Geum.ru

Не лепо ли ны бяшет, братие, начяти старыми словесы трудных повестий о пълку Игореве, Игоря Святославлича

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
I


1.


Не лепо ли ны бяшет, братие, начяти старыми словесы трудных повестий о пълку Игореве, Игоря Святославлича? Начати же ся тъй песни по былинамь сего времени, а не по замышлению Бояню! Боян бо вещий, аще кому хотяше песнь творити, то растекашется мыслию по древу, серымъ вълкомъ по земли, шизым орломъ подъ облакы. Помняшетьъ бо, рече, първыхъ временъ усобице, - тогда пущашеть 10 соколовь на стадо лебедей; который дотечаше, та преди песнь пояше - старому Ярославу, храброму Мстиславу, иже зареза Редедю предъ пълкы касожьскыми, красному Романови Святъславличю.


Боян же, братие, не 10 соколовь на стадо лебедей пущаше, но своя вещиа персты на живая струны воскладаше; они же сами князем славу рокотаху.

Почнем же, братие, повесть сию от стараго Владимера до ныняшняго Игоря, иже истягну умь крепостию своею и поостри сердца своего мужеством, наплънився ратнаго духа, наведе своя храбрыя плъкы на землю Половецькую за землю Руськую.
Не начать ли нам, братья, по-стародавнему скорбную повесть о походе Игоревом, Игоря Святославича! Или да начнется песнь ему по былям нашего времени - не по замышлению Боянову! Ведь Боян вещий когда песнь кому сложить хотел, то белкою скакал по дереву, серым волком по земле, сизым орлом кружил под облаками. Поминал он давних времен рати - тогда пускал десять соколов на стаю лебедей; какую догонял сокол, та первая песнь пела старому Ярославу, храброму Мстиславу, что зарезал Редедю пред полками касожскими, красному Роману Святославичу.


Боян же, братья, не десять соколов на стаю лебедей пускал, но свои вещие персты на живые струны возлагал; они же сами князьям славу рокотали.

Начнем же, братья, повесть эту от старого Владимира до нынешнего Игоря, который скрепил ум силою своею и поострил сердце свое мужеством и, исполнившись ратного духа, навел свои храбрые полки на землю Половецкую за землю Русскую.



2.

В начале «Слова о полку Игореве» автор заявляет, что он намерен воспеть поход князя Игоря «по былинам сего времени», а не по «замышлению Боянову», т.е. по действительным фактам, по тому, что действительно было, а не по вымыслу певца Бояна, о котором он говорит с почтительным преклонением перед его талантом.

Вещий Боян, если хотел песнь сложить, то (вместо того, чтобы следовать «былинам сего времени)) растекался мыслью по (воображаемому) древу, серым волком по земле, сизым орлом под облаками. Т.е. песни певца Бояна, которые были полны фантазии, автор аллегорически сравнивает с бегом по земле серого волка и с бегом белки по дереву, которых невозможно остановить, и полетом под облаками сизого орла, которого невозможно поймать (аллегория).

Помнил Боян первоначальных времен войны, и тогда напускал он десять соколов (пальцев) на стадо лебедей (струн): который из соколов (пальцев догонял какую-нибудь лебедь (струну), та первая и пела песнь (славу) великим князьям Руси, которых автор перечисляет в своем повествовании. Автор в данном случае прибегает к аллегорическому сравнению. Пальцы певца Бояна летают по струнам также быстро, как и соколы в небе, а струны его гуслей издают такие красивые звуки, что их можно сравнить по красоте разве что с лебедями.

От воспоминаний о Бояне и о старых временах автор «Слова» переходит к действительности и заяавляет о своем намерении воспеть «нынешнего Игоря», который «препоясал ум крепостию своею» (т.е. подчинил свои мысли своей «крепости» - мужеству, храбрости), поострил сердце свое мужеством и, исполнившись ратного духа, «навел свои храбрые полки на землю Половецкую за землю Русскую».


3.

Основная роль, которую играет это поэтическое вступление в идейном содержании произведения, заключается в том, что во всем надо следовать правде, историческим фактам.

