Geum.ru

О. В. Ясинский интервью с луисом корваланом

Вид материалаИнтервью
Подобный материал:

Мнение







О. В. Ясинский


ИНТЕРВЬЮ С ЛУИСОМ КОРВАЛАНОМ *
O. Yasinsky


INTERVIEW WITH LUIS KORVALANOM




КОРВАЛАН (Corvalan) Луис (р. 14.9.1916, Пуэрто-Монт, провинция Льянкиуэ), деятель рабочего движения Чили. По профессии учитель. В 1932 вступил в Коммунистическую партию Чили (КПЧ). В 1936— 1940 был секретарём по организационным вопросам в партийной организации г. Консепсьон и активно сотрудничал в газете "Френте популар"("Frente popular"); одновременно был избран членом муниципального совета. С 1940 работал заместителем директора газеты "Сигло" ("El Sigio", ЦО КПЧ), а в 1946 стал директором газеты. В 1948—56 К. — руководитель отдела ЦК КПЧ по вопросам пропаганды. В 1952 избран членом ЦК, а в 1956 — членом Политической комиссии ЦК. В 1956—58 секретарь ЦК по вопросам пропаганды. С марта 1958 генеральный секретарь КПЧ. С 1961 сенатор Национального конгресса страны. За революционную деятельность подвергался арестам и тюремному заключению1.


ВОПРОС: Дон Луис, прежде всего, хочу передать вам привет от людей из бывшего Советского Союза, из России, которые будут очень ждать этого интервью, тех кто вас помнит и кто хочет знать о вашей нынешней жизни, о том, какие у вас планы и что вы сейчас делаете?

ЛУИС КОРВАЛАН: И на все это я должен ответить как на один вопрос? Хорошо. Большое спасибо за привет, я от всего сердца благодарен вам. Наши годы в Советском Союзе, в основном в Москве, стали важной частью нашей жизни. Мы не забываем о друзьях. И по поводу моего 90-летия я получил много поздравлений, в том числе и от российской компартии и от людей с телевидения, журналистов и так далее. Что я сейчас делаю? То же что и всегда. Продолжаю борьбу, по мере возможности. Потому что годы уже берут свое. Я уже хожу с палочкой. Мне уже девяносто с хвостиком. Я остаюсь членом центрального комитета партии. Естественно, я уже не участвую во всем, как раньше. Я работаю здесь, в моем районе, в моей ячейке. Наша ячейка занимается очень важным делом. Мы готовим публичную акцию для соседей, чтобы обсудить с жителями района вопросы, связанные с проблемами городского транспорта. Будет выступление инженера, специалиста по вопросам транспорта. Месяц назад преподаватель инженерного факультета Чилийского университета дон Фуэнсалида выступал здесь на тему глобального потепления. Мы обращаемся к разным группам общества, затрагиваем различные темы. Кроме того, мы, вместе с другими людьми, работающими непосредственно на местах, боремся против лихорадки строительства высотных зданий, которая приносит простым людям массу проблем. Вот, это ответ на первый вопрос. Очень длинный.

ВОПРОС: Дон Луис, как вам нравится, как вы предпочитаете, чтобы к вам обращались: дон Луис, дон Лучо, товарищ Корвалан?

ЛУИС КОРВАЛАН: Старикам говорят "дон"... Не важно... мне.. "дон Лучо"...

ВОПРОС: О чем ваша нынешняя книга? Мы знаем, что вы сейчас заканчиваете работу над книгой.

ЛУИС КОРВАЛАН: Да, я пишу книгу, уже вот-вот закончу. Она будет называться "Коммунисты и демократия".

ВОПРОС: О чем она?

ЛУИС КОРВАЛАН Она о том что... Это мнение коммуниста о демократии и мнение коммунистов о демократии. Но я рассматриваю эту тему с чилийской точки зрения. Хотя говорю в ней не только о демократии в Чили, я говорю в ней даже о советской демократии. О социалистической демократии.

ВОПРОС: Что вы думаете сегодня о распаде Советского Союза и социалистического лагеря, что это значило лично для вас?

