Энн райс меррик перевод 2005 Kayenn aka Кошка
| Вид материала | Документы |
- Энн Райс Мемнох-дьявол, 5533.02kb.
- Энн Райс Хроники Вампиров Вампир Лестат, 7802.97kb.
- Аннотация: Вампирский роман, первое издание которого только в США разошлось рекордным, 3584.98kb.
- Группа компаний «интерсертифика», 2045.03kb.
- «гарри поттер», 2717.9kb.
- Честь израэля гау, 1808.36kb.
- В. В. Макух Заявление госсекретаря США кондолизы Райс о возобновлении полных диплом, 97.43kb.
- Что за чудо кошка-зверь, 113.56kb.
- Большая Ночная Бабочка, 35.18kb.
- Методы диагностики и ремонта систем впрыска, 68.51kb.
«Ханни в Солнечном Свете», спокойно резюмировал я.
Она кивнула, улыбаясь мне и выпуская дым.
«Это имя всегда меня устраивало. И вот она здесь, вычеркивает меня из своей жизни. Ну, не думайте, что я ненадолго, мистер Тальбот. Или мне лучше называть тебя Дэвид? Да, ты выглядишь как Дэвид, понимаешь, праведная и чистая жизнь и все такое…» Она затушила сигарету прямо о столик. Одной рукой она взяла новую сигарету и подожгла ее золотой зажигалкой, которую я тоже оставил в своей комнате.
Она перевернула зажигалку, держа сигарету во рту, и, сквозь облачко дыма, прочитала гравировку. «Дэвиду, моему Спасителю, от Джошуа». Она впилась глазами в мое лицо и улыбнулась.
Слова, которые она прочла, глубоко меня ранили, но я этого не показал. Я просто уставился на нее. Да, это займет какое-то время.
«Ты чертовски прав», сказала она, «это займет время. Не думай, что я хочу получить что-то, что достанется ей. Но давай сейчас поговорим о Джошуа, он был твоим любовником, не правда ли? Вы были любовниками и он умер».
Боль, которую вызвали ее слова, была нестерпима, и, несмотря на все мои претензии на самообладание, я был унижен, потому что это было сказано в присутствии Эрона. Джошуа был молод и был одним из нас.
Она низко, чувственно рассмеялась. «Ну, ты можешь любить и женщин, если они достаточно молоды, не так ли?» жестоко спросила она.
«Откуда ты, Ханни в Солнечном Свете?» потребовал я ответа.
«Не называй ее по имени», прошептал Эрон.
«О, это хороший совет, но это не имеет значения. Я там, где я есть. А теперь, давай продолжим о тебе и том мальчике, Джошуа. Кажется, он был довольно молод, когда ты-».
«Прекрати», резко произнес я.
«Не говори с ней, Дэвид», попросил Эрон. «Не обращайся к ней. Каждый раз, как ты с ней говоришь, ты даешь ей силы».
Высокий звенящий смех вырвался из маленькой женщины за туалетным столиком. Она покачала головой и полностью повернулась к нам, практически срывая с себя невесомое платье.
«Я бы сказала, ему было около восемнадцати», пронзала она меня сияющим взглядом, вынув сигарету изо рта. «Но ты этого толком не знал, да, Дэвид? Ты просто хотел, чтобы он стал твоим».
«Убирайся из Меррик», сказал я. «Тебе в ней не место».
«Меррик – моя сестра!» вспыхнула она. «Я буду делать с ней все, что захочу. Она с колыбели сводила меня с ума, всегда читала мои мысли, говорила мне, что я думаю и что я сама виновата, всегда навлекала на меня проблемы!»
она нахмурилась и наклонилась вперед.
«Ты сама себя выдала», сказал я. «Или это все в прошлом?»
Вдруг она поднялась из-за столика и левой рукой, свободной от сигареты, одним движением смела с него все бутылочки и лампу.
Раздался оглушительный грохот бьющегося стекла. Лампа разбилась с громкой вспышкой. Две или больше бутылочек были разбиты вдребезги. Весь ковер был усеян острыми осколками. Комнату наполнил резкий аромат духов.
