Габович Евгений История под знаком вопроса. "Нева", спб-Москва, 2005

Вид материала

Документы

Содержание Дионисий Петавиус: ойкуменический консенсус или окаменение хронологии. К Петавию-хронологу приходит признание Великий теолог. Заключение: блистательное созвездие

Подобный материал:

• Новые поступления литературы в марте 2007 года т история, 205.12kb.
• Издательский Дом «Нева», 4787.32kb.
• Библиотека Альдебаран, 2381.99kb.
• Литература 50 лекций по хирургии, 47.6kb.
• Бюллетень новых поступлений июль-сентябрь 2007, 377.69kb.
• Статья «Под знаком качества»: «Под знаком «Качество Кубань», 1260.85kb.
• О. Н. Плеханова >гл библиотекарь читального зала, 92.15kb.
• Б.  М. Носик русский XX век на кладбище под Парижем, 7284.13kb.
• Книги, поступившие в библиотеку в июле-октябре 2005 года, 422.78kb.
• Программа и контрольные задания по учебной дисциплине «история экономики» для студентов, 1395.27kb.

Дионисий Петавиус: ойкуменический консенсус или окаменение хронологии.

Интересно освещение деятельности Петавиуса в весьма поверхностной книге «История и время. В поисках утраченного» И.М. Савельевой и А.В. Полетаева. Авторы упоминают Петавия дважды в краткой форме. Сначала на стр. 180 следует общее заявление о том, что «создателями современной хронологии являются французские ученые Йозеф (Жозеф) Скалигер (1540-1609), Дионисий Петавий (Петавиус) (1583-1652) и Ж. Кассини (1677-1756).» Затем на стр. 194 вся заслуга Петавия перед хронологией, в создании которой он активно участвовал, сводится к тому, что в его «Науке о времени» было предложено «расширить христианскую систему летосчисления за счет лет до Рождества Христова.».

Эта неквалифицированная попытка отводить ему только роль изобретателя лет до рождения Христова показывает, что современные историки просто не знают истории развития хронологии. На уже упомянутой стр. 194 авторы пишут о том, что система летоисчисления от рождения Христа приняла свой современный вид только в 17 в. благодаря работам Петавия. Вся его заслуга перед современной хронологией сводится по их пониманию к тому, что в 1627 г. он опубликовал работу, в которой предложил расширить христианскую систему летоисчисления за счет дней до Рождения Христа. Правда, как отмечают тут же авторы, заслуга эта не так уж и грандиозна, ибо идея отсчета от событий «назад» часто (!!! – Е.Г.) применялась и до Петавия. Авторы называют в качестве примера Полибия, тем самым – сами того не понимая - разоблачая последнего как апокриф сравнительно позднего времени.

Впрочем, трудно себе представить, чтобы кто-либо из пользовавшихся летоисчислением от Рождения Христа незадолго до Петавия придумал бы иной метод датировки, если бы речь шла о каком-либо конкретном событии до Рождения Христа. Скорее всего вся эта «диалектика на ровном месте», все это переливание из пустого в порожнее, свидетельствует лишь о том, что до Петавия сама система летоисчисления от Рождества Христова еще не привилась и нужно было растолковывать читателю самые тривиальные приемы ее использования.

Авторы считают, что Петавий совершил при этом ошибку, забыв ввести нулевой год. В результате в нашей системе летоисчисления 1-й год до н.э. непосредственно примыкал к 1-му году н.э.. Почему это является ошибкой они не разъясняют. На самом деле, это никакая не ошибка, а одна из возможных форм соглашения о датировке событий, происшедших до условной точки отсчета в эре «от Рождения Христова». Никому, кроме слабых в арифметике современных историков, нулевой год не нужен и именно поэтому, а не из-за массового идиотизма людей 17-18 вв., никто и не оплакивал его отсутствия.

