Geum.ru

Жизнь Божественная" Sri Aurobindo "

Вид материалаКнига

Содержание


Брахман, пуруша, ишвара -- майя, пракрити, шакти
Подобный материал:
1   ...   17   18   19   20   21   22   23   24   ...   56
Глава II

БРАХМАН, ПУРУША, ИШВАРА -- МАЙЯ, ПРАКРИТИ, ШАКТИ

Он здесь, в существах, неделимый и как

будто поделенный.

Гита (XII. 17.)


Брахман, Истина, Знание, Бесконечное.

Тайттирия Упанишад (II. 1.)


Познай Пурушу и Пракрити как вечные без

начала.

Гита (XIII. 20.)


Должно знать Майу как Пракрити и Масте-

ра Майи как великого Господа всего.

Светвасварта Упанишад (IV. 10.)


Это могущество Божества в мире вращает

колесо Брахмана. Нужно знать Его, верховно-

го Господа всех господинов, верховное Бо-

жество над всеми божествами. Верховна также

его Шакти и многогранные природные работы

ее знания и ее силы. Единое Божество, ок-

культное во всех существах, внутреннее Я

всех существ, все-проникающее, абсолют без

качеств, надсмотрщик над всеми действиями,

свидетель, знающий.

Светвасварта Упанишад (VI. 1,7,8,11.)

Итак, есть верховная Реальность -- вечная, абсолютная и бесконечная. Поскольку она абсолютная и бесконечная, то в самом своем существе неопределимая. Она неопределима и непостижима конечным и определяющим Разумом; она невыразима речью, созданной разумом; она неописуема ни с помощью наших отрицаний, нети-нети -- ибо мы не можем ограничить ее, сказав, что она не это или не то -- ни с помощью наших утверждений, сказав, что она есть это или то, ити-ити. И все же, хотя она непознаваема для нас таким способом, она никоим образом не непознаваема; она самоочевидна для себя и, хотя невыразима, все же самоочевидна для знания путем отождествления, к чему духовное существо в нас должно быть способно; ибо это духовное существо является в своей сущности и по своей первичной и сокровенной реальности ни чем иным, как этим Верховным Существованием.

Но хотя и неопределяемое таким образом Разумом, в силу своей абсолютности и бесконечности, но мы находим, что это Верховное и Вечное Бесконечное определяет себя для нашего сознания во вселенной при помощи реальных и фундаментальных истин своего бытия, которое находится за пределами вселенной и в ней, и является самим основанием ее существования. Эти истины представляются нашему концептуальному постижению как фундаментальные аспекты, в которых мы видим и переживаем вездесущую Реальность. В себе они охватываются напрямую, не при помощи интеллектуального понимания, а благодаря духовной интуиции, духовному переживанию в самой субстанции нашего сознания; но они также могут быть схвачены в концепции при помощи большой и пластичной идеи и могут быть выражены некоторым образом при помощи пластичной речи, которая не слишком настаивает на жестком определении или ограничивает широту и тонкость идеи. Чтобы выразить это переживание или эту идею с какой-либо близостью, должен быть создан язык, который был бы одновременно интуитивно метафизическим и открывающе поэтическим, допускающим значимые и живые образы в качестве носителя близкого, подразумевающего и ярко-живого указателя -- язык, подобный тому, какой мы находим выработанным в тонких и начиненных грандиозностями Ведах и Упанишадах. В обычном языке метафизического мышления мы вынуждены соглашаться с отдаленными указками, приближением путем абстрагирования, которые еще могут сослужить некоторую службу нашему интеллекту, ибо именно этот вид языка подходит к нашим методам логического и рационального понимания; но на самом деле интеллект должен согласиться выйти за границы конечной логики и приучить себя к логике Бесконечного. Единственно при этом условии, на этом пути видения и мышления, перестает быть парадоксальным или тщетным говорить о невыразимом: но если мы настаиваем на применении конечной логики к Бесконечному, то вездесущая Реальность ускользает от нас, и вместо нее мы схватываем абстрактную тень, мертвую форму, оцепеневшую в речи или с трудом высеченную диаграмму, которая говорит о Реальности, но не выражает ее. Наш способ познания должен соответствовать тому, что требуется узнать; иначе мы придем только к отделенным спекуляциям, рисунку знания, а не к настоящему знанию.