Она стояла перед нами, положив руку на бедро и высоко подняв сигарету, и взглянула вниз, на бутылочки.
«Мда, она обожает такие штучки!» процедила она.
Она встала в еще более соблазнительную позу, словно издеваясь. «Тебе нравится, что ты видишь, а, Дэвид? Она достаточно молода – как ты любишь. В ней есть что-то от маленького мальчика, тебе не кажется? Великая Нананна знала тебя и твой извращенный вкус. И я тебя тоже знаю».
Ее лицо исказилось гневом, и она стала еще красивее.
«Ты убил Джошуа, не так ли?» сказала она тихо, внезапно сузив глаза, как будто глядя в мою душу. «Ты позволил ему подняться на тот пик в Гималаях-». Ее произношение в точности повторяло мое. «И ты знал, чем это кончится, но ты слишком любил его и не смог отказать».
Я не мог произнести ни слова. Было слишком больно, слишком тяжело. Я пытался выкинуть из головы все мысли о Джошуа. Я старался не думать о том дне, когда его тело вернули в Лондон. Я стремился сосредоточиться на девчонке передо мной.
«Меррик», сказал я со всей силой, на которую был способен, «Меррик, вытолкни ее».
«Ты меня хочешь, и ты тоже, Эрон», продолжила она, растянув губы в усмешке и покраснев. «Каждый из вас с удовольствием завалил бы меня на этот матрас, если бы это было вам по силам!»
Я промолчал.
«Меррик», громко сказал Эрон. «Освободись от нее. Она причинит тебе вред, освободись от нее!»
«Знаешь, что о тебе подумал Джошуа, когда падал со скалы?» промолвила она.
«Замолчи!» выкрикнул я.
«Он ненавидел тебя за то, что ты отправил его в горы, сказал ‘Да’, ненавидел от всего сердца!»
«Лгунья!» ответил я. «Убирайся вон из Меррик».
«НЕ СМЕЙ НА МЕНЯ КРИЧАТЬ, Мистер», огрызнулась она, взглянула на разбитое стекло и стряхнула на него пепел. «А теперь, что касается причинения вреда».
Она шагнула вперед, прямо в гору разбитого стекла и перевернутых бутылочек между нами.
Я приблизился к фигуре.
«Назад».
Я схватил ее за плечи и оттолкнул. Но это потребовало огромных усилий. Ее кожа была мокрой от пота, и она выскальзывала из моих объятий.
«Ты не считаешь, что я могу ходить по стеклу босиком?» бросила она мне в лицо, сопротивляясь. «Ты глупый старик», продолжила она, «с чего бы мне пытаться порезать ей ступни?»
Я не выпускал ее. Осколки хрустели под моими ботинками.
«Ты мертва, не так ли, Ханни в Солнечном Свете? Ты мертва, и ты это знаешь, и это – единственная жизнь, что ты сможешь забрать!»
На секунду красивое лицо побледнело. Она снова стала Меррик. Потом брови снова взмыли вверх, а веки опустились, и из-под них сверкали глаза.
«Я здесь, и здесь я и останусь».
«Ты в могиле, Ханни в Солнечном Свете», ответил я. «Тело, которое ты хочешь, в могиле, а тебе остался только потерянный дух!»
По лицу пробежала тень страха, а потом оно еще более ожесточилось, когда она выскользнула из моих рук.
«Ты ничего обо мне не знаешь, Мистер», фыркнула она. Она была сбита с толку, как часто бывает с духами. Она не смогла удержать наглое выражение на лице Меррик. Да, все тело сотрясла дрожь. Истинная Меррик очнулась.
«Вернись, Меррик, вышвырни ее», взмолился я и снова двинулся вперед.
Она отбежала и встала на высокую кровать. В руке она держала сигарету. Она хотела затушить ее об меня.
«Можешь быть уверен, я это сделаю», прочла она мои мысли. «Эх, жаль, у меня нет ничего, что бы тебя убило. Но, кажется, мне придется причинить боль ей!»
Она окинула взглядом комнату.
Этого мне было достаточно. Я приблизился к ней и поймал за плечи, решившись держать ее, несмотря на пот и ее стремление вырваться.
