Лекции по посланию к галатам основная идея послания св. Апостола павла к галатам прежде всего нам следует говорить об основной идее, или о проблеме, которую Павел раскрывает в этом Послании.

Вид материала

Подобный материал:

1 ... 45 46 47 48 49 50 51 52 ... 56

Мы знаем, что дьявол сидит в засаде, поджидая особенно нас, имеющих Слово, ведь он уже подчинил остальных пленников своей воле, и что он вознамерился отобрать у нас Свободу Духа или, по меньшей мере, превратить ее в разнузданность. Посему, подражая примеру Павла, мы заботливо и усердно учим и увещеваем своих сторонников не думать, будто эта свобода Духа, полученная ценою крестной смерти Христа, была дана им в качестве повода к угождению плоти или, как говорит Петр, “для прикрытия зла” (1Пет.2:16), но [она была дана им] для того, чтобы они служили друг другу любовью.

Таким образом, как мы сказали, Апостол связывает христиан посредством этого закона о взаимной любви, чтобы удержать их от злоупотреблений своею свободою. Посему благочестивые должны помнить, что ради Христа в сердце своем, перед Богом они свободны от проклятия Закона, от греха и от смерти, но что по плоти они связаны. Здесь, согласно заповеди Павла, каждый любовью должен служить другому. И пусть каждый соответственно своему призванию стремится исполнять свои обязанности, помогая ближнему своему, как он только может. Это то, чего требует Павел от нас словами: “Любовью служите друг другу”, не позволяя святым иметь свободу во плоти, но налагая на них обязанности.

Конечно, невозможно учить и убеждать людей недуховных в том, что среди нас должна иметь место взаимная любовь. Христиане соглашаются с этим добровольно. Но когда [все] другие слышат, как провозглашается эта свобода, они сразу же делают вывод: “Если я свободен, то имею право делать все, что мне угодно. Если эта вещь принадлежит мне, то почему я не могу продать ее по максимальной цене? Опять же, если мы не обретаем спасения за счет добрых дел, то зачем давать что-то бедным?” Становясь чрезвычайно самодовольными, такие люди сбрасывают это иго и обязанности [ограничения] плоти, превращая свободу Духа в распущенность и похоти плоти. Хотя они не поверят нам и поднимут нас на смех, мы все же скажем этим самодовольным насмешникам, что если они используют свои тела и свои способности для удовлетворения собственных похотей — чем они, несомненно, занимаются, отказываясь помогать бедным и делиться с ними, но обманывая своих братьев в торговле и делах и не брезгуя никакими методами, чтобы завладеть чем-то,— тогда, вопреки всем их громким заявлениям, они вовсе не свободны, они утратили как Христа, так и свободу, являясь рабами дьявола, так что теперь под вывескою “христианская свобода” их состояние в семь раз хуже, чем было когда-то под гнетом папской тирании (Мат.12:43-45). Ибо когда демон, изгнанный из такого человека, возвращается назад, он приводит с собою семерых духов, которые еще злее, чем он сам. Таким образом, их последнее состояние становится хуже первого.

Мы, в свою очередь, имеем божественную заповедь проповедовать Евангелие, ради Христа возвещающее всем людям, если они только веруют, дар свободы от Закона, от греха, от смерти и от гнева Божия. Мы не намерены, да и не вправе утаивать эту свободу, затмевать или отменять ее с тех пор, как она была провозглашена публично через Евангелие. Ибо Христос достиг ее Своею крестною смертью и даровал ее нам. Равно как мы не способны заставлять этих свиней, бросающихся сломя голову в похоти плоти, своим телом и своим имением служить окружающим. Но мы делаем то, что можем. То есть мы усердно увещеваем их, что это им следует делать. Если наши предупреждения не достигают успеха, то мы препоручаем это дело Богу, Которому оно принадлежит в любом случае. Когда придет время, Он накажет их. При этом нас утешает тот факт, что наш усердный труд среди благочестивых не пропадает даром, и многие из них, несомненно, избавлены нашим служением от дьявольского рабства, обретя свободу в Духе. Эти немногие — те, которые признают славу этой свободы, но в то же время готовы служить другим любовью, и которые знают, что по плоти они обязаны братьям своим — несут нам счастье, превосходящее печаль, производимую теми многими, которые злоупотребляют этою свободою.

