Липецкий край

Вид материала

Документы

Содержание Племя колесничих на земле задонской Добринского района Археологические памятники

Подобный материал:

• Липецкий край, 2932.16kb.
• Публичный отчет фгоу спо «Липецкий металлургический колледж», 1620.39kb.
• Закрытое акционерное общество «липецкий силикатный завод», 821.58kb.
• Годовой отчет открытого акционерного общества Липецкий опытно-экспериментальный завод, 239.86kb.
• Стратеги я социально-экономического развития Дальнего Востока и Байкальского региона, 2232.59kb.
• Стратеги я социально-экономического развития Дальнего Востока и Байкальского региона, 3646.4kb.
• Липецкий городской совет депутатов третьего созыва ХХХIV сессия решение, 441.67kb.
• Руководство края ведет государственную политику в области культуры, искусства, сохранения, 48.92kb.
• Руководство края ведет государственную политику в области культуры, искусства, сохранения, 82.04kb.
• Участниками конференции были рассмотрены вопросы: неблагоприятные побочные реакции, 27.38kb.

ПЛЕМЯ КОЛЕСНИЧИХ НА ЗЕМЛЕ ЗАДОНСКОЙ

Втом, что земля Задонская до сих пор полна тайн и загадок, мне довелось убедиться прошлым летом, когда отец предложил совершить пеший поход по окрестностям города. В тот памятный летний день мы с папой попытались найти Тюнинский кур­ганный могильник эпохи бронзы. Тогда же я впервые услышала об абашевцах. За этим странным названием - народ, чья кровь, возможно, струится сегодня в наших жилах. Мы не знаем и никогда уже не узнаем о том, как эти люди называли себя - их существование подтверждают лишь остатки весьма развитой для своего времени материальной культуры, распростра­нявшейся от Дона до Урала. В мире научном используется термин «абашевская археологическая культура» (по названию чувашского села Абашево, раскопки близ которого сыграли немаловажную роль в выявлении данной этнической группы).

В первой половине XIX в. на территории Верхнего Поволжья были обна­ружены клады бронзовых изделий, ныне широ­ко известные как «Галичские клады». Находки вызвали большой интерес. Особенно одна - бронзовое изображение некоего божества, получившее название «Пла­менеющий идол». Но для науки главными были все же другие находки. Позднее в этом регионе еще не раз находили похожие металлические изделия. С развитием российской археологии взгляды на культур­ную принадлежность найденного менялись не раз. А тем вре­менем раскопки приносили все новые и новые подобные на­ходки. И уже не в виде кладов, а в сочетании с инвентарем, выявлявшимся, в основном, при раскопках курганных могильников.

Одним из таких могильников был Тюнинский, расположенный севернее Задонска (ныне село Тюнино Верхнеказаченского сельского совета). Тюнинским назвал памятник известный воронежский кра­евед XIX века Л.Б. Вейнберг. Он первым из спе­циалистов описал памятник и провел здесь рас­копки в 1888 году.

Вот какое описание могильника оставил Л.Б. Вейнберг: «Это площадь величиною в 6 квадратных верст, усеянная курганами трех типов: совершенно круглых; таких же, но с крутым боком с северной стороны; каменных. В центре этой площади находился ранее огромный курган с тайным ходом в каменное подземелье, который был разрыт в начале столетия, и на том месте находится открытая яма, ведущая в пещеру». Л.Б. Вейнберг исследовал пещеру и обнаружил, помимо прочего, железное копье, выводящее это странное захоронение за рамки соседних, которые, как показали материалы из раскопанных тогда же двух курганов, явно относились к неко­ей культуре бронзового века. Правда, тогда еще не было опре­делено, к какой. Находки, относящиеся к бронзовому веку, были об­наружены также и в семи курганах Тюнинского могильника раско­панных позднее, уже в 1910 году, В.Н. Глазовым.

