Asociaţia moldovenească de ştiinţă politică
| Вид материала | Документы |
MOLDOSCOPIE
(PROBLEME DE ANALIZĂ POLITICĂ)
Nr.1 (LII), 2011
revistă ştiinţifică trimestrială
_______________
Bun de tipar 10.03.2011. Formatul 70x100 1/16.
Coli de tipar 16,5. Coli editoriale 13,6.
Tirajul 50 ex.
1 Eutanasíe - 1. Moarte fără dureri. 2. Metodă de provocare a unei morţi nedureroase unui bolnav incurabil, pentru a-i curma o suferinţă îndelungată şi grea.
2 Se vehiculează și opinia ca tatăl lui A.Golopenția ar fi fost avocat sau notar public [1].
3 La lucrarea monumentală 60 de sate româneşti, coordonată de Golopenţia, M.Constantinescu a fost în echipa de cercetare, semnând monografia satului Bogaţi din Argeş
4 Realitatea colaborării intrinseci între sociologie și geopolitică este consemnată și instituțional. Spre exemplu, catedra ”Sociologia relațiilor internaționale” a Universitpății Lomonosov”, condusă de reputatul geopolitician Al.Dughin, produce învățămând și cercetare geopolitică de vârf în lumea contemporană
5 V.Pohilă, Gr.Botezatu, N.Băieşu. S.Ghinculov, L.Bulat, A.Marinat, L.Kulicovski, V.Şoimaru, N.Dabija, A.Vartic
6 Filmul documentar, intitulat ”Un sat basarabean – Cornova”, beneficiază și de o editare în broșură a unor aspecte relevante [13].
7 По мнению В.Э.Багдасарян, «впервые термин панславизм был употреблен словацким мыслителем Я.Геркелем в работе о «славянском языке (Elementa universalis Iinquaure Slavicae), опубликованной в Будапеште в 1826 г. Им предпринималась попытка конструирования «всеславянского языка». Слово панславизм Геркель относил к области лингвистики, не включая в него политического содержания. В политическом ракурсе термин панславизм впервые употреблялся в статье К. Крамарчика «Чешско-словацкие герои панславизма в Легове», опубликованной в венгерском журнале «Таршалкодо» от 14 ноября 1840 г. Под ним подразумевалась угроза распространения власти России на славянские земли Австрийской империи (точнее Венгрии)». [22, 381].
8 Интересно то, что не только противники «обрусения» и «русификации» не всегда четко понимали то, что они разумеют под этими терминами, но и у самих сторонников «обрусения» не было согласия по поводу того, что есть «русскость»: одни отводили ключевую роль православию, другие языку и культуре, третьи – расе или крови. Как следствие, различались и представления о мерах, инструментах и задачах русификации. При этом, по верному замечанию современного исследователя, чаще всего получалось так, что, становясь объектом идеологических манипуляций, «термин «русификация» не описывает явление, но оценивает его». [19, 55, 69].
9 Россия, часть Восточной Европы, – законная сестра христианского Запада, в отличие от последнего Россия – не феодальная и не иерархическая, но потому самому еще более искренно-христианская, это целый мир, единый по своему началу, солидарный в своих частях, живущий своею собственною органическою, самобытною жизнью [35, 182].
10 М.А.Бакунину был свойственен специфический «демократический» или «революционный» панславизм, в основе которого – воинствующий антигерманизм. Он считал, что «чувство, преобладающее в славянах, есть ненависть к немцам… Ненависть против немцев есть первое основание славянского единства и взаимного уразумения славян» [3, 133], что «союз славянских народов с народами латинскими против завоевания, грозящего им всем одинаково со стороны немцев, остается горькой необходимостью» [4, 372]. Еще в 1846 году он провозгласил главной целью своей деятельности русскую революцию и создание после ее победы республиканской федерации всех славянских земель. В 1848 году в Брюсселе на собрании, посвященном памяти декабристов, Бакунин призвал славян быть готовыми исполнить великую миссию – обновить «гниющий западный мир» [18, 127]. В «Воззвании к славянам» и «Основах новой славянской политики», «Основах славянской федерации» и др. работах, сформулировав девять основ славянской федерации, он выдвинул программу демократической славянской федерации, нацеленную на уничтожение царизма и монархии Габсбургов. Этот «революционный» или «демократический» панславизм требовал свободы и равенства, ликвидации феодализма и реализации права каждого на землю, опирался на принцип самоопределения народов. «Новая политика славянских племен, – утверждал Бакунин, – будет не государственною политикою, а политикою народов, политикою свободных, независимых людей» [5, 301]. В свою очередь, А.И.Герцен будущее славянского мира также связывал со свободной федерацией, ядром которой ему представлялась Россия, освободившаяся от ярма крепостничества и самодержавия. Столицей же этой федерации он видел Константинополь – «Рим восточной церкви, центр притяжения всех славяно-греков, город, окруженный славяно-эллинским наследием» [34, 199]. Ни о каком «русификаторстве» в их концепциях нет и речи.
