«Чкаловец»
| Вид материала | Рассказ |
1 2
Тимофеев А.С.
Армагеддон
Новосибирск 1999.
ЩОРС
ЛТД99
Использован материал из глубин нематериального и псевдоматериального.
Действие происходит с известными и не очень людьми, а также не очень людьми и не очень действия.
ПТО 99
Армагеддон: Рассказики. Тимофеев А.С., Новосибирск, Праздношатающееся Туристическое Общество, 1999.-17с.
©Тимофеев Андрей
Предисловие
Отсутствие цели не есть главная цель. Я понял это, путешествуя нынешним летом в самых разных компаниях и самым неожиданным образом. Нас многие воспринимают как бездумных гуляк, которым абсолютно все равно где находиться, куда ехать и с какой скоростью это делать. В чем-то они и правы. Однако, далеко не во всем. Главное достоинство идей Праздношатания в том, что они постоянно совершенствуются. Новые мысли подпитывают устоявшиеся идеи, новые люди, глядя в том же направлении, видят все немного иначе. Каждый из нас старается внести что-то новое и новое увидеть. Зацикливание перебарывается с трудом, и каждый перерастает его сам. Пропала та агрессивность, с которой мы набрасывались на спортсменов, хотя принципиальное отношение не изменилось. Может быть, и не надо никому ничего доказывать, а просто жить и жить счастливо. И пусть читают это все, и та, и другая сторона, а также все остальное нейтральное большинство. По большому счету, здесь нет ни какой злостной пропаганды, а только безобидные рассказики, написанные по мотивам наших похождений.
Чикалда - чемпион или Крабдэй-3
Рассказ о водителях - камикадзе и славных футбольных болельщиках Новосибирска.
С начала лета мы ходим на все матчи Новосибирской футбольной команды клуба «Чкаловец», проходящие на поле стадиона «Спартак». Не ходим, только тогда, когда путешествуем по Алтаю, или не в состоянии путешествовать, а также соответственно ходить. Обычно же, такое состояние подстерегает после матча. Например, после поражения, которого в этом году не было не разу на родном поле, можно от горя «засулярить», как говорит один из наших друзей (тоже болельщик) Юра Фомиченко. В случае же победы, болельщики разбиваются на небольшие компании по интересам и направляются в сторону, например «Музыкального фонтана», чтобы промочить горло, сорванное на стадионе. Эта компания берет пиво и веселит сидящих вокруг людей криками типа: «Оле-оле-оле-оле! Чикалда – чемпион!». Все это происходит в пивном летнем павильоне под навесом, где собирается не менее трехсот человек. Но никто не пытается заткнуть нам рты, наоборот, некоторые угощают пивом и просят рассказать о матче. Милиционеры не «забирают» весельчаков, а только поглядывают, чтобы не случилось эксцессов. В процессе пития пива договариваемся на будущей неделе поехать на матч «Чкаловец» – «Динамо» (Барнаул) непосредственно в Барнаул.
Вскоре Антон, Фомиченко и Паша Жданов отправляются ко мне домой, чтобы продолжить прекрасно начатый вечер. Антон засыпает почти сразу. На сигналы типа «Идем кушать» он уже не откликался. Мы же поедали овощное рагу и обсуждали удачную игру нашей команды. Пришлось по этому поводу выпить бутылку водки. В четыре часа утра проснулся голодный Антон. Съел тарелку пельменей, что-то промычал и снова уснул. Утром допили полтора литра пива «Бюргер барен», случайно затерявшегося в пакете у Юры, и разошлись по своим делам. Я решил хорошенько выспаться.
Прошла неделя. Женился Краб. На дворе стояло африканское пекло. Осадков не выпало. Антон отремонтировал свою «шестерку» темно-коричневого цвета. Я наконец-то выспался. Пора ехать в Барнаул. Сегодня пятница, и в 18:00 или 19:00 там будет происходить матч. Выехали из города в следующем составе: Антон, Юля, Макс, Оля, и, конечно же, ваш покорный слуга. Я взял с собой автомобильные «права», на всякий случай и уселся на штурманское место рядом с водителем. Макс пил пиво, а мы с Антоном давились «Карачинской». Олю нужно было по пути забросить в Черепаново и только потом ехать дальше. В салоне жара, солнце палит нещадно. До Бердска с трудом добираемся за час: пробки и уродцы мешают передвижению. А завтра сюда приедут наши друзья отмечать День Рождения и День Свадьбы Краба. Мы тоже планируем приехать и от себя лично принести поздравления.