Верховный аспект Истины, который так проявляется нам, есть вечное и бесконечное и абсолютное само-существование, само-осознание, само-восторг бытия; на этом основываются все вещи, и это тайно поддерживает их и проникает в них. Это Самосуществование открывает себя снова в трех терминах своей сущностной природы -- "я", Сознательное Существо или Дух, и Бог или Божественное Бытие. Более подходящи Индийские термины -- Реальность Брахмана есть Атман, Пуруша, Ишвара; ибо эти термины произрастают из корней Интуиции и, являя охватывающую точность, способны на пластическое приложение, которое исключает как неопределенность при использовании, так и жесткую ловушку слишком ограниченного интеллектуального понятия. Верховный Брахман есть то, что в Западной метафизике называется Абсолютом: но Брахман в то же время является вездесущей Реальностью, в которой все относительное существует как ее формы или ее движения; это Абсолют, который вбирает в свой охват все относительности. Упанишады подтверждают, что все это есть Брахман; Разум есть Брахман; Жизнь есть Брахман; Материя есть Брахман; адресуясь к Вайи, Богу Воздуха, Жизни, они говорят: "О, Вайу, ты проявляешь Брахмана"; и, указывая на человека и зверя и птицу и насекомое, каждое отдельно отождествленное с Одним -- "О, Брахман, ты есть этот старик и мальчик и девочка, эта птица, это насекомое". Брахман есть Сознание, знающее себя во всем том, что существует; Брахман есть Сила, поддерживающая мощь Бога и Титана и Демона, Сила, которая действует в человеке и животном и формах и энергиях Природы; Брахман есть Ананда, тайное Блаженство существования, являющееся эфиром нашего бытия, без которого ничто не могло бы дышать или жить. Брахман есть внутренняя Душа во всем; он обрел форму в соответствии с каждой созданной формой, которую он населяет. господь Существ есть то, что созидательно в сознательном существе, но он есть также Сознательное в несознательных вещах, Один, кто есть мастер и контролер множества того, что пассивно находится в руках Силы-Природы. Он есть Безвременное и Время; он есть Причинность, и он причина и следствие: Он есть мыслитель и его мышление, воин и его храбрость, азартный игрок и его ставка. Все относительности и все аспекты и все подобия есть Брахман; Брахман есть Абсолют, трансцендентное и непередаваемое, Супракосмическое Существование, поддерживающее космос, Космическое Я, поддерживающее все существо, но Он есть также "я" каждого индивида: душа или психическая сущность есть вечная порция Ишвары; это верховная Природа или Сознание-Сила, ставшая живым существом в мире живущих существ. Есть только брахман, и благодаря Этому все существует, ибо все есть Брахман; это Реальность является реальностью всего, что мы видим в "я" и Природе. Брахман, Ишвара, есть все это, что посредством его Йоги-Майи, мощью его Сознания-Силы выводится в само-проявление; он есть Сознательное Существо, Душа, Дух, Пуруша, и именно благодаря его Природе, силе его сознательного само-существования он является всеми вещами; он есть Ишвара, все-ведающий и всемогущий Все-правитель, и при помощи своей Шакти, своей сознательной Мощи он проявляет себя во Времени и управляет вселенной. Это и другие утверждения, взятые вместе, все-охватывающи: разум может вырезать и отбирать, строить замкнутую систему и отбрасывать все то, что не подходит к ней; но мы должны базироваться на полном и многостороннем утверждении, если нам должно достичь интегрального знания.

Абсолютное, вечное и бесконечное Само-существование, Само -- осознание, Само-восторг бытия, тайно поддерживающий и пропитывающий вселенную, даже хотя он также находится и за пределами нее, является, следовательно, первой истиной духовного переживания. Но эта истина бытия имеет одновременно безличностный и личностный аспект; это не только Существование, это одно Бытие абсолютное, вечное и бесконечное. Как существуют три фундаментальных аспекта, в которых мы встречаемся с этой Реальностью -- "я", Сознательное Существо или Дух и Бог, Божественное Существо, или в Индийских терминах, абсолютная и вездесущая Реальность, Брахман, проявляется нам как Атман, Пуруша, Ишвара -- точно также его мощь Сознания является нам в трех аспектах: это само-сила этого сознания, понимающе созидающая все вещи, Майя; это Пракрити, Природа или Сила, делающаяся динамически исполнительной, вырабатывающая все вещи под наблюдающим взором Сознательного Существа, "я" или Духа; это сознательная Мощь Божественного Бытия, Шакти, как понимающе созидающая, так и динамически исполняющая все божественные работы. Эти три аспекта и их мощи лежат в основании и заключают в себе целостность существования и всей Природы, и взятые вместе как единое целое, они примиряют кажущееся несоответствие и несовместимость супракосмической Трансцендентности, космической универсальности и отделенности нашего индивидуального существования; Абсолют, космическая Природа и мы сами связана в единстве этим триединым аспектом одной Реальности. Ибо взятое само по себе, существование Абсолюта, Верховного Брахмана, будет противоречием относительной вселенной, и наше собственное реальное существование будет несовместимым с его единственной несообщающейся Реальностью. Но Брахман в то же время вездесущ во всех относительностях; это Абсолют, независимый ото всех относительностей, Абсолют, основывающий все относительности, Абсолют, управляющий, пропитывающий, составляющий все относительности; нет ничего, что не было бы вездесущей Реальностью.

