Geum.ru

Комната в домике Лисы. Все кругом украшено белыми кружевными салфеточками. Лиса сидит у стола и обвязывает очередную салфетку кружевами

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   2
Часть 2 (короткая)


1. Спустя месяц.


Загон поросенка. С огромным мешком желудей является Волк. Пристроив мешок, начинает измерять живот поросенка веревкой со множеством узелков. Поросенку нравится игра. Он, то убежит с визгом, то снова прибежит. Отловив и измерив поросенка, волк завязывает на веревке новый узелок. Затем чистит его щеткой, а тот поворачивается разными боками и хрюкает от удовольствия. Закончив, волк достает книгу, на обложке которой написано «Свиноводство» и начинает изучать ее. Появляется лиса.


ЛИПА:

Серёжа, ты часом мой крем не видел?

СЕРГЕЙ:

Какой такой крем?

ЛИПА:

Для лап, Серёжа, для лап!

СЕРГЕЙ:

А то!

ЛИПА:

Говори толком, брал или не брал?!

СЕРГЕЙ:

Брал, но для дела.

ЛИПА:

Для какого?

СЕРГЕЙ:

Я им поросёнка смазал!

ЛИПА:

Это ещё зачем?

СЕРГЕЙ

Чтобы мягче был…

ЛИПА:

Чем бы мне тебя смазать, чтобы ты уже поумнел, наконец! (уходит в дом)


Волк приносит ведро воды и делает в загоне лужу. Размешивает в ней грязь и со справочником в одной лапе, начинает заталкивать поросенка в лужу. Тот визжит и упирается, Серый ругается, шум при этом стоит неимоверный.


СЕРГЕЙ:

Да что ты за бестолочь такая! Здесь же ясно написано, что свиньи любят грязь, потому что она им полезна! А ты - какой-то дурацкий поросёнок, счастья своего не понимаешь! А даже если тебе грязь и не нравится, всё равно полезай! Что бы стать кем-то, тем более настоящей свиньёй, нужно много работать над собой!


2. Особенности сбора желудей


Разгребая прошлогодние листья, Сергей ищет жёлуди и при этом строго следит, чтобы не, дай Бог, не попался гнилой. Для пущей уверенности он иногда пробует их на зуб и даже пытается жевать. Он так увлечен этим, что не замечает Сороку, сидящую прямо перед ним на ветке. А когда замечает ее выпученные глаза то, придав голосу страдальческий оттенок, воздевает лапы.


СЕРГЕЙ:

Видишь, Сорока, до чего болезни доводят! Застудил лапы зимой, - страсть как ломит! Теперь лечусь вот, желудями. Михалыч сказал, что жёлуди от лап - первое дело!

СОРОКА:

Ой, не лапы, ой, не лапы тебе лечить надо!


Волк подхватывает мешок и, ковыляя, уходит. Сорока в другую сторону. Навстречу ей – Выдра.


СОРОКА:

Слыхала, кума, Волчара то наш - сбрендил. Начисто. Желуди жрет, сама видала, истинный крест! Нажрется и давай по земле кататься.

ВЫДРА:

Хм, Волк? Желуди?

СОРОКА:

Желуди! Волк! Ну, мне некогда с тобой тут лясы точить, еще никто не знает, надо успеть! Я первая увидала, ты так всем и скажи.


До других всегда есть дело

Доброму соседу!

Ах, заныло, засвербело –

Не поспеть к обеду!

Здесь родины,

там крестины,

похороны,

именины!


Тут скандал, там новоселье,

Здесь обман, а там веселье…

Побывать везде мне надо!

Поделиться с каждым рада!

На минутку залетела,

Мне до всех есть много дела!


До других всегда есть дело

Доброму соседу!

Ах, заныло, засвербело –

Не поспеть к обеду!

Здесь родины,

там крестины,

похороны,

именины!


3. Враги не дремлют


Спрятавшись в ельнике у лисьего двора, лисьи соседи взволнованно перешёптываются в предвкушении невиданного зрелища. Наконец, на тропинке показался Волк с мешком на спине.