Как отмечает А.Д. Пряхин, «в дореволюционные годы рас­капывались и курганы в бассейне р. Ведуги у Кондрашевки и Киевки (Воронежская область). Один из них дал первое захоронение металлургов-литейщиков, ныне оцениваемое как абашевское, в другом были встречены также первые для тер­ритории Восточной Европы дисковидные псалии (детали кон­ской узды, которые использовалась для соединения удил с ремнями оголовья и поводьями) с шипами, которые привле­кут к себе внимание много десятилетий спустя». О выделении отдельной, ранее неизвестной археологичес­кой культуры, объединившей все эти ранее собранные мате­риалы, зашла речь уже в начале 20-х годов XX века. Глубокой осенью голодного 1921 года экспедиция под ру­ководством профессора Казанского университета В.Ф. Смолина обследовала курганный могильник близ села Абашево Чебоксарского уезда. Раскопки продолжились в 1925 году. И именно Смолин сумел увязать находки, полученные в результате проведенных им раскопок в единое целое с тем матери­алом, что уже был известен. С этого времени на археологической карте бронзового века появляется абашевская археологическая культура. Или, вернее, абашевская культурно-историческая общность. Ведь на сегод­няшний день признано выделение трех абашевских культур: доно-волжской (в основном районы лесостепи к западу от Волги), средневолжской (так называемое «классическое абашево») и уральской. Вот, что пишет по этому поводу А.Д. Пряхин: «Для основ­ной территории доно-волжских абашевцев характерно на­личие имеющих в разной степени выраженную стационар­ность поселков с чаще всего большими по площади однока­мерными, реже двухкамерными, слабо углубленными в мате­рик постройками. Они имеют столбовую конструкцию, под­держивающую двускатное перекрытие. В постройках часто есть и тамбурная часть. «Абашевцы, - говорит археолог Борис Каховский, - отно­сились к европеоидному физическому типу. Жили в бревен­чатых домах большими семьями, разводили скот, занимались мотыжным земледелием. В эту пору уже появилось имуще­ственное расслоение, о чем свидетельствует погребение од­них в богатых нарядах, а других - лишь с орудиями труда и без украшений. Абашевцы могли вытягивать из меди прово­локу, чеканить и штамповать украшения. Металл они выплав­ляли из руды, добытой в местных песчаниках. Обезглавлен­ные захоронения говорят о том, что здесь часто шли войны с местными племенами. Возможно, абашевцы приносили своим вождям человеческие жертвы. Поклонялись они солнцу и огню. Наиболее значимые для реконструкции быта абашевской культуры результаты дали раскопки многослойного Шиловского поселения, до сих пор остающегося единственным из абашевских поселений, изученных раскопками почти всей пло­щадью. Поселение занимало оконечность удлиненного мыса на ле­вом берегу реки Воронеж.

В тот раз, когда мы с отцом отправились искать древние курганы, земля не открыла нам своих тайн. Уж слишком долго и тщательно на ней хозяйствовали. И то, что не удалось научной экспедиции Воронежского университета, работавшей на территории Задонского района в начале 70-х годов XX столетия, не удалось и нам. Мы так и не смогли обнаружить сле­дов некогда огромного курганного могильника. Тем более, как оказалось при взгляде на реальную мест­ность, главный ориентир, рисунок, сделанный некогда Л.Б. Вейнбергом с натуры, не может служить надежным помощником в поисках. То ли в типографии при публикации альбома «Очерк замечательнейших древностей Воронежской губернии» ошиблись и зеркально перевернули рисунок, то ли еще что, но под таким ракурсом, как на вейнберговской зарисовке, колокольня Тихоновского монастыря и центральный купол его Троицкой церкви видны только с самого берега Дона. А уж там абашевцы точно своих курганов не возводили.

Мы долго ходили, лелея надежду найти хоть частичку про­шлых веков, и не раз нам казалось, что, наконец, повезло, и мы продвинулись вперёд в своих поисках. Но удача вновь от нас ускользала. Я нашла несколько «черепков от древ­них сосудов», но, при тщательном их рассмотрении, обнару­жила, что это всего-навсего обломки кирпича. И приходится пока повторить за Анатолием Дмитриеви­чем Пряхиным: «интенсивная распашка территории привела к практически повсеместному уничтожению в Подонье, как правило, небольших абашевских курганных насыпей и целых курганных могильников. Вспомним пример запашки курганов под г. Задонском на Тюнинском поле, даже местонахож­дение которого ныне трудно конкретизировать».

Правда, как указывал еще один воронежский краевед Е.Л. Марков, могильник Тюнинский на самом деле - «весь возвышенный полуостров Проходненский, покрытый курганами». Но от этого, как говорится, не легче. Возвышенный полуостров занят ныне картофельным полем Свято-Тихоновского Преоб­раженского женского монастыря да сосняком лесного урочи­ща Ямки, выращенным уже в советское время.