В унитарном неограниченном целостном видении картины Само-Существования и его работ они стоят вместе и подавляют своей убедительной тотальностью: но при анализе логического интеллекта они порождают массу трудностей, таких, какие должны порождать всяческие попытки возвести логическую систему из восприятия неограничиваемого Существования; ибо любая такая попытка должна либо стремиться к согласованности при произвольном делении на части комплексной истины вещей, либо иначе в силу ее [истины] исключительной всесторонности, стать логически непригодной. Ибо мы видим, что Неопределимое определяет себя как бесконечное и конечное, Неизменное допускает постоянную изменчивость и бесконечную разницу, Один становится неисчислимым множеством, Безличностное создает и поддерживает личностное, само является Личностью; "я" имеет природу и все же отличается от своей природы; Бытие обращается в становление и все же всегда остается собой и отличается от своих становлений; Универсальное индивидуализирует себя и Индивидуальное универсализирует себя; Брахман одновременно пустыня качеств и способен на бесконечные качества, Господь и Делатель работ, и все же не деятель и немой свидетель работ Природы. Если мы внимательно посмотрим на эти работы Природы, раз уж мы отбросили вуаль известности и наше недумающее молчаливое согласие процессу вещей, отбросили как естественное, поскольку всегда происходит так, то мы откроем, что все то, что она делает в целом или частях, есть мираж, действие некоторой непостижимой магии. Бытие Само-существования и мир, возникший в нем, каждый по отдельности и все вместе, являют супрарациональную мистерию. Нам кажется, что в вещах должен быть некий разумный смысл, поскольку процессы физического конечного согласуются с нашим взглядом, и закон этих процессов определяем, но при более тщательном изучении кажется, что этот разумный смысл в вещах всякий раз наталкивается на иррациональное или инфрарациональное и супрарациональное: согласованность, определяемость процесса кажется скорее уменьшающейся, чем увеличивающейся, по мере того как мы переходим от материи к жизни и от жизни к ментальности; если конечное до некоторой степени согласуется с тем взглядом, что как будто бы оно было рациональным, то бесконечно малое отказывается быть ограниченным теми же законами, и бесконечное неохватываемо. Что касается действия вселенной и ее значения, то все это ускользает от нас; если существуют "я", Бог или Дух, то его обращение с миром и нами непостижимо, не дает нам ключа, который можно использовать. Бог и Природа и даже мы сами движемся неким тайным образом, постижимым только частично и в отдельных точках, но в целом ускользающим от нашего понимания. Все работы Майи выглядят подобно производству супрарациональной магической Мощи, которая устраивает вещи в соответствии со своей мудростью или своей фантазией, но эта мудрость не наша, и фантазия ставит в тупик наше воображение. Дух, проявляющий вещи или проявляющийся в них так неопределенно, выглядит для нашего рассудка подобно Волшебнику, и его мощь или Майя кажется созидательной магией: но магия может порождать иллюзии или творить изумительные реальности, и нам трудно судить, с каким из этих супрарациональных процессов мы встречаемся в этой вселенной.