СОРОКА:

Смотрите, смотрите, сейчас желуди жрать начнет.


Во дворе Волк подходит к загону и скрывается в нем, затворив калитку.


СОРОКА:

Жрет, жрет, что ему там еще делать? Сейчас я сверху гляну. Сейчас я его, касатика, на чистую воду выведу!


Сорока взмыла ввысь. Остальные полетели и побежали к загончику. К корытцу с желудями прибежал маленький поросенок и довольно зачавкал. Волк, приговаривая «Рюха, Рюха» почесывает его за ушами. Потом достает веревочку с узелками и обмеряет ею туловище поросенка, завязывает узелок на новом месте и довольно хлопает поросенка по спине.


СОРОКА:

Вот, его на базаре видала! С Лисой был! Купили животную, и мучают ее теперь!!!

ЛИПА:

Что за шум, что случилось? По какому поводу слёт?

СОРОКА:

По поводу страдальческих мучений крохи невинной!

ДЯТЕЛ:

А вроде и не мучают. Кажется, даже кормят…

СОРОКА:
Дятел, ты чё? Совсем уже дятел? Достукался головой по деревьям! Ох, и мучают! Люто мучают! Свободы лишили! Доколе мы это терпеть будем?


Сергей, заметив, что вопящая Сорока не смотрит в его сторону, хватает её за хвост.


СЕРГЕЙ:

Липа! Поймал-таки гадюку!

ЛИПА:

Немедленно брось эту гадость!

СЕРГЕЙ:

Но как же…

ЛИПА:

Брось, Серёженька! Она не в себе, а может и заразная!


Волк отпускает Сороку и нервно вытирает об себя лапы.


СОРОКА:

Нам за правду страдать – не привыкать! Здеся, оказывается, всех мучают! Я до самого Аркадия Гавриловича дойду! Попомните меня ещё!


Сорока улетает, соседи разбредаются.


ЛИПА:

Ну, теперь жди беды.


4. Враги не спят


Возле избушки Лисы. Волк тащит огромный мешок.


СЕРГЕЙ:

Липа, выходи! Погляди, сколько всего принёс! Надолго хватит!


Лиса выглядывает в окно. Серый стоит у загона. Перед ним лежит огромный мешок.


ЛИПА:

И что там внутри?

СЕРГЕЙ:

Вот пшеница, гречка и горох и даже кукуруза!

ЛИПА:

Сережа, ты где это взял?

СЕРГЕЙ:

В поле, мать, в поле! Зёрнышко к зёрнышку вот этими вот лапами!

ЛИПА:

Это, на каких полях такие урожаи сейчас? На дворе-то июнь месяц!

СЕРГЕЙ:

Да ладно тебе, вечно ты со своими придирками! Стараешься, стараешься, а ответ только и слышишь от тебя…

ЛИПА:

Давай, давай герой, не стесняйся, рассказывай вести с полей.

СЕРГЕЙ:

Пошел с утра за едой для Рюхи. Туман, спать охота. Иду, зеваю, куда иду не ведаю. Вдруг в какую-то дыру провалился. Пощупал кругом – зерна невпроворот. Я самую малость-то и отсыпал. А чье зерно не знаю. Что я там, под землей, стал бы бегать и кричать” Чьё зерно? Чьё зерно?”

ЛИПА:

Тебя хоть никто не видел?

СЕРГЕЙ:

Никто! Да я сам себя не видел, темно было!

ЛИПА:

Тащи-ка это всё быстренько в сарай, а на будущее запомни, брать чужое – нехорошо!

СЕРГЕЙ:

Конечно, нехорошо! А если тебя видят - совсем нехорошо! А меня никто не видел!


Едва он успевает занести мешок в сарай, как в калитку стучат. Липа хотела было открыть, но калитка, содрогаясь под сильным ударом, распахивается. В нее с трудом протискивается Аркадий Гаврилович, кабан. Под густой щетиной перекатываются горы мышц. За его могучей спиной толпятся звери и птицы.


АРКАДИЙ ГАВРИЛОВИЧ:

Ну?


