Geum.ru

Советские военнопленные в норвегии в годы второй мировой войны

Вид материалаДиссертация
Подобный материал:
1   2   3

Введение содержит обоснование актуальности темы исследования, характеристику степени изученности проблемы, обзор источников. В этом разделе обоснованы хронологические и территориальные рамки, предмет и объект исследования, сформулированы цель и задачи, определена методологическая база исследования, указана его практическая и теоретическая значимость.

В первой главе «Нацистские лагеря для советских военнопленных в Норвегии» рассмотрен вопрос формирования сети лагерей, являвшихся элементом системы тоталитарного режима в Германии, их интернационализации с началом Второй мировой войны и распространения на территории оккупированных стран, в том числе и Норвегии. Выявлена специфика различных типов нацистских лагерей в Норвегии, определены условия содержания (состояния здоровья, питания, обращения охраны) в них советских военнопленных, охарактеризованы основные направления использования их труда.

С началом войны на советско-германском фронте ответственность за судьбы пленных солдат и офицеров Красной армии была поделена между Верховным главнокомандованием – ОКВ (Obercommando der Wehrmacht – OKW) и Главным командованием сухопутных сил Германии - ОКХ (Obercommando des Heeres – OKH). Взятые в плен военнослужащие направлялись в дивизионные и корпусные приемные лагеря (Aufgangslager), оттуда – в армейские сборные пункты (Armeekriegsgfangenensammelstelle), затем – в пересыльные лагеря – «дулаги» (Durchgangslager), находившиеся в зоне ответственности ОКХ. По прибытии в стационарные лагеря на оккупированных территориях ответственность за военнопленных возлагалась на ОКВ. В его компетенции находилось несколько типов лагерей: лагеря для офицерского состава – «офлаги» (Offizierslager), для остальных чинов – «шталаги» (Stammlager). Подобные лагеря для военнопленных имели военно-воздушные силы (Люфтваффе) – «люфтлаги» (Luftlager) и военно-морские силы (Кригсмарине) – «морлаги» (Marlag/Milag).

Особой формой содержания советских военнопленных являлись концентрационные лагеря, ставшие с 1 февраля 1942 г. подведомственными Главного административно-хозяйственного управления СС. В концлагеря по идеологическим соображениям направлялись политические комиссары и командиры войсковых формирований. Однако оказаться в концлагере мог и рядовой военнопленный за совершение преступления, попытку к бегству или иные проступки. Это система стала, в первую очередь, средством подавления и уничтожения личности, являясь одним из основных структурных элементов тоталитарного режима в нацистской Германии.

Война Германии против СССР была не просто войной по завоеванию территории, «жизненного пространства», но, в первую очередь, столкновением двух миров, двух идеологий. Война велась нацистами на уничтожение, что, кроме сказанного, определялось и стратегией «блицкрига». Директива расстреливать советских военнопленных, «Приказ о комиссарах», «Распоряжение об обращении с советскими военнопленными» - это еще далеко не все постановления германского командования, оставляющие советских пленных за рамками действия международного гуманитарного права. Именно на факт неподписания СССР Женевской конвенции 1929 г. «Об обращении с военнопленными» ссылался Гитлер, отдавая свои преступные приказы в отношении взятых в плен солдат и офицеров Красной армии.

В связи с провалом «блицкрига» и затягиванием войны, в условиях крайнего дефицита рабочей силы в экономике Третьего Рейха в начале 1942 г. германское командование прибегло к массовому использованию труда советских военнопленных и захваченных в плен гражданских лиц. Однако помимо нехватки «свободных рук», возникла проблема дефицита природных и промышленных ресурсов. Потому Норвегия в планах германского командования занимала особое место. В «Соображениях о политических и административных мероприятиях при оккупации Норвегии, Дании, Швеции» отмечалось, что, в первую очередь, в Норвегии должны быть созданы немецкие военные базы в Осло, Арендале, Кристиансанде, Ставангере, Бергене, Трондхейме, Нарвике и Андалснесе и обеспечена работа железнодорожных линий Осло – Лиллехамер – Трондхейм и Нарвик – Риксгрэнзэн – Лулео. Налаживание системы транспортного сообщения и укрепление береговых линий было связано с планами нацистов использовать сырьевые ресурсы страны в интересах экономики Рейха и создать на Скандинавском полуострове мощный военный плацдарм. Кроме этого, оккупация Норвегии и Дании способствовала установлению блокады стран Северного и Балтийского морей со стороны Англии, что вело к прекращению поставки продовольствия и сырья в СССР.