Поэтому абсолютно бессмысленна их фраза о том, что «только в 1740 г. Жак Кассини разработал методику корректировки этой ошибки в хронологических вычислениях, но к этому времени предложенная Петавием система уже утвердилась в качестве официальной.» Никакой ошибки он не исправлял, а просто показал, как вычислять временное расстояние от некой даты до Р.Х до некоторой иной даты после Р.Х. Заслуга на уровне начального курса арифметики. Действительно, если ввести нулевой год, то расстояние от даты до Р.Х. до другой, расположенной после Р.Х., можно будет вычислять обычным вычитанием.

Например, от середины первого года до н.э. до середины второго н.э. ровно два года. Но вычитание 2 – (-1) дает результат 3 и от него нужно дополнительно отнять единицу, чтобы получить временной промежуток между двумя датами. Если бы мы имели еще и нулевой год, то рассмотренный промежуток увеличился бы до трех лет

Но и в этом месте речь идет только о годе, так что, совсем уж не думая, временные промежутки определять не удается и при наличии нулевого года: нужно еще учитывать обе даты и число дней в месяцах, количество високосных лет между латами. По этой причине никаких оснований зачислять астронома и геодезиста Кассини в основоположники хронологии нет и у Иделера его имя даже не встречается в именном регистре.

1740 г. – это не только через век с лишним после Петавия. Это эпоха после Ньютона, после его гениальных работ по математике, физике, астрономии и небесной механике. Это эра математического анализа. О какой методике корректировки хронологических исчислений, сводящейся к добавлению или отниманию единицы в числе лет, может идти речь?! Может быть стоит объявить его великим учителем человечества, сказав, что он научил оное чиханию? И добавив, что и до него часто чихали. Но зато через 113 лет некий другой великан духа разработал методику чихания в носовой платок. А до него, мол, чихали без какого-либо единообразия, кто во что горазд: в шляпу или в рукав, в декольте любимой женщины или в лицо гостю.

Еще одна любопытная деталь: в именном указателе великих историков хронологии ни фамилии Петау (немецкая версия его имени), ни Петавий, ни Петавиус (латинская версия) нет. Зато есть упоминание о нем под именем Дионисий: Дионисий Петавий. Крайне необычная форма для именного указателя! Правда, она же использована авторами и для другого Дионисия: Дионисия Малого. Пикантность здесь в том, что французское Пето = Петавий как раз и переводится как Малый, на что в свое время и обратил внимание А. Фоменко.

Так как единственная заслуга Дионисия Малого перед хронологией заключается якобы в попытке ввести летоисчисление от Рождества Христова (безуспешной, конечно, ибо выдуманный историками почин сей, естественно, никем подхвачен не был), эта его характеристика (только в этом качестве он рассматривается и в анализируемой книге, сравните с моим изложением выше) делает Д. Малого фантомным отражением Д. Петавия (тоже Малого). Петавия, действительно внедрявшего в сознание современников летоисчисление от Рождения Христа.

Хорошо объясняемое психоаналитически помещение обоих Дионисиев в виде их включения в именной указатель рядом друг с другом, для чего пришлось нарушить в этих двух случаях алфавитный порядок фамилий, свидетельствует о том, что авторы по меньшей мере бессознательно восприняли предположение А. Фоменко об этих двух Дионисиях. После знакомства с книгой Савельевой и Полетаева возникает убеждение, что названное выше предположение А.Фоменко крайне вероятно, даже если эту часть заслуг и приписали в новое время некому легендарному Дионисию, якобы трудившемуся над пасхалиями до возникновения христианской Пасхи: согласно представлениям новой хронологии даже и иудаизм, считающийся ТИ более древней религией, в первом тысячелетии нашей эры еще не существовал.

Любопытно и приведенное на стр. 647 ехидное замечание по адресу одного из ведущих историков 20 в. Ле Гоффа. Авторы нашли у него такую фразу: «В 6 в. Дионисий Малый заложил основы христианской хронологии, которая вела отсчет времени с отрицательным и положительным знаком от Рождества Христова: до и после Христа». Но, как справедливо замечают Савельева и Полетаев, ни о каких отрицательных числах европейцы в 6 в. и понятия не имели. И, вообще, Ле Гофф позабыл о том, что историки уже давно договорились считать Дионисия Петавия «изобретателем» летоисчисления если не от, то по крайней мере до Рождения Христа. Еще один шаг и мы обнаружим глубокоуважаемых поверхностных авторов серии Studia Historica в рядах российских новохронологов.