Пытаясь сообразить, как вести себя дальше, лиса достает кружевной платок и начинает им томно обмахиваться. Всем своим видом Лиса старается показать, что она взволнована столь неожиданным визитом высокого гостя.


СОРОКА:

Ага! Попалися! Обое они тут!

АРКАДИЙ ГАВРИЛОВИЧ:

Ну?

ЛИПА:

Ах, любезный Аркадий Гаврилович! Уж как мы рады вас видеть! Не понимаю, как и время-то нашли для нас. Пожалуйте в избу – я самоварчик мигом! И вареники сейчас разогрею!

СОРОКА:

Ты зубы-то не заговар-ривай! Не понимает она! Вы посмотр-рите звери добр-рые – она не понимает! Как животную мучить – так это оне понимають! А как отвечать – так в кусты! Я сразу неладное заподозрила! Виданное ли дело – Медведя в шайку заманили! Не иначе, каким зельем опоили!

АРКАДИЙ ГАВРИЛОВИЧ:

Читай!

СОРОКА:

Ираида Викуловна!

ВЫПЬ:

Постановление комитета по защите детей животных. На основании заявления доброжелателей (Сорока важно кивает головой, чтобы ни у кого не возникло сомнений в том, кто же такие эти таинственные доброжелатели) постановляется провести проверку избушки и двора гражданки Липы. Предмет проверки – ограничение свободы передвижения, скудное питание, и содержание в антисанитарных условиях некоего ребёнка животного.


Напуганный официальностью происходящего, Серый громко икает и плюхается на хвост. Ираида Викуловна осуждающе смотрит на него и продолжает.


Осмотр животного поручить доктору Карлу Эдуардовичу Аистецкому. Проверку провести лично председателю комитета Кабанову Аркадию Гавриловичу.

АРКАДИЙ ГАВРИЛОВИЧ:

Послать за доктором.


Толпа зверей за забором взволнованно гудит.

КРОТ:

Ничего не вижу! Совсем ничегошеньки!

БАРСУК:

Так ты ж слепой! Забыл?

КРОТ:

Я не слепой, я – маленький! Подсадите меня повыше, а я буду вам рассказывать, что там происходит!

ЗАЯЦ:

Может, тебя подбросить?

Тут же Крот, подброшенный многими лапами, летит вверх.

БАРСУК:

Ну, видел что-нибудь?

КРОТ:

Нет. Я задом летел.

Крота стали подбрасывать, теперь уже следя за тем, чтобы Крот летел правильно.

Но на четвёртый раз его не поймали. Крот назад не прилетел.

ЗАЙЧИХА:

Вон он! Вон он! В развилке, среди веток застрял! Надо попросить птиц, чтобы его сняли!

КРОТ:

Не надо меня снимать! Я тут очень удачно завис! Наконец-то всё видно!


В это время прилетает Аист, и все затихают в ожидании дальнейших событий.


АРКАДИЙ ГАВРИЛОВИЧ:

Начинаю проверку. Ну, показывай, где тут у тебя нарушения!

ЛИПА:

Да откуда нарушения? Сироту я приютила. Души в нем не чаю, все, что есть в доме – все ему, ему. От себя кусок отрываю! Кто ж такое придумать мог? Оклеветали меня, Аркадий Гаврилович! Как есть оклеветали, Ваше сиятельство!

АРКАДИЙ ГАВРИЛОВИЧ:

Да ладно, показывай, разберемся и дело с концом!

ЛИПА:

Извольте, вот сюда пожалуйте!


Лиса отворяет дверцу, забегает в загон и подхватывает поросеночка на руки.


Ай, смотри, кто к нам пришел! Сам Аркадий Гаврилович пришел! Ой, ну вылитый вы в детстве! А зовут нас - Рюха! А оградка - от лихих зверушек построена, соломка извольте видеть чистенькая. Растет малыш на свежем воздухе. Ни в чем нужды не знает.