Когда в результате военной операции «Везерюбунг» в апреле 1940 г. территории Норвегии и Дании были оккупированы нацистскими войсками, перед германским командованием возник вопрос об источнике рабочей силы для реализации задуманных планов. Именно потребность в трудовых ресурсах и стала основной причиной появления на территории Норвегии разветвленной сети лагерей для военнопленных и «восточных рабочих».

Советские военнопленные, как правило, попадали в Норвегию из Германии. Все перевозки пленных в этом направлении осуществлялись через портовый город Штеттин. Первые партии узников из СССР были доставлены на территорию Норвегии в августе 1941 г. По прибытии они распределялись в один и трех шталагов: № 303 в Лиллехамере с 84 лагерями, располагавшимися в южной и центральной части Норвегии; № 380 в Опдале с 65 лагерями, являвшимся базовым в центральной части страны; № 330 в Альте с 122 лагерями на Севере. В связи с отступлением немцев из Финляндии, в конце 1944 г. шталаг № 330 был перенесен в Нарвик.

Помимо шталагов, в Норвегии располагались рабочие, а также строительные батальоны (Kreigsfangenen-Bau und Arbeitsbataillone) и батальоны снабжения, состоявшие из военнопленных. Эти подразделения подчинялись непосредственно коменданту по военнопленным в Норвегии (Der Kreigsgefangenenbezirkakommendant Norwegen) генерал-майору Клемму. Кроме этого, в Му в Ране находился специальный штаб «О», в подчинении которого также имелись рабочие (Kreigsfangenen-Arbeitsbataillone) и строительные батальоны военнопленных (Bau-Pionierbataillone). В распоряжении начальника штаба полковника Бушвайзера (Buschwiser) находились рабочие батальоны № 182, 183, 184, 185, 187, 190, 202, 203, 205 и строительные батальоны № 1, 28, 41. Военнопленные этих батальонов в количестве 24846 человек были заняты на строительстве железной дороги «Нордландсбанен» и сопутствующих работах в Северной Норвегии. Военнопленные в остальных рабочих батальонах № 180, 186, 188, 204, 206, строительных батальонах под номерами 2, 427, 428, 429 и батальонах снабжения (Nachschub-Bataillone) № 463 и 464 в количестве 17439 человек находились непосредственно в подчинении коменданта по военнопленным в Норвегии. Помимо указанных, в Норвегии также располагалось четыре специальных авиационно-строительных батальона, где содержалось 6188 военнопленных, находившихся в компетенции немецких военно-воздушных сил (Luftwaffen-Bau-Battaillone). Таким образом, нацистская лагерная система в Норвегии функционировала в рамках поставленных перед ней германским командованием задач, создав в Скандинавии профильные лагеря и батальоны для военнопленных.

Наряду с советскими гражданами, в Норвегии находились пленные сербы, югославы, поляки и представители других государств, однако узники нацистских лагерей из СССР составляли около 93-95%.

Проблема численности советских военнопленных в Норвегии в годы Второй мировой войны остается не решенной. Это, в первую очередь, связано с противоречивыми данными, которые дают источники. Проанализировав основные из них (материалы «Смешанной советско-норвежской комиссии по расследованию условий жизни и работы бывших советских военнопленных в немецко-фашистском плену в Норвегии в период 1941-1945 гг.» (далее «Комиссия»), отчеты союзных войск в Норвегии и документы немецкого командования) было установлено, что в период с 1941 г. по 1945 г в Норвегии находилось около 100800 советских граждан.

