Geum.ru

Кандыба Дмитрий Викторович

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   ...   42   43   44   45   46   47   48   49   ...   58

1. Введена информация внутрь (через питье, еду, лекарство, укол и т.д.), или исходит от закодированного предмета, находящегося в непосредственном контакте (нательное белье, рубашка, шапка, часы, цепочка, серьги, кулон и т.д.), или исходит от "источника", находящегося на небольшом расстоянии (мебель, коврик, полотенце, посуда, одежда и т.д.), или на расстоянии более 10 метров (в садуна огороде, в хлеву, у калитки, на дереве, в собаке, в кошке и т.д.).

2. Качество "наговора", то есть образная психотехника

и энергия эмоционального состояния кодирующего.

3. Внушаемость перципиента, тип его нервной системы.

4. Психологическое и эмоциональное состояние перципиента в момент "информационного прессинга".

5. Количество "сеансов" и длительность информационного давления на перципиента.

6. Количество разноплановых, но строго одинаково целенаправленных "источников" информации. В этом случае создается постоянное сильное информационное поле-облако над перципиентом. Например, если "закодировать" его белье, часы, обувь, еду, питье, койку, помещение и порог квартиры или дома, то код сработает на 100% и неотвратимо. Сама собой образуется и сработает, как бы случайно, ситуация, в результате которой будет достигнута цель опосредованного кодирования.

Следует сказать, что, конечно, резко возрастает скорость и сила влияния опосредованного мысленного внушения, если учитывать все вышеуказанные факторы. В таком случае можно бы было достичь мгновенного срабатывания кода. Если же обычный человек попробует сделать опосредованное мысленное внушение, его "мина" (наговоренный предмет) или не сработает совсем (90% вероятности) или "слабо" сработает только после многомесячного воздействия. Это говорит о том, что в нашей профессии, как и в любой другой, надо иметь специальные знания и большой практический опыт, иначе ничего не получится.

Итак, овладев искусством опосредованного мысленного внушения, мы становимся готовы и к долгожданному овладению нашей целью - умением внедрять свою мысленную информацию в объекты внешней среды напрямую и независимо от расстояния.

Ведическая традиция говорит, что еще в 17 тысячелетии до новой эры русские жрецы-ведуны создали психотехнику реального овладения искусством прямого мысленного силового воздействия (внушения) на расстоянии. Древние русы, тысячи лет практикуя различные трансовые техники духовной самореализации и самосовершенствования, заметили, что можно развить и изменить анатомо-морфологи-ческую структуру любых частей головного мозга и резко усилить информационную интенсивность излучений мозга. Практика показала, что самым быстрым методом развития интенсивности излучений мозга является длительная систематическая тренировка, направленная на освоение способности самостоятельно входить в максимально возможную глубину транса, так как при освоении определенной глубины транса у человека автоматически последовательно открываются все ранее изученные нами способности. Вначале синхронизируется работа обоих полушарий мозга и гармонизируется физиология. Затем, по мере дальнейших тран-совых тренировок, автоматически повышается общая и направленная чувствительность к любым внешним и внутренним сигналам-раздражителям. Затем, по мере углубления достигаемого транса, автоматически проявляются биолокационные, а затем и телепатические способности. Развитие идет по пути освоения подсознания и полного отключения волевых проявлений самосознания (Эго). По мере дальнейших тренировок, достигнув необходимой глубины транса, занимающийся учится умению вновь включить в автоматически протекающие процессы все более усилиВосьмая - - восковидная каталепсия (ригидность).

Девятая - o самопроизвольная анальгезия, общая "скованность"

Десятая - торможение второй сигнальной системы полное отсутствие собственных мыслей.

Одиннадцатая стадия - пружинящая каталепсия, частичная амнезия, реализация внушенных движений, возможность внушенных "видений", анестезия слизистой носа.

Двенадцатая - парадоксальная фаза, амнезия после пробуждения.

Тринадцатая - исчезает самопроизвольная каталепсия, появляется способность открывать глаза без изменения глубины СК, амнезия отсутствует.

Четырнадцатая - кроме слуховых и зрительных, полностью реализуются иллюзии во всех анализаторах с открытыми глазами.

Пятнадцатая - сомнамбулизм, вызывающая все положительные галлюцинации, частичная амнезия.

Шестнадцатая - изолирование раппорта, амнезия, внушение сильнее реального раздражителя.

