Книга первая (продолжение)

Вид материала

Книга

Содержание Роберт Саути.

Подобный материал:

• Руководство по древнемуискусству исцеления «софия», 3676.94kb.
• Книга первая «родовой покон», 2271.42kb.
• Б. А. Рыбаков язычестводрев h ейруси москва 1987 Книга, 14061.84kb.
• Руководство по древнему искусству исцеления «софия», 19006.95kb.
• Мурад Аджи, 3542.22kb.
• И в жизни. Это первая на русском языке книга, 6644.79kb.
• Книга Иисуса Навина (евр: "Иешуа"), продолжение Второзакония ("и бысть"), 124.9kb.
• Дайяна Стайн – Основы рейки полное руководство по древнему искусству исцеления оглавление, 3235.57kb.
• Книга первая. Реформация в германии 1517-1555 глава первая, 8991.95kb.
• * книга первая глава первая, 3492.97kb.

14 Аномальное — нормально

Все вместе мы участвуем ныне в уникальном эксперименте. Общими усилиями, кирпич за кирпичом, блок за блоком, возводим новый Храм истины.

В вознесении Храма участвуют две силы: я, автор и исполнитель проекта, и ты, внимающая моему слову аудитория первых слушателей и читателей — со своими размышлениями, настроениями, вопросами. Из наших общих эмоций, мыслей и представлений состоит строительный материал, который я использую для постройки. Заложен еще только фундамент, да и то, пожалуй, не целиком, всю же грандиозную, фантастическую конструкцию можно увидеть только в воображении.

Взгляни в свое собственное сердце, истосковавшееся по красоте и смыслу, и ты увидишь во мраке ночи распускающиеся бутоны-полусферы Света.

Ведь в самом деле, ныне мы находимся на рубеже II и III тысячелетий, и не самое ли время попытаться возвести Храм, лучи-истины которого соответствовали бы моделям мира, в котором станет жить человек будущего дня?

Там, в III тысячелетии, возникнут другая наука, другое искусство. Там уйдут в былое, покроются музейной патиной старые религии. Там будут в ходу совершенно иные, чем ныне, представления о мироздании.

Для нас, живущих в трехмерном мире и приемлющих только три пространственных и одно временное измерение, переход в четвертое, на первый взгляд, невозможен. Но так ли уж реален этот «запрет» для других возможных разумных форм живого мира? Почему не предположить, что множественность измерений и множественность параллельных миров — явление вполне реалистическое? И не где-то во внеземных цивилизациях, а здесь, на Земле? В этих параллельных мирах живут бок о бок с нами и могут существовать неопознанные летающие объекты, гуманоиды.

Есть старая, как мир, истина: фиалки всюду расцветают одновременно. Мысли и идеи, как ни странно, тоже. В книге «Третий человек, или Небожитель» я касался этой темы. Вернусь к ней еще раз.

Да, представьте некую точку «Икс», через которую проходят линии — прямые «а», «б», «в», «г» и т.д.

Точка «Икс» лежит одновременно на множестве прямых, плоскостей, каких-то объемных фигур, т.е. принадлежит сразу бесчисленному множеству миров самых разных конфигураций и измерений. Причем, находясь на прямой «а», точка «Икс» несет в себе свойства мира «а» и «не знает» о каких-то других свойствах, а именно: «б», «в», «г»... А принадлежа прямой «б», составляя с ней единое целое, «не помнит» уже о своих «а» свойствах.

Возможно, таково и положение человека в мироздании. Вполне вероятно, что человек (и все человечество как единое целое) тоже есть некая точка, через которую проходит бесчисленное множество «прямых» или миров. Человек в этом случае есть рядовое слагаемое всех этих совершенно фантастических реальностей. Вполне возможно, что отдельные лики этой точки «Икс», т.е. нашего «я», как бы смотрят в разные миры и даже живут в них, не зная и не догадываясь о своем одновременном со-существовании в других образах или состояниях.

Если говорить о человеке, как о трехипостасном существе — таковыми мы являемся, предположим, в нашем эвклидовом мире «а» — то, очевидно, эти три ипостаси человека (микро, макро, мега) следует проецировать и на прямые «б», «в», «г», «д» и т.д., то есть в параллельных и субпараллельных мирах зазеркалья исследователь снова может встретиться с фактом нашего существования в трех типах. Разумеется, наше «я», имеющее известные нам формы в эвклидовом мире «а», будет, вероятней всего, иметь совсем другие формы своего бытия в мирах «б», «в», «г» и проч. Согласно этой концепции, с одной стороны, чрезвычайно простой, с другой, почти фантастической, трехипостасный человек предстает как непостижимое даже для себя существо, имеющее бесконечное количество форм своего бытия. Это число форм превышает многократно даже максимально мыслимые пределы.