Немецкое Верховное командование сухопутных сил в Норвегии, ссылаясь на неподписание СССР Женевской конвенции, в августе-сентябре 1941 г. выработало свои решения по вопросу продовольственного снабжения военнопленных, основным принципом которых стал принцип сохранения работоспособности пленных. Их ежедневный рацион составлял на 40 - 60% меньше, чем было необходимо для человека, занятого тяжелым физическим трудом. Наиболее сложное положение складывалось в северных районах страны, где в условиях сурового арктического климата и голода количество тяжело больных военнопленных достигало 30%, а смертность среди них составляла около 40%.

На основании условий содержания, использования труда и уровня смертности среди пленных диссертантом было выделено три типа лагерей: первый – со смертностью свыше 50%, второй – с показателем смертности 25-35% и третий – 10-20%. При этом, было установлено, что в южных и центральных районах Норвегии подавляющее большинство лагерей соответствовало третьему типу, тогда как в Северной Норвегии практически все лагеря относились ко второму и несколько - к первому типу.

Основной целью, которой руководствовалось немецкое командование, направляя советских военнопленных в Норвегию, являлось использование подневольного труда пленных в интересах Вермахта. В условиях войны два строительных объекта имели особое значение: железная дорога «Нордландсбанен», по которой должна была осуществляться транспортировка металлов (в первую очередь, никеля) для немецкой экономики, и военно-морская база в Трондхейме - важнейшая база сдерживания морских сил союзников по антигитлеровской коалиции. Однако с увеличением численности военнопленных в Норвегии, они, в отличие от узников в Германии, которые, в основном, привлекались в металлургическую, горнодобывающую и военную отрасли, направлялись на строительство автомобильных и железных дорог, полевых и береговых укреплений, аэродромов, военно-морских баз. Так, по разным направлениям, только за первое полугодие 1942 г. немецким командованием в Норвегии было привлечено на работы 56100 советских военнопленных.

В Норвегии одним из важнейших объектов строительства стала железная дорога «Нордландсбанен», связывавшая города Киркенес и Му в Ране. Помимо транспортировки металлов, дорогу можно было использовать в случае переброски немецких войск в северные районы для нападения на Советский Союз, так как именно там находился узел границ северных стран. «Нордландсбанен» условно можно разделить на два участка: северный и южный. Оба они находились в провинции Нурланн. Было установлено, что на северном участке строительства от Фауске до Драг (около 130 км) располагалось 23 рабочих лагеря, где к маю 1945 г. содержалось 9361 советских военнопленных. На южном участке «Нордландсбанен» Фауске – Му находился 21 лагерь с общей численностью пленных 11071 человек. Всего, таким образом, на строительстве «Нордландсбанен» к концу войны было занято 20432 советских военнопленных из 67 рабочих лагерей, что составляло около 26% всех советских пленных в Норвегии. Приведенная статистика свидетельствует о большом значении данного строительного объекта для осуществления планов нацистского командования на Скандинавском полуострове.

С началом Второй мировой войны немецкая полувоенная «Организация Тодта» заняла особое место в экономике Германии. В ее обязанности входило освоение природных и промышленных ресурсов оккупированной страны. В августе 1942 г. решением Главного офиса «Организации» в Берлине была образована оперативная группа «Викинг» (Einzatzgruppe Wiking), включавшая в сферу своей деятельности территорию Норвегии и Дании. Командующим группы был назначен В. Хенне. В Норвегии группа «Викинг» была представлена тремя боевыми частями (Einsatze): «Полярдэрих» («Polardereich») на Крайнем Севере с центром в Лаксельве, «Норд-Норвеген» («Nord-Norwegen») в северной части Норвегии с центром в Нарвике и «Миттель-Норвеген» («Mittel-Norwegen») в средней Норвегии с центром в Трондхейме. В свою очередь, каждая из боевых частей делилась на главные строительные участки (Oberbauleitungen – O.B.L.) во главе со строительным управлением (Вauleitungen). В Фауске, Бергене, Тенсберге и Кристиансанде находились отдельные строительные участки, которые не были включены ни в одну из боевых частей. Известно, что «Организация» нередко сотрудничала с датскими, норвежскими и немецкими строительными фирмами. В отчетах наиболее часто упоминаются «Вэйес унд Фрейтаг» («Wayes&Freytag»), «А/С Конструкшн» («A/S Konstruktion») и более известная и одна из крупнейших фирм «А/С Циклоп» («A/S Cyklop»).

