Доклад для Международной научно-практической конференции "Марксизм и современность: системный кризис предыстории как предмет философской рефлексии"

Вид материала

Доклад

Содержание Что такое современная культура? Буржуазная культура «для себя» Буржуазная культура «для рабов» Современная пролетарская культура Вера Иванова (Москва)

Подобный материал:

• Концепция устойчивого развития: разрешающие возможности в постижении феномена мирового, 81.64kb.
• Ii международная научно-практическая конференция марксизм и современность, 67.65kb.
• Іii международная научно-практическая конференция марксизм и современность, 97.69kb.
• Доклад на научно-практической конференции «Народный костюм: история и современность», 84.34kb.
• Третья Международная теоретико-практическая конференция «социальная жизнь в свете философской, 44.5kb.
• Международная научно-практическая конференция «кооперация: история и современность», 28.8kb.
• Программа международной научно-практической конференции 21 22 ноября 2006 г. Уважаемая(ый), 99.86kb.
• Аннотации к докладам участников II международной научно-практической конференции, 2961.39kb.
• Рекомендации Научно-практической конференции "Вепсы: история, культура, современность", 18.05kb.
• Программа конференции предполагает обсуждение заявленных проблем в рамках пленарного, 406kb.

¹


Блеск и нищета культур:

какие культуры переживают кризис?


Доклад для Международной научно-практической конференции "Марксизм и современность: системный кризис предыстории как предмет философской рефлексии"

14-15 декабря 2009 г., НТУУ «КПИ», Киев

Афоризм гласит: «Нет такого кризиса, на который учёный мир не ответил бы семинаром». Происходящему мировому экономическому кризису уже не первый год посвящаются тысячи семинаров и конференций, а кризис реагирует на них, как слон на Моську. Поэтому автор решил не замахиваться на слона экономики (тем более, что основные законы экономических кризисов давно известны и нам неподвластны), а выбрать для анализа более чувствительную особу – культуру, и попробовать показать, где и какой кризис наблюдается в этой сфере, и что делать коммунистам-гуманистам в их практической деятельности по подготовке к социалистической революции.

Что такое современная культура?

Досужие специалисты подсчитали, что существует не менее 500 различных определений, что такое культура, поэтому необходимо определить, что в данной работе автор понимает под этим словом.

Поскольку такое многостороннее и развивающееся явление, как культура в принципе не может быть определено одним термином, то придётся, дабы не умножать сущностей, воспользоваться весьма приблизительным и односторонним определением: «Культура – в широком смысле – всё, что создано человеческим обществом благодаря физическому и умственному труду людей в отличие от явлений природы; в более узком смысле – идейное и нравственное состояние общества, определяемое материальными условиями жизни общества и выражаемое в его быте, идеологии, образовании и воспитании, в достижениях науки, искусства и литературы»². Более того, в контексте заявленной тематики конференции автор полагает, что речь пойдёт о культуре «в более узком смысле»; при этом он исходит из материалистического представления, что культура определяется, в первую очередь, уровнем развития производительных сил. Поскольку в любом классовом обществе каждый класс имеет свою культуру, причём определяющей культурой является культура правящего класса, то для анализа процессов в сфере культуры необходимо выяснять классовую структуру общества.

Следует отметить, что связь между уровнем развития производительных сил и уровнем культуры не однозначная и не односторонняя, поэтому уровень культуры слабо связан с очередным циклическим кризисом капиталистического производства. Он скорее связан (и является одной из сторон) с общим формационным кризисом капитализма.

Определимся вначале с классовой структурой современного общества. В современном обществе капиталистический уклад победил практически на всей территории Земли, поэтому современная культура является, в первую очередь, конгломератом, а точнее, сплавом, классовых культур современного общества.

Какие же классы существуют в современном капиталистическом обществе? Это, в первую очередь, большие, основные классы капиталистического общества: класс капиталистов и класс наёмных рабочих, пролетариев. Однако в капиталистическом обществе имеются и другие классы, которые можно назвать не основными, не определяющими классовую сущность общества. К таким классам автор относит класс земельных собственников (живущих на земельную ренту); класс мелких собственников и класс слуг.