Она пронзительно завизжала. «Прекрати, пусти!» И ей почти удалось дотянуться сигаретой до моего лица.
Я перехватил ее руку и выкручивал запястье до тех пор, пока она не выронила сигарету. Она отвесила мне сильную пощечину; я чуть не отключился. Тем не менее, я не выпускал ее скользкие плечи.
«Да, давай», завопила она. «Искалечь ее, переломай ей кости, почему бы и нет? Думаешь, это вернет Джошуа? А ведь он может показаться тебе слишком взрослым, Дэвид, тогда у тебя что-нибудь получится?»
«Пошла вон из Меррик!» выкрикнул я. Я все еще слышал разбитое стекло пол ногами. Она была чертовски близко к нему. Я резко ее потряс так, что ее голова бессильно болталась из стороны в сторону.
Ее сотрясли конвульсии, она почти вырвалась – а затем снова последовал невероятной силы удар, который выбил меня из равновесия. На мгновение я ослеп.
Я бросился на нее, поднял ее за руки и швырнул на кровать. Потом нагнулся над ней, по-прежнему крепко держа. Она пыталась добраться до моего лица.
«Отпусти ее, Дэвид», Эрон выкрикнул где-то за спиной. И я слышал голос Мэри, нашей верной помощницы, она молила меня не сжимать так крепко ее запястье.
Ее пальцы тянулись к моим глазам.
«Ты мертва, ты сама прекрасно знаешь, и ты не имеешь права тут быть», зарычал я. «Признай, ты мертва, ты мертва и должна оставить Меррик».
Я почувствовал, что она упирается в меня коленом.
«Великая Нананна, забери ее!» взмолился я.
«Да как ты смеешь!» завопила она. «Ты хочешь использовать против меня мою же крестную». Левой рукой она схватила меня за волосы и потянула.
Я все еще тряс ее.
Потом я отпрянул, отпустил ее и воззвал к моему собственному духу, моей душе, превратив ее в сильнейший инструмент, и с ним я смог проникнуть в нее, ударить ее прямо в сердце так, что она чуть не задохнулась.
Вон, убирайся вон, УБИРАЙСЯ ВОН!!! Всеми силами души я приказывал ей. Я чувствовал ее силу против моей. Ее обобщенную силу, словно тело ее не вмещало. Я чувствовал ее сопротивление и потерял все связи с моим собственным телом. Убирайся из Меррик. Пошла вон!
Она всхлипнула.
«Для нас нет могилы, ублюдок, дьявол!» завопила она. «Нет могилы ни для меня, ни для моей матери! Ты не заставишь меня уйти!»
Я заглянул в ее лицо, хотя мое тело куда-то упало – на пол или на кровать, не знаю.
Взывай к своему Богу, как бы его ни звали, и иди к нему! Это был мой приказ. Оставь тела там, где они лежат, слышишь, оставь и иди. Давай! Это твой шанс!
Вдруг сила, что противилась мне, сжалась, и я почувствовал, что ее мощное давление ослабло. Секунду я видел ее, размытую тень надо мной. Потом я понял, что лежу на полу.
Я пялился на потолок. И я слышал Меррик, нашу Меррик.
«Они умерли, мистер Тальбот, они умерли, Холодная Сандра мертва и Ханни в Солнечном Свете, моя сестра, тоже, они обе мертвы с тех самых пор, как уехали из Нового Орлеана, мистер Тальбот, четыре года я ждала, а они умерли в первую ночь в Лафайетт, мистер Тальбот, они мертвы, мертвы, мертвы…»
Я медленно поднялся. Все руки были в порезах от стекла. Я был физически вымотан.
Дитя на кровати закрыло глаза. Ее губы не усмехались, они были поджаты, словно она продолжала свои жалобные стоны.
Мэри быстро накинула на нее толстый халат. Эрон был рядом. Она легла на спину и скорчила гримасу.
«Меня тошнит, мистер Тальбот», хрипло сказала она.
«Сюда», я перевернул ее, взял на руки и отнес в ванную. Она нагнулась над раковиной и ее вырвало.
Меня всего трясло. Одежда насквозь промокла.