«Организация Тодта» активно привлекала на работы местное население, военнопленных и остарбайтеров из разных стран. К началу 1944 г. в распоряжении «Организации» находилось 47200 пленных, из них – более 23 тысяч советских военнопленных.

Северная Норвегия стала главной «строительной площадкой» «Организации». Помимо строительства «Нордландсбанен», в Киркенесе для возведения подвесной канатной дороги Ярфьорд было привлечено около 6 тысяч советских пленных. В Нарвике пленные работали в портах на разгрузке судов, прибывших из Швеции, вели строительство аэродромов в Киркенесе и вблизи Лаксельва. Около 2900 советских пленных были привлечены на различные строительные объекты в Бергене.

Западная Норвегия («Вестландет») была включена в сферу деятельности «Организации» от Алесунда до Ставангера. Советские пленные использовались в прибрежной зоне в районе Ставангера, где возводилась так называемая «Китайская стена» - линия береговых укреплений от местечка Ватнэ вдоль побережья на юг. Строительство данного объекта было закончено к декабрю 1942 г.

В Южной Норвегии («Серландет») находилось несколько важных строительных объектов. Один из них находился в местечке Мевик. Там крупная немецкая фирма «Кламмт» («Klammt») силами пленных должна была обеспечить размещение дальнобойной батареи: возвести бараки, построить огневые позиции и бункеры.

Таким образом, в Третьем Рейхе был создан универсальный механизм пополнения трудовых ресурсов для немецкой экономики. «Организация Тодта» стала неотъемлемой частью нацистской военной машины. Опутав оккупированные территории плотной сетью оперативных групп, «Организация» широко использовала труд военнопленных и гражданских лиц.

Жертвами нацистского режима в Норвегии стали около 14 тысяч советских граждан – приблизительно 14,5%. Принимая во внимание высокую смертность среди военнопленных в самой Германии (около 57%), можно предположить, что в Норвегии, где отсутствовали концентрационные лагеря, военнопленные использовались, в первую очередь, в качестве даровой рабсилы. Свидетельством тому служат сравнительно невысокие показатели смертности среди пленных в центральной и южной частях Норвегии, и крайне высокая смертность – около 40% на Севере страны, где находились основные строительные объекты Рейха.

Во второй главе «Репатриация советских военнопленных из Норвегии» рассмотрены основные положения и нормативные документы, касающиеся репатриации советских пленных с территорий, оккупированных нацистами в годы войны; охарактеризованы этапы подготовки и возвращения советских пленных из Норвегии «Северным» и «Южным» маршрутами. Помимо этого, раскрыты принципы политики правительства СССР в отношении советских репатриантов; освещена проблема перезахоронения советских граждан, погибших в Норвегии.

После капитуляции фашистской Германии в мае 1945 г. советское правительство было вынуждено решать проблему возвращения в СССР миллионов бывших военнопленных и гражданских лиц, угнанных из страны в годы Второй мировой войны. В ведомстве уполномоченного СНК СССР по делам репатриации, возглавляемом генерал-полковником Ф.И. Голиковым, было установлено, что к концу войны количество советских граждан, оказавшихся за границей, составило около пяти миллионов человек, 1,7 миллионов из которых были советскими военнопленными.