По дороге едут три лесовоза. Обогнать их сложно, потому что они едут «в ряд», друг за другом. Антон еще не набрался достаточным опытом в вождении, чтобы делать такие выкрутасы, а может быть потому еще потому, что не купил Тойоту Кроунд, на которой возможны и не такие фокусы. А как говорят алтайцы – что купил, на том и езжай. В итоге плетемся за грузовиками и дышим угарным газом, копотью и тяжелыми металлами. Иногда к этому примешиваются убойные запахи с окрестных ферм: свиноводческих и гусиных. Антон, наконец, выждал безопасный момент, насмелился и обогнал всех троих. Думаю, колонна автомобилей, точнее их водителей, вздохнула с облегчением. Ведь следующему за нами нужно было обгонять уже четверых, следующему за ним пятерых и т.д. Полуразвороченный УАЗик ехал с максимальной для себя скоростью 55 км/ч. Антон как истинный пилот Формулы-1 обошел несчастного фермера, ехавшего в соседний колхоз навестить доярок. Так мы с гордостью в глазах и в сердце подъехали к Черепаново.
Через пол часа вся история повторилась с начала. Пока мы отвозили Ольгу, все УАЗики, грузовики и лесовозы снова обогнали нас на трассе. Антон сидел на глазах. Меня тоже бесили эти каракатицы, тем более что мы могли опоздать на матч. Мы видели, насколько хлипко прицеплены доски в кузове впередиидущего фургона. Они даже не были привязаны, просто придавлены сверху колесом от этого же ГАЗона. «Интересно, что вывалится первым, колесо или доска?» - думал я вслух. Антону не очень-то хотелось это проверять, и мы с большим трудом обогнали всю вереницу и разогнались до 110 км/ч, что для нас было пока рекордом. Ветром отворачивало боковое зеркало, шумели колеса, соприкасаясь с асфальтом, постукивал мотор, и температура воды плавно подобралась к 100°. Остановились на легкий обед в Тальменке, чтобы заодно остудить двигатель. Вода в радиаторе кипит, мозги закипают в голове от той же жары и волнения. Лесовозы снова впереди и как мы будем их обгонять уже не важно. Съели по чебуреку и кусочку торта. Потеряли здесь не менее получаса.
Дальше еще несколько раз останавливались, подлили масла, но в итоге до Барнаула все-таки добрались. Первые впечатления от города:
А. Приятно, уже не так жарко - вечереет;
Б. Много милиции;
В. Напоминает Бердск, только размером чуть больше;
Г. В пятницу все пьют пиво;
Д. Народ любит бесплатно прокатиться на машине.
Времени, было, половина восьмого. Как найти стадион в незнакомом городе? Останавливаемся и спрашиваем первого попавшегося прохожего. Это парень неформального вида с длинными волосами в джинсах и клетчатой рубахе. Поняв, что нам нужно он просит посадить себя в машину, чтобы показать, где это лично, заодно проехать с нами. Разговорились. Он недавно приехал с рок-фестиваля на базе «Катунь» и рассказал несколько интересных историй. Не знаю, насколько они правдивы. Например, о том, что Бориса Гребенщикова освистали и попросили спеть «Тополиный пух». Он обиделся и ушел со сцены. Неплохо отыграл «Калинов мост» и Бутусов. Последний, кстати, на следующий день, вышел в совершенно уделанном состоянии на сцену, с ведром чеснока, и пытался отпугнуть им злых духов. Потом проблевался на того же БГ. Много баек рассказал абориген, Антон, заслушавшись, проехал нужный поворот.
Привыкнув к одностороннему движению Барнаула, Антон ехал по левой стороне улицы. Дорога незаметно снова стала двухсторонней, но на это мы не обратили внимания. На обочинах стояло множество припаркованных автомобилей, что объяснялось близостью стадиона. Милицейская «Волга» спокойно ехала навстречу. Ошарашеный мент даже не смог нас оштрафовать. Он посигналил, и, судя по выражению лица, проматерился. Мы припарковались неподалеку и пошли на стадион.