К Петавию-хронологу приходит признание

Слава Петавия-хронолога превзошла уже после выхода его первых хронологоческих книг таковую Скалигера и его имя быстро стало известно как во Франции, так и в Германии, Нидерландах и Испании. Свидетельством его новой популярности могло служить приглашение, полученное Петавиусом в 1629 г. от испанского короля Филиппа IV занять кафедру хронологии и истории в недавно основанном королевском университете в Мадриде. Петавиус вежливо отказался, сославшись на свое здоровье и на блестящие возможности для научной деятельности, существовавшие у него в Париже.

Конечно, дорогу Петавию к этому признанию как ведущего хронолога Европы проложили оба его предшественника, сделавшие саму эту проблематику популярной и проделавшие пионерскую работу по созданию дисциплины, но немалую роль сыграло и то, что Петавий жил в Париже – культурной столице Европы 17-го века, а не в провинциальном Лейдене или несколько менее провинциально Лейпциге, который все-таки входил во второй, а не первый эшелон главных европейских городов, играл, так сказать, во второй лиге.

Выполняя идейное задание написать пособие, по которому можно было бы учить студентов хронологии мировой истории, Петавий издал в 1633 г. «Rationarum Temporum“ («Обзор времен»). Книга состоит из сравнительно краткого изложения основных принципов хронологических расчетов и из обзора всех основных дат мировой истории в том виде, как ее понимали в первой половине 17 века. Хронология событий доведена Петавием до 1632 г. Через три года после выхода в свет «Обзора времен» Петавий переиздал эту книгу с некоторыми дополнениями. Книга приобрела большую известность и оставалась в течение двух веков наиболее читаемой книгой по хронологии. Иделер упоминал лейденское ее издание 1724 г., считал книгу лучшей в своем жанре и рекомендовал ее своим современникам в качестве учебника истории.

В начале книги помещено историческое введение, в котором излагаются сверхдостоверные исторические данные для периода от создания мира до Адама и Евы, а затем вплоть до его времени. Пфистер оценивает его как скучное или занудное. В издании 1703 давно к этому времени отошедший в мир иной Петавий продолжил изложение истории до порога 18-го века. Есть подозрение о том, что Петавий не был лично свидетелем всех описанных во введении исторических событий и поэтому последнее вынужденно носит компилятивный характер.

В приведенные затем весьма подробные хронологические таблицы Петавий вложил больше души, чем во введение: это и было его главным детищем, но и таблицы тоже весьма компилятивны. В самом начале приведены все библейские патриархи, начиная с Адама, Сета и Эноса, причем они представлены как правители, длительность правления которых известна. Так царь Адам (не ясно, правда, как называлось его царство) просидел на престоле 930 лет, а вот Моисей, оказывается, правил всего 120 лет.

Раннюю греческую «античность» Петавий смог представить весьма детально. Он приводит подробнейшие списки правителей не только более ни менее известных Мемфиса, Коринфа и Крита, но и Мессени и Сикиона. Про Трою он знает о существовании семи царей, из которых шесть ему удалось назвать поименно. Список афинских архонтов столь подробен, что возникает вопрос, не стоял ли он во время Петавия в каждой телефонной книге. Пфистер высказывает и в случае этого списка, и приведенного в другой таблице полного списка всех римских консулов подозрение, что такая потрясающая сохранность информации возможна только в случае недавно придуманных соответствующих списков.

На 31 странице (208-238, том 2) Петавий дает хронологию всех вселенских соборов, среди которых есть и такие, о которых современный читатель даже и не подозревает. Оказывается, уже в 34 г. н.э. в Иерусалиме состоялся вселенский собор, на котором вместо предателя Иуды в апостолы был избран верный Матфей. В конце списка упомянут вселенский собор 1585-го года в Мексике, посвященный обращению выживших после христианского вторжения мексиканцев в христианство. В издании 1703 года список этот был удлинен и включил в себя также два вселенских собора, якобы состоявшихся в Константинополе в 1639 г. и в 1642 г. Якобы на них речь шла о борьбе с ересью кальвинизма. Более близкого по географии места к области распространения кальвинизма католическая церковь, конечно, найти не могла (или это православные боролись с кальвинизмом?). Наверное недавно (в 1603 г.) объявившее ислам государственной религией правительство Османско-византийской Империи выделяло средства на проведения в своей столице христианских вселенских соборов и заманивало к себе кардиналов и епископов щедрыми подарками.