ЛУИС КОРВАЛАН: Я думаю, что это событие очень негативно для всех коммунистов. И не только для коммунистов. Я думаю что оно негативно для прогресса всего человечества. Несомненно, Советский Союз был важнейшим фактором в борьбе за мир, в борьбе за уважение независимости стран. То чего сейчас очень не хватает, особенно в этот момент, при нынешнем правительстве Буша. И в плане демократии социалистическая демократия значила много достижений для народа, для людей. Особенно, если мы говорим о демократии не только в смысле возможности свободно высказываться, особенно если мы учтем, что речь идет об обществе, в котором было множество срочных неудовлетворенных потребностей, и нерешенных проблем, но в нем никто не умирал от голода, как это был в царские времена и как это происходит в отсталых странах капиталистического мира, там не было безграмотных, там все умели читать и писать и у простых людей был высочайший культурный уровень, гораздо выше, чем это происходит в капиталистическом мире. Я всегда поражался, когда видел у вас на уличных скамейках множество людей, читающих книги. Вы этого не увидите в Чили. Так что это (распад Союза) было отступлением назад. Это уже перевернутая страница, но это уже известно.

ВОПРОС: Кто несет историческую ответственность за распад Советского Союза?

ЛУИС КОРВАЛАН: Я думаю, партия. К сожалению. Развилась бюрократия, определенный отрыв партии от народа. Но были и другие факторы: нельзя не учитывать существовавшую угрозу третьей мировой войны, которая вынуждала Советский Союз, который обеспечивал надежность мира, нести огромные военные расходы, кроме того, помощь, которую Советский Союз предоставлял народам, освобождавшимся от колониализма, помощь Вьетнаму, помощь Кубе, помощь африканским народам ит.д. это было очень большим грузом для его экономики, что тормозило его собственное развитие. Это был важный фактор, осложнивший развитие страны. Но это, разумеется, не было главной причиной ее разрушения. Главная причина – в ее руководстве.

ВОПРОС: В руководстве КПСС?

ЛУИС КОРВАЛАН: Да. Я думаю, что да. К сожалению.

ВОПРОС: Для чилийских коммунистов это было неожиданностью? В такой короткий срок...

ЛУИС КОРВАЛАН: Я думаю, для всего мира... Я думаю, даже для североамериканцев...они и не мечтали...

ВОПРОС: Что вы думаете сейчас о личности Горбачева и о начатой им перестройке? Было ли это оправдано, имело ли смысл?

ЛУИС КОРВАЛАН: Я думаю, что имело смысл расширить взгляд на многие вещи и решить многие задачи, поставленные перед перестройкой. Но нельзя было делать этого в том виде, как было сделано. Горбачев правил точно так же, как и те, кого он столько критиковал. Он правил, не опираясь на народ и на массы. Принимавшиеся им решения не были результатом дискуссии и обсуждения с участием всех. Я даже не говорю всего народа, они не обсуждались даже на уровне всей партии. Решения принимались только верхушкой. Поэтому они в результате полностью оторвались от народа. Что уже говорить об их последующей жизни... об их прибылях, о деньгах...

ВОПРОС: Дон Лучо, что вы думаете о роли Сталина в истории Советского Союза и мирового коммунистического движения?

ЛУИС КОРВАЛАН: Как и у всех людей и всех правителей, у него были как положительные, так и отрицательные стороны. Правда, не знаю, что именно из того что приписывают ему можно считать его личной заслугой, а что – результатом коллективной работы, работой руководства партии, которую он как руководитель представлял. Я вспоминаю речь, которую он произнес, когда в июне 1941 года Германия напала на Советский Союз. Эта историческая речь, и политика выжженной земли были блестящими решениями, и благодаря этому руководству Советский Союз, как известно, сыграл решающую роль во второй мировой войне. Без советского государства, без Красной армии, без народа, который заплатил 20 миллионов жизней, гитлеровская Германия не была бы разгромлена, и можете себе представить, какая судьба ждала мир... Антифашистский Альянс, коалиция с Англией, с Соединенными Штатами, с Францией, разумеется, все это было очень важно, но, прежде всего, это была заслуга Советского Союза. Но есть вещи, которых я до сих пор не понимаю. Почему ваша армия ничего не сделала, чтобы воспрепятствовать реставрации капитализма, когда всем стало ясно, что власти отказались от социализма? Это ведь была Красная, Советская Армия, армия с идеологической подготовкой.

ВОПРОС: Дон Лучо, в сегодняшнем мире многие, особенно правые, часто обвиняют левое и коммунистическое движение в сталинизме. Что вы думаете о сталинизме сейчас, с точки зрения известных сегодня исторических фактов?

ЛУИС КОРВАЛАН: Было? Было много обвинений в сталинизме? Да, они были.