Сравнивая былые времена и «современность», автор наводит читателя на мысль, что Русь всегда славилась героями. Автор нам как бы говорит: если Боян в своих песнях пел славу (и заслуженно!) великим князьям прошлого, то и мы пропоем славу князьям уже нашего времени (т.е. современникам автора «Слова»), которые также любят Русь и готовы отдать жизнь за свою Родину.


II


1.


Се ветри, Стрибожи внуци, веютъ съ моря стрелами на храбрыя пълкы Игоревы. Земля тутнетъ, рекы мутно текуть; пороси поля прикрываютъ; стязи глаголютъ - половци идуть отъ Дона, и отъ моря; и отъ всех странъ Рускыя пълкы оступиша. Дети бесови кликом поля прегородиша, а храбрии русици преградиша чрълеными щиты.

Яр туре Всеволоде! Стоиши на борони, прыщеши на вои стрелами, гремлеши о шеломы мечи харалужными. Камо, Туръ, поскочяше, своимъ златымъ шеломомъ посвечивая, - тамо лежатъ поганыя головы половецкыя. Поскепаны саблями калеными шеломы оварьскыя от тебе, Яр Туре Всеволоде! Кая раны дорога, братие, забывъ чти, и живота, и града Чрънигова, отня злата стола и своя милыя хоти, красныя Глебовны, свычая и обычая!
Вот ветры, Стрибожьи внуки веют с моря стрелами на храбрые полки Игоревы. Земля гудит, реки мутно текут; пыль степь заносит; стяги весть подают - половцы идут от Дона и от моря; со всех сторон они русские полки обступили. Дети бесовы кликом степь перегородили, а храбрые русичи преградили степь червлеными щитами.

Яр-тур Всеволод! Стоишь ты всех впереди, мечешь стрелы на поганых, стучишь о шлемы мечами харалужными. Куда, Тур, поскачешь, своим золотым шеломом посвечивая, там лежат поганые головы половецкие. Порублены саблями калеными шлемы аварские тобою, Яр Тур Всеволод! Что тому раны, братья, кто забыл и жизнь, и почести, и город Чернигов, отчий золотой стол, и милой своей красной Глебовны свычаи и обычаи!



2.

Вот ветры, внуки Стрибога (бога ветров) веют со стороны моря (с половецкой стороны) стрелами на храбрые полки Игоревы. Земля гудит под копытами конницы, идущей в бой. Реки мутно текут (под ногами коней, переходящих их вброд). Пыль поднятая множеством полвецкой конницы, поля покрывает.

Автор называет половцев «дети бесовы», намекая на то, что у них черные души, что они вокруг сеют только лишь зло (метафора)

Все князья бьются храбро, но храбрее всех – Всеволод, которого автор сравнивает с разъяренным туром (сравнение): «Куда, Тур, поскачешь, своим золотым шеломом посвечивая, там лежат поганые головы половецкие».


3.

После описания автором грозных предзнаменований. в произведении следует постепенное развертывание битвы, слитое с изображением надвигающейся грозы, что дает нам право говорить о последовательном изложения событий автором.

Описывая подвиги в битве Всеволода, автор опять выдвигает идею о патриотизме русского воина, о том, что Родина русскому человеку дороже всего на свете. Ведь в пылу битвы Всеволод не только не чувствует на себе ран – он забыл и феодальную честь, и княжеские обязанности, и любовь к жене.

III


1.


На седьмомъ веце Трояни връже Всеславъ жребий о девицю себе любу. Той клюками подпръся, оконися и скочи къ граду Кыеву, и дотчеся стружиемъ злата стола Киевскаго. Скочи отъ нихъ лютымъ зверемъ въ плъночи из Бела-града, обесися сине мьгле; утръже вазни с три кусы, оттвори врата Нову-граду, разшибе славу Ярославу, скочи влъком до Немиги съ. Дудутокъ.

На Немизе снопы стелютъ головами, молотятъ чепи харалужными, на тоце животъ кладут, веютъ душу от тела. Немизе кровави брезе не бологомъ бяхуть посеяни: посеяни костьми рускихъ сыновъ.