Форм человеческого бытия в универсуме столько же, сколько есть в нем миров разных измерений, проходящих через человека. В идеале это число устремлено к бесконечности.

В какой-то степени эта концепция, по-видимому, совпадает со взглядами Е.Блаватской и Е.Рерих, считающих себя «передатчиками Древней Мудрости», согласно которой планета Земля это лишь один из многих Миров, или Планов Бытия, которые проходит за свой полный жизненный цикл каждый человек. Земной План, или Физический Мир, образованный наиболее плотными формами материи, является, по Блаватской, единственным видимым миром человека с обычным зрением. Три других ближайших Плана — астральный, ментальный, духовный, называемые условно «телами» человека, это —локализация его дальнейшего пребывания в мире. Смерть физического тела освобождает астральное тело, затем после некоторого периода жизни в нем человек освобождается и от него, переходя в ментальный План бытия, а затем, если пробуждена духовность, человек, по Блаватской, может выйти и на духовный План. Есть еще три Высших Плана Сознания — План Атмы, или Нирваны, План Анупадака и План Ади, но они доступны пониманию лишь Посвященных. Эта древняя эзотерическая мудрость хранится, по легендам, в манускриптах, запечатанных в монастырях Тибета, в школах знания, созданных «Белым братством», или «Белой ложей», мифической Шамбалы — кто знает, возможно, это так. Возможно, догадки древних тибетских мыслителей и пророков о семи Планах бытия это первые подступы к представлениям о человеке как бесконечном существе, имеющим не семь чувствуемых, мыслимых и доступных пониманию форм своего существования, а три формы (микро, макро, мега), помноженные на знак, изображающий собой бесконечность, т.е. бесконечное число форм, что недоступно даже пониманию.

Какая дерзкая мысль: мы находимся одновременно и в нашем реальном мире, и во множестве миров иных измерений, но совершенно в других состояниях. Естественно,­ и воспринимая там все по-иному. Наше «я», живущее в этом мире, не воспринимает себя же самого, живущего в других мирах. Между сиюмирным «я» и «я» иномир­ным —стена. Но эта стена, возможно, падает в погранич­ных сос­тояниях — в снах, видениях больных, погруженных в болезненный бред, при приеме наркотиков, при чтении непрерывных молитв, в актах религиозной и даже сексуальной медитации, в состоянии клинической смерти.­

Вот перед мной записки одного «странного» человека, лесника Владимира Кузнецова. Я называю этого человека «летающим человеком».

«Ночью я возвращаюсь к себе и к своему Главному, я огражден сном от завтра и вчера и вполне один. На пяти кухнях надо мной и двух подо мной — никого, все спят. Поэтому легче, не натыкаясь на людей, моей вертикальной мысли — взлетать к звездам и падать вниз.

Мне нравятся Белые сны — так я назвал сны, которые показывают... Я чувствую, что интенсивный белый свет, несущий все цвета, звуки и запахи, берет свое начало не во мне... Я чувствую напор, мощное давление.., и белая яркость, затмевающая солнечную, присутствует в этих снах постоянным, оживляющим все до предела, фоном.

Долго и трудно после таких снов вхожу я в мою обычную жизнь... И дело не в яркости сна — ничто не затмит Солнце — а в том непрерывном вдохе... а проснусь — снова дышать нечем.

Солнце! Как-то, проснувшись ночью, я записал: «Видел во сне Солнце: отныне знаю, что Оно — разумно...»

Думаю, не стоит относиться к этим видениям, как к деформированной реальности и совершенно не принимать их в расчет. Кто знает, быть может, свидетельства человека, побывавшего в состоянии клинической смерти и потом вернувшегося к жизни, или предельно натуралистические галлюцинации человека, принявшего наркотик, или медитационные видения наяву — это показания людей, попавших вдруг в какой-то другой мир со своими свойствами времени и пространства, глубоко отличными от свойств нашего мира. И к странным, сюрреалистическим и фантастическим показаниям этих людей нужно, возможно, прислушаться, как к реальному и правдивому, хотя и субъективному рассказу об этих неизвестных нам реальностях бытия, которые существуют рядом с нами, но подчас закрыты от нас непроницаемой пленкой.

«Это не сон... Мое сознание было обычным моим сознанием, но ясным и свежим, настежь открытым для любого восприятия... Полнота ощущений, острое чувство реальности не оставляли сомнений. Земля подо мной, колкие звезды, незатмеваемые Солнцем, все четко и резко — так чисто и ярко не бьет по нервам — сон.

Единственная странность, и в то же время — восторг! были в том, что я не имел веса. И форма моего тела, и его размеры, которыми я мерил расстояние и скорость — обычны, но веса и массы, и, может, даже внутренностей не было. Я мог двигаться с любой скоростью куда угодно. Легчайшим напряжением воли, как летаешь во сне, но я летел — наяву!»