Мэри заставила меня выйти. Сначала это показалось мне оскорбительным, а потом я представил, как это выглядело со стороны.
Поэтому я подчинился.
Когда я посмотрел на Эрона, меня удивило выражение его лица. Он видел множество случаев одержимости духами. Они все ужасны, каждый по-своему.
Мы ждали в холле, пока Мэри не разрешила нам войти.
Меррик ждала нас в белой хлопковой пижаме, волосы лежали каштановой копной, а глаза покраснели, но оставались ясными. Она сидела в кресле в углу, в свете высокой лампы.
Ноги были заботливо спрятаны в теплые тапочки. Но стекло бесследно исчезло. Да и столик выглядел превосходно с одной лампой и несколькими уцелевшими бутыльками.
Меррик, однако, все еще трясло, и, когда я подошел, она схватила меня за руку.
«Плечи какое-то время поболят», извиняющимся тоном пробормотал я.
«Вот как они умерли», взглянула она на меня и Эрона. «Со всеми деньгами они отправились покупать машину. Продавец вызвался их подбросить, понимаете, и отвез их в Лафайетт, а потом убил их и ограбил. Он просто проломил им головы».
Я потряс головой.
«Это произошло четыре года назад», упорно продолжала она, сосредоточившись только на рассказе. «Это случилось на следующий день, как они уехали. Он убил их в комнате мотеля, положил тела в машину и загнал ее в болото. Машина сразу заполнилась водой. Если они и были живы, то тут же утонули. Теперь от них ничего не осталось».
«Господи», прошептал я.
«И все это время», говорила она, «я была так виновата, что завидовала ей, завидовала, что Холодная Сандра взяла с собой Ханни и бросила меня. Я чувствовала вину и зависть, вину и зависть. Ханни в Солнечном Свете была моей старшей сестрой. Ей было шестнадцать, и с ней ‘нет проблем’, как сказала мне Холодная Сандра. Я была слишком мала, и она решила вернуться за мной попозже».
Она устало прикрыла глаза и глубоко вдохнула.
«Где она сейчас?» спросил я. Эрон дал мне знать, что не был к этому готов. Но я должен был задать этот вопрос.
Долгое время она молчала. Она просто лежала, глядя в потолок и дрожа от холода, а потом, наконец, ответила:
«Она ушла».
«Как она попала сюда?» настаивал я.
Мэри и Эрон покачали головами. «Дэвид, оставь ее на минутку», попросил Эрон так вежливо, как только мог. Я не собирался опустить вопрос. Мне надо было знать.
И вновь, немедленного ответа не последовало. А потом Меррик глубоко вздохнула и легла на бок.
«Как она сюда проникла?» повторил я.
Лицо Меррик сморщилось. Очень тихо она начала плакать.
«Прошу, Сэр», взмолилась Мэри, «оставьте ее».
«Меррик, как Ханни в Солнечном Свете это удалось?» требовал я ответа. «Ты знала, что она хотела вернуться?»
Мэри встала слева от Меррик и пристально уставилась на меня.
Я не сводил глаз с дрожащей девочки.
«Ты просила ее прийти?» тихо спросил я.
«Нет, мистер Тальбот», мягко ответила она, поднимая на меня глаза. «Я молилась Великой Нананне. Я воззвала к ее духу, пока он был еще недалеко от земли и мог меня услышать». Ее голос был очень уставшим, и она с трудом выговаривала слова. «Великая Нананна прислала ее, чтобы она мне рассказала. Великая Нананна о них позаботится».
«Ага, я понял».
«Вы знаете, что она сделала», продолжила Меррик. «Я призвала дух, который только что расстался с телом. Я призвала душу, которая была достаточно близка, чтобы помочь, и я получила Ханни, больше, чем хотела получить. Когда ты взываешь к мистериям, ты не знаешь, что они тебе дадут».
«Да», ответил я. «Я знаю. Ты помнишь, как это случилось?»
«Да», начала она, «и нет. Я помню, как вы меня трясли и что я знала, что происходит, но я так толком и не поняла все, что было, когда она была во мне».