Семнадцатая- реализуются все виды положительных и отрицательных галлюцинаций, реализуются положительные посттрансовые внушения, амнезия.

Восемнадцатая"- управляемая амнезия, реализуются феномены регрессии возраста и пренатального состояния, управляемая гипермнезия (сверхпамять).

Девятнадцатая - физиологический сдвиг исходной внушаемости, повышенная способность к творчеству и фантазированию, ролевое поведение, управляемая амнезия.

Двадцатая - СК-2, реализуются любые посттрансовые внушения, возможно многолетнее кодирование на любую программу, реализуется феномен биолокации, управляемая амнезия.

Двадцать первая -- СК-2, реализуется феномен ясновидения и яснослышания на расстоянии, управляемая амнезия.

Двадцать вторая - СК-2, ясновидение вне пространства и времени, управляемая амнезия.

Двадцать третья - СК-2, способность к мысленному внушению на любое расстояние.

Двадцать четвертая -" СК-2, состояние всезнания и

ощущение тождества с Реальностью. Вход и выход прямо в СК-2 осуществляется мгновенно и по собственному желанию.

Двадцать пятая - чистое СК-2, возникает способность к совершению телекинетических манипуляций и магических феноменов.

Далее следуют более глубокие ПСК, со своей спецификой и феноменологией.

Итак, самый эффективный путь развития мозга - это систематические трансовые тренировки. Но для тех, кто хочет специализироваться в области мысленного гипноза, то есть из всех пси-феноменов выбрал именно способность мысленно управлять поведением других людей на расстоянии, для таких людей необходимо специально развить лобные доли головного мозга. Морфоанатомические изменения в мозге вызываются с помощью специальной древнерусской психотехники "Огненный Путь". Эта секретная психотехника заключается в систематических, по 3-4 раза в день, двадцатиминутных тренировках по "впитыванию энергии огня" в глаза. Разводится небольшой древесный огонь и тренирующийся ложится на доступном (в зависимости от размеров огня и выделяющегося тепла) расстоянии на спину, головой к огню. Руки расслаблены и вытянуты под углом 40° вдоль туловища, ладонями вверх. Пальцы слегка согнуты и расставлены. Голова слегка запрокинута вверх и зажимает шейные "каналы", глаза жестко сведены к междубровью и направлены на огонь. Лоб слегка нахмурен, глаза по возможности не мигают, и по мере дальнейших тренировок надо добиться, чтобы все двадцать минут не мигали ни разу. Воля собирается в одну точку на середине видимого огня и далее следует максимально сильным, жестко концентрированным волевым усилием заставлять "энергию огня" на медленном вдохе входить в свое междубровье и накапливаться во лбу, слегка его распирая. Внимание и волевое усилие не ослабевают и не отвлекаются. Идет сильный, устойчивый и непрерывный процесс. В транс, то есть в состояние растворения сознания, входить нельзя. Состояние должно быть абсолютно бодрым и сверхконтролируемым мощной волей. Не допускается возникновение в сознании каких-либо образов или картин, бодрость и волевая контролируемость абсолютные. Нельзя сопровождать "процесс вхождения энергии огня" в лоб какими-либо воображаемыми картинами!

Упражнение столь сильно влияет на прилив крови в лобные доли мозга, что очень опасно для лиц, не знакомых с деталями его практики. Поэтому строго предупреждаю: категорически запрещается заниматься "Огненным Путем" без моего личного руководства. Сразу предупреждаю от возможного обмана со стороны лжеучителей, никто в мире, кроме моего отца и меня, деталей техники не знает, так как техника передается строго по Ведической цепи. А вот как объясняется физиологический механизм действия этих тренировок:

сначала в течение 15-20 секунд удается хорошо удерживать волевое внимание на огне и процессе "впитывания энергии", но через несколько секунд огонь начинает расплываться и как бы уходить из поля зрения, поэтому требуются дополнительные усилия воли, чтобы четко удерживать сильное волевое внимание на огне. Еще через несколько секунд, по мере утомления, в сознании появляются посторонние мысли, которые отвлекают от тренировочного процесса. Бороться с отвлечением внимания на посторонние мысли становится все труднее.