Присутствует в книге Петавия и подробный хронологический список еретических движений, упорядоченных по столетиям (том 2, стр. 239-247). В качестве первого из еретиков назван Симон Маг, который поддерживал предоставление церковных должностей за денежное вознаграждение (так называемую симонию). Во втором столетии церковь якобы боролась с хилиастами, в 4-м с Арием и в 5-м с Пелагием и Несторием. Это - очень полезная и по сегодня историческая информация о церкви, которая на самом деле оформилась только около 1500 г. Правда, в конце списка можно встретить и всех ведущих реформаторов во главе с Мартином Лютером.

Все римские правители представлены в едином списке: и «древнеримские», и Священной Римской Империи Германской Нации и даже французский король Людовик 14-й, к которому автор относится с особым уважением. Как мы видим, еще в 17-м веке Римская Империя «античности» и немецкая Римская Империя еще не разделялись столь решительно, как это делают сегодня историки.

Из всех многочисленных хронологических таблиц Пфистер выбрал несколько широко известных событий мировой истории, чтобы показать, что еще и хронология Петавия впоследствии немного утрясалась. Вот эти даты

1. 
   -3983 сотворение мира из ничего (в 1890 г. писали еще 4004 г., сейчас отдают предпочтение дате -15.000.000.000 лет, предпочитая не углубляться в вопрос о том, был ли мир до Большого Взрыва или нет)
   
2. -1209 Падение Трои (в таблице [Время], представляющей собой доработку хронологической таблицы викторианского 1890 г., троянская война помещена в период 1194-1184, так что согласно хронологам королевы Виктории Троя было разрушена на 25 лет позже, чем по Петавию. Зато у Бикермана указан год 1225 до н.э.)
   
3. -0975 Распад древнего Израиля на два государства (По Бикерману Соломон правил до -928 г. и только с этого года появляется государство Иудея, но [Время] тоже дает -975 год)
   
4. -0754 Основание города Рима (Пустячная разница, всего за год до Варроновской даты -753: Варрон не учел, что Ромул целый год волков по Риму гонял!)
   
5. -0004 Рождение Христа
   
6. +0033 Казнь Христа
   

Последние две даты приводят к необычной длительности земной жизни Христа.

В 1635 г. Петавий опубликовал свое последнее хронологическое сочинение, на сей раз по-французски, что он делал крайне редко. Книга эта называлась «La pierre de touche Chronologique“ (Хронологический пробный камень») и представляла собой методическое наставление о том, как следует проводить хронологические изыскания, своего рода методологическое введение в хронологию.

Заглянув в Интернет, я обнаружил, что многочисленные издания двух наиболее известных книг Петавия по хронологии можно и сегодня приобрести у букиниста по цене приблизительно от 100 до 500 евро. Названная последней его книга представляет собой библиографическую редкость и ее трудно найти даже в библиотеках.

На сайте ссылка скрыта приведена на странице ссылка скрыта копия напечатанного в 1659 г английского перевода «Всемирная история или счет времени, продолженные до 1659 г.. Вместе с географическим описанием Европы, Азии, Африки и Америки» этой книги в ее еще более поздней версии,. В частности, в ней появилась дополнительная глава о событиях 1632-36 гг. Эта копия позволяет составить представление о стиле изложения хронологического материала Петавием. Он начинает с попытки датировать многие события, содержащихся в античной мифологии и в Библии. Его 10 книг (глав) посвящены следующим периодам истории:

• Книга 1, содержащая годы от сотворения мира (или от года 730 юлианского периода) до третьего года Соломона (год 3702 того же периода): всего 2972 года.
  