11 Как показывают современные исследования, идея славянской взаимности, возникнув сначала как основа культуртрегерского движения, приобрела затем политическое звучание и историософское измерение. В начале своего генезиса она имела, по крайней мере, три основных концептуальных разновидности – «литературную», «австрославистскую» и «славянофильскую», из которых затем развилось множество концепций и теорий объединения славян, как литературного, так и политического характера [21, 74; 32, 12-17].
12 В то время за пределами России из славянских земель полную независимость имела только Черногория. Остальные народы жили под властью немцев и венгров (в Австрийской империи) и турок. Практически повсюду славяне были угнетены, господствующие классы в славянских землях состояли из иноземцев и ассимилированных славян (среди австрийских славян заметную прослойку составляли различные группы перешедших на немецкий язык и культуру «полунемцев», в Венгрии среди словаков выросло значительное число «мадьяронов», то есть омадьяренных, а на Балканском полуострове среди «потурченцев» стал складываться боснийский мусульманский этнос). Славянские языки были сведены до уровня простонародных наречий, существовали запреты на преподавание на родном для славян языке. В Османской империи к этому добавлялся религиозный гнет.
13 Часто встречающееся в литературе мнение о глубокой укорененности идеи «славянской взаимности» и панславизма в славянофильском мировоззрении не вызывает особых возражений и может быть лишь скорректировано при сравнительном анализе творчества тех или иных славянофильских теоретиков (например, позиция А.С.Хомякова в этом вопросе значительно отличалась от позиции К.С.Аксакова) или при изучении эволюции их взглядов (А.С.Хомяков, например, с возрастом отдалялся от панславистской проблематики, а И.С.Аксаков от отрицания панславизма (правда, в форме «австрославизма») все более к нему склонялся).
14 [40, 29]. Подобные чувства разделяли и чехи, выступая против присоединения Чехии к объединенной демократической Германии. Видный деятель Чешского просвещения К.Гавличек-Боровский говорил немецким демократам: «Что вы нас, немцы, стращаете русским кнутом; для нас, славян, он предпочтительнее и лучше вашей немецкой свободы» [13, 110].
15 Ламанский Владимир Иванович (1833-1914), историк-славист, один из первых русских геополитиков, автор труда «Три мира Азийско-Европейского материка» (1892), создатель исторической школы русских славистов, отстаивавшей славянофильские и панславистские идеи.
16 Данилевский Николай Яковлевич (1822-1885), русский публицист, социолог и естествоиспытатель, идеолог панславизма, автор знаменитого труда «Россия и Европа» (1869, отд. издание -1871), в котором обосновал теорию культурно-исторических типов и панславистскую политическую доктрину решения «Восточного вопроса».
17 Так, например, один из самых деятельных сотрудников С.-Петербургского отделения Славянского благотворительного общества, В.И.Ламанский в речи «Чего нам особенно желать и что нам нужнее делать в западно-славянских землях?», произнесенной в общем собрании Славянского общества 15 ноября 1884 г., наметил программу взаимоотношений России со славянскими народами, которая мо многих пунктах буквально совпадала с погодинской системой мер, предложенной им русскому правительству в лице Уварова еще в конце 1830-начале 1840-х гг. Она состояла из трех пунктов: 1) улучшение издания «Известий Славянского Общества» и приобретение ими все большего круга читателей и подписчиков; 2) распространение русских книг в зарубежных славянских землях; 3) содействие славянам «единоверным» – болгарам и сербам - в развитии у них высшего светского и духовного образования [14, 2-4, 39]. Главной особенностью славянства Ламанский и в этой речи назвал «исключительный партикуляризм»: «В славянстве вообще не только нет внутреннего мира и согласия, но и мало общения и соглашения. Каждая народность занята самосохранением, своими частными задачами» [14, 19]. Поэтому приоритетной задачей для славянских народов на ближайшую историческую перспективу Ламанский считал преодоление разногласий, выработку принципов обсуждения и решения общих проблем, принятие единого «органа образованности» – общеславянского литературного языка [14, 21-22].