Да, это почти сны. И там другое течение времени, другие свойства у пространства, другое сознание. Вполне вероятно, что в снах мы действительно проникаем в другие миры. Следует внимательно проанализировать и показания некоторых больных. Я не имею в виду явно патологические случаи с органическими необратимыми разрушениями мозга. Нет, людей с легкими формами отклонений от константной «нормали». Возможно, и на этих людей следует смотреть как на существ, нашедших какой-то другой ум, опьяненных красотой какого-то иного мира, с иной моралью и с иными знаниями. Кто знает, возможно, и на их рассказы следует смотреть как на реальные свидетельства очевидцев, побывавших там и вернувшихся к нам оттуда? Скажу больше: быть может, контакт с этими людьми есть уже в какой-то мере контакт с существами, имеющими права гражданства и в других цивилизациях?

Сделаю и более смелое допущение: не исключено, что контакт с другими цивилизациями, которого так упорно домогается человечество в последние десятилетия, будет —в случае удачи — контактом нашего сиюмирного «я» с нашим же собственным иномирным «я». Возможно, участившиеся наблюдения всякого рода неопознанных летающих объектов — это наблюдения явлений нашего же иномирного «я»?

«Меня влекло все, что сулило освобождение, что уводило за пределы моей тюрьмы. Я должен был вырваться! И я годами, шаг за шагом, изучал, исследовал и пробовал все, что могло бы разрушить извечные стены.

Если я буду умирать спокойно, с холодной и ясной мыслью, то, когда сердце мое окончательно остановится, я сделаю резкое, всей волей, усилие встать — и встану! Тело останется лежать, а я буду еще живее, бело-голубой и пульсирующий, точь-в-точь как мое знакомое привидение. Я буду свободен в своих передвижениях, буду все прекрасно видеть и слышать.

Если это будет так — это будет худшая из всех возможных смертей. Не скоро смог я это понять и прекратить свои эксперименты с выходом астрального тела».

Все это не придумки, не фантазии. Это записки внимательного наблюдателя и постоянно ставящего над собой опасные опыты экспериментатора¹.

И, быть может, все эти наблюдения и свидетельства, в том числе, приводимые мной наблюдения «летающего человека», свидетельствуют и удостоверяют: тенденция к контакту, к «пересечению» разных параллельных линий, к воссоединению невоссоединимых прежде реаль­ностей уже твердо обозначилась, наметилась. И границы между нашим миром и со-мирами или даже антими­рами, прежде бывшие в сознании человеческой расы непроницаемыми, ныне становятся все более прозрачными?

Гениальным казанским математиком в прошлом веке была взорвана непререкаемая аксиома о непересекаемости параллельных в пространстве, дотоле царившая в сознании человечества тысячи лет. И так же будет взорвана нами в сознании человечества, возможно, уже в нашем веке аксиома о непересекаемости параллельных миров в мироздании. И случайная ли это игра судьбы или неслучайная закономерность, но происходит это событие снова в Казани.

Итак, я выпускаю в свет идею (подчеркивая ее важность, я уже дважды в этой книге говорю о ней), согласно которой человек есть некая точка пересечений бесконечного ряда духовно-физических реальностей, бесконечного числа миров. Согласно этой идее мир, который мы знаем и где обитаем как люди,— лишь один из бесконечного множества миров, где мы одновременно существуем. Иначе говоря, это идея о бесконечности существования нашего «я» не только во времени, но и в пространстве. О возможности нашей жизни в пространствах и времени иных измерений.

Все это, разумеется, гипотезы, предположения, домыслы, интуитивные догадки и прозрения, нуждающиеся в проверке, проработке учеными разных отраслей знания, в подкреплении экспериментами, опытами. Но мысль о том, что наряду с той жизнью, который живем, мы одновременно находимся и существуем во множестве иных миров, на мегауровне мышления вполне естественна и реалистична.

Поставьте десяток самых разных зеркал перед каким-нибудь предметом. Они дадут его образ, в сумме наиболее приближенный к истине.

Категорию времени, категорию пространства или категорию сознания надо тоже изучать со всех сторон.

Живое — точка, через которую проходит множество срезов мирового универсума, и каждый из них наделяет живое правами гражданства.

Если мысль человека может дойти до невероятностей, до непредставимого, то неужели природа столь скудна фантазией и воображением, что не может превозмочь возможности человеческого разума? Она еще более невероятна, более неожиданна, чем даже самая сверхизощренная мысль о ней.

Аномальное рядом. Мы сами — часть аномального. Аномальное есть инобытие нашего нормального мира, говорю и утверждаю я, вестник бесконечности.

10.10.1992.

