничен в своем значении временными отношениями, поэтому такая формула совершенно не соответствует его цели. Эта ошибка возникает оттого, что мы сперва отделяем предикат вещи от ее понятия и затем соединяем с этим предикатом его противоположность; отсюда получается противоречие не в отношении субъекта, а только в отношении его предиката, синтетически связанного с субъектом, и то лишь в том случае, если первый и второй предикат полагаются в одно и то же время. Если я говорю человек, который не образован, не есть образованный человек, то я должен прибавить здесь в то же время, так как человек, необразованный в одно время, вполне может быть образованным в другое время. Но если я говорю ни один необразованный человек не образован, то это суждение аналитическое, потому что в нем признак (необразованности) входит теперь в понятие субъекта, и в таком случае это отрицательное суждение приобретает очевидность непосредственно из закона противоречия без прибавления условия в то же время. Это и есть причина того, что я выше видоизменил формулу закона противоречия так, чтобы в ней была ясно выражена природа аналитического суждения.