И все же, я не жалею. Почти четверть пути мы шли лесом: сосны-исполины, свежий воздух, аромат лесных трав. Но вот мы вышли на холмистую равнину. Напротив, на взгорке вели­чественно возвышается Свято-Тихоновский Преображенский женский монастырь, а вокруг, насколько хватало глаз, раски­нулись поля и перелески. Всё было как в настоящей археологической разведке: и дол­гие, утомительные походы, и тщательное, до рези в глазах, изу­чение местности и почвы под ногами, и даже походный обед под огромным раскидистым дубом посреди поля. Всё время, пока мы путешествовали, папа рассказывал мне про нашу родину, про предков, про их жизнь, а я представляла себе, что именно там, где мы сейчас ходим, находилось посе­ление древнего народа:

«Вот уже два дня не стихает плач женщин и детей - на рассвете на поселение напал враждебный род, битва длилась весь день, враги были разбиты и бежали, но в неравной борьбе погиб­ли почти все самые лучшие и отважные воины племени, а глав­ное - вождь рода. Все готовятся к торжественному обряду погребения.

Наступил вечер. Небо затянуло тучами, и ни одна звезда не проглядывает сквозь завесу. Не видно даже Луны, которая в эти летние дни светит особенно ярко. Все уцелевшие, от мала до велика, покидают своё убежище - укреплённый посёлок. Воины несут тела погибших, далее следу­ют женщины, несущие вещи, которые должны понадобиться мёр­твым в загробной жизни, позади - самые крепкие мужчины ведут жертвенных животных.

Но вот люди останавливаются, перед ними две аккуратно вырытых ямы: одна длиннее - для простых воинов, другая мень­ше - для вождя. Дно могил покрывает слой охры, символизиру­ющей огненное очищение. Сначала простых воинов кладут в большую могилу, в сторону от центра, вытягивая им руки и ноги. Рядом с каждым кладут их оружие: мечи, кинжалы, луки, стрелы, копья, топоры, костяные лопаточки, скипетры, различные укра­шения. Рядом с погибшим кузнецом - плавильные чаши на нож­ках, глиняные формы для отливки оружия и огромный каменный молот. Вслед за предметами быта опускают несколько колесниц умерщвлённых коней.

Вот наступает самая главная часть этой печальной цере­монии: погребение царя. Женщина-жрица из святилища Агни-Пылающего, олицетворяющего священный изначальный огонь, закалывает жертвенных животных, берёт факел у стоящего ря­дом воина и поджигает кучу хвороста и дров, заранее приго­товленную. Мужчины относят туши на жертвенный костёр. Они верят, что боги ожидают дым жертвенника, собравшись встретить души доблестных бойцов, павших в сражении. Участники погребальной церемонии взывают к небесным бо­гам…

Тело вождя оборачивают в бересту, опускают в могильную яму, в ноги ему кладут любимого вороного жеребца и лучшую охотничью собаку, вокруг - оружие, горшки, миски, чаши, украшения. Кости жертвенных животных и угли от костра жрица с пением насыпает возле мёртвых. Мужчины заклады­вают оба захоронения досками, засыпают землёй и песком, де­лая насыпи в виде холмов. Материал для насыпей берется тут же - от подножия будущего кургана. В итоге вокруг свеженасыпан­ного кургана образовывается ров, ограждающий мертвых и отделяющий их от мира живых.

Печальная процессия отправляется назад. Там, в поселке, их ждет тризна по павшим в битве. Мясо жертвенных животных запивают «сомой» - хмельным напитком, приготовляемым из мухоморов».

…В тот день для меня как бы открылось сквозь века окно, в которое я смогла заглянуть и увидеть иной мир - мир наших предков-ариев, воинов-колесничих, живших некогда на той земле, где сегодня живу я.


Анатолий Горин,

СОШ № 1 пос. Добринка.

Научные руководители:

Л.Л. Щепилова, В.В. Елисеев.


АРХЕОЛОГИЧЕСКИМИ ТРОПАМИ

ДОБРИНСКОГО РАЙОНА

Моему увлечению археологией в большой мере способствовало участие в раскопках у с. Грязное Липецкого района и у с. Карамышево Грязинского района в составе областного археологического лагеря «Поиск». С раскопок я привез новые экспонаты для школьного музея.