Начался второй тайм «Чкаловец» выигрывал 2:0. Мы увидели новосибирских болельщиков и стали пробираться к ним на трибуну. Милиция нас не пропускала. Объяснения о том, что мы сами новосибирцы не действовало. Паспорта с пропиской не принимались в расчет. Тогда я прямым текстом послал одного молодого ППСника куда подальше и побрел к своим. Все остальные пошли следом. Новосибирцы не дали нас забрать, и отбили нападение местной милиции.
Покричали мы на славу. Только Юлька сидела и грустно мечтала о пиве, которого мы не купили в спешке. Матч кончился со счетом 3:0. Радости наших болельщиков не было предела. Они почти все были в стельку пьяные, и нам даже немного было завидно. Барнаульцы расстроено выходили со стадиона. Антон боялся, что, завидев новосибирские номера, кто-нибудь с горя разобьет лобовое стекло или проткнет колесо на нашей "Антилопе-Гну". Поэтому все мы поспешили к ней.
Что делать дальше? Есть два варианта. Один: поехать к нашим друзьям - Любикам, второй: ночевка на берегу Оби. Был еще и третий – вернуться в Бердск и ждать приезда друзей на Крабдэй. Первый – обязателен. Остальные в случае отсутствия хозяев. Танюша на своем «Большом сплаве» по Катуни, а Олег утром еще был в Рубцовске. Дома ли он сейчас? Как принято в Барнауле, к нам снова подсел человек, чтобы показать дорогу. Вскоре выяснилось, что он ничего не знал, только попытался немного проехать нахаляву. Катались вокруг массива, где предположительно жили наши друзья. Искали. Вокруг бродили только пьяные, как правило, опитые пивом мужики, несколько взъерошенных ребятишек, три ларечницы, злобно матерясь, смеялись у своего ларька и много-много сидящих на лавочках бабушек. Эти продавщицы и показали в итоге нам нужное направление.
Среди вышеперечисленной барнаульской общественности ярко выделялись, гулявшие во дворе собаки колли, типа Ют и Саппи. Рядом с ними шагал человек, типа Любик, с блаженной улыбкой на лице. Тут же шли Касимовы Олег и Наталья. В руке у Касимова болтался пакет с бутылкой водки и полторашкой пива. Встретились громко, привлекая на себя внимание всего двора.
Ночью беседовали о своей жизни. Много говорили, но вели себя прилично, все. Уснули в районе пяти часов утра. Я уснул на полу, возле окна в маленькой комнате. Подушкой служила какая-то очень маленькая мягкая игрушка, или может быть, ее вообще не было. Олег ушел с утра на работу, даже после того как Касимов, как директор, запретил ему это делать.
Утром я пил только чай, кофе и минеральную воду. Сходили с Юлькой на рынок. Варится гречневая каша с тушеным мясом, луком и специями. Съедим ли столько? Не съели. Пересолено оказалось, но все же съедобно. Собаки, думаю, остались счастливы. Зато Касимов с Максом хорошенько опохмелились и блаженно грустили. Вернулся Любик, и мы решили все вместе поехать в Бердск на море. Как быть, в машину можно залезть только впятером, это максимум? После долгих поисков, найден «Москвич-412» с дедком водителем, который повезет Любика и Касимова. Отлично. Собирались с мыслями долго, при этом Юлька постирала мою футболку, а мы смотрели дешевый порнографический фильм, что-то вроде «Дебютантка Стесси». Многие при этом задремали. Катались по Барнаулу, заезжали в контору «P&G», навестили пару магазинчиков, где взяли водку в ассортименте и три бутылки водки «Белуха». На этой бутылке найдена надпись, что водка не рекомендуется к употреблению беременным женщинам и детям до 12 лет.
Остановились на местном карьере с теплой, как кровь водой. Искупались. Попили пива. Я подумал, а какого черта, Антон ведет машину прекрасно, все веселятся, хватит себя мучит, можно начать пить. Макс поддержал меня в этом начинании. Мы играли в карты, пили пиво и ели воблу. Юлька перебралась в «Москвич», и я развалился на заднем сидении. Все было хорошо, пока не выехали за Тальменку. Там кстати хорошенько перекусили: окрошка, шашлык. Машина Антона перестала двигаться. Никак, даже на прицепе. Народ взялся снимать кардан. Мы с Касимовым и Юлей сидели у столика рядом с могилкой погибшего шофера и поминали его душу. Касимов поминал, поминал и проблевался.