15 Бог, Антибог, числа Фибоначчи

Снова размышляю о Боге и Антибоге. Каковы их взаимоотношения? Являются ли они оба первичными или кто-то из них вторичен, как бы тень своего антиподного двойника, его следствие? Говорят: Дьявол есть отсутствие Бога. Но можно сказать и обратное: Бог есть отсутствие Дьявола. Что вернее? Или неверно ни то, ни другое, и последние — не объективные образования, органически присущие материи, а всего лишь субъективный фантом человека, впрочем, сопровождающий его на протяжении всей истории? Или все-таки сознание материи, как любое ее свойство и как всякое сложное явление, согласно закону «раздвоения единого», объективно расщепляется на две антиподных паритетных ипостаси — условно говоря, божественное и антибожественное? Вопросов, важных и менее важных,— всегда тьма. И среди них может быть и такой: являются ли понятия Бога и Антибога, или Дьявола, жестко очерченными, постоянно равными самим себе и всегда ли они выражают строго одно и то же?

Скорее всего, пожалуй, понятия «Бог» и «Небог», или «Дьявол» представляют собой нечто вроде «константного ядра» (я беру эти термины из общей теории систем), «облакоподобная же оболочка» смысловых оттенков у разных народов и в разных религиозных парадигмах, возникающих в разное время на эволюционной кривой развития человечества, составляет всегда некоторой момент неопределенности. В результате мы наблюдаем сложную диалектику перехода этих категорий материи друг друга (я имею в виду именно такие реалии материи, как Бога и Дьявола), их взаимное «свечение друг в друге».

Собственно, все это, наверное, вопросы к теории об организационных свойствах материи, т.е. о способах и способностях материи «упаковывать» самою себя в процессе развития и саморазвития в какие-то строго определенные структуры и законы. Вероятно, как есть правила «упаковки» в некие стратегические формулы таких фундаментальных свойств материи, как пространство, масса, время, изучением чего занимается наука, так, очевидно, есть аналогичные правила, «упаковывающие» в некие формулы, в том числе, в формулы Бога и Дьявола, и такого феномена материи, как большое или супербольшое сознание, «раздвояющееся» в природе на божественное и антибожественное начала.

Организационные свойства материи абсолютно не изучены. До сих пор, пожалуй, считают, что таких свойств у материи и нет. По-моему, лишь в моих проповедях фигурирует вообще такое понятие, как «организационные свойства». Поразительно: хотя «презентация» категории «иерархия» произошла во второй половине V века в трактатах Псевдо-Дионисия Ареопагита, эта категория, составляющая одно из важнейших организационных свойств материи, всегда находилась на периферии внимания науки. Представление же понятия «неиерархия», составляющего необходимое дополнение первого понятия, состоялось всего полтора-два десятка лет назад; до этой поры это фундаментальное организационное свойство материи вообще отсутствовало в научном обиходе. В знании о материи сияла брешь.

Ныне в оборот вводятся принципиально новые общенаучные типы понятий. Среди них и такие понятия, как «иерархия», «неиерархия». Но динамика развития научного мышления требует введения в научный обиход и таких новаторских категорий, как «Бог», «Небог», или «Антибог».

В одной из проповедей я уже говорил: сознание следует рассматривать как неотъемлемое свойство материи, и можно легко вообразить такую материальную структуру, в которой это свойство может быть явлено в запредельных для человеческого восприятия степенях.

Подобный взгляд на материю существовал у К.Циолковского, который утверждал: «Я не только материалист, но и панпсихист, признающий чувствительность всей вселенной. Это свойство я считаю неотделимым от материи. Все живо, но условно мы считаем живым только то, что достаточно сильно чувствует». Да, феномен большого или супербольшого сознания можно рассматривать в этой связи и как проявления Бога. А Антибог? Где его место? Не есть ли и Антибог — тот же самый феномен супербольшого сознания, но другой направленности?

Если мы в своем анализе материального мира не найдем место Антибогу, то станет проблематичным и положение Бога. В природе развиты как созидательные, конструктивные процессы, так в равной мере и разрушительные, деструктивные. Следовательно, и те, и другие необходимы природе как целому?

Во всех традиционных мировых религиях, кроме, пожалуй, только зороастризма, концепция Антибога, как паритетного по силе двойника и вечного оппонента Бога, разработана чрезвычайно слабо. Лишь в учении Заратустры мы видим, как равноправных творцов всего существующего, бога света и добра Ахурамазду (Ормузда) и бога тьмы и зла Анхра-Майнью (Аримана): «Воистину есть два первичных духа, близнецы, славящиеся своей противоположностью. В мысли, в слове и в действии —они оба, добрый и злой... Когда эти два духа схватились впервые, то они создали бытие и небытие, и то, что ждет в конце концов тех, кто следует пути лжи,— это самое худшее, а тех, кто следует пути добра, ждет самое лучшее. И вот из этих двух духов один, следующий лжи, выбрал добровольно зло, а другой — дух святейший, облаченный в крепчайший камень, сам выбрал праведность...».