Добринский район занимает крайний юго-восточный угол карты Липецкой области. Географические особенности наложили свой отпечаток на археологическую ситуацию в районе. Слабая изрезанность долинами рек в огромной мере способствовала его связи со степным регионом и облегчала проникновение кочевых и полукочевых племен эпохи бронзы, чем и объясняется наличие огромного количества курганов в нашем районе в отличие от других районов Липецкой области. На его территории насчитывается около 150 археологических памятников.


Первые сведения о памятниках археологии в Добринском районе связаны с именем Нарцова. В1903 году он, по имеющимся в его распоряжении сведениям, составил историко-археологическую карту Тамбовской губернии, где зафиксировал 15 населенных пунктов на территории современного Добринского района, вблизи которых находились курганы и одно возможное городище.

В 1966 году краевед И.Н. Ветловский обследовал разрушенную стоянку неолита-энеолита на правом берегу реки Битюг у села Паршиновка. Собственно археологические исследования в Добринском районе начинаются с экспедиции археологического отряда Липецкого областного краеведческого музея в 1985 году под руководством А.Ю. Клокова. На территории района им были обнаружены 5 одиночных курганов, 3 курганные группы и 2 поселения эпохи бронзы (II тысячелетие до н.э.), собрана информация о единичных находках.

Таким образом, можно говорить о наиболее широком заселении в древности территории Добринского района в эпоху бронзы. Племена срубной культуры, ведя комплексное хозяйство, в котором наряду с охотой и рыболовством, значительное место занимали обработка земли в поймах рек и отгонное скотоводство, освоили практически все удобные для заселения участки. Об этом свидетельствует присутствие в Добринском районе значительного количества курганных могильников. По форме, размерам и местоположению курганов, а также находкам фрагментов керамики на распахиваемых поверхностях ряда насыпей, большинство из них может быть отнесено к срубной культуре эпохи бронзы (конец III-II тыс. до н.э.). Топографически они располагались на боровой террасе реки Битюг и высоких террасах реки Плавица. Лишь единичные памятники находятся на низких террасах или в пойме, на берегах старых русел. Среди поселений преобладают сезонные стоянки незначительных размеров, тяготеющие к возвышенным участкам боровой террасы. На некоторых поселениях прослеживается значительный культурный слой, насыщенный находками. Среди керамики преобладают горшки баночной формы, встречаются остро-реберные сосуды. Зачастую орнамент наносился в верхней части сосуда и состоял из ряда вдавлений, насечек, либо оттисков шнура, прочерченной линии, сформированных в геометрической композиции. Керамическое тесто хорошо промешано, плотное, с примесью песка, шамота, органики (навоза). Кроме керамики на поселениях в курганах срубной культуры встречаются кости животных, костяные изделия из пористой кости, например, квадратная в сечении костяная проколка, каменные орудия (тесло, нуклеусы, скребки) и другие принадлежности домашнего обихода человека бронзового века. К таким поселениям относятся: Ровенка-5; Паршиновка-1; ур. Курган-1; Талицкий Чамлык-1 и другие.

Летом 2002 года под руководством аспиранта ЛГПУ Е.Н. Мельникова работала археологическая экспедиция в селе Чамлык-Никольское. Здесь проходили раскопки кургана. Он расположен в 2-х км. от боровой террасы реки Чамлык и в 3-4-х км. от Чамлык-Никольского.

Наибольшая высотная отметка площади кургана от современного уровня почвы составляет 60-70 м. Протяженность с севера на юг составляет 15 м, а с востока на запад 12 м. В ходе раскопок было обнаружено 2 захоронения, датируемых бронзовым веком. При этом одно захоронение является основным, а второе впускное. Особенностью курганов является то, что курган может содержать до десятка и более погребений, то есть в однажды сооруженный курган на протяжении веков совершаются все новые и новые захоронения, часто с последующими досыпками.