ВОПРОС: Преступления Сталина были правдой?

ЛУИС КОРВАЛАН: О преступлениях Сталина вы знаете больше меня. Но это не самое главное, правда? Что такое сталинизм? Это было догматическое понимание правления и власти. Мы, чилийские коммунисты стояли плечом к плечу с Советским Союзом во все времена. Но до ХХ съезда мы говорили о Марксе, Ленине и Сталине. А когда к власти пришел Хрущев стали известными многие ужасные преступления, но мы не заняли никакой критической позиции, потому что видели нашу роль в другом. Мы многого не знали, не видели. Даже я, семь лет проживший там... даже не выучил языка... у меня все время был переводчик. На самом деле, мы много не знали. Но были всем известные темы, на которые у нас были разные взгляды из-за разных обстоятельств. Например, когда я произнес речь на ХХIII съезде КПСС в апреле 1971, у нас здесь было уже правительство Народного Единства, я подчеркнул многопартийный характер нашего правительства, я сказал что мы не возражаем против тех социалистических обществ, где не было многопартийной системы, как это было в Советском Союзе, уже к этому времени на Кубе, что соответствует хорошо известной исторической логике. Советское правительство не было однопартийным в самом начале процесса, когда в него входили революционные социалисты, то есть эсеры. Потом поменялись условия, и правительство осталось в руках только коммунистической партии... Однажды мы даже публично заявили о нашем расхождении. Когда Хрущев говорил о социалистическом реализме в литературе. Или в другом случае, когда Хрущев посетил выставку художников-абстракционистов и став перед одной картиной сказал, "Что это за мазня!". А мы всегда были сторонниками свободного творчества... Мы поддерживали Советский Союз во многих вещах... Конечно, иногда мы ошибались. Это тоже бывало. Например, мы поддержали его (Советский Союз) в критике Югославии. И в этом не было никакой необходимости. Не было никакой нужды силой навязывать всем социалистическим странам точную копию московской модели. Как, например, в случае с Китаем. С Китаем у нас в первое время были прекрасные отношения. Зачем было их портить? Мы явно переборщили в этом. Но это не потому что нас заставляли оттуда.

ВОПРОС: Вы думаете что можно воссоздать Советский Союз?

ЛУИС КОРВАЛАН: Я думаю, что капитализм не вечен. В мире и в России. И я думаю, что Россия опять станет социалистической. Не знаю, войдут ли и сразу ли в этот будущий союз все бывшие республики. Но я думаю, что большинство из них станут социалистическими.

ВОПРОС: Каково ваше мнение о Ленине? Что вы думаете о планах убрать его тело из Мавзолея и вообще закрыть Мавзолей?

ЛУИС КОРВАЛАН: Ленин был великим теоретиком и выдающимся политическим руководителем. И эта идея вынести его из Мавзолея мне кажется варварством. Я уже говорил, что значил Советский Союз для всего мира. Я уже сказал, что без него не удалось бы победить немецкий фашизм. И Ленин это основатель страны, отец родины. Поэтому мне это кажется варварством.

Я хотел прочитать вам стихи Уидобро, который говорит о Ленине, "который разбил на две части человеческую историю..." Могу я вам прочитать эти стихи?.. Или ладно, потом их найдем...

ВОПРОС: Вы обещали пережить Пиночета. Он умер как физически, так и политически. Что вы думаете о нем сейчас?

ЛУИС КОРВАЛАН: Это был беспощадный диктатор. Назовем вещи своими именами: это был вор. Вор. Лжец. Преступник.

ВОПРОС: Как вы узнали о его смерти и что при этом почувствовали?

ЛУИС КОРВАЛАН: Я узнал об этом по телевизору. Я почувствовал большую радость. Конечно, смерть людей это не повод для радости, но поймите... у меня не могло быть другой реакции. Это было чувство, которое, думаю, испытало огромное большинство чилийского народа.

ВОПРОС: В современном мире – что вам больше всего нравится и что по-вашему представляет наибольшую угрозу?

ЛУИС КОРВАЛАН: В нынешнем мире происходит много перемен, например, в области технологий, научно-техническая революция началась еще во времена Советского Союза, но сейчас все это развивается с головокружительной быстротой. Впечатляет развитие сферы телекоммуникаций. Это настоящее чудо. В этом есть большие позитивные стороны, но очень важно, в чьих руках это всё находится. Средства коммуникации в руках реакционных сил не помогают развитию революционных процессов, хотя и не могут их остановить. Несмотря на ложь и дезинформацию, люди борются, и будут продолжать бороться. И у нас еще будут новости.