Кабан с умилением рассматривает поросенка. Слышны выкрики: «Доктора, доктора пропустите!» и в загон входит Аист. Он внимательно осматривает Рюху со всех сторон, щупает уши, мнет живот. Процедура доставляет Рюхе удовольствие - он довольно повизгивает, хихикает и моргает глазками.


АИСТ:

Медицина осмотром удовлетворена. Претензий не имеет.

АРКАДИЙ ГАВРИЛОВИЧ:

Это и без тебя мне понятно, умник. А вот… вес хорошо набирает?


Волк протягивает веревочку с узелками и собирается пуститься в объяснения, но лиса перебивает его.


ЛИПА:

Набирает, так набирает! Растёт не по дням, а по часам! А уж с нашей стороны отказа ребёнок ни в чём не знает. Даст Бог - вырастет похожим на Вас, Аркадий Гаврилович, и тогда у нас в лесу сразу два красивейших зверя будет!

АРКАДИЙ ГАВРИЛОВИЧ:

Ну что, есть недовольные проверкой? А с доброжелателями я потом непременно разберусь!


После этих слов толпу как ветром сдувает.


ЛИПА:

Так… чайку-то попьете?


Кабан отправляется с Липой и Сергеем пить чай. Крот, покричав, сваливается на землю и немедленно в нее зарывается.


5. План вырастить поросёнка с целью его дальнейшего съедения терпит полный провал.


Сергей появляется c мешком, насвистывая. Навстречу медведь.


МИХАИЛ:

Привет Серёга!

Тебя теперь и не видать совсем. Где пропадаешь? Как жизнь молодая?

СЕРГЕЙ:

Нормально! Вот, Липе по хозяйству помогаю. А ты куда движешься?

МИХАИЛ:

А я как раз к вам. Охота мене вашу свинью поглядеть!

СЕРГЕЙ:

Свинью?

МИХАИЛ:

Да все только и говорят об этом! Мол, у Липы поутру лазят свиньи по двору!

СЕРГЕЙ:

Ой, да сколько там той свиньи! Мелкота! А на самом деле, Михалыч, припомни поточнее, что говорят-то?

МИХАИЛ:

Кто говорит, что вы сироту из каких-то загребущих лап вытащили, а кто и, что внучёк самого Аркадия Гавриловича у вас отдыхает!

СЕРГЕЙ (вздыхая):

Никакой он не внук. Так, приблудился. Если уж очень интересно – пойдём, покажу. Держи мешок.

МИХАИЛ (у загончика):

Там?

СЕРГЕЙ:

Там, там, где ж ему ещё быть?


Сергей открывает калитку, его сбивает Рюха, с разгона ткнувшийся ему в ноги.


РЮХА:

Серге-ей!

СЕРГЕЙ (ошеломлённо):

Чего-чего? Ты что-то сказал?

РЮХА:

Сергей!

МИХАИЛ:

А я – Михаил.


Волк, наконец, приходит в себя и с криком “отвали, Михаил” отпихивает Медведя и мчится к дому. Рывком открывая дверь, он сбивает с ног Липу, открывавшую дверь с той стороны.


ЛИПА:

Ты меня когда-нибудь до инфаркта доведёшь! Давай выкладывай, что случилось?

СЕРГЕЙ:

Там, этот… Рюха! Разговаривает!!!

ЛИПА:

С кем?

СЕРГЕЙ:

Ты что, не понимаешь? Наш поросёнок заговорил!!!

ЛИПА:

- А… чего ж ему не заговорить? Это должно было случиться. Ведь он такой же, как и мы… А я то, я! Дура я, дура! Тоже ведь не сообразила с самого начала. Понимаешь, Серёжа…


Волк отскакивает от нее и в полном смятении чувств носится с воем кругами, затем убегает вон. Тем временем, во дворе Медведь делает Поросёнку ”козу”, приговаривая при этом “у-тю-тю” и “ казя́-базя́”. Счастливый Поросёнок смеется, припадая к земле, притворяется, что боится Медведя, и говорит «Миха».


МИХАИЛ:

А я тут с пацаном вашим занимаюсь. Смышлёный он у вас! Уже выучил, как меня зовут. Правда, не до конца. Вот смотри: (указывая на себя) это кто?