Сохраненная насыпь кургана позволяет проследить последовательность совершения захоронений и погребальный обряд. В нашем случае курган состоит из двух захоронений. Основное захоронение расположено чуть правее репера. Оно представляет собой яму прямоугольной формы длиной 1,2 м, шириной 1,1 м, ориентированную на северо-восток, в которой лежит на берестяной подстилке на левом боку скелет человека в позе адорации: ноги согнуты в коленях и подтянуты к животу, руки расположены у лица - вид молящегося человека. Рядом с ним был обнаружен скелет ребенка в такой же позе. По всей вероятности, это - погребение матери и ребенка. В могиле находились глиняные горшки с пищей для загробной жизни: два в изголовье, третий перед грудью умершего. В ногах у них, в берестяную подстилку был воткнут костяной наконечник от стрелы. Форма наконечника и материал, из которого он выполнен, указывают на то, что он был привезен издалека. Такие наконечники характерны для Поволжья и Приуралья. Немного южнее могилы был обнаружен жертвенник - скопление костей жертвенных животных или съеденных на тризне (поминках). Впускное погребение расположено в западной части кургана, севернее репера. Оно представляет собой идентичную картину: такой же жертвенник, также расположенный южнее могилы, та же поза, в которой лежит скелет, та же берестяная подстилка, те же 3 горшка, хотя ставился обычно один, в одном из них были обнаружены угольки (тогда существовал культ огня). Один из горшков, стоявший перед грудью, был частично погребен под костями скелета. Это, по всей видимости, произошло во время обрушения сруба. Но, в отличие от основного захоронения, впускное гораздо богаче: на запястьях скелета были обнаружены 2 бронзовых браслета, а рядом с черепом - 2 бронзовые подвески. Это говорит о том, что девушка, погребенная здесь, была из богатой семьи. Глубина могил от нулевого репера до берестяной подстилки составляет 1,7 м - основное погребение, 1,2 м - внесенное.

В ходе раскопок выяснилось, что курган относится к срубной культуре эпохи бронзы, XV-XIV вв. до н.э. На это указывает способ захоронения: выкапывалась могила глубиной до глины и немного в ней, затем в нее укладывалась берестяная подстилка, на подстилку - усопший в позе адорации. В изголовье ставились горшки с пищей, способы изготовления и формы которых характерны для этой эпохи; сверху на могилу укладывали бревна или доски - «сруб» (отсюда и название культуры), насыпали курган.


Дмитрий Клейменов,

СОШ с. Долгоруково

Руководитель: Г.И. Филатов


АРХЕОЛОГИЧЕСКИЕ ПАМЯТНИКИ

ДОЛГОРУКОВСКОГО РАЙОНА


Посетив однажды музей-усадьбу «Край Долгоруковский», я заинтересовался археологическими памятниками на территории нашего района. Но оказалось, что информации о древних людях не так уж много, и я понял всю сложность труда археолога, который, не имея письменных источников об изучаемом периоде, восстанавливает по археологическим памятникам образ жизни древних людей.

В самом музее археологические находки относятся к различным периодам истории, как дописьменному, так и письменному. Директор музея Иван Александрович Христенко большую часть своей жизни посвятилизучению истории Долгоруковского района.

В экспозиции «Неолит» выставлены находки из с. Войсковая Казинка. Останки керамики, кремневые скребки, наконечники копий, предмет с высверленным отверстием для ручки, напоминающий молот, относятся к этому периоду. Собраны они коллективом Войсково-Казинской школы и в 1968 году переданы на хранение в музей.

В 1964 году на территории нашего района археологическая экспедиция Воронежского государственного университета провела разведочные работы по берегам Быстрой Сосны, Олыма, близ села Лобовка. К сожалению, весь археологический материал, найденный во время этой экспедиции, ученые увезли с собой. Краеведческий музей обратился за информацией об этой экспедиции в ВГУ. 29 апреля 1971 года начальник археологической экспедиции кандидат исторических наук А.Д. Пряхин прислал в музей ответ. Он сообщил, что в 1964 году при обследовании территории близ села Войсковая Казинка при незначительном вскрытии культурного слоя был обнаружен керамический и костяной материал, который относится к эпохе неолита. По названию села эта стоянка была названа «Лобовское стойбище древнего человека». Кроме того, там же были обнаружены железные предметы феодального периода: три наконечника копий, два серпа и топор. Отчет об этих работах находится в институте Археологии Академии Наук, в Липецком областном краеведческом музее, в кабинете археологии Воронежского университета.