Так как мозговые клетки коры больших полушарий, управляющие произвольными движениями глаз, обладают лишь очень незначительной регуляторной способностью, то они быстро утомляются, их энергия истощается, и взор, который в первые секунды был сосредоточен на объекте, выходит из повиновения. Один из высших центров, управляющий движениями глаз, находится в лобной доле коры больших полушарий. Тренировки приводят к тому, что "определенные группы мозговых нервных клеток вынуждены систематически выполнять статическую работу, связанную с волевым управлением взглядом. Такая статическая работа неизбежно привлекает к этим клеткам повышенное количество крови. И это понятно: чем больше приходится работать тем или иным мозговым клеткам, тем больше должны потреблять они питательных веществ. Регулярная работа в сочетании с вызванным ею повышенным кровоснабжением неизбежно, по мере дальнейших тренировок, приводит к усилению этой группы клеток и их развитию. А дальше все происходит, как с развитием мускулатуры -систематически упражняемые мозговые клетки, которые отвечают за волевой контроль и зрение, начинают развиваться. Поэтому тренирующийся становится способным все дольше и дольше удерживать свое внимание и взгляд на тренировочном процессе в условиях полной концентрации активного сознания и одновременно полным отсутствием каких-либо мыслей отвлекающих внимание. А кровь, питающая мозг, приливает не только к ограниченным участкам лобной коры, а начинает интенсивно питать всю лобную долю. А лобная доля, как известно, является внешним мозговым регулятором поведения и управляет всей нашей психической деятельностью. Кроме того, в нижней, базальной, части лобной доли находятся клетки, регулирующие различные процессы, связанные с работой внутренних органов. Поэтому, привлекая тренировками к лобной доле повышенное количество крови и развивая ее клетки, тренирующийся приобретает особую волевую власть над своим организмом в целом. Таким образом происходит прямое психофизиологическое воздействие на те участки коры головного мозга, которые и обеспечивают высшую регуляцию и отвечают за уровень волевого развития личности тренирующегося. Эти же клетки обеспечивают и рост способности к визуализации, а значит, и активное творческое развитие личности тренирующегося.

Опыт показывает, что даже от одного прочтения данного текста, могут пойти автоматически специфические процессы в лобной доле мозга. Поэтому, если у читателя вдруг такое случится, то следует немедленно обратиться к врачу и остановить неконтролируемый процесс..

А теперь коротко расскажем о первых исследователях мысленного гипноза - Бехтереве, Васильеве и других, со слов Дуброва.

Контрольные эксперименты с дистанционной передачей биоинформации осуществлялись в исследовании Васильева следующим образом, формировались две комиссии: одна из них должна была находиться при гипнотизере, внушающем на расстоянии, другая при перципиенте.

Перципиент (женщина из числа пациенток Васильева) и индуктор (Васильев) со своими комиссиями находятся в разных частях Ленинграда. Комиссия при индукторе сообщает ему задания, заранее ему не известные. Комиссия при перципиенте регистрирует все особенности поведения перципиента и время, в которое происходит какое-то изменение в его поведении.

Так, индуктору приказывается в определенный момент времени начать мысленное усыпление перципиента. Комиссия при перципиенте отмечает время засыпания испытуемой. Комиссия при индукторе дает задание гипнотизеру вызвать у перципиента своей мысленной командой определенные двигательные акты, при этом указывая время, когда эти акты должны быть произведены. Комиссия при перципиенте отмечает, когда и какие акты были произведены испытуемой. По окончании эксперимента обе комиссии встречаются и сверяют свои протоколы. Сопоставление последовательности мысленных команд с двигательными и речевыми актами индуктора показывало, как правило, прямую связь между этими двумя рядами.

Интересно, что Ч.Хэнзел, известный критик экспериментальных исследований по парапсихологии, анализируя опыты Васильева, сосредоточил свой анализ только на времени засыпания перципиента. Критика Хэнзелом определения времени засыпания перципиентов в исследовании Васильева оказывалась существенно более мягкой, чем критика работ его соотечественников в Соединенных Штатах Америки. Более того, Хэнзел подчеркивает, что Васильев провел те проверочные эксперименты по определению времени засыпания, которые, по мнению Хэнзела, необходимы. Они показали, что время самопроизвольного гипнотического сна и время сна, внушенного гипнотизером, имеют статистически значимые различия.

