Рассказ Светлой памяти моего дедушки
| Вид материала | Рассказ |
- Светлой памяти моих дедушки Ивана Ивановича Бычкова (1915 1999) и бабушки Пелагеи Абрамовны, 1162.05kb.
- Светлой памяти моих дедушки Ивана Ивановича Бычкова (1915 1999) и бабушки Пелагеи Абрамовны, 1162.05kb.
- Светлой памяти моего друга, моей жены, посвящаю эту вещь, последнюю, над которою, 790.87kb.
- Книга памяти, 11757.15kb.
- Посвящаю эту свою работу светлой памяти моего деда офицера 15-го ккк, 3118.46kb.
- О. Ю. Дыхание на каждый день или Учимся дышать правильно Светлой памяти удивительного, 2569.8kb.
- Клематисы, 1470.32kb.
- Хозяйственный механизм общественных формаций. Избранное, 464.7kb.
- Исследовательская работа, 115.84kb.
- Людмила Алексеевна Смирнова. Пленарное заседание, 96.41kb.
Материнское благословение
рассказ
Светлой памяти моего дедушки
Хавалица Павла Яковлевича, 11.12.1933г.р.
и его матери – Людмилы – посвящается…
В один из холодных вечеров, когда солнце уже садилось, и ветки деревьев бились о стекла окон, и пламя горевшей свечи угасало, мне пришлось услышать вот такой рассказ о судьбе маленького Павлуши.
Было это в начале декабря 1941 года, мне шел 9-й год… На тот момент мы с мамой жили в городе. У нас была маленькая квартира. Было очень холодно, и мама уложила меня рано спать. Внезапно я проснулся и услышал крик. Когда я приоткрыл дверь, то увидел, как в квартиру ворвались немцы, и забрали мою мать. Она очень плакала и кричала, а когда двое из них пошли обыскивать комнаты, она еще сильнее стала кричать .Мама боялась, что они меня заберут. И вдруг раздался выстрел… В этот момент я открыл окно и убежал. Поскольку мы жили на втором этаже, я быстро спустился, и в голове моей была лишь одна мысль: «Нужно добраться до села». Одеваться мне не пришлось, так как в квартире было холодно, и мама уложила меня в одежде.
Война унесла миллионы жизней! Она отобрала у детей самое ценное, что у них было – семью…Ведь детские годы – это самая светлая пора жизни –накрыла темным крылом Великая Отечественная война.
В Малом Янисоле жила его тетя. В течение всех лет он приезжал к ней в гости. И вот в этот зимний холодный день он бежал в село. Дороги не было видно, кое-где была накатана колея, а так как была ночь, было очень трудно идти. Всю дорогу в его голове слышался звук выстрела... Этот страшный звук сливался со звуками, которые доносились из леса.
- Волки, - мелькнула мысль, - невдалеке виднелась дорога, бежать… Да силы исчезли, ноги стали ватными и непослушными.
- Мама! - этот внезапный крик приостановил все звуки. Павлуша упал на колени, закрыл глаза руками и заплакал. Внезапно к нему пришла мысль о молитве, словно что-то встрепенулось в душе, словно воскресли слова мамочки, памятные с детства: «Богородицу проси!» Шел он всю ночь. Бывало, уже не было сил и хотелось упасть, но, читая молитвы, Павел с силами внушал себе, что нужно непременно дойти.
Утро выдалось теплым… Солнце слегка грело, но мороз еще чувствовался. Через пару часов я увидел крыши домов, и в этот момент я понял, что я все-таки преодолел этот сложный путь. Спасительный путь! Идя по улицам, было немного страшно. Людей почти не видно было, кое-где из окон выглядывали испуганные, полные жалости и невинности лица детей. И вот наконец-то он дошел. Сразу же я бросился к дверям, но они были заперты… Я упал на колени и стал плакать. Вдруг послышались чьи-то шаги, они приближались к двери.
- Это я, Павлуша, - прозвучал дрожащий и беспомощный голос ребенка. И тут дверь открылась и Синтиклитикия Сергеевна взяла меня на руки и положила на кровать. Она жила в небольшой хатке, в ней было две комнаты, но они были уютные. Для меня эти комнатушки казались самой надежной крепостью на земле. В этот момент я не чувствовал ничего, даже боли. По дороги я очень замерз, мои сапоги промокли, а носков не было на мне. Я думал, что я не дойду. Когда тетя сняла с меня сапоги, то она вздрогнула и начала плакать. Сразу же она меня укутала в несколько слоев, напоила водой. Большей заботы и ласки мне не нужно было. Через пару минут я уснул, и вот мне снится…
Раннее утро, ветерок шепчется с листьями, лениво показывает свое алое личико солнце на востоке. Закончилось лето далекого 1940 года. Первое сентября - дети спешат в школу.
- Мама! И я хочу в школу.
- Рано тебе, сыночек, тебе еще нет 8-ми лет. На следующий год я тебя сама поведу, а пока погуляй еще годик, - уговаривала меня мама.
Проснувшись, я увидел, что нахожусь в доме один. Я почувствовал неимоверный страх, и стал звать, но никто не отзывался… Быстро вскочил с софы и хотел было выйти на улицу, но услышал шум направляющегося к дверям человека. Тут дверь открылась, и зашла тетя. Один мой растерянный взгляд на нее вызвал бурю эмоций, она крепко прижала меня и стала целовать…Тетя достала с кармана маленький кусочек хлеба, и в тот же момент я вырвал с ее холодных рук этот кусочек и съел его до последней крошки…Ее глаза были полны слез…Тогда еды не было много, и каждый пытался хоть что-то оставить своим детям, так как в семьях было по четверо и более детей. Первое время тетя ходила к соседям, чтоб попросить хоть маленький кусочек хлеба для меня, но когда наступило лето, все было по-другому.
Каждое утро собиралась детвора около моста, все мы бежали на гору. Там мы чистили корни лопухов, кушали их с большим удовольствием. Была трава, которую греки называют «манакицы». И так продолжалось каждый день.
Тетя заменила мне маму, стала самой лучшей и родной. Но тепло маминых рук, и последний ее крик, спасший мне жизнь, не дано забыть никогда и никому. В ту страшную ночь мамочка была расстреляна…
На протяжении всего рассказа я сдерживала свои слезы, но вот сейчас я не выдержала и заплакала. Дедушка обнял меня и тоже начал плакать, и в этот момент погасло дрожащее пламя свечи…
Говорить о войне очень тяжело. Все это вспоминать и рассказывать очень страшно…Ведь спустя 65 лет миллионы солдат не вернулись с фронтов. Их семьи не ведают о судьбах затерявшихся в водовороте битв родных людей, подвиги которых живут в десятилетиях и будут жить в ВЕКАХ!
На фото: дедушка Хавалиц Павел Яковлевич с тетей