Таким образом, мы с уверенностью можем сказать, что на территории нашего района древние люди жили еще в период неолита - нового каменного века. Это была благоприятная пора для жизни человека. Суровый климат эпохи палеолита сменился мягким и влажным. Люди селились по берегам рек и озер. Обилие рыбы и дичи обусловили развитие рыболовства и охоты. Эпоха неолита характеризуется дальнейшим совершенствованием в изготовлении каменных орудий. Широко распространяется прием шлифовки, пиления и сверления камня. В молоте, хранящемся в музее, мы видим просверленное отверстие для ручки и следы шлифовки. Вероятно, этот молот был сильно поврежден, так как на нем имеются следы крупных сколов, и выброшен древним человеком за ненадобностью.

Отличительной особенностью неолита является изобретение глиняной посуды, поэтому на неолитических стоянках находят лепную керамику, т.е. посуду, сделанную руками без помощи гончарного круга. Фрагменты такой керамики были найдены близ села Лобовка археологической экспедицией и учениками Войсково-Казинской школы. Некоторые из этих находок украшены ромбическим длинноовальным ямочным орнаментом и относятся к ромбоямочной керамике, причем данная керамика типологически сближается с поздненеолитическими комплексами Верхней Оки, что может говорить о влиянии северных групп населения на жителей нашего края. На территории Липецкой области обнаружен ряд неолитических стоянок по берегам рек Дон, Воронеж, Быстрая Сосна, Красивая Меча и других. Самой значительной среди них является стоянка у с. Долгое Данковского района. Там были найдены фрагменты глиняной посуды, которые украшались ямками и оттисками гребенчатого штампа, а также незначительное количество ромбоямочной керамики. Сосуды были остродонными. Кроме керамики были обнаружены кремневые орудия (наконечники стрел и дротиков, скребки, резцы), а также многочисленные изделия из кости и рога. В нашем музее имеются кремневые наконечники копий в количестве 3-х штук (на территории древнего поселения Липецкое Озеро, что в г. Липецке, и в раскопках Долговской стоянки обнаружены такие же наконечники эпохи неолита).

К сожалению, все представленные в музее находки сделаны местными жителями случайно и во многом потеряли свою историческую ценность, поскольку мы не знаем где именно они были найдены, какова глубина залегания находок, не привезены ли они случайно из других мест.

В историческом зале музея особый интерес представляют железный кинжал и железные наконечники копий. Этот кинжал напоминает по своей форме скифский кинжал-акинак, а наконечники стрел сделаны, как и у скифов, треугольными в основании. Скифы жили в VII в. до н.э.. Скифским этот кинжал считают профессор, доктор исторических наук, заведующий кафедрой отечественной истории Воронежского университета Арсен Тигранович Синюк и краевед, председатель Липецкого областного краеведческого общества Александр Юрьевич Клоков. Этот кинжал, найденный на огороде в с. Стегаловке, передал музею в 1967 году директор Стрелецкого Дома культуры В.Н. Белолипецких. Общая длина кинжала 331 мм. Клинок треугольный, ромбического сечения. Скифские мечи и кинжалы встречаются довольно редко, в погребениях богатых воинов. На территории Липецкой области в настоящее время насчитывается всего 12 акинаков, и такое количество исключает случайность их появления в нашей области.

Из трех наконечников копий большой наконечник найден во время уборки свеклы учениками Больше-Боевской средней школы. Два наконечника копий поменьше найдены в с. Братовщине. Предположительно, все они относятся к феодальной эпохе.

В музее хранится глиняный сосуд, который нашла учительница Войсково-Казинской восьмилетней школы Клавдия Леонтьевна Клеймёнова вместе с учениками на месте бывших раскопок Лобовской стоянки. Высота этого сосуда 21,5 см, диаметр горловины и дна составляют соответственно 13,5 и 8 см. Важно было установить возраст и время изготовления сосуда. С этим вопросом музей обратился в институт Археологии. В ответ на это в Долгоруково были направлены тогда еще кандидат исторических наук Арсен Тигранович Синюк и его ассистент Виктор Викторович Килейников, которые, при осмотре сосуда, датировали его VIII веком. Они подтвердили ранее высказанное предположение, что в районе реки Олым, на месте древних стоянок, может быть наслоение культур.

Работа с археологическими находками меня очень увлекла, и она еще ждет своего продолжения.





Наталья Катасонова,

СОШ с. Тупки Чаплыгинского района.

Руководитель: А.И. Новичкова.