На Ялтинской конференции в феврале 1945 г. был рассмотрен вопрос о репатриации военнопленных и гражданских лиц. Результатом переговоров между представителями Великобритании, США и СССР стало подписание «Соглашения относительно военнопленных и гражданских лиц, освобожденных войсками, находящимися под Советским Командованием, и войсками, находящимися под Британским Командованием». В соответствии с «Соглашением» компетентные союзные власти обязались снабжать освобожденных граждан соответствующим питанием, одеждой, жилищем и обеспечивать медицинское обслуживание, как в лагерях, так и на пути следования.

Для координации действий в отношении союзных военнопленных с составе Союзных Экспедиционных сил был сформирован исполнительный орган – Управление по делам военнопленных (The Prisoners of War Executive Branch (PWX) при Первой дивизии (G – 1 Division). Штабом Верховного командования союзных экспедиционных сил (Supreme Headquarters Allied Expeditionary Force – SHAEF) был подготовлен «Меморандум об эвакуации военнопленных из Германии и оккупированных территорий» («Memorandum on the evacuation of prisoners of war from Great Germany»), в котором устанавливалась очередность репатриации и регламентировалась работа вспомогательных органов.

В соответствии с «Меморандумом» представители Управления по делам военнопленных по прибытии на оккупированные территории предпринимали действия по получению сведений от немецкого Верховного командования о расположении лагерей для военнопленных, количестве и национальной принадлежности узников. В распоряжение каждого отряда связи, входившего в состав Управления по делам военнопленных, предоставлялись карты области, в которую он направлялся. Представитель отряда устанавливал контакт с властями области для проведения совместной замены охраны лагерей. Представители связных отрядов также проводили эвакуацию оборудования и имущества лагеря и осуществляли дезинфекцию лагерных помещений.

На следующем этапе эвакуации в дело вступали связные офицеры Управления по делам военнопленных, представители США и Великобритании, которые проводили учет всех пленных в лагере, устанавливали их гражданство и выдавали «идентификационную карту», которая фактически являлась основным документом в период репатриации.

Общие принципы организации и проведения репатриации были едиными и действовали в равной степени на всех территориях, где находились нацистские лагеря, в том числе и в Норвегии.

В мае 1944 г. в Лондоне «Комитетом по репатриации иностранных граждан из Норвегии» (далее «Комитет по репатриации») в составе союзных властей и Министерства социального развития Норвегии (Sosialdepartamentet) был разработан план подготовки репатриации иностранных граждан из Норвегии. Согласно достигнутым на встрече договоренностям все категории иностранных граждан после освобождения должны были оставаться в тех же лагерях, в которых они содержались ранее, и быть обеспечены продуктами, медикаментами и предметами первой необходимости.

Для удобства и наиболее эффективного управления подготовкой к репатриации в разных частях страны было создано пять специальных «зон» - территориально-административных единиц во главе с командующими.

Все советские граждане, подлежавшие репатриации в СССР, были поделены на четыре категории: военнопленные, остарбайтеры, «власовцы» и женщины с детьми. Для каждой из категорий предполагалось создание отдельных сборных лагерей. Помимо упомянутых категорий, особую группу составляли советские «спорные лица» («disputed persons») – эстонцы, латыши, литовцы, западные белорусы, западные украинцы, поляки из Западной Белоруссии и Украины, жители Бессарабии и Карпат – граждане тех территорий, которые были присоединены к СССР после 1 сентября 1939 г. В соответствии с ранее достигнутыми соглашениями, представители всех перечисленных национальностей, за исключением западных поляков, находились в компетенции Советской репатриационной комиссии, возглавляемой генерал-майором П.Ф. Ратовым. Для остальных «спорных лиц» создавались отдельные сборные лагеря, посещать которые советские связные офицеры могли лишь в сопровождении союзников.

Когда немецкая администрация лагерей для военнопленных была заменена представителями норвежских и союзных властей, на последних легла ответственность за обеспечение бывших пленных питанием и предметами первой необходимости.

Изучение процесса репатриации позволило диссертанту выделить основные факторы, влиявшие на ее организацию и проведение, среди которых общее количество репатриантов, число больных среди них и удаленность лагерей от пунктов транспортировки. С учетом влияния данных факторов проводилась репатриация бывших пленных из Норвегии.