Не будучи в состоянии опровергнуть полученные Васильевым результаты, Хэнзел потребовал проведения экспериментов в более строгих условиях с использованием современной аппаратуры. Однако нельзя не признать четко выраженную односторонность анализа опытов Васильева, осуществленного Хэнзелом. Сосредоточив все свое внимание на определении времени наступления внушенного гипноза критик совершенно не упоминает в своем анализе о степени соответствия внушенных образов, состояний и двигательних актов тем особенностям поведения и речевым реакциям, которые обнаруживали перципиенты в этих экспериментах. Если, например, Васильев внушает своей перципиентке образ петуха, а она в своем словесном отчете описывает живое существо, весьма похожее на эту птицу, то это обстоятельство нельзя игнорировать при решении вопроса о том, существует ли передача информации на расстоянии или нет. Если же критик склонен все-таки игнорировать содержание передаваемой в эксперименте по телепатии информации, то он тем самым со всей определенностью обнаруживает собственную тенденциозность.

Здесь следует отметить заявление самого Васильева о том, что эксперименты с мысленно внушенным гипнотическим состоянием не являются его собственным методическим изобретением. В приложении к своей книге он приводит данные замечательного французского невропатолога П.Жане о внушении на расстоянии гипнотического сна и даже о длительном управлении с помощью мысленных команд поведением перципиентки. Приводится, в частности, сообщение, в котором говорится, что известная пациентка Жане Леония с помощью мысленных внушений не только была приведена в гипнотическое состояние, но и прошла в этом состоянии довольно значительный по длине маршрут по улицам города.

Что же касается использования для исследования-телепатии современной аппаратуры, в том числе и элеКфофи-зиологической, то аппаратура эта в полной мере была использована в работе американского исследователя Стенли Криппнера. Этот ученый, так же как Васильев, а еще раньше Жане, использовал сон для передачи биоинформации на расстояние. Только на этот раз это был самый обычный сон, без какого бы то ни было применения гипноза.

Основная схема экспериментов С.Криппнера состояла в следующем:

перципиентке предлагалось лечь спать на кушетке в экспериментальной камере. Предварительно на нее надевали датчики, соединенные с электроэнцефалографом, с помощью которого оказалось возможным контролировать характер процесса засыпания и собственно сна. После того как испытуемая заснула, из пачки со штриховыми рисунками индуктором излекался один из рисунков и начинался процесс внушения. Как известно, глубокий сон без сновидений вызывает на ленте энцефалографа регистрацию медленных волн. Если же человек начинает видеть сны, то на ленте прибора наблюдается фаза активности, выраженная в более быстрых колебаниях. Индуктор в опытах Криппнера внушал спящей испытуемой содержание рисунка До тех пор, пока фаза спокойного сна не начинала переходить в фазу активности, т.е. пока испытуемая не начинала видеть сновидение. Криппнер давал возможность своей испытуемой некоторое время посмотреть свой сон, а затем будил ее и требовал, чтобы она рассказала для записи на магнитофон содержание своего сновидения. После того как содержание сновидения было записано, этот рассказ и внушаемый штриховой рисунок предлагались экспертам, которые должны были оценить совпадение между рассказом и рисунком по 100-бальной шкале.

Анализ материалов показал, что полных совпадений, которые можно было бы оценить числом 100, зарегистрировано не было. Вместе с тем большинство экспертов давали такие значения степени совпадения, которые позволяют считать, что совпадение между внушенным рисунком и содержанием рассказа испытуемой действительно было. Можно привести следующий пример такого неполного и все-таки несомненного совпадения. Внушался штриховой рисунок рыбы. Испытуемая в своем рассказе говорит: "Я иду по берегу моря и вижу, как рыбаки сушат сети". В этом рассказе нет того штрихового силуэта рыбы, который был изображен на рисунке. Но нельзя сказать, чтобы рыба вообще отсутствовала в рассказе. Среднее число, показывающее степень соответствия рассказа и внушенного содержания, в данном случае близко к 60%. Что же касается факта связи между внушенным содержанием и ответом испытуемой, то это представляется несомненным.

Вся совокупность полученных в разных лабораториях и разными исследователями данных, свидетельствующих в пользу существования телепатии, велика, а число публикаций этих фактов просто огромно. Поэтому мы не видим особой необходимости развертывать здесь подробный обзор этих публикаций. По этим же соображениям здесь нецелесообразно приводить и подробную критику телепатических исследований. Целесообразно остановиться лишь на некоторых проблемах, возникающих при оценке канала дистанционной биоинформации, канала передачи информации вообще. Прежде всего этот канал не формальной, а содержательной информации. Основным языком информационного контакта является в данном случае язык образов и смыслов. Анализ биоинформационных контактов в случае с растением свидетельствует о том же - передаваемая и принимаемая информация носит смысловой, семантический характер.