«Понимаю», благодарно сказал я. «Что ты чувствуешь сейчас, Меррик?»
«Немного боюсь себя», ответила она. «И мне жаль, что она Вас ранила».
«Ох, милая, ради Бога, не думай обо мне. Для меня важнее всего, чтобы ты была в порядке».
«Я знаю, мистер Тальбот, но если Вам от этого станет легче, Джошуа после смерти отправился к Свету. Он не ненавидел Вас, когда сорвался со скалы. Ханни все придумала».
Я был ошеломлен. Я чувствовал внезапное смущение Мэри. Я видел изумление на лице Эрона.
«В этом я уверена», сказала Меррик. «Джошуа на Небесах. Ханни просто прочитала Ваши мысли и воспоминания».
Я не мог ей ответить. Рискуя получить еще больше подозрений и недовольства от слишком наблюдательной Мэри, я нагнулся и поцеловал Меррик в щечку.
«Кошмар окончен», произнесла она. «Я свободна от всех них. Я свободна, чтобы начать новую жизнь».
И вот наш долгий путь с Меррик начался.
10
БЫЛО НЕЛЕГКО выложить все это Луи, и история еще не подошла к концу. Мне надо было еще о многом рассказать.
Но когда я замолчал, я словно заново открыл для себя гостиную вокруг и присутствие Луи, и сразу почувствовал себя уютно и очень виновато за свою неловкость. Я потянулся и почувствовал вампирскую силу в моих венах.
Мы сидели там, как два монолитных существа в свете стеклянных ламп.
Впервые за весь мой рассказ я поглядел на картины на стенах. Это были великолепные полотна импрессионистов, настоящие сокровища, которые Луи долгое время хранил в своем городском доме, покуда Лестат его ни сжег и, в знак воссоединения, умолил его прийти и переехать к нему.
Я смотрел на картину Моне – я обычно ее игнорировал, потому что хорошо ее знал – полную солнца и зелени, изображающую женщину-швею у окна в тени деревьев. Как и многие полотна импрессионистов, она была чрезвычайно интеллектуальна в грубых мазках кисти и, в то же время, очень домашняя. И я позволил этому убедительному гимну обычной жизни залечить заново вскрытые раны моего сердца.
Я хотел почувствовать нашу одомашненность здесь, на Рю Рояль. Я хотел быть в ладу с совестью, чего, разумеется, больше никогда не произойдет.
Я вымотал душу, возвращаясь в те времена, когда я был смертным, был уверен в сыром дневном тепле Нового Орлеана, когда я был близким другом Меррик несмотря на то, что Ханни в Солнечном Свете обвинила меня в любви к Джошуа – мальчику, жившему давным-давно.
Эрон и Мэри никогда не спрашивали меня об этом. Но я знал, что они больше никогда не посмотрят на меня по-прежнему. Джошуа был слишком молод, а я – слишком стар для подобных отношений. И я признался в содеянных преступлениях – нескольких бесценных ночах любви – перед Старейшинами после его смерти. Они осудили меня и настояли на том, что такое никогда не должно повториться.
Когда меня выдвинули на пост Верховного Главы Ордена, Старейшины пришли к выводу, что такие нарушения морали уже давно позади и назначили меня на этот пост, припугнув, что в крайнем случае это станет достоянием общественности.
Что касается смерти Джошуа, я проклял себя за то, что случилось. Он умолял меня отправиться в горы, что само по себе было не очень опасно, чтобы посетить святилище в Гималаях – оно входило в его работу по изучению наследия Тибета. С ним пошли другие члены Ордена и вернулись домой целыми и невредимыми. Его падение было результатом внезапного обвала, и его тело не могли извлечь несколько месяцев.
И теперь, когда я все воссоздавал для Луи, когда осознал, что пришел ко взрослой Меррик в своем темном и вечном облике вампира, мной овладело сильнейшее и глубочайшее чувство вины. И за это мне никогда не будет прощения. Но это и не помешает мне вновь встретиться с ней.
Было уже поздно что-то менять. Я попросил Меррик вызвать для нас дух Клодии. И я должен был еще о многом поведать Луи, прежде чем они встретятся, и многое должен был решить для себя.