На подготовительном этапе выяснялась личность и устанавливались гражданство и национальная принадлежность бывшего пленного. На этом этапе возникла проблема так называемых «спорных лиц». Здесь особая роль отводилась союзникам, отвечавшим за лагеря для данной категории граждан, которых на территории Норвегии насчитывалось более 1,5 тысяч человек.

Кроме того, накануне репатриации с целью получения сведений о положении пленных и количестве больных проводилась инспекция лагерей, осуществлявшаяся под контролем начальника «зоны» и комиссии, состоявшей из норвежских, советских и британо-американских представителей. Инспекторы проводили осмотр условий жизни бывших пленных, определяли состояние их здоровья. В результате, было установлено, что многие репатрианты нуждались в квалифицированной медицинской помощи, поэтому с начала мая 1945 г. на территории Норвегии начала быстро разрастаться сеть госпиталей. Инициаторами ее создания являлись как норвежские власти в лице Министерства социального развития, так и Красный Крест. Значительную помощь оказали шведские власти, поставляя медикаменты, присылая медперсонал и организовав госпиталь в Фауске.

10 июня 1945 г. представителями союзных войск и сухопутных сил Норвегии была разработана и введена в действие «Административная инструкция 101» (далее «Инструкция»), регламентировавшая процесс репатриации советских граждан всех категорий из Норвегии. В соответствии с установленной в документе последовательностью, в первую очередь, на родину отправлялись освобожденные военнопленные, затем остарбайтеры и последними - завербованные Вермахтом советские граждане. В «Инструкции» также были установлены два основных маршрута репатриации в СССР.

Транспортировка бывших пленных из Норвегии «Южным маршрутом» началась 13 июня 1945 г., когда между представителем СССР генерал-майором П.Ф. Ратовым и представителем Верховного командования союзных войск Р. Файербрейсом было подписано «Соглашение о транзите советских граждан из Норвегии через Швецию» (далее «Соглашение»). По «Соглашению» транспортировка советских граждан предполагалась по следующим железнодорожным линиям: порт Нарвик (Норвегия) – порт Лулео (Швеция), порт Трондхейм (Норвегия) – порт Сундсваль (Швеция), порт Осло (Норвегия)- порт Евле (Швеция). Такой маршрут работал на период с 13 по 26 июня 1945 г. По трем из вышеуказанных линий каждый день отправлялся один эшелон по 800 человек в каждом. Таким образом, за этот период из Норвегии железной дорогой через Швецию было отправлено около 33600 человек, что составило почти 40% от общего числа репатриантов. Далее, в соответствии с «Соглашением», начиная с 27-го июня, шведская сторона осуществляла отправку по два эшелона ежедневно со станций в Нарвике и Осло и по одному эшелону в день со станции Трондхейм. В соответствии с указанной в «Соглашении» плате за пользование транспортом, питание, медицинское обслуживание и нахождение советских граждан в транзитных лагерях на территории Швеции, советская сторона должна была заплатить около 2613 тысяч шведских крон.

Из портов Швеции бывшие советские пленные отправлялись морем в Финляндию. Для этих целей были задействованы 8 финских морских транспортов, каждый из которых совершил по 7 рейсов.

Помимо железнодорожных перевозок предполагалось использование и «Северного маршрута» репатриации бывших пленных, который проходил из портов Мосьен, Му, Буде и Тромсе в Северной Норвегии в советский порт Мурманск. Для реализации этого плана были задействованы пять норвежских судов. Так же, как и «Южным маршрутом», транспортировку «Северным маршрутом» контролировали британские военные.

В декабре 1945 г. представителями союзных властей был составлен «Конфиденциальный отчет» («Confidental report»). В соответствии с ним из Норвегии было репатриировано 84351 советский гражданин. Из них 18852 человека было вывезено «Северным маршрутом» и 65499 – «Южным маршрутом». К 1 марта 1946 г. – времени окончательной репатриации из Норвегии в СССР было репатриировано 84 775 человек, из которых 6963 – остарбайтеры и 77812 – бывшие военнопленные.