• Книга 2, содержащая 484 года от четвертого года Соломона, который является 3702-м годом юлианского периода до смерти Кира (год 4185 того же периода):
  
• Книга 3, содержащая времена от года 4186 юлианского периода до года 4430, или от начала Камбиза до начал правления Птолемея Филадельфия (Филадельфийского)
  
• Книга 4, содержащая историю памятных дел от года 4431 юлианского периода до года 4713
  
• Книга 5, содержащая годы от первого Христа до 34-го (судя по тексту книги, в этом заголовке вместо 34-го года должен стоять 304-й)
  
• Книга 6, содержащая годы от 304-го Христа до 491-го
  
• Книга 7, содержащая годы от 491-го Христа до 641-го
  
• Книга 8, содержащая годы от 641-го Христа до 1100-го (последнее число, скорее всего, опечатка, ибо в этой книге рассматриваются и события 12-го и даже 13-го века)
  
• Книга 9, содержащая годы от 1200-го Христа до 1632-го
  
• Книга 10, содержащая годы от 1632-го Христа до 1638-го
  

В конце книги приведены предметный указатель и географическое описание мира.

Подводя итог деятельности Петавия-хронолога отметим, что несмотря на отдельные случаи проверки им датировок по источникам (оставим пока в стороне вопрос об их происхождении и о правильности и истолкования) Петавиус в основном сводил воедино уже устоявшиеся хронологические представления, не давая большинству приводимых им дат никакого обоснования и вообще даже не обсуждая их. Это вполне соответствует образу мышления иезуитов с его упором на мнение авторитетов, как его описывают в словаре Брокгауза и Эфрона:

«С точки зрения многих пробабилистов, всякий может, не взвешивая оснований за и против по существу и не составляя себе собственного убеждения в дозволенности или недозволенности данного действия, поступать сообразно с тем мнением, которое считается правильным со стороны признанных авторитетов и потому есть мнение правдоподобное, хотя бы он сам лично считал противоположный взгляд более основательным. Затем, при разъяснении понятия probabilitas extrinseca многие заходили так далеко, что говорили: всякое мнение правдоподобно, т. е. на практике можно следовать всякому мнению, которое высказывается несколькими авторами или даже одним, хотя бы все другие авторы оспаривали его, если только оно не осуждено явственно Церковью. В конечном своем результате пробабилизм упраздняет всякий внутренний голос совести, все веления нравственности, заменяя их суждениями признанных авторитетов, т, е. самих И. Это учение идет еще гораздо дальше, чем положение, что цель оправдывает средства — положение, которое действительно вытекает из теории и практики И., хотя в учебниках их и не выставляется в качестве общего руководящего принципа. В силу положения, что цель оправдывает средства, нравственная оценка поступка производится по намерениям лица, его учинившего, в силу же пробабилизма должен быть одобрен поступок безнравственный как по цели, так и по средствам, если только для обоснования его может быть приведено "правдоподобное" мнение. [...] Паскаль, в своих "Провинциальных письмах", выставил моральное учение иезуита Эскобара во всем его безобразии.»

И в предыдущей главе, как и в этой, я вынес за скобки еще одну важную тему в истории развития хронологии: широкого использование нумерологии для создания схемы мировой хронологии. Там, где не было никакой хронологической информации (а ее очень часто не было) решения искались на языке магии чисел. Эта тема подробнее рассматривалась российскими авторами, чем западными, хотя Пфистер и посвящает «исторической нумерологии» отдельную главу и следующую за ней «нумерологическим симметриям» (обе вместе стр. 305-325). Впрочем и в последующих главах он демонстрирует десятки примеров использования игры чисел в хронологии древнего мира


Великий теолог.

Итак, Петавий, как и Скалигер с Кальвизием и компанией действовали в области хронологии скорее как компиляторы, систематизаторы и, быть может, создатели недостающих для реализации грубо намеченной схемы «источников», чем как строгие критические умы, задавшиеся целью отделить подлинное знание о прошлом от океана литературного творчества на тему о виртуальном прошлом. И, конечно, они сильно содействовали преобладанию некритического духа собирательства текстов над критическим восстановительства истины. Они много способствовали канонизации искусственно растянутой хронологии и созданию духа нетерпимости к сомнениям в правильности хронологической модели прошлого и к альтернативным попыткам разобраться с временными рамками исторического прошлого.