18 К идее установить прочные дружественные связи с Северо-Американскими Соединенными Штатами Погодин не раз возвращался в своих письмах и записках [30, 233-234]. Развернутое обоснование необходимости «дружеского союза» России и Америки, Погодин дал в 1866 году в речи во время приема американской официальной делегации в Московской городской думе. Помимо взаимной симпатии американцев и русских, как отмечает Погодин, Россию и Америку сближают, во-первых, сходство экономико-географическое: обширность территории, неистощимость сил и средств, обилие природных ресурсов; во-вторых, сходство в учреждениях: «Северо-Американские Штаты – республика, а Россия – самодержавное государство. Но и здесь, как в нашей географии, крайности сходятся: в Русском самодержавном государстве земская струя течет беспрепятственно чрез всю Русскую историю до сих пор от глубочайшей древности». В-третьих, и это главное, сходство в опасливом, подозрительном, ревностном отношении к Америке и России европейских стран, источник которого Погодин усматривает «в старческой ревности, в общем невольном убеждении, что Америке и России принадлежит преимущественно будущее, как Европе прошедшее и давно прошедшее» [26, 262-264].
19 Это объединение было создано в соответствии с парижским договором (12 июля 1806) между Францией и 16 государствами Западной и Южной Германии, которые отделялись от "Священной Римской империи" (6 августа 1806 она была ликвидирована) и вступали в военный союз с Францией, становясь фактически её вассалами. В течение последующих пяти лет к Рейнскому союзу присоединились ещё 20 государств в Западной, Средней и Северной Германии.
20 [24, 197]. Объективности ради нужно сказать, что в середине 1860-х годов Погодин начал корректировку своих представлений о центре славянского мира в пользу Москвы. В мартовском 1867 года послании Тьеру, он приводит слова «боевого генерала», в которых, как ему кажется, скрывается глубокая историческая истина: «если мы возьмем Константинополь, все лучшее от нас, и из нас, повлечется туда: все таланты, все средства, все капиталы, все усилия... Бог с ним с Константинополем! Москва нам дороже. Мы должны оставаться дома. Отсюда можем мы протягивать руки, по железным дорогам, и в Константинополь, и в Камчатку, и в Ташкент, и на Печору, и в Тифлис» [29, 178].
21 В письме к Ф.И.Тютчеву Погодин высказывает идею создания «Суда Европейских Амфиктионов» [31, 299].
22 Амфиктионии – одна из древнейших форм межплеменных и межгосударственных объединений в древней Греции. Важнейшей чертой, отличавшей этот тип объединения от прочих, являлось наличие у амфиктионов (букв. «вокруг живущих» - греч.яз.) общего религиозного центра, который находился на их попечении и в котором во время специальных собраний их представители осуществляли совместную культовую практику. Помимо надзора за святилищами, в задачи амфиктионии входила организация панэллинских празднеств, таких, например, как Пифийские игры, а также решение различных политических вопросов как внутри, так и во- вне Союза (например, создание третейских судов, выработка правил ведения войны: знаменитая клятва амфиктионов требовала примерно наказать того, кто нанес ущерб амфиктионам или Дельфийскому святилищу, и сравнять с землей такой город и др.). Во времена Погодина принято было считать, что союз амфиктионов, как, например Дельфийско-пилейская амфиктиония, играл большую политическую роль и имел значительную компетенцию в международной юрисдикции. Общие дела амфиктионии и спорные вопросы, возникавшие между ее членами, решались Советом амфиктионов – синедрионом (букв. «собрание, совещание» – греч.яз.), который составляли гиеромнемоны (по два от каждого племени), обладавшие в качестве представителей племен правом голоса. Кроме того, на заседания амфиктионов направлялись и представители отдельных полисов – пилагоры, имевшие право совещательного голоса. Постановления Совета были обязательны для членов Союза, которые клятвенно обязались им повиноваться [17; 12].