С горем пополам добрались до Бердска. Попеременно кричали «Оле-оле-оле-оле! Чикалда – чемпион!» Темнело. Радостный шофер отцепил трос, и, набирая скорость, скрылся в стороне Барнаула. Мы обошли все рядомстоящие СТО и с трудом нашли ту, где нам обещали помощь. Затолкали машину в гараж и договорились о встрече на завтра. Стало совсем темно и многое становилось непонятным. Ориентиры исчезли, а люди чуждаются и отпрыгивают от тебя в ночной мрак. Поймали микроавтобус, который согласился отвести нас на берег моря. Вел меня лично уже простой автопилот. Перед посадкой в это транспортное средство я выпил бутылку пива. Дальше все как в кино, то черно-белом, то ярко-цветным, а иногда как в заутробном радио. Шли вдоль палаток, костров, автомобилей и сосен по земляной дороге в кромешной темноте и кричали о том, что Чикалда – чемпион. Так нас и нашли, или мы нашли всех так.
На берегу, на нас накинулось так много людей, что я несколько опешил. Подумал, между прочим: «И как они все собираются запихиваться в две маленькие палатки?» Людей и в самом деле было много, как потом выяснилось около 20 человек. Помню, костер горел тепло и светло. Возле него можно было греться после радостного купания. О чем-то беседовали. Купались, прыгая в волнах с Еленой Прекрасной, насколько я помню. Уснул прямо на улице – июль месяц, не правда ли замечательно. Потом, говорят, замерз и стал сквозь сон ругаться и дрожать. Накрыли добрые люди полиэтиленом и сказали, что Тимоша к утру будет как огурчик – в парнике. Лучше б эти люди тряпочку, какую бросили, все же, поприятнее было. Слышал голос Фомиченко, который повторял что-то из серии: «Колотить того мента!» или «Слава Руси!». Вокруг ходили люди, им было страшно весело. Мне тоже было весело, только я не помню как. Казалось, все гуляли вокруг меня всю ночь, а я пытался просто уснуть. Проснулся в палатке и не узнал ни одного человека вокруг себя. Правда, возле выхода обнаружил Краба с его женой Ириной. В страхе непоняток уснул еще раз. От вышеупомянутого страха захрапел, чем выгнал всех из палатки. Второй раз проснулся в гордом одиночестве.
Игорян ушел с Анжелой за пивом в Бердск. Бонды уехали на дачу. Меня по прежнему «перло». Искупался; не помогло. Опохмелился вермутом, только еще хуже стало. Выпил водки с Касимовым и полностью потерялся. Нашлись мои штаны и ботинки. Они лежали на берегу с самой ночи, т.е. первого купания. Спасибо Юле - нашла. Антон засобирался на ремонт машины. Макс, Юля и я, как бессменный экипаж Антилопы пошли вместе с ним. К этой компании присоединилась еще одна Юля – Тихонова. На беду, навстречу нам попался Игорь Кревский вместе с Анжелой и пивом. Пиво снова нагрузило мою и так нелегкую голову.
Пока ремонтировалась машина, я спал на заднем сидении. Таким меня и привезли обратно на берег. Снова пили за успешный ремонт. Пил уже не я, а та вторая личность во мне, которую друзья называют Щорсом. Мое черное отражение. Многим он, правда, нравится. Мне нет. Убил бы, гада! Был там еще один наш старый знакомый – Сергей Гапонов, с ним то и пили водку. Подошли его знакомые, парень с девушкой, которые накормили нас лапшей с песком, ведь своего котла здесь не было.
Время шло. Народ разъезжался. Игорян с товарищами оставался на берегу до следующего дня - понедельника. Антон торопил нас (вернее меня) садиться в машину и ехать домой. Любик пытался собрать Касимова, чтобы ехать в Барнаул. Я со всеми долго прощался и со скрипом залез в машину. Залез и почти сразу уснул.