Всеслав князь людемъ судяше, княземъ грады рядяше, а самъ въ ночь влъкомъ рыскаше; из Кыева дорискаше до куръ Тмутороканя, великому Хръсови влъкомъ путь прерыскаше. Тому въ Полотске позвониша заутренюю рано у святыя Софеи въ колоколы, а онъ въ Кыеве звонъ слыша. Аще и веща душа въ дръзе теле, но часто беды страдаше.
На седьмом веке Трояновом бросил Всеслав жребий о девице, ему любой. Изловчился, сел на коня, поскакал к городу Киеву, коснулся копьем золотого стола Киевского. Из Белгорода в полночь поскакал лютым зверем, завесившись синей мглой, утром отворил ворота Новугороду, расшиб славу Ярославову, поскакал волком от Дудуток до Немиги.

На Немиге снопы стелют из голов, молотят цепами харалужными, на току жизнь кладут, веют душу от тела. У Немиги кровавые берега не добром были засеяны - засеяны костьми русских сынов.

Всеслав князь людям суд правил, князьям города рядил, а сам ночью волком рыскал; из Киева до петухов, великому Хорсу волком путь перебегая, в Тмутаракань добирался. Ему в Полоцке звонили заутреню рано у святой Софии в колокола, а он звон тот в Киеве слышал. Хоть и вещая душа была в отважном теле, но часто он беды терпел.



2.

На седьмом (на последнем) веке Трояна (языческого бога) (т.е. в конце языческих времен) кинул Всеслав жребий «о девице ему любой», т.е. попытал счастья добиться Киева. Город Киев, его неприступность, автор сравнивает с неприступностью сердца любимой девушки. (олицетворение)

Далее автор описывает, как Всеслав занял княжеский трон. Автор говорит, что Всеслав поскакал к Киеву и коснулся «стружиемъ злата стола Киевскаго», т.е. трона. Трон = «злат стол» (метафора) Стол во времена автора «Слова» считался главным предметом в доме. Ведь за столом собиралась вся семья, за столом всегда принимались важные решения. Можно сказать, что стол объединял людей – будь то семья или просто близкие по духу люди. Вокруг трона тоже должно происходить объединение. Вокруг него должна сплотиться вся Русь. Поэтому повествователь и сравнивает метафорически трон со столом, хоть он, в отличие от простого стола, «золотой».

«Злата стола Киевскаго», т.е. трона, Всеслав коснулся коснулся «стружием». В переводе на современный русский язык слово «стружие» дано как «копье». Но это не совсем так. Во времена автора «Слова» «стружием» называлась некоторого рода жердь определенной длины, род жезла, трости, посоха. Половецкое «серебряное стружие» принажлежало к княжеским регалиям. Оно напоминало булаву, скипетр. Но, по всей вероятности, княжеское «стружие» как жезл власти имело начало в самой отдаленной древности.

Во времена Всеслава «стружие» по длине уподоблялось древним царским жезлам и отличалось от них только символом, который был помещен на верхушке жерди. Т.е. «стружие» Игоря – просто палка. Таким образом, если автор «Слова» говорит, что Всеслав коснулся «стружием» до киевского трона, то этим он показывает, что он не копьем, не храбростью, а без труда, просто палкой сел на великое киевское княжение. Автор здесь прибегает к иронии, т.е. налицо - несоответствие положительного значения и отрицательного подтекста.

Далее автор говорит о том, что Всеслав поскакал из Белгорода, «завесившись синей мглой», т.е. ночью (синекдоха). Чтобы показать всю злобу Всеслава, его непримиримость по отношению к врагам, автор сравнивает его со зверем, с волком: «поскакал лютым зверем», «поскакал волком». (метафорическое сравнение)

На Немиге – не мирная жизнь, а жестокое время. На Немиге жизнь человеческая ничего не стоит: там «кровавые берега» «засеяны костьми» русских воинов. (гипербола)

Всеслав-князь людям суд правил, властвуя и над простыми людьми, и над князьями, а сам не имея пристанища ночью волком рыскал. (сравнение)

Для него в Полоцке звонили к заутрене у святой Софии в колокола, а он в Киеве звон тот слышал. (гипербола)


3.

На примере неприкаянной судьбы родоначальника полоцких всеславичей – Всеслава Брячиславовича Полоцкого автор показывает беднадежность междоусобиц.


IV


1.


На Дунаи Ярославнынъ гласъ ся слышит, зегзицею незнаема рано кычеть: «Полечю - рече - зегзицею по Дунаеви, омочю бебрянъ рукавъ въ Каяле реце; утру князю кровавыя его раны на жестоцемъ его теле».