Поскольку культура правящего класса является господствующей культурой общества, а не основные классы общества даже при своей значительной численности являются промежуточными между капиталистами и пролетариями, то культура не основных классов, при возможном наличии некоторых классовых особенностей, так же не является самостоятельной. При общем анализе культуры капиталистической формации в ряде случаев ей можно пренебречь.

Однако представляется, что в капиталистическом обществе говорить о двух культурах – буржуазной и пролетарской, было бы упрощением, поскольку буржуазная культура очевидным образом делится на две культуры: «для себя» и «для рабов». Если «для себя» тающий из-за конкуренции и монополизации хозяйства класс капиталистов старается поддержать максимально высокий уровень культуры, то «для рабов» (пролетариев, слуг, мелких собственников) капиталисты формируют совсем другую культуру. Конечно, это не значит, что весь класс капиталистов относится к высокой культуре, а достижения высокой культуры абсолютно недоступны другим классам, но общая тенденция именно такова. Для наиболее богатой части класса капиталистов нет проблем с обеспечением необходимого для нормального развития уровня материального обеспечения. Этот уровень – величина неоднозначная, но принятого ООН в качестве критерия обеспечения нормального уровня жизни уровня душевого дохода в 45 тыс.$³ достигли не только наиболее богатые капиталисты, но и часть их слуг из так называемой интеллигенции и узкая верхушка «рабочей аристократии», которые составляют основной «кадровый резерв» правящего класса.

Очевидно, что интересы, в том числе и культурные, и возможность их удовлетворить отличаются в зависимости от уровня материального благосостояния общества и, следовательно, должны отличаться в зависимости от того, удовлетворены или нет необходимые материальные потребности.

Какая же культура находится в кризисе?

Буржуазная культура «для себя»

Очевидно, что культура буржуазии на этапе её революционной борьбы с феодализмом не находилась в кризисе, в этот период и была фактически создана основная часть современной культуры. Да, мы знаем, что лозунги буржуазии «Свобода, равенство и братство» были неполными (свобода ограничивалась размерами капитала, а равенство сводилось к узкому и формальному равенству перед законом) и даже лживыми (братство капиталистического общества даже представить себе трудно), как и то, что загнивание капитализма происходит с начала его развития, но на этапе революционного преобразования (ограниченного самой сущностью капиталистического противоречия между общественным характером труда и частным присвоением его результатов) главным был процесс развития и капитализма, и его культуры.

Как только проявление загнивания капитализма становилось всё более очевидным, то и в буржуазной культуре начинают проявляться элементы застоя и упадка, в первую очередь, в социальных науках и искусстве. После Гегеля в философии и Адама Смита и Рикардо в политэкономии, после открытия буржуазными учёными классовой борьбы как движущей силы истории, буржуазная наука поползла вспять. В общественных науках современные буржуазные учёные либо занимаются мелким эмпиризмом, либо вообще перешли к словоблудию, схожему с болтовнёй древнегреческих софистов. Рубежом, «его не прейдеши», для философов становится Кант с его непознаваемой «вещью в себе». Диалектика, даже в её идеалистическом гегелевском виде становится слишком опасной, поскольку её сердцевина – единство и борьба противоположностей, ведёт к развитию и революции. Поэтому Фукуяма очень удачно для капиталистических хозяев придумал «конец истории», то есть остановил развитие мира на его капиталистическом этапе. В теоретической политэкономии господствуют мёртвая, метафизическая «экономикс» и шизофреническая «теория предельной полезности». Но в практической буржуазной политэкономии основой продолжает оставаться трудовая теория стоимости; даже для широкого «потребления» стоимость современных автомобилей оценивается в физически адекватных человеко-часах, а не в сомнительных (особенно в периоды кризисов и «дефолтов») долларах или евро.

Кризис в физике начала прошлого века в определенной мере также являлся следствием застоя и загнивания буржуазной науки; однако этот кризис в физике носил, в значительной мере, временный характер. Он до конца не преодолён и до сих пор⁴, но стихийный материализм и диалектическое понимание процессов в микромире и при эволюции Вселенной являются для современной физики основными. Разговоры о «свободной воле у электрона» и прочие идеалистические выверты периодически проявляются и в физике, но не являются сейчас определяющими.