По разработанному советским правительством плану репатриации советских граждан по окончании войны в СССР ежедневно возвращалось несколько десятков тысяч репатриантов, что вызвало к жизни необходимость создания сети проверочно-фильтрационных лагерей (ПФЛ). Принятые постановления ГКО от 27 декабря 1941 г и СНК от 24 января 1944 г. устанавливали порядок прохождения бывших военнопленных через сборно-пересыльные пункты, откуда часть репатриантов направлялась в ПФЛ НКВД на проверку. Известно, что в выборгском ПФЛ проходили проверку 9901 репатриант из Норвегии, что свидетельствует о том, что в категорию «подозрительных» попадал лишь каждый седьмой бывший пленный. Было установлено, что после прохождения проверки более 70% бывших военнопленных было возвращено в ряды Красной армии, около 10% - передано в распоряжение промышленных наркоматов, 3% было арестовано, 1,4% умерло, остальные – были направлены в госпитали или убыли по другим причинам.

Создание советским правительством системы лагерей, сборно-пересыльных и проверочно-фильтрационных пунктов для бывших военнопленных и гражданских лиц являлось необходимым мероприятием, главная цель которого – эффективная работа централизованной системы, призванной вернуть на родину миллионы граждан.

После окончания войны возник вопрос о количестве жертв среди советских граждан в Норвегии и местах их захоронений. Советская сторона придерживалась позиции, в соответствии с которой на территории Норвегии должно было находиться как можно больше захоронений советских граждан, что расширяло возможность разъездов по стране сотрудников советского консульства. Однако с началом «холодной войны» норвежские власти приняли решение о перезахоронении советских граждан, погибших в Норвегии в годы Второй мировой войны. В результате операции «Асфальт», проведенной норвежскими властями в 1951-1952 гг., на острове Тьетта были перезахоронены тела 8800 человек.

В заключении подведены итоги исследования и сформулированы основные выводы о положении советских пленных в нацистских лагерях в Норвегии и их репатриации в СССР.

Лагерь, являясь неотъемлемой частью тоталитарного режима, служит для решения нескольких задач. Помимо изоляции, устрашения и ликвидации по расовым или социальным мотивам, лагерь выполняет еще одну важную функцию – использование бесплатной рабочей силы. С началом Второй мировой войны нацистская лагерная система распространилась по территории оккупированной Европы, включив в себя сеть лагерей для военнопленных и гражданских лиц. Применение в них дарового труда заключенных стало важнейшим элементом пополнения трудовых ресурсов нацисткой Германии.

Норвегия занимала в стратегических и военных планах руководства Третьего Рейха особое место: строительство немецких военных баз должно было усилить позиции Германии на Скандинавском полуострове, использование природных ресурсов – поддержать немецкою экономику. Для реализации поставленных нацистами задач им требовалась в Норвегии дешевая рабочая сила. Именно в этом качестве на Скандинавском полуострове появились советские военнопленные и остарбайтеры. В результате проведенных автором подсчетов было установлено, что в годы Второй мировой войны на территории Норвегии находилось приблизительно 100800 советских граждан, из которых около 9 тысяч остарбайтеров, остальные не менее 91800 человек – военнопленные. Так же, как и на оккупированных территориях Европы, в Норвегии действовала универсальная система управления лагерями для военнопленных. Вместе с тем, удалось выявить и некоторые отличия в положении и применении труда советских военнопленных в Норвегии.

Специфику положения узников нацистских лагерей в Норвегии определяли климатогеографические особенности страны. С одной стороны, суровые погодные условия северных районов Норвегии, где находилось подавляющее число пленных, оказывали значительное влияние на состояние их здоровья и условия труда. Так, к окончанию войны на Севере Норвегии уровень тяжело больных в большинстве лагерей составлял не меньше трети от общего числа узников. С другой стороны, природный ландшафт страны позволял совершать военнопленным побеги и вливаться в отряды антифашистского Сопротивления.

