Geum.ru

Дмитрий Сергееевич Мережковский. Петр и Алексей Дмитрий Сергееевич Мережковский. Антихрист ocr: Tamuh книга

Вид материалаКнига
Подобный материал:
1   ...   39   40   41   42   43   44   45   46   47
веков. Аминь.


- Аминь! - повторил Иоанн сын Громов.

- Аминь! - повторил Тихон, первый сын Церкви Гро-

мовой. И пал на лицо свое, как мертвый, и онемел на-

веки ...................


Очнулся в келье о. Сергия.


Весь день тосковал старец о Тихоне, томимый пред-

чувствием, что с ним случилось недоброе. Часто выходил

из кельи, блуждал по лесу, искал и кликал: "Тишень-


ка! Тишенька!" - но только пустынный отзвук отвечал

ему в предгрозной тишине.


Когда надвинулась туча, в келье стало темно, как

ночью. Лампада теплилась в глубине пещеры, где оба

старца молились.

О. Иларион пел псалом:


Глас Господень над водами. Бог славы возгремел. Гос-

подь над водами многими.


Глас Господа силен, глас Господа величествен.

Вдруг ослепительно белое пламя наполнило келью, и

раздался такой оглушающий треск, что казалось, гранит-

ные стены, в которых построена келья, рушатся.


Оба старца выбежали вон из кельи ,"и увидели, что

сухая сосна, которая возвышалась одиноко на краю про-

секи, над мелкою порослью, горит, как свеча, ярким огнем

на черном небе, должно быть, зажженная молнией.


О. Сергий пустился бежать с громким криком: "Ти-

шенька! Тишенька!" О. Иларион - за о. Сергием. Подбе-

жав к сосне, нашли они Тихона, лежавшего без чувств,

у самого подножия горящего дерева. Подняли его, пере-

несли в келью, и так как не было другой постели, то

уложили в один из гробов, в которых сами спали. Думали

сперва, что он убит громом. О. Иларион хотел уже чи-

тать отходную. Но о. Сергий запретил ему и стал читать

Евангелие. Когда прочел слова:


Истинно, истинно говорю вам: наступает время и на-

ступило уже, когда все, находящиеся в гробах, услышат

глас Сына Божьего и, услышавши, оживут - Тихон

очнулся и открыл глаза. О. Иларион упал на пол от ужаса:

ему казалось, что о. Сергий воскресил мертвого.


Скоро Тихон совсем пришел в себя, встал и сел на

лавку. Он узнавал о. Сергия и о. Илариона, понимал

все, что ему говорили, но сам не говорил и отвечал толь-

ко знаками. Наконец, они поняли, что он онемел - долж-

но быть, от страха язык отнялся. Но лицо у него было

светлое; только в этой светлости-что-то страшное, как

будто, в самом деле, воскрес он из мертвых.


Сели за трапезу. Тихон пил и ел. После трапезы

стали на молитву. О. Иларион в первый раз молился

с Тихоном, как будто забыл, что он - еретик, и, видимо,

чувствовал к нему благоговение, смешанное с ужасом.


Потом легли спать, старцы, как всегда, в свои гробы

в пещере, а Тихон в избе на полати над печкою.


Гроза бушевала, выл ветер, лил дождь, шумели волны

озера, гром гремел, не умолкая, и в оконце светил почти


непрерывный белый свет молний, сливаясь с красным

светом лампадки, которая теплилась в пещере перед об-

разом Нечаянной Радости. Но Тихону казалось, что это -

не молнии, а старичок беленький склоняется над ним,

говорит ему о Церкви Иоанна, сына Громова, и ласкает

его, и баюкает. Под шум грозы заснул он, как ребенок

под колыбельную песенку матери.


Проснулся рано, задолго до восхода солнечного. По-

спешно оделся, собрался в путь, подошел к о. Сергию,

который почивал еще в гробу своем, так же, как о. Ила-

рион, стал на колени и тихонько, стараясь не разбудить

спящего, поцеловал его в лоб. О. Сергий открыл на мгно-

вение глаза, поднял голову и проговорил: "Тишенька!" -

но тотчас опять опустил ее на камень, который служил

ему изголовьем, закрыл глаза и заснул еще глубже.

Тихон вышел из кельи.


Гроза миновала. Снова наступила тишина великая.

Только с мокрых веток падали капли. Пахло смолистою

хвоей. Над черными острыми елями в золотисто-розовом

небе светил тонкий серп юного месяца.


Тихон шел, бодрый и легкий, как бы окрыленный ве-

ликою радостью, подобной великому ужасу, и знал, что

будет так идти, в немоте своей вечной, пока не пройдет

всех путей земных, не вступит в Церковь Иоаннову и не

воскликнет осанну Грядущему Господу.


Чтоб не заблудиться, как вчера, он шел высокими

скалистыми кряжами, откуда видны были берег и озеро.

Там, на краю небес, лежала грозовая туча, все еще си-

няя, черная, страшная, и заслоняла восход солнечный.

Вдруг первые лучи, как острые мечи, пронзили ее, и

хлынули в ней потоки огня, потоки крови, как будто уже

совершалась там, в небесных знамениях, последняя битва,

которою кончится мир: Михаил и Ангелы его воевали

против Дракона, и Дракон и Ангелы его воевали против

них, но не устояли, и не нашлось уже для них места на

небе. И низвержен был великий Дракон, древний Змий.


Солнце выходило из-за тучи, сияя в силе и славе

своей, подобное лику Грядущего Господа.


И небеса, и земля, и вся тварь пели безмолвную песнь

восходящему солнцу:

- Осанна! Тьму победит Свет.


И Тихон, спускавшийся с горы, как бы летевший на-

встречу солнцу, сам был весь, в немоте своей вечной,

вечная песнь Грядущему Господу:

- Осанна! Антихриста победит Христос.