Павел выражается ясными и точными словами, когда говорит: “К свободе призваны вы”. Чтобы никто не подумал, будто он имеет в виду свободу плоти, Павел сам уточняет, о какой свободе идет речь: “Только бы свобода ваша не была поводом к угождению плоти, но любовью служите друг другу”. Итак, каждый христианин должен знать, что в сердце своем [в совести своей] он был поставлен Христом господствовать над Законом, над грехом и над смертью, и что они не имеют над ним власти. С другой стороны, он должен также знать, что на тело его [на плоть его] наложена обязанность, и он должен служить ближнему своему любовью. Те, кто понимают христианскую свободу как-то иначе, используют преимущества Евангелия к своей же погибели и являются еще большими идолопоклонниками, чем они были при папстве — идолопоклонниками, прикрывающимися именем “христианин”. И далее Павел, опираясь на Декалог, показывает — что значит “служить любовью”.

14. Ибо весь закон... и т.д.

Заложив основание христианского учения, Павел “строит... на этом основании из золота, серебра, драгоценных камней” (1Кор.3:12). Он говорит в Послании к Коринфянам (1Кор.3:11): “Никто не может положить другого основания”, отличного от Иисуса или праведности Христовой. На этом основании он теперь созидает добрые дела, причем эти дела действительно добры, и все это он вкладывает в короткую заповедь: “Люби ближнего твоего...” Он как бы говорит: “Уча, что вы должны служить друг другу любовью, я имею в виду то, о чем Закон говорит повсюду (Лев.19:18): ‘Люби ближнего твоего, как самого себя’”. Это правильное истолкование Писания и заповедей Божиих. Софисты понимают слово “любовь” совершенно бездушно и суетно. Они утверждают, что “любить” — значит не что иное, как желать кому-то благополучия, или что любовь — это наследуемое разумом качество, посредством которого человек выявляет побуждение своего сердца, или деяние, которое они называют “желанием добра” . Это совершенно скудная, ограниченная, “математическая” любовь, которая, так сказать, не воплощается и не совершает деяний. Павел же, напротив, утверждает, что любовь должна служить, и что если она не делает этого, то она и не любовь вовсе.

Давая заповеди о любви, Павел между делом упрекает лжеучителей. Он атакует их своими стрелами, чтобы поддержать и защитить от них свое учение о делах, как бы говоря при этом: “До сих пор, мои дорогие галаты, я учил вас об истинной духовной жизни. Теперь же я буду учить вас об истинных добрых делах, дабы вы познали, что глупые и фанатические церемониальные деяния, на которых настаивают все лжеапостолы, существенно уступают истинным добрым делам и любви” . Безумие всех беззаконных учителей и духовных фанатиков таково, что они не только отвергают основания чистого и здравого учения, но никогда даже не приближаются к истинным добрым делам, так как они крепко придерживаются своих суеверий. Поэтому Павел говорит (1Кор.3:12), что они строят “из ... дерева, сена, соломы”. Так, лжеапостолы, которые были столь яростными защитниками добрых дел, не учили и не настаивали, чтобы совершались дела любви, чтобы христиане любили друг друга и чтобы они были готовы помогать ближнему, пребывающему в любой нужде, не только своим имением, но и всем своим телом, то есть своими устами, руками, сердцами и всеми своими силами. Все, на чем они [лжеапостолы] настаивали — ограничивалось соблюдением обрезания, также особых дней и месяцев, и больше никаким добрым делам они учить не могли. Ибо если разрушено основание, то есть нет Христа, и учение о вере представляется туманно и смутно, то никакого правильного представления об истинных добрых делах не может существовать в таких условиях. Когда срубают дерево, его плоды также должны погибнуть.