Если для Скалигера с Кальвизием занятия хронологией составили венец их жизненного пути, то для Петавия хронология была лишь временным увлечением, да и то, как мы видели, имеющим характер партийного задания. Выполнив поставленную задачу, он прекратил свои хронологические исследования и целиком предался главной страсти своей жизни – теологии. Чтобы завершить портрет главного героя этой главы, расскажу здесь кратко об этой его деятельности.

Заняв в 1621 г. в качестве наследника Ле Дюка кафедру позитивной теологии, Петавий оставался ее заведующим до 60летнего возраста, после чего в 1643 г. освободил ее, сохранив за собой до самой смерти в конце 1652 г. только должность библиотекаря Клермондской Коллегии (он умер 11 декабря). Однако занятия хронологией, новыми редакциями и переизданиями его книг о перечисленных выше греческих авторах и освоение литературного наследства испанского теолога Мелхиора Кано (создателя позитивной теологии) и его долголетнего студента Иоганна Малдонатуса, огформившего позитивную теологию в отдельную теологическую дисциплину, в течение десятка лет не позволяли Петавию выйти в этой области за рамки чтения лекций. Его активная литературная деятельность в области теологии началась в 30х годах и продолжалась около 20 лет. Впрочем его занятия ранними греческими христианскими авторами создали ему теологическую репутацию еще до появления в 1644-50 гг. его основной работы по теологии четырехтомной "Theologica dogmata" (Догматическая теология).

Книга была задумана как восьмитомная, однако Петавий успел написать только первые четыре тома. Неоднократно предпринимались попытки довести его замысел до конца, но ни одна из них не была до конца реализована. Тем не менее его четырехтомный труд не только неоднократно переиздавался (например, в 1700 г. в Антверпене, в 1721-24 гг.б 1731 и в 1745 гг. в Венеции, в 1722 г. во Флоренции), но и издавался с примечаниями и дополнениями как в форме пятитомника, так и шеститомника (Венеция 1757 под редакцией Заккарии) и даже восьмитомника (в 1865-68 гг. в Париже). Последним является очевидно издание 1876 г. (Грац).

Само понятие позитивной теологии с трудом поддается простому определению. Было бы проще всего определить ее как теологию в смысле Кано и Малдонатуса, что однако ничуть не прояснило бы сути этого понятия. Энциклопедия Мейера не знает понятия положительной теологии и называет только три основные теологические дисциплины:

• Историческая теология, включающая науку о Библии (становление Старого и Нового Завета), историю церкви, историю теологии, историю церковного права и вообще историю религии и т.п.
  
• Систематическая теология, к которой относят догматику, систематику, этику и
  
• Практическая теология: пасторальная теология, церковное право, литургика, религиозная педагогика и т.п.
  

В плане этой классификации положительная теология относится к систематической, хотя во времена Кано, Малдонатуса и Петавия граница систематической догматики и исторической теологии еще только оформлялась. Однако ни догматика, ни систематика, ни этика не представляются мне синонимами истины и поэтому я продолжил поиски разъяснения термина «положительная теология».

В поисках определения этого понятия я перелопатил десятки страниц в Интернете и множество книг и почувствовал, что это что-то такое простое, родное и близкое каждому теологу, что давать этому определение даже как-то неудобно. В этом и состоит его суть: Если я правильно понял многочисленных современных (не обязательно лично мне) теологов, «положительная теология» по определению это такое понятие, который каждый должен знать и которое каждый теолог считает ниже своего достоинства определять. Это, конечно, можно рассматривать в виде определения, но такое несколько слишком широкое определение меня не устроило и я попытался резюмировать в следующей форме:

Положительная теология это такая форма теологии, в которой верить – хорошо, а сомневаться и спрашивать всякие там «ПОЧЕМУ?» - плохо (это была бы уже негативная теология, к сожалению вошедшая в моду в 20-м веке), в которой вопрос о доказательстве в принципе не ставится, а предполагается, что мы имеем дело с добропорядочными верующими, которые ни в каких доказательствах не нуждаются в принципе. Они верят и знают без каких-либо доказательств, что каждое божье слово верно, потому что оно верно всегда, везде и на все 100%.