И вот минуло две с половиной тысячи лет со времени бытия Заратустры, и я снова задаюсь вопросом: кто курирует в природе такие процессы и состояния, как развитие, изменение, прогресс и регресс, различие, неравенство и ассиметрию, качественно-количественные перемены в сторону усложнения или упрощения, детерминацию, дискретность, изменение как возникновение и уничтожение, многоуровневость, преемственность, развитие от высшего к низшему и от низшего к высшему, системность, субординацию, управление, координацию, конкуренцию? Вероятно, куратором всех этих природных процессов, имеющих быть на всех уровнях существования, является та часть сознания материи, которую мы именуем Богом?

Как видим, у него чрезвычайно много дел во Вселенной. Но столь же много дел и у той части сознания материи, именуемой нами условно Антибогом, или Дьяволом, которая курирует такие процессы и состояния, как неразвитие, бесконечные прогресс и регресс, тождество, качество без количества и количество без качества, вероятность или случайность в развитии, непрерывность изменений, возникновение без уничтожения и уничтожение без возникновения, одноуровневость и безуровневость, отрицание преемственности, бесконечное восхождение к высшему или бесконечное нисхождение к низшему, бессистемность или систему хаоса и дезорганизации, несубординацию или анархию, некоординацию, неуправление, не конкуренцию.

Как видим, и у Дьявола, или Антибога, дел во Вселенной чрезвычайно много.

Но есть еще и третья группа сложных природных процессов и состояний, которые Бог и Дьявол курируют вместе, как бы на «паевых началах»: это процессы развития — неразвития, изменения — сохранения, прогресса —регресса, тождества — различия, качества — количества, детерминации — вероятности, дискретности — непрерывности, возникновения — уничтожения, многоуровневости — одно- или безуровневости, сохранения — несохранения, системы — несистемы, субординации — анархии, координации — некоординации, управления — неуправления, свободной конкуренции — взаимного компромисса.

И эти процессы тоже бытуют на всех мыслимых и немыслимых уровнях существования в универсуме.

В старых традиционных религиях Бог же обычно занимается не своими «боговыми» делами, которых, как видим, не счесть, а дрязгами и делишками, пожалуй, одно­го только человека, да и ведет себя часто подобно человеку.­ У Бога иудаистов Яхве порой нет других забот, как прев­ращать женщин в бесплодных: «И сказала Сара Аврааму:­ вот господь удержал меня от рождения», иногда же он, напротив, способствует рождаемости: «И помолился Авра­ам богу, и исцелил бог Авимелеха, и жену его и рабынь его, и они стали рождать». Этот же Яхве не может обойтись без того, чтобы заставить всех его последователей пройти процедуру обрезания. Бог-Отец христиан в постоян­ных думах о человеке, забыв, вероятно, о Вселенной, посылает к людям своего Сына, чтобы тот взял на себя их грехи: «И глас был с небес: Ты Сын Мой Возлюбленный, в Котором Мое благоволение». У кришнаитов Господь Кришна, по словам Свами Прабхупады, тоже «нисходит на землю главным образом для того, чтобы вновь утвердить истинную цель жизни человека — когда человек забывает о ней». Наставник всех дел и мыслей мусульман Аллах также до предела антропоморфен: самая большая головная боль у него, пожалуй, это сомнение, уверовал в него народ аравийской или не уверовал: «Те, которые не веруют, подобны тому, который кричит на тех, что не слышат ничего, кроме зова и призыва: глухи, немы, слепы!..»

Новая универсалистская панрелигия, разумеется, отбрасывает такие представления о Боге как безнадежно устаревшие и отвечавшие мышлению человека, жившего на Земле полторы-три тысячи лет назад. Конечно, сегодня в своем мышлении о Боге нужно исходить из представлений о мироздании, адекватных концу II — началу III тысячелетия. Но не выше по уровню были прежде и идеи Антибога, или Дьявола. Традиционное представление об этом мировом персонаже: великий, редкостный пакостник, только и думающий, как бы досадить человеку и совратить его.

Вот образ жизни Антибога в воображении Шарля Бодлера:

...сатанинский шабаш,

где мерзкие хари варят

чей-то выкидыш. Там блудят старики,

молодятся старухи, и в пьяном угаре

голой девочке бес надевает чулки.

Гравюры Альбрехта Дюрера, Ганса Бальдунга Грюна, «Шабаш» Франсиско Гойи добавляют еще какие-то черты в характеристику не столько сатанизма Антибога, сколько сатанизма самого человека.

Даже божественные сюжеты, где главный персонаж Бог, микрочеловек порой превращает в свою проти­во­полож­ность, в грязь. Что же говорить о сюжетах, где главный персонаж Небог, или Дьявол? Примитивные, убогие представления микро- и макрочеловека о втором основном герое мироздания, естественно, отдают еще большей мерзостью.