Условия содержания узников в нацистских лагерях в Норвегии были немногим лучше, чем в Германии. Диссертантом не было выявлено случаев массовых расстрелов (за исключением лагеря в Китдале), изощренных издевательств и систематических пыток пленных со стороны охраны.

Продуктовые нормы для советских военнопленных в Норвегии, так же, как и в других странах, где находились узники из СССР, были также весьма низкими, составляя в калорийном исчислении 1,5 – 2 тысячи ккал в сутки. Вместе с тем, благодаря помощи сочувственно относящегося к пленным местного населения, рацион узников в Норвегии был реально лучше, особенно в лагерях, находившихся вблизи населенных пунктов.

Наряду с исследованием условий содержания военнопленных, в работе удалось проследить особенности применения труда узников. Все прибывшие в Норвегию советские военнопленные и «восточные рабочие» из СССР направлялись в страну строго в соответствии с военно-стратегической программой нацистов в данном регионе. Потому, основными сферами применения труда заключенных здесь стали строительство автомобильных и железных дорог, полевых и береговых укреплений, аэродромов, военно-морских баз, работа в добывающей промышленности.

Окончание войны в Европе обусловило возникновение проблемы возвращения бывших заключенных нацистских лагерей в СССР. Для ее решения между главами стран союзниц по антигитлеровской коалиции в феврале 1945 г. было подписано Ялтинское соглашение, в соответствии с которым в СССР должны были вернуться все советские граждане, включая военнопленных и коллаборационистов, сотрудничавших с нацистами. Для организации репатриации в Штабе Верховного командования союзных экспедиционных сил был создан Отдел по делам военнопленных, координировавший работу всех подчиненных ему ведомств.

Репатриация советских бывших пленных в СССР осуществлялась двумя основными маршрутами. В результате, «Южным» и «Северным» маршрутами из Норвегии было вывезено 84351 человек. Возвращаясь в СССР, все репатрианты из Норвегии проходили через сборно-пересыльные пункты, после чего, как правило, более 2/3 направлялись к местам прежнего проживания. «Подозрительные» подвергались проверкам в ПФЛ НКВД. Определенной специфики в распределении репатриантов, прибывших из Норвегии, после прохождения ими проверок в ПФЛ выявлено не было, потому, можно предположить, что соотношение направленных к прежнему месту жительства и арестованных отражает общие показатели.

Жертвами нацистского режима в Норвегии стали около 14 тысяч советских граждан – или 14,5% от общего числа пленных из СССР, находившихся в стране. Именно в северных районах, где их положение и условия труда были наиболее трудными, погибло приблизительно 75% общего числа жертв среди советских пленных в Норвегии. Тот же показатель по Германии выше почти в четыре раза. Объяснение тому следует искать в наличии на территории Германии так называемых «фабрик смерти» и в колоссальном количестве военнослужащих Красной армии, захваченных в плен в первый год войны. Делая ставку на молниеносную войну, нацисты не спешили оказывать пленным какую-либо помощь, ссылаясь на неподписание СССР Женевской конвенции 1929 г. Кроме того, и расистская идеология, которой руководствовались немцы в отношении советских военнопленных, способствовала избавлению от славянских «недочеловеков».

Несмотря на то, что с окончания Второй мировой войны прошло уже более шестидесяти лет, интерес историков и широкой общественности к проблеме советских военнопленных не снижается. В последнее время как российские, так и норвежские власти все чаще обращают внимание на проблему сохранения памяти о погибших в Норвегии советских пленных. Формирование гуманного отношения и преклонение перед жертвами нацизма имеет решающее значение для предотвращения повторений трагических событий. Более того, проблема приобрела и большое социальное значение, когда в Министерство социальной защиты поступили распоряжения о распространении положения о выплатах денежных компенсаций на бывших остарбайтеров и военнопленных нацистской Германии.