В наши дни сектанты имеют подобные же заблуждения относительно учения о добрых делах. Таким образом, они неизбежно учат фанатическим и суеверным делам. Они упразднили Христа, срубили дерево и разрушили основание. Посему они строят на песке (Мат.7:26) и не могут строить ни из чего, кроме дерева, сена и соломы (1Кор.3:12). Они создают великолепную видимость любви, смиренности и т.п. Но фактически, как говорит Иоанн (1Иоан.3:18), они любят словом и языком, а не делом и истиною. Они также создают видимость великой святости и под этой личиной производят немалое впечатление на людей, которые начинают полагать, будто их дела чудны и угодны Богу. Но стоит вам осветить их Словом, как вы увидите, что все, совершаемое ими — это суетные и бессмысленные дела. Все это связано с соблюдением каких-то особых мест, времен, одеяний, человеческих отношений и т.п. Верные и истинные проповедники должны призывать к совершению [воистину] добрых дел, так же, как они должны проповедовать учение о вере. Ибо сатану бесит и то и другое, и он отчаянно противостоит и тому и другому. Но при этом вера должна быть посеяна первою. Ибо без веры человек не может понять, что такое доброе дело, и что угодно Богу.

Ненависть сатаны, направленная против настоящих добрых дел, очевидно, проявляется также и в том, что каждый человек обладает некоторыми естественными знаниями, вложенными в его разум (Рим.2:14-15), которые подсказывают ему, что он должен поступать по отношению к другим людям так, как он хочет, чтобы они поступали по отношению к нему (Мат.7:15). Этот и другие подобные ему принципы, которые мы называем законами природы, является основанием человеческого законодательства и всех добрых дел, совершаемых людьми. Однако человеческий разум столь развращен и ослеплен злобными действиями дьявола, что он не осознает этого врожденного знания. Или, даже будучи наставляем Словом Божиим, он преднамеренно пренебрегает им и презирает его. Столь велика сила сатаны! К этому добавляется другое зло — дьявол делает всех самоправедных людей и еретиков столь безумными, что они не замечают учения об истинно добрых делах и настаивают на несерьезных обрядах или каких-то внешних делах, которые они сами выдумали. Не знающий веры разум будет прославлять эти дела и всячески наслаждаться ими.

Пребывая под гнетом папства, люди исполняли эти глупые и бесполезные дела, не заповедуемые и не требуемые Богом, причем исполняли их с величайшим удовольствием, усердием и ревностью, несмотря ни на что. Мы узнаем такое же бессмысленное усердие в сектантах наших дней, и в их учениках, особенно— в анабаптистах. Но удивительно, сколь великая лень и медлительность, сопровождаемая отсутствием всяческого интереса, царит в наших церквях, где усердно проповедуется истинное учение о добрых делах. Чем усерднее мы увещеваем и побуждаем наших людей совершать добрые дела, любить друг друга и избавляться от заботы лишь о своем чреве, тем более ленивыми и безразличными они становятся по отношению к любому проявлению благочестивости. Так сатана люто ненавидит и подвергает нападкам не только учение о вере, но и учение о добрых делах. В нашей среде он стремится удержать людей от изучения, или если они знают его, то от того, чтобы они жили и поступали согласно этому учению. Вне нашего движения лицемеры и еретики пренебрегают им [учением] полностью, вместо него они учат глупым церемониям или бессмысленным и фанатическим делам, которыми очень легко увлечь людей бездуховных. Ибо мир управляется не Евангелием и верою, но Законом и суевериями.