В Новосибирске проходил матч между командами «Спартак» и «Олимпик». Его я помню крайне смутно. Говорят орал: «Чикалда - чемпион!», а когда понял что играет не «Чкаловец» очень расстроился. В автобусе продолжал рассказывать, как «мы сделали Барнаул», за что народ посчитал меня одним из футболистов. Хорошо съездили. Жаль, не все запомнил, но обещаю, что в следующий раз не допущу, овладению собой Щорсом и буду вести себя много приличней. (Старая песня, не правда ли?)
25 августа 1999 года.
Раки
Рассказ о раковых ловцах.
Не долго мучилась старушка
В высоковольтных проводах
Её обугленную тушку
Глодали ёжики в кустах
Народный фольклор.
Мои друзья обладают недюжинной фантазией и навязчивой способностью к неожиданным идеям. К этому невозможно привыкнуть, хотя сам постоянно вытворяешь и не такое. Жарким июльским днем, точнее вечером, когда солнце коснулось крыш самых высоких новостроек на западе города, зазвенел звонок на моей двери. Двое старых знакомых Алёша Пешков (в народе просто Пеша) и Эдуард Федотов (в народе Федя) принесли себя и ящик «Новониколаевского» пива ко мне в гости. Сказать честно, пиво в этом году потреблять было приятно. На улице обычное для наших сибирских широт пекло, вода в Оби прогрелась так, что в ней развелись все микробы известные науке, рыба хорошо провялилась, и постоянно хотелось соленого. Про воду сказал затем, чтобы намекнуть: «Ну не пить же отраву!» Если напьешься воды, то придется, потом лечить желудки и кишечник водкой, хорошо еще, если с солью. Остается одно – пиво.
Но это все в теории. Практика показывает, что из опасений некачественности продукта, водку для профилактики пить все же приходится. Да и что такое пиво без водки? Народ говорит – деньги на ветер. А народ-то уж знает, он все знает. Мудрый у нас народ, если дело касается алкоголя. Решили, что в рыбе может случиться описторхоз (это к слову о некачественности продукта). Пришлось усугублять ВИНАПовским «Князем Игорем» (средненькой). А с чем же тогда пить пиво? Экологическая обстановка в регионе заставляла задуматься о качестве продуктов питания. Отлов живых существ решили производить исключительно в проточной воде чистых речушек. Варить их при температуре не ниже 98°С и не менее 10 минут. Рыбу есть только хищную, а из всех земноводных – только раков.
А где взять раков в наше смутное время? Знаю одно местечко – на бердском шоссе. Там стоят толпы народа и продают одного рака за 5 рублей. Рак варенный, при этом надышавшийся выхлопными газами. О какой чистоте может идти речь? Нет, нам не нужны такие раки. Нам нужны живые, сильные и немного диковатые. Федя поведал нам интересный способ их лова. Выбирается крутой и чистый берег речки. Раколов заныривает на дно и сует руку в норку. Рак цепляется за пальцы щупальцем и тут же вытаскивается на свет божий. Охотник при этом выныривает на поверхность и с громкими криками выбрасывает животину на берег. Там ходит сборщик упавшего и складывает добычу в котомку. Можно правда запихнуть руку не в ту нору, например к выдре, тогда криков будет несколько больше и громче. При всей необычности этого способа ловли, мы решили попробовать, что из этого получится и с утра отправиться на речку.
Ночью Пеша «откалывал номера». Для начала дома спрятался под кровать и имитировал собачку, скуля и смеясь. Когда про него забыли, он выбрался по балкону на улицу, этаж - второй, зашел в подъезд и решил напугать всех своим звонком. Федя отворил дверь и молча отправился спать. Пеша обломался и тоже уснул.
«38-й километр Западно-Сибирской железной дороги» стал в этом году пристанищем для слабых духом. От электропоезда до речки Иня здесь нужно пройти целых 150 метров. И это выматывало. Когда мы оказались на берегу, возле самой воды, нас Пешей пробил жор. Федя, заряженный идеей о раках, ходил вдоль берега, забирался в воду и покрикивал на нас. Ему хотелось поскорее приступить к ловле, но мы отказались даже думать об этом до завтрака. Солнце снова раскалило землю, и мы сидели на камушках, поедая сыро-колбасные бутерброды. Запивали это искусственной водой из пятилитрового пластикового жбана. Наелись. Оставили Пешу жарить курицу на костре, а сами пошли вдоль берега искать клевое место. Сплавали на противоположную сторону, поискали место там. Вода теплая – глубина мелкая. У самого берега есть глубокие места, а чуть подальше полнейшая отмель. Можно гулять или бродить, кому как угодно.