Мой тезис — именно микрочеловек превращает Небога, или Антибога, в отвратительного Сатану, предельно антропоморфизируя его «душу и облик», как антропоморфизирует в своих религиозных представлениях и Бога:

На юношу из черной книги магий

Смотрели зорко с выцветшей бумаги

Изображенья для нечистых глаз

Всех мерзостей, каких бежит рассказ.

Роберт Саути.

— И ты хочешь дать людям не только новую универсальную единую религию, но и вкоренить в их сознание, сплошь забитое безнадежно устарелой ветошью, принципиально новые представления о Боге и Небоге?!

— Да. Ты специалист по вопросу Порядка и Хаоса во Вселенной. А я, скажем так, вестник Сверхбога. Давай и поговорим, как специалисты по земным и небесным вопросам. Твое видение проблемы Иерархии — Неиерархии совпадает с моим видением Бога — Небога. Но ведь вполне­ может быть, что мы говорим с тобой об одном и том же?

Да, я снова продолжаю беседу со своим старым другом, доктором философских наук Эдвардом Хакимовым:

— Видишь ли, одно из важнейших обобщений Гегеля, связанное с процессом меры и имеющее непосредственное отношение к проблеме иерархии, это — представление о скачке. Качество, возникающее в результате количественных изменений предшествующей меры, есть нечто новое. Переход же от старого качества к новому —скачок, разрыв в бытии. Что это значит применительно к Порядку и Хаосу, к Богу и Небогу? А то, что между тезисом (Порядок, Иерархия, Бог) и антитезисом (Хаос, Неиерархия, Небог), а затем третьим состоянием синтеза (Порядок — Хаос, Иерархия — Неиерархия, Бог — Небог) существуют разрывы, дискретные скачки. Закон отрицания отрицания — он применим и к рассматриваемым нами объектам — это закон, в котором развитие представлено с его структурной стороны как движение, идущее в схеме троичного ритма, порождаемого борьбой противоположностей. Развертывание данного закона применительно, как ты говоришь, к организационным свойствам материи, т.е. к Порядку и Хаосу как ее структурным видам, к Богу и Небогу как определенным направленностям такового свойства материи, как сознание, осуществляемое в соответствии с содержанием классической триады, должно включать в себя моделирование первого и второго отрицания, наблюдение сохранения, преемственности, возникновения нового качества с обоснованием фаз цикла, отношений между фазами, самими циклами. Ты прав, такие феномены материи, как сознание, нужно изучать во всех его проявлениях и на всем материальном субстрате.

— Да, но, кроме того, я утверждаю: и такие феномены сознания материи, как, условно говоря, Бог и Небог, должны тоже изучаться научными методами.

— Мне трудно конкретно говорить о Боге или Небоге. Лучше, наверное, взять в качестве модели некий идеальный объект или некую систему. Понятие идеального объекта может распространяться на все. В соответствии с законом отрицания отрицания развитие любой системы осуществляется циклами, причем каждый из них трехфа­зен — исходное состояние, превращение системы в свою противоположность, что соответствует отрицанию, и, нако­нец, отрицание отрицания, или превращение возникшей противоположности в свою противоположность. Развитие­ связано с возрастанием неустойчивости. В концепции иерархии это нарушение симметрии идеального объекта. В концепции Бога — нарушение симметрии сознания, потеря целостности. То есть, применяя твою терминологию...

— Можно сказать, что нарушение симметрии сознания материи,— перебиваю я,— это нечто вроде отделения от Бога, рассматриваемого как определенный тип сознания, Небога, т.е. типа сознания с иным знаком? Иначе говоря, это как бы акт порождения Небога в качестве необходимого противовеса?

— В каком-то смысле — да. И предел возрастания неустойчивости системы при этом совпадает со второй фазой цикла, что говорит об истощении внутренних резервов системы. В антитезисе система, становясь противоречивой, теряет статистическую устойчивость. При этом создаются условия для перехода системы на новый уровень. В процессе развития прежнее целое рано или поздно утрачивает свою устойчивость и уступает место новому типу целого. Постоянное превращение целого в часть есть непрерывное самообновление системы.

— Если конкретизировать, то, предположим, превращение супербольшого сознания, каким может быть наделена какая-то материальная структура, в отдельные части, т.е., условно говоря, в Бога и Дьявола, и превращения этих частей в новый тип целого, это естественный цикл развития данной материальной структуры?

— Превращение целого в часть в третьей фазе цикла составляет также условие для возникновения полицентричности развития, то есть зарождения новых центров, новых почек. Неустойчивая система борется не просто за выживание, а за переход на качественно иной уровень существования.

Как сказал один казанский поэт-философ конца ХХ века Натан Солодухо:

И дождь, и снег, и град — все в целом —

итог былинок чужеродных,

проникших внутрь и ставших центром

рождений в облаках холодных.