Итак, Апостол серьезно увещевает христиан, призывая их после того, как они услышали и приняли чистое учение о вере, совершать также истинные дела. Ибо в оправданных людях сохраняются остатки греха, который удерживает и всячески отгораживает их как от веры, так и от истинных добрых дел. Вдобавок человеческий разум и плоть, противостоящая Духу в святых (в неблагочестивых, она, конечно же, властвует), естественно, поражена фарисейскими заблуждениями и, как говорит Пс.(4:3), любит суету и ищет лжи. То есть она предпочла бы оценивать Бога по своим собственным теориям, а не по Его Слову, и скорее совершать дела, которые она сама себе выбрала, чем дела, заповедуемые Богом. Вот почему верные проповедники должны изо всех сил побуждать к истинной и нелицемерной любви и учить истинным добрым делам так же, как и истинной вере. И пусть никто не думает, будто он в совершенстве знает заповедь: “Возлюби ближнего своего”. Она весьма коротка, и если принимать во внимание только ее слова, то она очень проста. Но покажите мне таких проповедников и слушателей, которые воистину исполняют ее в своем учении и в своей жизни. Я понимаю, что и те и другие принимают ее легко и просто! Но слова: “Любовью служите друг другу!” и “Возлюби ближнего твоего, как самого себя”— это вечные слова, которые никто не может в достаточной мере осмыслить, преподать и исполнить. Удивительно, что благочестивые люди сталкиваются с таким искушением — как только они уклоняются от какого-нибудь пустякового дела, которое должны были бы совершить, их совесть сразу же начинает терзаться, но это не относится к пренебрежению христианскою любовью, что они делают [которою они пренебрегают] каждый день, и этого не происходит в тех случаях, когда они поступают по отношению к ближнему своему неискренне и не по-братски. Они не относятся к заповеди о любви так же серьезно, как к своим собственным суевериям, от которых они никак не могут полностью освободиться в этой жизни.

Посему Павел бранит галатов словами: “Весь закон в одном слове заключается...” Этим он как бы говорит: “Вы утонченные люди ! Вы погрязли в своих суевериях и обрядах, касающихся особых мест, времен и различий в еде, от которых нет никакой пользы ни вам самим, ни кому-то другому. И при этом вы пренебрегаете любовью — единственным, что должно соблюдаться. Сколь же безумны вы!”

Так и Иероним говорит: “Мы изнуряем свои тела монашескими бдениями, постами и трудами, но пренебрегаем любовью, которая есть госпожа всех дел”. Это особенно очевидно среди монахов. Они упорно и тщательно соблюдают свои традиции, касающиеся обрядов, различий в еде и одеянии. Если кто-то пренебрегает здесь чем-то, хоть даже самым малым, [считается, что] он совершает смертный грех. Но они ничуть не пугаются того, что не только пренебрегают любовью, но даже ненавидят друг друга люто.

Таким образом, этою заповедью Павел не только учит совершать добрые дела, но осуждает фанатические и суеверные дела. Он не только “Строит ... на этом основании из золота, серебра, драгоценных камней” (1Кор.3:12), но также разрушает построенное из дерева и сжигает построенное из сена и соломы. Действительно, когда Бог дал иудеям многочисленные церемонии, это было благодатным деянием. Этим Он хотел показать, что человеческий разум, суеверный по природе своей, не заботится вовсе о любви, но очаровывается обрядами и находит удовольствие в праведности плоти. Тем временем, однако, Бог удостоверяет специальными знамениями — и даже в Ветхом Завете— сколь важна для Него любовь. Ибо Он хочет, чтобы Закон и все его обряды всегда уступали любви. Когда Давид и его спутники взалкали, и у них не было еды, они ели святой хлеб, который простым мирянам по Закону не разрешалось принимать в пищу, его могли есть только священники (1Цар.21:6). Подобным же образом ученики [Христа] нарушали Субботу, срывая колосья (Мат.12:1). И, согласно мнению иудеев, Сам Христос нарушил Субботу тем, что исцелил в этот день больного (Лук.13:14). Все это показывает, что любви должно отдаваться безусловное предпочтение перед всеми законами и обрядами, и что Бог не требует от нас ничего так, как любви по отношению к ближним своим. Христос удостоверяет это, говоря (Мат.22:39): “Вторая же подобная ей...”