Но, на самом деле, причину этого впечатления следует искать не в чем-то иллюзорном или фантастическом в Верховном или вселенском Само-существовании, а в нашей неспособности охватить верховный ключ к его множественному существованию или открыть тайный план и образец его действия. Само-существующее является Бесконечным, а его способ бытия и действия должен быть способом Бесконечного, но наше сознание ограничено, наш разум построен из вещей конечного: будет иррациональным предположить, что конечное сознание и разум могут измерить Бесконечное; эта малость не может судить о той Необъятности; эта бедность, ограниченная использованием скудных средств, не может постичь обильного обращения с теми богатствами; невежественное полу-знание не может следовать движением Все-Знания. Наши рассуждения основываются на нашем опыте конечных операций физической Природы, на неполном наблюдении и неопределенном понимании нечто, что действует внутри пределов; мы выработали на этой основе определенные представления, которые стремимся сделать общими и универсальными, и все, что противоречит или не соответствует этим представлениям, считается иррациональным, ложным или необъяснимым. Но существуют различные порядки реальности, и представления, меры, стандарты, пригодные для одного порядка, вовсе не обязаны быть применимыми к другому. Наше физическое существо построено из совокупности мельчайших элементов, электронов, атомов, молекул, клеток; закон действия этих элементов не объясняет всех физических работ даже человеческого тела, они почти неприложимы к закону и процессу действия человеческих супрафизических частей, его жизненным движениям, движениям разума и движениям души. В теле конечные были образованы с их собственными привычками, свойствами, характерными способами действия; само тело -- это конечное, не являющееся простой совокупностью этих более мелких конечных, которые оно использует как части, органы, составляющие инструменты своих операций; оно развило существо и обладает общим законом, превосходящим его зависимость от этих элементов или составляющих. Опять же, жизнь и разум являются супрарациональными конечными с различными и более тонкими модами операций, и никакая зависимость от физических частей как инструментов не может аннулировать внутренне присущий им характер; есть нечто большее и иное в нашем витальном и ментальном существе и витальных и ментальных силах, чем функционирование физического тела. Но, снова, каждое конечное в своей реальности или позади нее имеет Бесконечное, построившее и поддерживающее и направляющее конечное, которое оно сделало как само-образ; так что даже существо и закон и процесс конечного не могут быть поняты без знания того, что оккультно внутри или позади него: наше конечное знание, представления, стандарты могут быть справедливыми в своих пределах, но они неполны и относительны. Закон, основанный на наблюдении того, что поделено в Пространстве и Времени, не может быть уверенно применен к существу и действию Неделимого; он не может быть применен не только к беспространственному и безвременному Бесконечному, но и даже ко Временно'му Бесконечному и Пространственному Бесконечному. Закону и процессу, обязательным для нашего поверхностного существа, не требуется связывать то, что оккультно внутри нас. Опять же, наш интеллект, основывающийся на рассудке, находит трудным иметь дело с тем, что инфрарационально; жизнь инфрарациональна, и мы находим, что наш интеллектуальный рассудок, применяющий себя к жизни, постоянно давит на нее контролем, мерой, искусственным прокрустовым правилом, что либо преуспевает в убийстве или окаменении жизни, либо заключает ее в жесткие формы и установки, что увечит ее и связывает ее способности или заканчивается в плохой работе, в восстании жизни, в упадке или расколе систем и суперструктур, возведенных на ней нашим интеллектом. Требуется инстинкт, интуиция, которых интеллект не имеет под своей командой и не всегда слушается их, когда они приходят, чтобы помочь ментальной работе. Но еще более трудно нашему рассудку понять и иметь дело с супрарациональным; супрарациональное -- это царство духа, и рассудок теряется в обширности, тонкости, глубине, комплексности его движений; здесь только интуиция и внутренний опыт являются проводниками, или, если есть нечто другое, то это то, по отношению к чему интуиция является острой кромкой, интенсивным направленным лучом -- конечное озарение должно придти из супраментальной Истины-Сознания, из супраментального видения и знания.

Поэтому существо и действие Бесконечного не нужно рассматривать так, как если бы оно было магической пустыней всего смысла; напротив, существует большой смысл в операциях Бесконечного, но это не мистический или интеллектуальный смысл, а духовный и супраментальный: в нем есть логика, поскольку там есть связи и отношения, непогрешимо видимые и исполняемые; что является магией для нашего конечного рассудка, есть логика Бесконечного. Это величайший смысл, величайшая логика, поскольку она более обширна, тонка, комплексна в своих операциях: она охватывает все данные, которые не может охватить наше наблюдение, она выводит из них результаты, которые не может предвидеть ни наша дедукция, ни наша индукция, поскольку наши заключения и выводы имеют скудное основание и ненадежны и хрупки. Если мы наблюдаем происходящее, то судим о нем и объясняем его по результатам и по проблескам его наиболее внешних составляющих, обстоятельств и причин; но все происходящее является продуктом комплексного переплетения сил, которых мы не наблюдаем и которых мы не можем наблюдать, поскольку все силы для нас невидимы -- но они не невидимы для духовного видения Бесконечного: некоторые из них являются действительностями, работающими с тем, чтобы произвести или дать толчок новой действительности, некоторые являются возможностями, близкими к пред-существующим действительностям, и некоторым образом включены в их совокупность; но также всегда могут вмешиваться новые возможности, которые внезапно становятся динамическими потенциалами и добавляются к сплетению сил, и позади всего существуют императивы или императив, над приведением в действие которого трудятся эти возможности. Более того, возможны различные результаты из одного и того же сплетения сил; то, что придет из них, определяется санкцией, которая, без сомнения, готова и ожидает все время, но кажется быстро входящей с тем, чтобы вмешаться и изменить все, это решающий божественный императив. Все это не может схватить наш рассудок, поскольку он является инструментом неведения с очень ограниченным видением и маленьким запасом усвоенного и не всегда очень определенного или надежного знания, и также вследствие этого он не имеет средств прямого осознания; ибо разница между интуицией и интеллектом состоит в том, что интуиция рождена из прямого осознания, тогда как интеллект является непрямым действием знания, которое строит себя с трудностью из неизвестного посредством знаков и указателей и собранных данных. Но то, что неведомо нашему разуму и чувствам, самоочевидно Бесконечному Сознанию, и, если есть Воля Бесконечного, то это должна быть Воля, действующая в этом полном знании и являющаяся совершенным спонтанным результатом тотальной самоочевидности. Это не тормозящая эволюционная Сила, ограниченная тем, что она развила, и не воображающая Воля, действующая в пустыне из пустого каприза; это истина Бесконечного, утверждающая себя в определениях конечного.