ВОПРОС: И в чем заключается наибольшая угроза нашего времени?

ЛУИС КОРВАЛАН: Угроза войны, постоянно навязываемая и поддерживаемая правительством Буша. Но дни Буша тоже сочтены. Одна из главных угроз заключается и в продолжающемся ослаблении и уменьшения роли в политике коммунистических партий. Например, в Европе. И революционных сил вообще. Но я думаю, этот феномен будет преодолен. Я просто себе не представляю, что может быть как-то по-другому.

ВОПРОС: Вы следите за событиями в России?

ЛУИС КОРВАЛАН: У меня недостаточно информации. Все это время мне не хватало аналитического материала, сделанного самими русскими, российскими коммунистами, хотя мне говорили что уже кое-что есть. Материала о том, что на самом деле произошло и что происходит в России. Но пока у меня недостаточно данных. Может быть, есть что-то на других языках, а я говорю только по-испански, читаю по-французки, но мне ничего не известно. Мне пока не знаком такой материал.

ВОПРОС: Одна из последних новостей заключается в том, что Владимир Буковский выдвинул свою кандидатуру на будущие президентские выборы в России...

ЛУИС КОРВАЛАН: Да, я читал эту новость.

ВОПРОС: И в России хотят знать, что вы об этом думаете?

ЛУИС КОРВАЛАН: Меня удивила эта новость. Я его не знал. Я с ним не знаком. Я о нем слышал, но кто он? Но на самом деле меня удивляет, что он за личность.

ВОПРОС: Вы знали о существовании политзаключенных в Советском Союзе?

ЛУИС КОРВАЛАН: Я не знал об этом. Мне известно, что в какое-то время они были, но когда я там жил, я об этом ничего не слышал. Когда-то в самом начале процесса это было даже естественно, в Советском Союзе диктатура пролетариата должна была использовать средства, характерные для любой диктатуры в течение определенного периода, и этот период оказался не очень коротким. Была контрреволюция Колчака и Деникина, была интервенция 14 капиталистических стран в первые годы советской власти, и естественно, были представители олигархии, богачей, российских магнатов, которые совершали наказуемые преступления.

ВОПРОС: Этот обмен на Буковкого был равноценным или нет? Всемирно известного лидера чилийских коммунистов поменяли на никому не известного советского диссидента. Буковский был так же опасен для Советского Союза как вы для режима Пиночета?

ЛУИС КОРВАЛАН: Я думаю, что нет.

ВОПРОС: Почему тогда согласились на столь неравный обмен?

ЛУИС КОРВАЛАН: А мне откуда знать? Спросите лучше у них. Понятия не имею.

ВОПРОС: Как вы узнали о том что вас освободят?

ЛУИС КОРВАЛАН: Я был здесь в концлагере Трес Аламос, и моя жена мне сказала, что от партии из Москвы поступила информация о том, что существует такая возможность, и спросила меня каково мое мнение. Я ей сказал, что здесь я совершенно оторван от действительности, я уже три года в тюрьме и естественно очень хочу на свободу, но если нужно сидеть дальше – я тоже не вижу никаких проблем, проблема не в этом. Я сказал ей, что у меня здесь недостаточно элементов, чтобы иметь собственное мнение, и я подчинюсь любому вашему решению, решению моих товарищей по партии. Потому что их мнения спросила Москва. Я понятия не имел, кто он такой (Буковский).

ВОПРОС: Вы его в какой-то момент увидели?

ЛУИС КОРВАЛАН: Нет.

ВОПРОС: Дон Лучо, расскажите, пожалуйста, о вашем подпольном возвращении в Чили, кто и когда принял решение об этом?

ЛУИС КОРВАЛАН: Разумеется, это решили мы, то есть Коммунистическая партия Чили.

ВОПРОС: Как принимается это решение и почему именно в этот момент?

ЛУИС КОРВАЛАН: Я не помню деталей, но я был секретарем партии и предложил вернуться и товарищи по партии согласились.

ВОПРОС: Рассказывают, что в самолете, в котором вы вылетели в Чили, оказался Дин Рид и чтобы он вас не узнал, его вывели из самолета. Это правда?