С раками нынче напряженно. Федя говорит, что я привез их не в то место. Сам он ловил раков где-то на станции "Восточная". Точно не помнит, т.к. ездили туда на машине. Придется довольствоваться курицей. Нашли связку стальных шпажек и приступили к приготовлению пищи. В процессе этого приготовления выпили 0.7 л водки. Развеселились. Пешу выбрали барменом на сегодня, только он постоянно отказывается наливать, наверное, по состоянию здоровья. Они с Федей постоянно обсуждают произведения какого-то чешского писателя (говорят известного) со странным именем Мацал Кошек. Потом разговор о литературе продолжили обсуждением другого китайско-германского прозаика Лофцы Ракофф. Вот несколько цитат из обсуждаемых произведений:
«Яро закусала ренегата генерала сука зоря»
«Несун гнусен»
«Madam, I’m Adam»
Литературная встреча закончилась походом в магазин. Пеша остался на берегу, греть тушенку. По дороге назад, мы с Федей испили бутылочку «Охотничьей заимки» (или что-то в этом роде) и спели большой ассортимент русских народных песен. Когда сидя на высоком крутом берегу, мы вытягивали «Из-за острова на стрежень», из-под земли появился разъяренный Пеша. Он отобрал у нас водку (к которой мы даже не прикасались), запнул тапок Феди в обрыв и скрылся под ту же земную поверхность. Федя обозлился и пообещал зарыть обидчика так, чтобы он больше оттуда не вылез. Пришлось для этого спуститься к воде.
Вечером, совершили еще один поход к магазину. Я был трезв как скотина, а Федя еле-еле разговаривал. Зашли на местный пляж. Искупались. Я пошел проведывать Пешу, а мой друг остался немного отдохнуть здесь. Обещал вскорости вернуться. Проснулись с Пешей у остатков костра часа через два с половиной. Собрали вещички, запихнули чьи-то трусы мне в сумку (оказались Федины), забрали литр водки и пошли на пляж. Нашего друга там не оказалось. Куда он мог деваться? Вспомнили, как в одиннадцатом классе он однажды напился на тренировке по таэквон-до и очнулся в подъезде, далеко от дома без шляпы, сапогов и коня. Куда может занести его нелегкая? Пошли на станцию. Электричка оказалась излишне заполненной. Проводили ее маханием платочком и решили ждать следующую, последнюю.
Вернулись на пляж, где благополучно доели пол литра водки и шпротную консервочку. Вернулись на станцию. Пеша решил напоить какого-нибудь дачника и сделал это. Он выбрал дедка послабее и налил ему грамм сто. Вскоре дедок угощал нас огурцами, редиской и другими продуктами сибирского земледелия. Много говорил, оставил свой телефон и назвался не последним человеком на Зап.-Сиб. Ж.Д. Звали его Владимир Иванович. Он присел вместе с нами на скамейку в электричке и стал потихоньку надоедать. По счастью мимо проходили контроллеры - двое молодых парней. Пеша, пока я показывал билеты, решил их напоить. С воплем: «Я никогда не пил с контроллерами», он бросился за ними с кружкой водки (хорошо не полной). Контроллеры забились в тамбур. Они видели, что человек обращается к ним с добрым сердцем, с чистой душой. Сдавать его в милицию как-то даже неприлично. Они просто спрятались в кабине машиниста и Пеша вынужден был вернуться на свое место. Он начал усаживаться и пролил водку из кружки мне на штаны. Я ругался не громко, но долго и злобно. Владимир Иванович, видя накал обстановки поспешил выйти где-то на «Первомайской».