РЮХА:

Миха!

МИХАИЛ:

Не Миха, а Михаил.

РЮХА (прыгая вокруг медведя):

Миха! Миха! Миха!

ЛИПА:

“ Миха”- тоже хорошо звучит.

МИХАИЛ:

Может и так. Я вот, хочу его ещё нескольким словам научить. Придётся мне походить к вам.

ЛИПА:

Конечно, приходи и учи. Ты же знаешь, мы всегда рады тебя видеть! Только на сегодня, пожалуй, хватит. Мал он ещё, поди, устал.

МИХАИЛ:

Ладно. А всё-таки молодцы вы с Серёгой! Это ж надо - поросёнка взять на воспитание! Я бы до такого не додумался!

ЛИПА:

Мы тоже не сразу додумались… (машет медведю на прощание и выпускает Рюху из загона). Иди, побегай по двору, раз уж так всё вышло.


Лиса садится на лавочку у крыльца с Сергеевой книгой “Секреты свиноводства”. Рюха исследует двор, где всё ему в новинку, а потом подбегает к Липе. Она треплет его по холке.


ЛИПА:

Нагулялся?


Скрипит калитка, во дворе появляется хмурый Сергей.

«Сергей!» - взвизгивает поросёнок и бросается волку навстречу. Волк пытается сделать вид, что очень недоволен, но это плохо у него получается.


СЕРГЕЙ:

Вот заладил, Сергей, Сергей! Скажи, Липа, ну какой я ему Сергей?!

ЛИПА:

А кто ж тогда ты ему? Сейчас подумаем, сейчас.… О! Ты ему - дядя! Дядя Сергей.

РЮХА:

Дядя Сергей! Дядя Сергей!

СЕРГЕЙ:

“Дядя”- другое дело. На дядю я согласен. Ну что Липа? Как дальше-то жить будем?


Липа и Сергей долго-долго молчат. Смотрят на узкий серп молодого месяца, на первые звездочки, загорающиеся над елями…


ЛИПА:

Как жить будем? Я думаю - хорошо! Хорошо будем жить! Спой мне, Сережа…

СЕРГЕЙ:

Романс?

ЛИПА:

Давай!

СЕРГЕЙ:


ЗВЕЗДА


Не пой, не ешь, не слушай не под своей звездою.

Не думай о чужом, не жди чужих вестей.

Ты разгляди свою, она всегда с тобою,

и верь своей звезде и следуй лишь за ней!


На куполе небесном есть та, что всех милее,

она сияет всем, но лишь меня манит.

И даже в ясный день мне от нее светлее,

и в самый черный день она меня хранит.


Когда в конце времен твоя душа стеснится

и ты посмотришь вспять и путь свой оглядишь, –

увидишь, что другой твоим путем стремится

и верует в тебя, и ты ему горишь!


На куполе небесном есть та, что всех милее,

она сияет всем, но лишь меня манит.

И даже в ясный день мне от нее светлее,

и в самый черный день она меня хранит.


Не пой, не ешь, не слушай не под своей звездою.

Не говори ни с кем, из тех, кто служит ей.

Ты угляди свою, она всегда с тобою,

и верь своей звезде и следуй лишь за ней!


На куполе небесном есть та, что всех милее,

она сияет всем, но лишь меня манит.

И даже в ясный день мне от нее светлее,

и в самый черный день она меня хранит.


Когда в конце времен твоя душа стеснится

и ты посмотришь вдаль и путь свой оглядишь, –

увидишь, что другой твоим путем стремится

и верует в тебя, и ты ему горишь!


На куполе небесном есть та, что всех милее,

она сияет всем, но лишь меня манит.

И даже в ясный день мне от нее светлее,

и в самый черный день она меня хранит.


Конец


Мир таков, каким он нам нравится.

Нам его выдумывать таинства.


Мы споем его описание,

географию узнавания…


Узнаю – значит, делаю,

эту ткань черно-белую,


или радугу всех цветов

от любви до оков…