ЛУИС КОРВАЛАН: Нет. Я такого не помню. Я не могу сказать, что такого никогда не было, но думаю, что такого не было. Хотя может быть и было, и я просто не заметил. Но меня впервые спрашивают об этом; я впервые слышу о такой версии.

ВОПРОС: Каково было ваше нелегальное возвращение в Чили?

ЛУИС КОРВАЛАН: Без каких-либо проблем. Мы прилетели в Буэнос-Айрес. Там нас ждал наш товарищ из Центрального комитета с которым мы связались. Мы у него переночевали. Из Чили приехала семейная пара, чтобы меня забрать. Пара в кавычках, потому что это не были муж и жена, товарищи с машиной из Буэнос-Айреса, мы поехали машиной на юг, переночевали в Барилоче и переехали на эту сторону. Эта семья, которая фигурировала как выезжающая из Чили, и я вернулся в страну по имени документам этого "мужа".

ВОПРОС: То есть, он остался за границей, а вы въехали в страну?

ЛУИС КОРВАЛАН: Да.

ВОПРОС: В чем заключалась ваша подпольная работа в Чили?

ЛУИС КОРВАЛАН: До моего приезда было разгромлено два подпольных Центральных комитета и это был уже третий, возглавлявшийся компаньерой Гладис (Марин). И мы приняли очень жесткие и как оказалось эффективные меры безопасности. Я вернулся в Чили в 1983 г и диктатура продолжалась еще 6 лет. В течение этих 6 лет не было ни одного провала. Был только один опасный момент. Однажды мы были на собрании, в районе Ла-Флорида и вдруг узнаем, что группа полиции обыскивает все дома... но в поисках уголовных преступников. Когда мы об этом узнали, мы сразу убрали со стола все бумаги и поставили на их место бутылки, бокалы и закуску. Это был полдень. Из самых известных участников собрания там были я и Володя (Тейтельбойм); в это время он въехал в Чили на пару месяцев. Я вышел в туалет и оставил дверь открытой. Сначала полицейских встретила хозяйка дома и сама предложила им помочь и показать весь дом... сначала снаружи, потому что дом большой... двор, вспомогательные помещения... чтобы дать нам время на подготовку. И когда я в туалете услышал шаги входящих., я становлюсь вот так спиной к двери, делая вид, что хочу пописать и полицейский, увидевший мою спину за дверью просто сказал извините и ушел. Вся хитрость заключается в том, чтобы не закрывать дверь... потому что тот, кого ищут, никогда не оставит дверь открытой.

ВОПРОС: Это и был самый опасный момент в вашей подпольной истории?

ЛУИС КОРВАЛАН: Да. Но это была полная случайность.

ВОПРОС: Когда вы вернулись в Чили, кто-то вас узнал? Знакомые или друзья?

ЛУИС КОРВАЛАН: Нет-нет. Я для этого сильно похудел и мне сделали операцию, мне убрали с носа горбинку... Операцию мне сделал товарищ, который был на войне...

ВОПРОС: Ваша семья знала о вашей операции и планах вернуться?

ЛУИС КОРВАЛАН: Да, Лили, моя жена знала и сопроводила меня на операцию

ВОПРОС: А ваши дочери?

ЛУИС КОРВАЛАН: Да, обе мои дочки знали. Младшая выглядела озабоченно. А старшая сказала: ну наконец, папа, как хорошо!. А третья, которая жила в Чили ничего об этом не знала. Подготовка была серьезной... С учетом того, что случилось с Майданой... (генеральный секретарь компартии Парагвая и Антонио Майдана был арестован и "пропал без вести" немедленно после нелегального возвращения на родину). Хотя я думаю, что то, что случилось с Майданой было из-за доноса в Аргентине... И на последнем этапе моей подготовки к возвращению, занялись изменением моей внешности. Мне утончили нос, мне подняли веки, для этого здесь разрезали. Три операции за два дня под местным наркозом... Через зеркало я видел, как врач погрузил скальпель в носовую полость, взял маленький молоточек и нажал вот сюда указательным пальцем... и что-то хрустнуло. За ушами мне надрезали кожу головы сверху вниз, и срезали полосы кожи с волосами, а потом, стянув, зашили. Когда я вспоминаю об этом у меня до сих пор в ушах этот звук разрезаемой ткани. Врача звали Александр Шмелев, и одна его нога была искусственная. Он сам себе отрезал ногу, когда был ранен во время войны и после этого принял решение стать хирургом. Его полное имя, вместе с деталями подготовки моего возвращения в Чили, опубликовала газета "Комсомольская Правда" в номере от 17 марта 1992 г. после прихода к руководству страной вашего друга Ельцина (улыбка). Публикация была богата красочными деталями, включая то, что эта информация была обнаружена в архивах КПСС под кодовым названием "Операция Доминго", что соответствовало моему первому подпольному имени на этом новом этапе моей жизни. В газете еще было написано, что мой хирург специализировался на пластических операциях для артистов "Большого" и для иерархов партии и что в день моего возвращения в Чили по миру путешествовали шесть моих двойников. На базе этой информации чилийская "Меркурио" опубликовала карикатуру, на которой шесть похожих между собой типов, спрашивают друг у друга, кто же из нас – настоящий Корвалан. Но это уже, конечно, выдумки.