Эта содержательная (образная и семантическая) информация телепатических сообщений исключает использование для анализа телепатии и ясновидения того аппарата теории информации, который широко используется в настоящее время в теории связи и кибернетике. Здесь особенно следует помнить те предостережения, которые высказывал один из создателей теории информации К.Шеннон, по поводу неоправданно широкого использования этой теории в различных отраслях знаний. В специальных исследованиях было показано, что теория информации мало что может дать для понимания психической деятельности человека - процессов его восприятия и мышления. Основная трудность использования в данном случае аппарата теории информации состоит как раз в том, что психические конструкции человека, его модели окружающего мира носят содержательный и семантический, смысловой характер. Всякая попытка дать, например, вероятностную характеристику содержательной деятельности, существующей в образах и системах отношений, существенно обедняет эту деятельность, лишает присущего ей качественного своеобразия. Критику теории информации, выявление слабостей этой теории как средства описания конкретных проявлений психики человека следует, например, представить себе телепатическое общение как передачу информации с помощью двоичного кода. Телепатический процесс и процесс ясновидения со своей внутренней стороны, по своему содержанию представляют собой тоже образное и семантическое проявление психической деятельности человека. Поэтому для научного понимания этих явлений необходим такой общенаучный подход, который учитывал бы содержание психической деятельности человека, образные и семантические компоненты этой деятельности. Некоторой модификацией такого подхода является географическая, волновая концепция психики человека, которая была изложена выше, при характеристике предмета психологической науки и некоторых общих принципов работы человеческого мозга. С помощью такой волновой, но не электромагнитной теории можно дать принципиальное объяснение явлений телепатии и ясновидения. Действительно, если наши психологические образования (семантические системы, перцептивные структуры, состояния и т.д.) представляют собой некоторые модификации стоячих волн, а наша Вселенная, имеющая вид гиперсферы, есть голографическая пластинка огромных размеров, то каждое наше психологическое образование практически распределено по всему пространству этой гигантской гиперсферы. Это значит, что возможен резонансный процесс между теми волновыми структурами, которые связаны с функционированием мозга перципиента, i той психологической структурой, которая генерируется мозгом индуктора. Что же касается расстояний, то в этой модели мира и психики человека они не играют никакой роли. Один человек способен улавливать биоинформации от другого человека не потому, что эта информация находится в пространстве, близком к мозгу индуктора, а лютому, что та или иная закодированная на волновом языке индуктора информация оказывается в пространстве мозга перципиента. Быть может, такое голографическое построение, с точки зрения которого можно объяснить телепатию, не является лучшей теоретической моделью ее объяснения, о объяснение это в своей теоретической основе соответствует тем принципам, на фундаменте которых должны анализироваться явления такого рода.

В заключение целесообразно остановиться на некоторых особенностях телепатического общения, которые обнаруживаются при анализе всей совокупности фактов. Одной из таких психологических особенностей телепатии является трансформация образов и семантических структур при восприятии биоинформации. Как известно, перципиент получает передаваемую ему информацию не в том виде, в каком она передается. Он трансформирует сообщение под углом зрения собственного психического состояния в данный момент, потребностей, мотивов и целей его деятельности. Даже в том случае, когда перципиент дает точное описание передаваемого образа, этот образ в подавляющем большинстве случаев возникает у перципиента не сразу, а в ходе какого-то развернутого процесса. Иначе говоря, вначале образ обрисовывается с искажением и только последующие повторения описания свидетельствуют о формировании все более адекватного образа. Такая деформация образов свидетельствует, по-видимому, о некотором рассогласовании между высшими регулирующими психологическими инстанциями перципиента и теми уровнями организации мозга, которые непосредственно осуществляют прием биоинформации. Такое рассогласование приводит к тому, что более глубокие слои, принимающие телепатическую информацию, передают принятый образ в более высокие мозговые инстанции не непосредственно, а через некоторые промежуточные звенья. В результате и возникает процесс трансформации образа и включения его в систему личности.