В рождении и разрушенье

людей, животных, камня, слова

ищу основу всех свершений

и возвращаюсь снова, снова

к тому единому решенью:

неоднородность их основа.

Неоднородность — основа для рождения и Бога, и Небога. И еще об одном надо упомянуть. Многократное преобразование целого в часть, отражая некий парадокс развития, выступает методологическим основанием автопоэзиса — идеи о самовоспроизведении, самообновлении живой материи. Причем, чем более высокоорганизованной является форма движения, тем относительно быстрее темпы ее качественных преобразований. Что это значит? А это значит, что человечество по мере развития приобретает ускорение. Какие же выводы? А выводы таковы: из механизма саморазвития следует невозможность существования как жестко детерминированного мира, включающего в себя Вселенную, так и хаотического устроения ее структуры. Единая генеральная линия развития не может охватить одновременно как жестко детерминированное изменение всю структуру Вселенной. Поэтому следует говорить об одно- и разнонаправленности развития, вероятностных отношениях и жесткой детерминации одновременно, квантовании пространства и времени, единстве замедления и ускорения...

— И единстве иерархии и неиерархии и взаимосплетенности Бога и Небога?

— Да.

Мир и красив, и безобразен —

пучина качеств в нем безмерна,

исток его разнообразья

в неоднородности, наверно.

Тот же Н.Солодухо. Конкретно-всеобщая природа этой и подобных концепций основана на идее нарушения и сохранения симметрии. В сути своей это теория развития всех реальных и идеальных систем. Она относима ко всем явлениям. Феномены духовной составляющей мироздания или, по другой терминологии, большого сознания, которые ты именуешь божественным либо антибожественным — при всей условности опять же подобных терминов — также подчинены общим законам. Вне законов они существовать не могут.

— Понятие Бога без антиномии, следовательно, бедно по содержанию, и как бы не легитимно? Оно не раскрывает специфики изменения системы?

— Да, для симметрии необходимо некое антиподное понятие. Причем методологическая сущность его будет заключаться в его противоположности Богу как специфическому стимулу развития. Но при этом Небог не отрицает Бога как развитие. Однако в процесс развития он вносит неопределенность, которая служит основанием для выбора путей и разнообразия форм. В этом плане Небог обогащает представления о хаосе, вероятностных отношениях, бесконечном тождестве или неопределенном различии, количестве, оторванном от качества и проч. В обобщенном виде Небог, а по моей терминологии, неиерархия, есть неразвитие, случайность, которые однако дополняют и обогащают процессы развития...

Мы говорим еще долго, опять и опять возвращаясь к некоторым нюансам новой концепции. В общем-то такой подход выстраивает непрерывно-дискретную, иерархическо-неиерархическую, божественно-небожественную структуру мироздания, которое есть как бы результат развития его свойств, «раздвояющихся» на паритетно-антиподные части, находящиеся друг с другом в состоянии борьбы — компромисса. Двигательную силу процессу развития придает возрастание неустойчивости систем на более высоких уровнях организации, что компенсируется в конечном счете ускорением эволюции мира в целом.

Еще один важный тезис: подобные преобразования осуществляются в природе по законам красоты. Красота, вероятно, является атрибутом объективной реальности, еще одной чертой организационного свойства материи.

По Гегелю, «высшая красота состоит в совершеннейшем развитии всех сторон индивидуальности согласно одному внутреннему принципу». Поиск же этого принципа неизбежно выводит на золотую пропорцию, или числа Фибоначчи, философская интерпретация которых открывает путь к постижению меры гармонии во взаимоотношениях и таких частей мирового сознания, как Бог и Небог.

Здесь я воспользуюсь наработками еще одного казанского философа конца ХХ столетия Рустама Мурсалимова.

Мы сидим, как всегда при философских беседах, за чашкой крепкого чая, и философ рассказывает мне о волшебных свойствах чисел Фибоначчи.

— Числа Фибоначчи это такой ряд, где каждое новое число, начиная с третьего — 1, 2, 3, 5, 8, 13, 21, 34, 55...—складывается из суммы двух чисел предыдущих, составляющих в процентном отношении: меньшее число примерно 38%, а большее — примерно 62%. Отношение соседних чисел этого ряда — любого большего числа к соседнему меньшему — в пределе стремится к золотой пропорции, равной 1,618. К сожалению, человек почти совсем не пользуется соотношениями золотых чисел Фибоначчи, тогда как в них лежит ключ к возможному счастью и гармонии. Слепота и глухота человека к красоте поразительны.

— Значит, насколько я вас понял, если кто-то хочет, скажем, создать семью, то идеальные отношения между мужем и женой, отвечающие золотой пропорции, это —62% полной взаимозависимости друг от друга и 38% свободы?