14. Ибо весь закон в одном слове заключается : люби ближнего твоего, как самого себя.

Павел как бы говорит: “Зачем вы обременяете себя Законом? Зачем изо всех сил стараетесь и мучите себя обрядовыми законами о пище, временах, особых местах и т. п., а также о том, как правильно есть, пить, соблюдать праздники и совершать жертвоприношения? Забудьте этот вздор и послушайте, что я говорю! Закон во всей его полноте кратко выражен в одной этой фразе: “Люби ближнего твоего, как самого себя”. Бог не находит никакого удовольствия в соблюдении обрядовых законов, оно Ему и не нужно. Вот чего Он сейчас от вас требует — чтобы вы верили во Христа, Которого послал Он Сам. Тогда в Нем вы станете совершенны и будете иметь все. А если к вере, к такому поклонению Богу, которое наиболее угодно Ему, вы хотите прибавлять какие-то законы, то вам следует знать, что в эту короткую заповедь: “Люби ближнего твоего, как самого себя” — включены все законы. Старайтесь соблюсти эту заповедь, ибо, если вы ее соблюдете, вы исполните все законы”.

Павел — выдающийся толкователь заповедей Божиих. Ибо он сжато выразил всего Моисея в очень кратком резюме и показал, что во всех его законах, которым почти нет конца, не содержится ничего, кроме этого очень краткого слова: “Люби ближнего твоего, как самого себя”. Конечно, разум оскорбляется скупостью и сжатостью слов, когда так коротко говорят: “Веруй во Христа”, и: “Люби ближнего твоего, как самого себя”. Поэтому разум с презрением относится к учению о вере и к учению о подлинно добрых делах. Для тех же, кто имеет веру, эта скупая и негромкая фраза: “Веруй во Христа” — есть сила Божия (Рим. 1:16), которою они побеждают грех, смерть, дьявола и обретают спасение. Разуму кажется, будто служить другому человеку по любви — это тоже значит заниматься всякими незначительными делами, как то: учить заблудших, утешать скорбящих, ободрять немощных, помогать ближнему чем только возможно, быть снисходительным к его грубым манерам и невежливости, терпеливо переносить досады, труды, неблагодарность и презрение со стороны людей в церкви и в государстве, слушаться правителей, с уважением относиться к родителям, с терпением относиться к капризной жене и к непослушным детям, и тому подобное. Но поверьте мне — это столь выдающиеся и яркие дела, что всему миру не постичь их пользы и ценности. Мир не может оценить по достоинству даже одно крохотное подлинно доброе дело, потому что он оценивает дела, да и все остальное, основываясь не на Слове Божием, а на разуме, который грешен, слеп и глуп.

Поэтому люди глубоко ошибаются, воображая, будто и вправду понимают заповедь о любви. Она, конечно, написана у них в сердце, потому что по природе они считают, что человек должен поступать с людьми так, как он хочет, чтобы они поступали с ним (Мф. 7:12). Однако отсюда не следует, что они это понимают. Ибо если бы они понимали, то показывали бы это своими поступками, а любовь предпочли бы всем другим делам. И не превозносили бы, не расхваливали бы свои детские забавы, т. е. вздор и суеверие, вроде хождения с кислым лицом и понуро опущенною головою, жизни в безбрачии, существования на хлебе и воде, обитания в пустыне, ношения грязной одежды и тому подобного. Эти неестественные и суеверные дела, которые они определяют себе без повеления Бога и без Его одобрения, почитаются столь яркими и святыми, что они превосходят и затмевают любовь — солнце, пред светом которого бледнеют все дела. Слепота человеческого разума столь необъятна и безгранична, что он не может выносить здравые суждения даже о жизни и делах, не говоря уже о вероучении. Поэтому мы должны непрестанно сражаться не только с мнениями своего сердца — в том, что касается спасения, нам по природе хочется скорее положиться на свое сердце, а не на Слово Божие,— но также с ложностью и внешней святостью самочинных дел. Так мы научимся прославлять те дела, которые каждый человек совершает в своем звании — даже если внешне они кажутся мелкими и ничтожными — при условии, что они заповеданы Богом, и с другой стороны — презирать те дела, которые разум определяет сам себе без заповеди от Бога, какими бы яркими, значительными, великими или святыми они ни казались.