ВОПРОС: у вас есть фотографии до операции и после?

ЛУИС КОРВАЛАН: Не знаю, хотя может вот эта... Это я в Мексике с моим внуком... за пять лет до операции.

ВОПРОС: Говоря о вашем внуке, весь Советский Союз видел фильм Романа Кармена "Сердце Корвалана". Я хотел спросить вас, что вы вспоминаете о Луисе Альберто (его сын, умерший от инфаркта после пережитых пыток в 1975 г.)?

ЛУИС КОРВАЛАН: Да... Я вспоминаю его сейчас чаще, чем раньше. Как странно, сейчас все чаще. Мне больно вспоминать о нем. Это был мой единственный сын. "Я продолжу нашу фамилию", говорил мне он. И он ушел очень рано. Рано умер.

ВОПРОС: И сын Луиса Альберто сейчас живет в Мексике...

ЛУИС КОРВАЛАН: Он в Мексике да. Прилетал сюда, когда мне исполнилось 90.

ВОПРОС: Чем он занимается в Мексике?

ЛУИС КОРВАЛАН: Он певец. И поет очень хорошо. И играет на народных мексиканских инструментах.

ВОПРОС: Вернемся к теме вашего приезда в Советский Союз в 1976 г...

ЛУИС КОРВАЛАН: Я прилетел 16 или 17 декабря 1976 г

ВОПРОС: Как вас встречали? Мне кажется, в те годы вашего освобождения ждал весь Советский Союз, и это была настоящая, неофициальная радость

ЛУИС КОРВАЛАН: Я прилетел сначала в Белоруссию, в Минск. Потому что в эти дни отмечали день рождения Брежнева. И во всем официальном мире это было главной новостью. (Улыбка) И мы провели пару дней в Минске и только потом утром прилетели в Москву и там нас ждала целая комиссия ЦК... не помню имен.. был еще ответственный за международные связи... и еще был Кириленко и потом меня повезли в Кремль и меня приял Брежнев.

ВОПРОС: Отпраздновав свой день рожденья...

ЛУИС КОРВАЛАН: Я не знаю был ли день его рожденья точно накануне. Было собрание Политбюро. До того, как я вошел в зал, где меня ждал Брежнев и Политбюро я встретился с Громыко. Потом была встреча с Брежневым.

ВОПРОС: Расскажите о поездке в Тбилиси и встрече с Шеварднадзе.

ЛУИС КОРВАЛАН: Кажется, следующим летом я поехал отдыхать в Сочи. Шеварднадзе узнал, что я там и пригласил меня. И я сказал ему, что если можно, вместо самолета не бы хотелось поехать туда на поезде, чтобы посмотреть пейзаж. И он отправил за мной... представьте себе... целый поезд! Он меня очень хорошо принял. Он сам ходил со мной повсюду, сопроводил меня на рынок. У меня сложилось о Шеварднадзе очень хорошее впечатление. Его речи на собраниях были очень интересными, неформальными, были проще и отличались от остального официоза. Были богаче по содержанию. А потом... не хочу даже говорить... Такова жизнь...

ВОПРОС: Какова была ваша повседневная жизнь в Москве?

ЛУИС КОРВАЛАН: Я жил сначала на улице Горького возле Кремля, а потом мне поменяли жилье, потому что квартира была очень маленькой, со мной жили еще жена и 2 дочки, одна из них замужем, в две новых квартиры на Безбожном переулке. Мы там проживали на пятом или шестом этаже.

ВОПРОС: Трудно было привыкнуть?