Ярославна рано плачетъ въ Путивле на забрале, аркучи: «О, ветре, ветрило! Чему, господине, насильно вееши! Чему мычеши хиновьскыя стрелкы на своею нетрудною крилцю на моея лады вои? Мало ли ти бяшет горе подъ облакы веяти, лелеючи корабли на сине море! Чему, господине, мое веселие по ковылию развея?»

Ярославна рано плачеть Путивлю городу на забороле, а ркучи: «О, Днепре Словутицю! Ты пробилъ еси каменныя горы сквозе землю Половецкую. Ты лелеялъ еси на себе Святославли носады до плъку Кобякова. Возлелей, господине, мою ладу ко мне, а быхъ не слала къ нему слез на море рано!»


Ярославна рано плачет въ Путивле на забрале, а ркучи: «Светлое и тресветлое солнце! Всем тепло и красно еси. Чему, господине, простре горячюю свою лучю на ладе вои? Въ поле безводне жаждею имь лучи съпряже, тугою им тули затче?»
На Дунае Ярославны голос слышится чайкою неведомой утром рано стонет: «Полечу я чайкою по Дунаю, омочу рукав я белый во Каяле-реке, утру князю кровавые раны на могучем его теле».

Ярославна утром плачет в Путивле на стене, причитая: «О ветр, ветрило! Зачем, господине, так сильно веешь! Зачем мчишь вражьи стрелы на своих легких крыльях на воинов моей лады? Или мало тебе высоко под облаками веять, лелея корабли на синем море! Зачем, господине, мое веселье по ковылю развеял?»

Ярославна рано утром плачет на стене Путивля-города, причитая: «О Днепр Словутич! Ты пробил каменные горы сквозь землю Половецкую. Ты лелеял на себе Святославовы челны до полку Кобякова. Прилелей же, господине, мою ладу ко мне, чтобы не слала я к нему слез на море рано!»

Ярославна рано плачет на стене в Путивле, причитая: «Светлое и тресветлое солнце! Всем ты красно и тепло. Зачем, господине, простерло ты горячие лучи свои на воинов лады? В степи безводной жаждою согнуло им луки, тоскою замкнуло колчаны?»



2.

Супруга Игоря, Ярославна, сердцем чуя невзгоду, бродит одинокая по стенам города Путивля, смотрит в даль степную, непроглядную, и горько сокрушается о своем милом супруге. «Плач Ярославны» - одно из самых поэтических мест «Слова о полку Игореве». «Плач Ярославны» построен по образцу народного причитания. Причем Ярославна печется не только о супруге, но и обо всех русских воинах, она вспоминает о славных походах Святослава Киевского на хана Кобяка.

Ярославну автор сравнивает с кукушкой. (сравнение) Ведь она так же одинока, как и эта птица. «Полечу я кукушкою по Дунаю, - плачет Ярославна, - омочу рукав я белый во Каяле-реке (инверсия), утру князю кровавые раны на могучем его теле».

Ярославна олицетворяет силы природы: она обращается, как к живым, к ветру, реке Днепр, солнцу, просит их помочь ей в своем горе, но не только ей, одной, но и всей Русской Земле. «О ветр, ветрило!» - обращается она к ветру. (повторение) У ветра – «легкие крылья», ведь он летает так же быстро, как и птица. (метафорическое сравнение)

К солнцу она обращается так: «Светлое и тресветлое солнце!» Повторение – типичный оборот народной поэзии. Но в данном случае повторяется не просто слово. Во втором, повторяющемся, слове добавляется древнерусский префикс с усилительным значением тре-.


3.

Плач Ярославны тесно связан с последующим рассказом о побеге Игоря из плена. Природа помогает Игорю: дружески беседует с князем река Донец, вороны, галки и сороки замолкают, чтобы не выдать преследователям местонахождения беглецов, указывают им путь дятлы, радуют песнями соловьи.

В идейном содержании произведения «Плач Ярославны» играет большую роль. Он говорит о верности и преданности русской женщины, о том, что ее любовь, ее вера, ее молитвы всегда приведут к благоприятному исходу.