Если для естественных наук внутреннее противоречие капитализма между общественным характером производства и частным характером присвоения результатов труда – фактор внутренне малозначимый, то для искусства противоречие между лозунгами и практикой капитализма – фактор первостепенный. Этап прямой апологетики капитала в искусстве был незначительным; критическое восприятие действительности – характерная черта для художественного реализма буржуазной эпохи. Но период «критического реализма» закономерно дал и другой побег – декадентство и модернизм – и именно этот побочный продукт стал основой буржуазного искусства «для рабов». Пропагандируемые буржуазными СМИ модернистские произведения - это суррогат для рабов, который, тем не менее, потребляют и отдельные представители правящего класса и их слуги. Однако известно, например, что такой раздутый пропагандой модернист как Энди Уорхол в своем доме не имел ни одного произведения модернизма, зато дом был набит произведениями искусства 16-19 веков - художник прекрасно понимал, «что такое хорошо, и что такое плохо».

Буржуазная культура «для себя» находится в противоречии с индивидуалистической идеологией капиталистического общества – и это является специфическим отражением противоречивости капиталистического способа производства. Но буржуазная культура отражает и то, что капитализм готовит материальную базу для свободного развития каждого. В этой культуре кризиса не замечается – число симфонических оркестров, в том числе и любительских, не сокращается, концерты классической музыки и оперные спектакли по-прежнему пользуются большой популярностью; число музеев постоянно растет; туристическая индустрия развивается; к занятием физической культурой приобщаются все большее число обеспеченных людей, понявших, что даже если вы набиваете брюхо экологически чистыми продуктами, жрать в три горла безусловно вредно (собственно, с этого открытия, как утверждают некоторые, и началась греческая философия ).

У богатеньких всегда была возможность заниматься творческой деятельностью и в науке, и в искусстве, нищета (как общее правило) никогда не способствовала развитию культуры. В письме к Вольтеру маркиза Дюдефан выразила это весьма непритязательно, но верно: «Знаете ли, когда я действительно поверила, что Вы великий философ? Когда Вы разбогатели! Только лжецы, безумцы и дураки могут говорить, что можно быть счастливым и свободным, живя в бедности». Расцвет культур у цивилизаций древности определялся, в первую очередь, расцветом культуры правящего класса: ни древнеегипетские жрецы, ни Аристотель, ни Софокл, ни Эпикур не были рабами. Если рабы и создавали великие произведения искусства, то они создавали их для хозяев, а поскольку при этом они выводились из сферы материального производства, то такие рабы фактически становились специфическим отрядом другого класса – класса слуг (интеллигенции).

Внутренняя слабость либерализма – противоречие идеологии одиночки с природным коллективизмом человека – ведёт к тому, что капиталистическая, либеральная культура «для себя», является в значительной мере и культурой будущего общества.

Моцарт, Мусоргский, Рафаэль, Дюрер, Хокусай, Пушкин, Маяковский, Шекспир, Роден, Фидий - перечень может занять энциклопедии – это не только и не столько представители культур правящих классов прошлого⁵, сколько представители культуры будущего коммунистического общества, ибо произведения художественного творчества, так же, как и результаты научных (подлинно научных) исследований являются наиболее коммунистичными сферами деятельности человека, ибо они принадлежат не только поколению нынешнему, но и всем последующим поколениям.

Однако при всей общественности коммунистической культуры не следует её примитивно противопоставлять творческой индивидуалистичности её творцов. Дилемма: индивидуалистическая или коллективистская культура – это упрощение, выхолащивание реальных процессов в обществе. Высший идеал коммунизма: «свободное развитие каждого как условие свободного развития всех» - предполагает, в первую очередь, высокую степень творческой индивидуальности личности.

Буржуазная культура «для рабов»

Не видит автор кризиса и в буржуазной культуре «для рабов» или «масскульте». Говорить о том, насколько низок её уровень с точки зрения коммуниста – это ломиться в открытую дверь. Филиппик с проклятиями в адрес «масскульта» полно как в коммунистических, так и национал-патриотических изданиях - и даже в элитарно-снобистских буржуазных. При значительной верности излагаемых аргументов и фактов они грешат общим непониманием экономических причин этого явления.