На остановке "Молодежная", где как казалось, мы вышли с электропоезда, Пешу забрали два молодых ППСника. Меня пригласили в качестве свидетеля в железную будку на перекрестке. «Протоколы, допросы, свидетели» - как говорили в фильме «Черная роза – эмблема печали…» Пеша беснуется. Ругает милиционеров. Его садят в так называемый «обезьянник» - в конуру, размером с туалет и зарешеченным окошком на двери. Он высовывает голову сквозь решетку и роняет очки. Я их подбираю и кладу на стол. Менты что-то пишут. В будке кромешная темнота, и как они только видят, что там, на бумаге происходит. Леха кричит, чтобы я, мягко говоря, отдубасил этих двоих, отобрал у них ключи и выпустил его на волю в пампасы. Я в это время разговаривал об административном кодексе Российской Федерации, проверяя знание отдельных статей у молодых представителей власти. Они посчитали мой паспорт не действительным из-за того, что там не была вклеена вторая фотография. Но еще не прошло и года как мне исполнилось 25. Об этом и говорили. В итоге я пошел домой, а Пеша остался «грузить» блюстителей правопорядка. Через пятнадцать минут его тоже отпустили. Он назвал слишком много фамилий из РУВД, где служили эти ППСники. Они пытались вызвать машину, но из рации донесся злобный голос: "Вы че, охренели! Она у нас одна на все отделение! И та занята!"
Федя оказался у Лехи дома. Он уже спал. Как человек добрался сюда, непонятно. Говорил, что гулял по дачным улочкам, не понимая, где находится. Потом случайно подошел к знакомому дому Пеши и решил здесь переночевать.
А где раки? – спросите вы. Думаю, что до сих пор плавают в реке, плавают наверняка задом, готовятся к зиме. Они по-прежнему ждут, чтобы кто-нибудь из нас засунул руку к ним в норку. И тогда они уж точно схватят за палец и сделают больно, на свою беду.
27 августа 1999 года.
Армагеддон
Рассказ о страшных событиях конца тысячелетия.
«Может быть паук?
Нет. Куча!
Комочек!
Очень хорошо!
Может скотч?
Кто сумеет им помочь?
Как себя им превозмочь? Смочь»
Диалог И.Кревского и А.Тимофеева
На стоянке с прекрасным видом
На Ледник Машей.
В санатории волнения. Пьяный физрук прочитал Нострадамуса и включил радио. Одному из отдыхающих приснилось, что умер президент, и тому ничего не оставалось делать, как отравиться. К тому же на завтрак он ел горох, как и все остальные обитатели этих мест, а так же Кремля. На ужин естественно грибы. Чего же ждать? Население не успокоилось. Пришла первая тревожная депеша:
« Гречка с грибами грозит гибелью гамадрилам Гвинеи. Горячие грибы гораздо горячее гречки. Гаденыш Гекльберри говорит. Гений Гриша – глаголет».
«Как быть?» - думал директор санатория. «Куда деваться?»
Решили литературный вечер курорта «Грипп-Нагорье» посвятить памяти усопшего президента. Нашли выход – лежать и быть всем вместе. Многие мечтали о баранине с чесноком, многие о винограде. Обожравшиеся отдыхающие копали ямки для животов. Потом залегли на них и запели гимн учреждения:
Нам палатки не к чему
Сами знаем почему.
Нам не нужен пирожок
И пошел он ваш «Артек».
И «Орленок» пусть идет.
И пошли Ессентуки, Карачи и Сочи.
А куда послал бы я
Все заморские края.
Не ищите Лукоморья,
Приезжайте в «Грипп-Нагорье»
В это время в Казахстане было совершено несколько несанкционированных посадок: «Рис», «Грибы», Гречко и др. НЛО. Народец волновался. От волнения сосали конфетки, потому что производство Валидола прекратилось. От этого и умер президент. Газеты писали о новом:
« Злой. Обжора. Лежебока. Уродлив, но справедлив. Любит цветы – огоньки. Одним словом, человек положительный, отзывчивый»
Вспоминали счастливое детство при Леониде Ильиче Брежневе. Одно из окрестных озер назвали Лёниным. Штатный зоолог вместе с медсестрой спешно писали киносценарий к фильму о грибах: «Старые ножки». Директор после прочтения скончался в страшных мучениях от боли в желудке. Тогда Зоолог решил снять порнографический фильм «Старые ножки - 2», но опоздал. Пришли дурные вести с Кубы. Смыло Гавану. Без сигар многие занервничали. Отсутствие табака и Валидола некоторые восприняли как вызов и устроили массовые беспорядки. Вода поднималась.