И в то же время в лице Ярославны автор изображает всю Русь, страдающую от бесчисленных набегов половцев. И, словно услышав этот призыв, Игорь вырывается из позорного плена.


V


1.


Прысну море полунощи; идутъ сморци мъглами. Игореви князю Богъ путь кажетъ изъ земли Половецкой на землю Рускую, къ отню злату столу. Погасоша вечеру зари. Игорь спитъ, Игорь бдитъ, Игорь мыслию поля меритъ отъ великаго Дону до малаго Донца. Комонь въ полуночи. Овлур свисну за рекою; велить князю разумети. Князю Игорю не быть! Кликну; стукну земля, въшуме трава, вежи ся половецкии подвизашася. А Игорь князь поскочи горнастаем къ тростию и белымъ гоголем на воду, въвержеся на бръзъ комонь и скочи съ него бусым влъкомъ. И потече къ лугу Донца и полете соколом подъ мьглами, избивая гуси и лебеди завтроку и обеду и ужине. Коли Игорь соколомъ полете, тогда Влуръ влъкомъ потече, труся собою студеную росу; претгоста бо своя борзая комоня.
Вспенилось море в полуночи; смерчи идут туманами. Игорю князю бог путь кажет из земли Половецкой на землю Русскую, к отчему столу золотому. Погасли вечером зори. Игорь спит, Игорь не спит, Игорь мыслию степь мерит от великого Дону до малого Донца. В полночь Овлур свистнул коня за рекою; Велит князю не дремать. Кликнул; стукнула земля, зашумела трава, ежи половецкие задвигались. А Игорь князь поскакал горностаем к камышу, пал белым гоголем на воду. Кинулся на борзого коня и соскочил с него серым волком. И побежал к лугу Донца, и полетел соколом под облаками, избивая гусей и лебедей к обеду, и полднику, и ужину. Когда Игорь соколом полетел, тогда Овлур волком побежал, труся собою студеную росу; надорвали они своих борзых коней.



2.

Как бы в ответ на мольбу Ярославны, «Бог путь кажет» Игорю на русскую землю, к отчему «злату столу», т.е. трону.

Погасли вечером зори, как гаснут светильники (метафора) Кликнул Овлур Игоря. Стукнула земля, т.е. застучала под копытами коней. Зашумела потревоженная трава. (олицетворение) И полетел Игорь горностаем к камышу, пал белым гоголем (т.е. уткой) на воду. Вскочил на коня и соскочил с него серым волком. А потом полетел он белым соколом под облаками. Как мы видим, автор сравнивает Игоря то с горностаем, то с уткой, то с волком, то с соколом. Природа ведь помогает Игорю, а значит, и он – часть этой природы. К тому же, автор, наверное, подмечает какие-то отдельные черты этих животных в характере Игоря. Временами он напоминает горностая-хищника, временами – глупую утку, временами – волка, ожесточившегося на врагов своей земли, а временами – белого прекрасного сокола, жаждущего вернуться к своей любимой жене.

И, загнав, коня, Игорь добирается до Днепра.


3.


В композиционном решении произведения описание бегства Игоря тесно связано с «Плачем Ярославны». Ярославна просит силы природы вернуть ей мужа, и природа помогает ей, возвращает Игоря из плена.

Что же касается идейного содержания отрывка, то автор дает ясно понять: любовь к родной земле всегда поможет человеку преодолеть любые трудности и препятствия.


Заключение


Главная идея «Слова о полку Игореве в том, что вся Русь должна быть единой, а не разделенной на множество мелких княжеств. Такая раздробленность неизбежно приводит сильное государство к неминуемой гибели. На примере князя Игоря показано, что поодиночке крупного врага не победить. Это можно сделать только общими силами. «Слово о полку Игореве оказалось пророческим произведением. Оно предсказало дальнейшее историческое развитие России в последующую эпоху.


Список литературы:


1. Слово о полку Игореве. – М.: 1983

2. Дьяченко Г. Полный церковно-славянский словарь. – М.: 1993

3. История русской литературы X – XVII веков. / под ред. Д.С. Лихачева. – М.: 1980

4. Ожегов С.И. Словарь русского языка. – М.: 1984

5. Полевой П.Н. История русской словесности с древнейших времен до наших дней. В 3-х томах. Т. 1 – СПб: 1900