С точки зрения правящего класса, низкий уровень «масскульта» - это уровень, необходимый для того, чтобы рабсила не требовала большего. Разумеется, присущий капиталистическому обществу товарный фетишизм, превращающий (и чем дальше, тем больше) всё (в том числе честь, совесть, достоинство, любовь, материнство) в товар, в чистоган, разжигающий пламя бессмысленного и опасного для всего человечества потребительства, приводит к бессмысленной растрате общественного богатства. Но даже за вычетом излишнего, зряшного потребления уровень развития производительных сил и имеющиеся ресурсы пока недостаточны для обеспечения нормальных материальных потребностей всего человечества. Более того, если бы современные производительные силы смогли обеспечить этот уровень для всего человечества (при нынешней численности населения), это привело бы к экологической катастрофе.

Но не нужно думать, что капиталисты понижают уровень культуры из благих намерений предотвратить экологическую катастрофу. Присущая капитализму на всех его стадиях анархия производства и общественной жизни, приоритет примитивного «частного интереса», не позволяют капитализму разумно и планомерно проводить какую-либо долговременную политику. Развивать производительные силы и культуру в коммунистическом направлении капиталисты планово и добровольно не будут, поскольку это угрожает их частным интересам, их жизненному уровню.

Плановое социалистическое развитие в масштабах всей Земли позволило бы сгладить основные противоречия между ограниченностью ресурсов, низким уровнем развития производительных сил, большой численностью населения и выйти на адекватный, пропорциональный уровень развития не только производительных сил и численности общества, но и развития личности. Поэтому социалистическая революция необходима не только как акт снятия ограничений на развитие производительных сил и акт установления социальной справедливости (в тех пределах, которые позволяет уровень развития производительных сил), но и как снятие преград на развитие человеческой, творческой личности.

Но как развитие производительных сил при капитализме готовит переход к коммунистическому обществу, так и развитие культуры как составной части производительных сил (хотя и достаточно автономной), готовит основание для культуры будущего коммунистического общества. И здесь особый вклад вносит развитие науки и техники. Кроме того, что сама наука является составной частью творческой культуры, необходимой для всестороннего развития личности⁶, она готовит и технические возможности для широкого распространения искусств.

Печать, кино, фотография, не только сделали доступными для широких масс лучшие достижения мировой культуры, но и сами стали видами искусства. Книги великих авторов с развитием книгопечатания стали доступными для относительно широкого круга читателей (а не только для тех, кто мог себе позволить дорогую и уникальную рукописную книгу). Современные средства транспорта позволяют воочию познакомиться с теми произведениями искусства и культуры, которые ранее были доступны лишь жителям ближайших мест или богатым и праздным путешественникам.

Качество репродукции или копирования произведений изобразительного искусства постоянно повышается, сейчас зачастую отличить копию или репродукцию от оригинала весьма сложно даже для специалиста. Музеи всего мира забиты искусными подделками; в Лувре в начале 20 века почти два года висела подменённая копия «Моны Лизы»; то, что это копия, сотрудники музея обнаружили лишь после того, как она была украдена и найдена… В конце 20 века один из Рокфеллеров даже пытался организовать копирование известных картин с качеством, не худшим, чем у оригиналов, и собирался продавать их не за миллионы долларов, как оригиналы, а за вполне приемлемую цену даже для средних американцев. В то же время копия отреставрированной русской иконы, оригинал которой потемнел за несколько десятков лет до практически невидимого состояния, просто несравнима по качеству с этим искаженным оригиналом. Не случайно, что произведения великого Рублёва (так называемый «Звенигородский чин») были выброшены малокультурными попами и лишь случайно уцелели для последующей реставрации. Современные методики обучения позволяют овладеть техникой живописи в короткие сроки всем желающим (например, в московской школе акварели Андрияки).

Развитие техники, особенно цифровой, расширяет возможности для приобщения к великим образцам культуры всё более широких масс населения. Послушать музыку Моцарта в исполнении выдающихся исполнителей современности и недавнего прошлого можно теперь в любом месте и в любое время, а не только в Венской опере или Московской консерватории, причём с лучшим качеством, чем это доступно непосредственным зрителям на не самых лучших местах (а таких в концертных залах совсем не мало). Некоторые современные композиторы не удосуживаются изучить даже нотную грамоту: они напевают мелодию на магнитофон, а рутинную работу по нотной записи и аранжировке предоставляют помощникам.