Поняв эти простые вещи, я очень обрадовался. Ведь если создание хронологии в принципе завершил великий позитивный теолог Петавий, то нам – смертным просто грешно задавать какие-либо исторические или хронологические вопросы и в чем-либо сомневаться. Мне стало ясно, что и ТИ, и традиционная хронология верны без каких-либо доказательств, ибо каждое отдельное слово историков верно, потому что оно верно всегда, везде и на все 100%.


Заключение: блистательное созвездие

Итак, у истоков хронологии как научной дисциплины стояли филолог Скалигер, музыкант Кальвизий и теолог Петавий. Ни один из них не кончал исторического факультета, не писал диплома на тему «О роли марксизма-ленинизма в понимании динамики феодализма Древней Руси» и не защищал диссертацию на звание кандидата исторических наук. Ни один из них не занимал должностей на кафедре истории и не был сотрудником Института Истории АН СССР. Тем не менее, созданный ими монстр под названием «хронология мировой истории от древнейших времен до окончания контрреформации» воспринимается многомиллионной армией историков как солидное научное достижение, не нуждающееся ни в проверке, ни в улучшении.

В 20-м веке почетный член той же Академии Наук СССР, директор первого в Советской России естественно-научного исследовательского института имени Лесгафта, энциклопедически разносторонний ученый, химик, физик, астрофизик, историк науки, автор учебников по математике Николай Александрович Морозов (правда, не содержащих неверных доказательств, как у Скалигера, но зато как и последний писавший стихи и мемуары), подверг устоявшуюся хронологию оригинальной проверке и установил, что в ней много необоснованных допущений, не доказанных утверждений и разоблачительных повторов и что поэтому хронологию нужно писать заново. Но так как он – в той же мере, что Скалигер, Кальвизий и Петавий - был автодидакт и также как и они не кончал, не писал, не защищал и не состоял, то он был объявлен рехнувшимся на царской каторге недоучкой, не понимающим самой сути исторического мышления. И вот уже скоро 100 лет историки продолжают свою ругань в его адрес, но не могут опровергнуть ни одного критического аргумента Морозова.

В том же веке полный член Академии Наук России, автор десятка признанных во всем мире монографий по современной математике, заведующий кафедрой и глава математического отделения МГУ Анатолий Тимофеевич Фоменко подверг выводы Морозова компьютерной проверке, установил, что его сомнения не только верны, но и подтверждаются десятками новых открытых путем перебора и расчетов на вычислительной технике случаев, углубил критику традиционной хронологии и нашел сотни, если не тысячи новых аргументов в пользу необходимости пересмотра наших исторических и хронологических построений. Но так как он – в той же мере, что и Скалигер, Кальвизий, Петавий и Морозов - был автодидакт в области истории и также как и они не кончал, не писал, не защищал и не состоял по специальности история СССР, хотя и кончал, и писал, и защищал и состоял, но не в том цеху и не у того станка, то он был объявлен сумасшедшим, оклеветавшим душечку Скалигера и старика Ньютона (тоже в свое время посмевшего усомниться в справедливости хронологии), недобросовестным ученым, противоречащим марксистско-ленинской исторической науке.

Остается только пропеть гимн объективности позиции историков-традиционалистов, не способных отказаться от догматического образа мышления, по крайней мере в России имеющего солидный фундамент тоталитарного воспитания, от восходящего к первобытно-племенному строю деления на «своих» и «чужих» и от тоски по партии родной, которая одна могла объявить некое новое научное направление чуждым марксизму-ленинизму и следовательно антинаучным, неверным и вредным рабоче-крестьянскому общественному строю. Впрочем, тоска по инквизиции и в современной российской науке не совсем исчезла, но пока комиссии АН по лженауке не дают развернуться и сжечь все неправильные книги вкупе с их рехнувшимися авторами.