В других местах я объяснял эту заповедь обстоятельно и более подробно , поэтому здесь я обсуждаю ее достаточно кратко. Эти несколько слов прекрасны и сильны по своей выразительности: “Люби ближнего твоего, как самого себя”. Ни одному человеку не найти более хорошего, более верного и более доступного примера, чем он сам, нет более благородного, более глубокого душевного чувства, чем любовь, и нет более прекрасного предмета для такого чувства, чем ближний. Так что и пример, и душевное чувство, и предмет чувства — все они великолепны. Поэтому, если вы хотите знать, как надлежит любить своего ближнего, и желаете видеть этому прекрасный пример, хорошо призадумайтесь над тем, как вы любите самого себя. В нужде или в опасности вам непременно хочется, чтобы вас любили и помогали вам своими советами, способностями и возможностями не только все люди, а вообще все творение. И поэтому вам не нужна никакая книга, которая учила бы вас и наставляла тому, как любить своего ближнего, ибо вы имеете прекраснейшую и наилучшую из книг со всеми законами прямо у себя в сердце. Нет нужды, чтобы вам об этом рассказывал какой-нибудь профессор — просто спросите у своего сердца, и оно скажет вам лучше, чем кто-либо, что вам надо любить своего ближнего так, как вы любите самого себя. Более того, любовь — это высочайшая добродетель. Она готова послужить не только своими устами, руками, деньгами и способностями, но даже своим телом и самой своей жизнью. Это чувство нельзя вызвать какими-то заслугами, и его не остановить отсутствием заслуг или благодарности. Мать лелеет своего ребенка и заботится о нем, просто потому что она его любит.

Наконец, ваш ближний — это самое благородное их всех творений, по отношению к которым вы должны проявлять любовь. Он не дьявол, не лев, не медведь и не волк, он не камень и не бревно. Он — живое создание, очень похожее на вас. Из всего живого на земле нет ничего более приятного, более милого, более отзывчивого, доброго, утешительного и необходимого. Кроме всего этого, он по природе своей приспособлен для цивилизованного и социального существования. Поэтому во всей вселенной нет ничего, что можно было бы счесть более достойным любви, чем наш ближний. Но таково поразительное коварство дьявола, что он способен не только очень ловко убрать этот благородный предмет любви из моего сознания, но еще и убедить мое сердце в совершенно обратном — чтобы оно считало, что ближний заслуживает не любви, а самой лютой ненависти. Он делает это очень легко, просто внушая мне: “Смотри, вот этот человек имеет такой-то и такой-то недостаток. Он тебя бранил. Он тебе навредил”. И сразу же это самое милое из созданий становится отвратительным, и уже кажется, что мой ближний — это не человек, которого надо любить, а враг, заслуживающий жгучей ненависти. Так сатана очень умело превращает чувство любви в моем сердце в холод и безразличие, он даже может совершенно его угасить, чтобы мы забыли про свою любовь к нашему ближнему и поддавались бы только своим низким желаниям. К тому же, помимо обид со стороны наших ближних, существует еще и наше собственное предубеждение и равнодушие, превращающие нас из людей любящих в ненавистников. И тогда от этой заповеди у нас остаются только голые и бессмысленные буквы и слоги: “Люби ближнего твоего, как самого себя”.

Blog