Очевидно, что такому Сознанию и Воле не требуется действовать в гармонии с заключениями нашего ограниченного рассудка или в соответствии с процедурой, известной ему, с заключениями, достижимыми в рамках нами сконструированных понятий или подчиняющими этическому доводу, работающему ради ограниченного и фрагментарного блага; Сознание и Воля могут допускать и в действительности допускают вещи, считаемые нашим рассудком иррациональными и неэтическими, поскольку это было необходимо для окончательного и тотального Добра и для выработки космической цели. То, что кажется нам иррациональным или предосудительным в отношении частного набора фактов, мотивов, желаемого могло бы быть совершенно рациональным и одобрительным в связи с более широким мотивом и тотальностью данного и желаемого. Рассудок с его частным видением выводит сконструированные заключения, которые стремится обратить в общие правила знания и действия, и он вынужден действовать по этому правилу или отбрасывает все то, что не подходит к нему: бесконечное Сознание не имеет таких правил, вместо этого оно имеет большие внутренне присущие ему истины, автоматически управляя выводом и результатом, но применяя их по-разному и спонтанно к различным тотальностям обстоятельств, так что благодаря этой гибкости и свободной адаптации оно может представляться более узкой способности вообще не имеющей стандартов. Таким же образом, мы не можем судить о принципе и динамической операции бесконечного бытия на основе стандартов конечного существования -- то, что могло бы быть невозможным для нас, может быть нормальным и самоочевидным состоянием и мотивом величайшей свободной Реальности. Именно это делает разницу между нашим фрагментарным сознанием разума, конструирующего целостное из частей, и сущностным и тотальным сознанием, видением и знанием. В действительности невозможно, пока мы вынуждены использовать рассудок как нашу главную поддержку, отказаться от него всецело в пользу неразвитой или полу-организованной интуиции; но в связи с Бесконечным и его бытием и его действием императивом для нас является развить наш разум до крайней пластичности и открыть его к осознанию бо'льших состояний и возможностей того, что мы стремимся рассмотреть. Не годится применять наше ограниченное и ограничивающее сознание к Тому, что неограничиваемо. Если мы сконцентрируемся только на одном аспекте и будем считать его целым, то тем самым проиллюстрируем историю о слепых людях и слоне; каждый из слепых исследователей касался различных частей и заключал, что весь слон был животным, напоминающим ту часть, с которой он соприкасался. Переживание некоторого одного аспекта Бесконечного справедливо в себе; но мы не можем вывести из этого, что Бесконечное есть это, и также не будет надежным обозреть остальное Бесконечное в терминах этого аспекта и исключить все другие точки зрения на духовный опыт. Бесконечное есть одновременно сущностность, безграничная тотальность и множественность; все это нужно узнать, чтобы истинно познать Бесконечное. Увидеть только части и вовсе не увидеть тотальность или увидеть ее только как сумму частей -- это знание, но в то же время и неведение; увидеть только тотальность и игнорировать части -- также знание, но одновременно и неведение, ибо часть может быть больше целого в силу того, что она принадлежит трансцендентному; увидеть только сущность, поскольку она приводит нас назад прямиком к трансцендентному и отрицать тотальность и части -- это почти последнее знание, но здесь также присутствует капитальное неведение. Знание должно быть целостным, и разум должен стать достаточно пластичным, чтобы увидеть все стороны, все аспекты и искать через них то, в чем они едины.