Все это время Луи молча слушал меня. Подперев подбородок лежащей на подлокотнике дивана рукой, он просто изучал меня, когда я перебирал свои воспоминания, и теперь он хотел услышать продолжение истории.
«Я знал, что она обладает силой», тихо промолвил он. «Я не знал только, как сильно ты ее любишь».
Я удивился, как просто он произнес это, как плавно изливался его бархатный голос, а слова словно таяли в воздухе.
«Ага, я тоже не знал», ответил я. «Нас было так много там, в Таламаске, и всех нас связывала любовь – для каждого своя».
«Но эта женщина, ты на самом деле ее любишь», мягко настоял он. «А я просил тебя пойти против твоей воли».
«О, нет, конечно, это не так», признал я. Я поколебался немного, а потом продолжил, «Было неизбежно, что я встречусь с кем-то из Таламаски. Но это должно было быть согласовано со Старейшинами, письменно, а не так».
«Не терзай себя так за встречу с ней», сказал он с необычной самоуверенностью. Он казался абсолютно серьезным и, как всегда, вечно молодым.
«Почему нет?» спросил я. «А я-то думал, ты – специалист во всем, что касается вины и терзаний?»
Он вежливо рассмеялся, а потом хмыкнул. Он покачал головой.
«У нас же есть сердца?» спросил он в ответ. Он слегка оперся о диванные подушки. «Ты говоришь мне, что веришь в Бога. Этим ты сказал больше, чем кто-либо за всю мою жизнь. По крайней мере, сказанное тобой – правда. Как ты считаешь, что Бог приготовил для нас?»
«Я не уверен, что Он что-нибудь планирует», немного горько сказал я. «Я только знаю, что Он там».
Я думал о том, как сильно я полюбил Луи с тех самых пор, как Лестат дал мне Темный Дар. Я подумал о том, как сильно я от него зависел и как много я бы для него сделал. Только любовь к Луи могла обессилить всесильного Лестата и поработить свободного Армана. Сам он и понятия не имел о собственной красоте, об очевидном и естественном шарме.
«Дэвид, ты должен меня извинить», вдруг попросил он. «Я так безнадежно хотел встретиться с этой женщиной, что эгоистично убедил тебя на это пойти, но я и это имею в виду, когда говорю, что у нас есть сердца».
«Конечно. Я бы хотел знать, есть ли у ангелов сердца», я прошептал. «Но ведь это не имеет значения, не так ли? Мы – это мы».
Он не ответил, но лицо затуманилось на мгновение, и им овладела мечтательность вкупе с обычным для него выражением любопытства и ленивой грации.
«Но когда речь идет о Меррик», сказал я, «мне приходится признать, что я встретился с ней, потому что отчаянно жаждал этого. Я бы не протянул долго без этой встречи. Каждую ночь в Новом Орлеане я думаю о ней. Меррик преследует меня, словно она сама – призрак».
«Расскажи мне, чем все кончилось», поторопил он меня. «И если, когда ты закончишь, ты решишь поставить точку в вопросе с Меррик – не встречаться с ней, к примеру – тогда я приму все, как скажешь».
11
Я ПРОДОЛЖИЛ рассказ, возвращаясь на двадцать лет назад, в четырнадцатое лето Меррик.
Для Таламаски не трудно было принять такую дружелюбную послушницу, как она.
В последующие за похоронами великой Нананны дни мы обнаружили, что у Меррик не было никаких документов, удостоверяющих личность, за исключением паспорта, составленного благодаря свидетельству Холодной Сандры в том, что Меррик была ее дочерью. Фамилия была вымышленной.
Выяснение того, где и когда она родилась, потребовало наших величайших усилий. В год ее рождения в церковных записях Нового Орлеана не было ничего о Меррик Мэйфейр. Несколько ее фотографий нашлось в коробках с дагерротипами.
Кроме того, не было записей ни о Холодной Сандре, ни о Ханни в Солнечном Свете, только паспорта под вымышленными фамилиями. Хотя мы вычислили год смерти двух неудачниц, в газетах Лафайетта, да и вообще всей Луизианы ничего о трупах в болоте не сказано.