— Да. А отношение не-свободы каждого человека, входящего в семейный союз, к его свободе должно в идеале равняться 1,6. И в этом случае у вас будет прекрасная семья.

— С этой точки зрения социализм в идеале это 62% общенародной собственности, твердого плана и государственного регулирования и 38% рынка и частной инициативы. А идеальный капитализм, как зеркальное отражение, должен нести в своих структурах 62% чисто капиталистических ценностей, но 38% ценностей социалистических (государственная собственность, социальные блага и государственные гарантии человеку). С этой точки зрения рождение всякой новой крупной теории, в том числе религиозной, должно содержать в себе примерно те же соотношения консервативных и новаторских идей. Я правильно понимаю вас?

— Да, и если все это соблюдается, то мы сталкиваемся с проявлениями истинной красоты в творениях природы и человека, будь это создаваемое нами общество или философско-религиозная концепция, или семья.

— Да, но золотые числа Фибоначчи применимы и к рассмотрению взаимоотношений между Хаосом и Порядком во Вселенной, между иерархическими процессами, выстраивающими Вселенную на основании детерминации и взаимной координации, а с другой стороны, неиерархическими процессами, творящими ту же самую Вселенную и в тот же самый момент времени на основании вероятности и случайности...

Взаимоотношения Бога и Небога, или Антибога, или Дьявола, тоже танцуют вокруг золотой пропорции, обусловливаемой числами Фибоначчи. В идеале совершенный мир в прямом (Бог) или зеркальном выражении (Антибог) должен отвечать этой золотой пропорции.

Мир, в котором, условно говоря, 62% небожественного материала и 38% божественного,— это небожественный мир. А мир, в котором 62% божественного состава, а 38% небожественного, это уже мир божественный.

Подумать только, к каким выводам может привести открытие итальянца Леонардо из Пизы по прозвищу Фибоначчи («сын доброй природы»), которое он совершил в 1202 году, выращивая кроликов. Оказывается, здоровые кролики при определенных условиях воспроизводят себя согласно числовой последовательности, складывающейся из чисел Фибоначчи. Похоже, этим числам подчинено все. Семена на диске подсолнечника расположены так, что их положение образует рисунок пересекающихся кривых. Одни кривые закручены в одну сторону, другие — в противоположную. И всегда в пропорции: 55 к 34, 34 к 21, 21 к 13, то есть в пропорции, равной 1,618. Тополь, дуб, груша, орешник, ива, ель, кактус программу своего развития также подчиняют числам кроликовода из Пизы. Расстояния от пупка нормально сложенного человека до пят и до макушки головы тоже связаны отношением 38% и 62%.

Но меня интересует не столько архитектура человечес­кого тела, сколько архитектурное строение человечества.

Рассматривая эволюцию человека от микро- к мак­ро-,­ а затем к мега состоянию, можно заметить: та структура мироздания, в которой действует человек, развивается, условно говоря, от небожественного состояния к божественному. На протяжении всей истории человеческой расы идет как бы постепенная перемена знака.

Но структуры, выстраиваемые материей согласно соотношениям золотых чисел Фибоначчи, в их крайних зеркальных выражениях (небожественный мир и божественный мир) это — идеальные структуры. В жизни же мы постоянно встречаемся с отступлениями от золотой пропорции. По существу жизнь есть всегда ее нарушение. Особенно жизнь человека.

Золотая пропорция соблюдается в природных процессах, и поэтому все совершаемое и творимое природой прекрасно. Человек же приближается к золотой пропорции только в творениях своих гениев, заурядная же практика его жизни, порой лежащая весьма далеко от чисел Фибоначчи, часто безобразна.

Мегачеловек в этом смысле предстает певцом и строителем золотых пропорций в мире.

Но что дальше? — может спросить меня ищущий. Ведь мир пульсирует, и, дойдя до идеального божественного состояния, в нем неизбежно начнется новая перемена знака.

Дальше — новый грандиозный цикл бытия.

В древних ведических гимнах, созданных человеком две с половиной — три тысячи лет назад, прозвучали уже первые догадки о катаклизмах такого рода.

Не было не-сущего и не было сущего тогда.

Не было ни воздушного пространства, ни неба над ним.

Что двигалось туда и сюда? Под чьей защитой?

Что вода была — глубокая бездна?

Не было ни смерти, ни бессмертия тогда.

Не было ни признака дня или ночи.

Дышало, не колебля воздух, по своему закону Нечто Одно,

И не было ничего другого, кроме него.

Кто воистину знает, кто здесь провозгласит?

Откуда родилось, откуда это творенье?

Даже боги появились посредством сотворения этого мира,

Так кто же знает, откуда он появился?

Откуда это творенье появилось?

Может, само создало себя, может, нет —

Тот, кто надзирает над этим миром на высшем небе,

Только он знает или же не знает.

6.04.1992.