Физрук горевал, он был в курсе происходящего. Остальные сами придумывали себе правду. Толстяки переживали: «Разве можно так есть?». Любой доктор скажет: «ДА!!». Грибы продолжали жариться в масле, и расти в окрестностях. Охотники и браконьеры пожирали с грибной гуляш с эмурангами. Потом, наевшись, сочинили хвалебную песнь:
Жил в яранге эмуранг
Он мечтал попасть на Ганг.
Жил на Ганге крокодил.
Эмурангов он любил.
Эмуранг попал на Ганг.
Плохо кончил Эмуранг.
Мораль (припев):
Пусть ты даже Эмуранг,
Не мечтай попасть на Ганг.
В мире случилось страшное. Коммуникации были парализованы. Страх гудел в проводах. Ужас витал в телеграммах. Паника сквозила в письмах. Кошмары во снах. Холодок бегал по спинам. Руки тряслись. Ноги подгибались. Рты икали. Слезы текли. Автомобили глохли. Скороварки взрывались. Самовары тухли. Рыба не клевала. Давление падало. Волосы вырывались горстями. Корни волос слабели. Желудки лопались от обыкновенных грибов.
Используя компот из жимолости вместо чернил, физрук строчил послание:
«Опять дождь, Оля. Надеюсь, ты ждешь. Коля».
Ответ пришел:
«И у нас дождь, Коля. Жду вестей. Оля».
Он снова отписал:
«А у нас дождь грибной, Оля. А у вас дождь, какой? Коля».
И опять получил ответ:
«Тут холодный муссон, Коля. Это тебе не грибной! Оля».
В этот момент зашел пьяный Игорь и спросил напрямую: «А не выдавить ли мне, чирей на твоей спине?» Физрук оторопел и ответил не менее красноречиво:
« Том с Тамарой Томичи.
У него в Канаде ранчо.
Но склевали все грачи.
Урожай пропал, вот Чо».
Игорян ушел не солоно хлебавши. Зоолог сидел, обнявшись с медсестрой, и напевал со слезами на глазах:
Хороши девчонки летом
Шубок нет и шапок нету
Правда, золото, алмазы
Тоже ведь соблазны.
Многие засыпали прямо на улице. Остальные пытались их разбудить. Варили чай, доедали грибы. Мир пустел. Людям некуда было деваться. И только жители санатория это понимали. От того и пугались еще больше. Первым умер физрук – захлебнулся на полуслове спиртом, когда разговаривал по телефону. Последней его фразой была: «Как погода, Оленька?». А она отвечала: «У нас тоже, Коленька!». Отвечала, отвечала и замолчала. Вторым погиб его заместитель. Потом сошла с ума секретарша. Она долго смеялась и умерла от недостатка кислорода. Трое самых сердечных и доверчивых умерли на похоронах, к радости гробовщика. Оставшись без Валидола, стали один за другим умирать сердечники. Следом за ними пошли хроники, язвенники, склеротики. Последние просто забывали принять Валидол, который и так кончился.
Санаторий быстро пустел. Слабеющими пальцами гробовщика была задушена медсестра, пойманная с последней таблеткой Валидола, живьем заколочен и закопан Зоолог, как сообщник. Сам гробовщик умирал от горя и тоски. Врач сбежал на Кубу, но ее вскоре полностью затопило. Жизнь покидала лечебницу. А новая жизнь потихоньку появлялась. Медленно заползали богатые хромосомами существа: пауки, крысы, змеи и тараканы. Можно ведь сказать, что все кончилось хорошо? А можно просто закончить следующим не очень веселым стишком:
Помидоры «Бычье сердце»
Сыра бы сейчас наесться
Специй.
Сказку бы сейчас «Жар-птица».
Пиццы.
Птицы
На спице.
Ни наесться, ни напиться.
Пиццы нет и нету спицы.
Только птицы.
Птицы – Жар-птицы.
Ни одеться, не умыться,
Только помолиться.
Только б не забыться.
Ницца!
август 1999 года
Тимофеев А.С.
Кревский И.А.