Массовая фото и кино техника сделали эти виды искусств доступными широким массам. Даже примитивная видеозапись на мобильных телефонах (не говоря уже о относительно недорогих видеокамерах) позволила создавать интересные фильмы. То есть, технические возможности для создания и воспроизведения образцов искусства в настоящее время возросли настолько, что основные ограничения для повсеместного роста искусства кроются не в слабой материальной базе, а в отсталых производственных и социальных отношениях.

«Бунтарская» культура

Одной из специфических сторон буржуазной культуры «для рабов» является развитие контролируемой буржуазией так называемой «бунтарской» культуры. Не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы понять, что насаждение «масскульта» неминуемо вызовет у части потребителей активное неприятие – вплоть до бунта. Направить этот стихийный бунт в нужном направлении, «выпустить пар», не дожидаясь взрыва – задача буржуазного манипулирования сознанием.

Главным способом снижения эффективности протеста против буржуазной культуры является «выдавливание» «бунтарей» в низшие и примитивные формы искусства. Если бунтарство эпатажного Декаданса (упадничества) конца 19 века – начала 20 века затронуло многие художественные формы, но ориентировано было в первую очередь на правящие классы и класс слуг, то затем модернизм (как в изобразительном искусстве, так и в литературе и музыке) привёл либо к распаду форм действительности, либо к её сюрреалистическому отрицанию.

Однако эпатаж «бунтарей» удачно встроился в систему. «Бунтари» легко и не слишком дорого стали продаваться, заняв одну из ниш потребительского рынка. При этом не так уж важно, что сами «бунтари» не всегда понимают, что их купили и встроили.

Среди левой молодёжи, например, немало поклонников протестного рока; но рок – это музыка рабов и для рабов (тем более, что это исторически музыка действительных американских рабов). Дозволенное и поощряемое «бунтарство» - это даже не протест рабов на коленях: это выпускание пара для ещё большего сжатия. Не случайно, что в химии воздействия рока на мозг человека находят те же самые структуры, что и в наркотиках. А наркотик – это не бунт против угнетения, это ускоренное самоуничтожение.

Современная пролетарская культура

Особый разговор может идти только о кризисе пролетарской культуры. Большая часть пролетариата находилась и находится под влиянием культуры правящего класса, а на этапе своего становления как класса – и под влиянием предшествовавшей культуры феодального и патриархального крестьянства.

Пролетарская культура – это не просто культура рабочего класса и не только составная часть будущей коммунистической культуры, а специфическая культура революционного класса на этапе подготовки к революции.

Эта культура сейчас действительно в кризисе; при этом её современный кризис отражает общий кризис коммунистического и рабочего движений. Этот общий кризис коммунистического и рабочего движений по своим причинам имеет большие различия как для стран развитого капитализма, так и для капиталистической периферии, в том числе такой специфической, как бывшие социалистические страны.

Рабочее и коммунистическое движение развитых капиталистических стран начало терять свою революционность, как только пролетариат стал терять свою классовую чистоту, как только правящий класс в развитых странах стал делиться с собственным рабочим классом (в первую очередь, с его высококвалифицированной прослойкой, так называемой «рабочей аристократией») частью прибылей (и сверхприбылей), которые развитые капиталистические страны стали получать от эксплуатации колоний и слаборазвитых стран.

Эти уступки собственному пролетариату определялись двумя факторами: во-первых, влиянием Великой Октябрьской социалистической революции, в которой рабочий класс России добился ряда экономических и политических свобод; а, во-вторых, конкурентной борьбой на этапе империализма. На этом этапе идёт интенсивная экспроприация капиталистов капиталистами, и это сопровождается для буржуазии значительным сужением собственной классовой базы. Чтобы удержать всю власть, правящий класс должен слегка поделиться с другими частью этой власти – в первую очередь, подкупить часть рабочего класса. Мы сейчас не будем точно оценивать размер этого подкупа; для расчёта доли доходов, которую пролетариат развитых стран получает от эксплуатации слаборазвитых стран, существует немало различающихся методик. Для примера такого расчета (и без анализа его точности) можно назвать звучавшие не раз оценки, что современный шведский рабочий получает на 1 заработанную крону 1 крону в качестве своей доли прибыли от эксплуатации слаборазвитых стран (в других развитых странах соотношение этих долей другое, как правило, с меньшей долей подачки за лояльность). При такой доле непролетарских доходов пролетариат объективно перестаёт быть чистым эксплуатируемым классом. Для развитых стран, в которых наиболее высококвалифицированная часть рабочего класса имеет годовой доход, примерно равный (по классификации ООН) необходимому для нормального удовлетворения материальных потребностей (правда, только на самого работающего, без членов семьи), его положение так разительно отличается от полуголодного существования полубезработного в слаборазвитой стране, что по такому показателю, как уровень дохода, они фактически относятся к разным классам. Такому рабочему есть что терять в мировой революции.

Отсюда постоянный оппортунизм партий и пролетарских организаций развитых стран, когда вначале превратились в заурядных либералов социалистические партии Западной Европы, а затем и большая часть коммунистических партий. В самом мощном империалистическом центре, США, социалистическая партия, бывшая в начале прошлого века достаточно массовой и боевой, после Первой мировой войны захирела и выродилась; коммунистические же партии и организации так и не стали массовыми. В тоже время стоит отметить, что часть выдающихся представителей американской культуры были социалистами и коммунистами, или сочувствовали им (Дж.Лондон, Т.Драйзер, Поль Робсон, Э.Хемингуэй и др.).

Несмотря на то, что проблемы материального обеспечения жизни становятся второстепенными для наиболее высокооплачиваемых отрядов рабочего класса развитых стран, даже при достаточно большой доле творческого труда на рабочем месте, капитализм не даёт им возможностей для полного и широкого развития личности. И именно эта необеспеченность нормального духовного существования и должна быть той основой, которую должны использовать коммунисты для своей пропагандистской и организационной работы в этих слоях рабочего класса для «возвышения потребностей рабочего класса».

Именно «возвышение потребностей» (тогда, в первую очередь, материальных) считал в середине 19 века основным необходимым условием для формирования классового самосознания и боевитости рабочих организаций один из основателей Германской социал-демократии Ф.Лассаль. Именно такая первоочередная задача стоит перед коммунистическим и рабочим движением как в большинстве развивающихся станах, так и в России. Особенностью для нынешнего кризиса рабочего движения в развивающихся странах является как недостаточный опыт классовой борьбы у новых отрядов рабочего класса, так и огромный пресс «резервной армии труда», которая в развивающихся странах достигает 40% трудоспособного населения, и уровень жизни которой очень сильно отличается от уровня жизни рабочих даже невысокой квалификации. Этим рабочим тоже есть что терять – но не в долгосрочном плане мировой революции, а в условиях конкретной классовой борьбы. Следует отметить, что развитие классовой пролетарской культуры в этих странах затрудняет мощный диктат и буржуазная пропаганда через достаточно развитые СМИ, контролируемые преимущественно империалистами развитых стран. Диктат и монополия медиахолдингов, как и отсутствие в России партий и движений рабочего класса, которые бы интересовались проблемами развития пролетарской культуры, как в своей стране, так и за рубежом, затрудняют анализ картины положения с пролетарской культурой в развивающихся странах. Но полностью подавить развитие пролетарской культуры этот диктат пока не может.

Если рассматривать Россию, то до Февральской революции большая часть художественной и научной интеллигенции (весьма, впрочем, незначительной по численности) была настроена антимонархически, революционно, особенно в лице своих лучших представителей. Февральская революция, свергнувшая прогнившую самодержавную монархию, получила практически полную поддержку со стороны художественной и научной интеллигенции (при этом значительная часть из них восприняла и Октябрьскую революцию). Маяковский, Горький, Блок, Есенин, Луначарский, Мейерхольд, Станиславский, Ермолова, Тимирязев (легче перечислить тех деятелей российской культуры, которые встали на сторону помещиков и капиталистов), каждый по-своему, встали на сторону победивших рабочего класса и крестьянства.

Говорить о дальнейшем развитии советской многонациональной культуры не имеет смысла, поскольку это задача томов обширных энциклопедий. Следует только отметить, что советская многонациональная культура была также многоклассовой, как и многоклассовым было и советское общество, опиравшееся на пять различных экономических укладов. Кроме рабочего класса, являвшегося в первые послереволюционные годы фактически рабочим классом нескольких укладов: социалистического, государственно-капиталистического, частно-капиталистического (преимущественно ремесленно- мануфактурного производства), крестьянство также представляло несколько укладов: частно-капиталистический, мелкотоварный (единоличнический), и патриархальный.

И вот именно эта многоклассовость, скрываемая под единой маской «социалистической культуры», размывающая пролетарскую культуру, привела к тому, что «единая» советская культура в критический момент оказалась беззубой в защите интересов рабочего класса и развалилась на национальные и партийные отделения. Как деморализован в настоящее время преданный своей интеллигенцией рабочий класс, когда из 19 миллионов членов коммунистической партии в одночасье осталось чуть больше миллиона (да и те остались преимущественно коммунистами слова, а не коммунистами дела), так деморализована и бывшая советская интеллигенция, которая бросилась обслуживать различные слои правящей буржуазии. Причём обслуживает их на настолько невысоком культурном уровне, что за почти двадцатилетие буржуазной власти в культуре не создано ничего выдающегося, неремесленного, непресмыкающегося.

Пертурбации в рядах бывшей советской интеллигенции привели к тому, что она дала пример интеллигентской прислуги, наиболее последовательной в своей непоследовательности. Образцом такого интеллигента автор считает Сергея Михалкова. Бывший дворянин из древней боярской семьи Миха’лковых стал детским писателем Михалко’вым, автором сталинского гимна Советского Союза, Героем Соцтруда, членом ЦК КПСС и руководителем Союза писателей РСФСР. Потребовалось после смерти Сталина изменить слова гимна – Михалков тут как тут. Сменился в стране общественный строй – Герой Соцтруда вспомнил о своём боярском происхождении и написал новый гимн. Правда, нашлась некая поэтесса, которая утверждала, что именно она придумала слова гимна – но пробиться к государственной кормушке ей не позволили: «Россия, чуешь этот зуд? То Михалковы по тебе ползут»… Но Михалко’в-Миха’лков отнюдь не одиночка. Ни один из тех Народных артистов, художников, деятелей искусств Союза Советских СОЦИАЛИСТИЧЕСКИХ республик или Российской Советской Федеративной СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЙ Республики, которые бросились прислуживать скоробогачам-капиталистам, не отказался от своего почётного (и обязывающего! звания), и лишь единицы оказались в рядах комдвижения (да и то большей частью после нескольких лет выжидания).

Сейчас в рядах коммунистического движения роль художественной и научной интеллигенции явно недостаточна. И дело даже не в том, что в рядах последовательных коммунистов практически отсутствуют известные учёные и деятели искусства, а ряд известных учёных и артистов играют роль «свадебны х генералов» в псевдокоммунистической КПРФ. Дело в том, что само развитие пролетарской культуры не является значимой целью ни у левокоммунистических партий, ни в КПРФ. Некоторую работу среди деятелей искусств проводят отдельные течения троцкистов и анархистов, но они проводят не столько пролетарскую, сколько мелкобуржуазную линию. У них нет никакой связи с рабочими организациями. Послеавгустовская Россия характерна практически полным отсутствием организованной пролетарской культуры: в стране нет ни одного литературно-художественного издания, телеканала, радиостанции, театра в которых бы проводилась именно пролетарская и революционная линия. Разумеется, в условиях диктатуры буржуазии такие организации ждут преследования, экономическое, политическое и криминально-политическое давление, но на то она и классовая борьба!

И это при том, что в левокоммунистических партиях и КПРФ нет недостатка в научной, преподавательской и других отрядах интеллигенции! Но низкий уровень культуры партийного руководства левокоммунистических партий и откровенно антипролетарская направленность руководства КПРФ действуют в одном направлении: одни, задавленные мелкобуржуазными предрассудками, не понимают важности развития пролетарской культуры, а другие, возможно, и понимают её важность, но, защищая интересы крупной и средней национальной буржуазии (в значительной мере реакционной), могут только бороться против пролетарской культуры (мало отличаясь в этом от правящих компрадоров).

И, как и сто лет назад, актуален вопрос пролетарского писателя М.Горького: «С кем вы, мастера культуры?» Будете пробавляться крошками с барского капиталистического стола, или вместе с рабочим классом поднимите знамя культурной борьбы за социальную справедливость, за коммунизм, когда «свободное развитие каждого будет условием свободного развития всех»?


Вера Иванова (Москва)

«Марксистский Листок», №5-6, 2009