ЛУИС КОРВАЛАН: Нет, нет. Все наши мысли были направлены на Чили, мы следили за событиями в Европе и Москве, но не особенно глубоко. Больше всего мы зависели от новостей из Чили. Была налажена прекрасная служба информации, при помощи аргентинской и советской компартий. У нас была очень хорошая информация.

ВОПРОС: Но с точки зрения повседневной жизни, по чему больше вы скучали, к чему было труднее всего привыкнуть?

ЛУИС КОРВАЛАН: У меня не было никаких проблем.. А привыкнуть... наверное, к языку. Но я всегда ходил с переводчиком.

ВОПРОС: Но хоть пару слов по-русски вы выучили?

ЛУИС КОРВАЛАН: Нет... Две дочери мои выучили язык. Я ничего не выучил по-русски. Я ходил на рынок. Всегда мне нравились рынки. Я нашел место, где продавали гуатитас... (чилийское блюдо из внутренностей)... Как это называется у вас? Я был так рад! Я покупал по 8-10 кг. Чтобы угощать товарищей. И был еще такой большой магазин, как сейчас супермаркеты, где продавали много морепродуктов. А я очень люблю рыбу. И там было очень хорошее снабжение рыбой. Кажется, "Океан", назывался.

ВОПРОС: В чем похожи и в чем не похожи русские на чилийцев?

ЛУИС КОРВАЛАН: Мне очень трудно ответить, потому что я не знаю хорошо русских.

ВОПРОС: Тогда чем похожи и чем не похожи ваши русские друзья на чилийцев?

ЛУИС КОРВАЛАН: Чувством юмора. Внешне кажется, что все очень серьезные, но это только внешне.

ВОПРОС: Покажите нам, пожалуйста, ваш дом, ваши книги, расскажите о своем обычном дне...

ЛУИС КОРВАЛАН: Все вот здесь... Сегодня воскресенье. Домработницы нет. По утрам я занимаюсь внучками... Вот картины... это – Глазунов. Кстати, что о нем слышно? Он жив?

ВОПРОС: Да. И как обычно пишет картины. Но уже другие. Сейчас политкорректно писать другое. Как и другой ваш знакомый Шеварднадзе...

ЛУИС КОРВАЛАН: Я встаю всегда в без четверти семь. И до 9 утра занимаюсь с моей младшей внучкой, которой три с половиной года и читаю газеты. В 9 приходит помощница и я начинаю здесь работать. Иногда, когда нормальная погода и самочувствие позволяет – выхожу гулять.

ВОПРОС: Зарядку делаете?

ЛУИС КОРВАЛАН: Мне, конечно, уже трудно... Но стараюсь. А когда вам 90 лет, а вашей жене 80 – вас обычно выгоняют с кровати и из комнаты. И вот я живу теперь здесь, в кабинете. Эта картина за кроватью – репродукция фотографии нашего хорошего знакомого Антонио Кинтаны... как ни странно, только в прошлом году впервые в стране прошло первое официальное мероприятие, посвященное ему – выдающемуся чилийскому фотографу...

ВОПРОС: Тот самый, который известен больше всего по своей знаменитой фотографии рук, которая стала обложкой для диска Виктора Хары?

ЛУИС КОРВАЛАН: Да... Если хотите, я подвину кровать, чтобы вы увидели всю картину...

ВОПРОС: С Пабло Нерудой вы были близкими друзьями?

ЛУИС КОРВАЛАН: Мы дружили... Не то чтобы были самыми близкими-близкими, но да... хорошими друзьями... Они всегда приходили к нам в гости, мы ходили к ним. Когда они уезжали в Европу – нам всегда оставляли ключи от их дома в Исла-Негра... Мы зимой часто туда ездили...

ВОПРОС: Эти книги Ленина.... полное собрание сочинений... откуда?

ЛУИС КОРВАЛАН: Из Москвы.

ВОПРОС: Вы все прочитали?

ЛУИС КОРВАЛАН: Нет, не всё. Да и не стоит всё... там множество коньюктурных, однодневных статей, записок... Нет смысла читать всё.... Но у меня проблема... Пропал второй том, компаньеро... Не знаю, кому я дал почитать и мне не вернули!... Этот ангел - подарок представителя Католической церкви, архиепископа Милана, который организовал большую кампанию за мое освобождение и потом принял меня в Италии со всеми почестями...

... А это – моя первая книга: "СССР и мировая война". Вышла в октябре 1939 г в Икике и стоила 1 песо. А эту фигурку подарила мне в ГДР женщина, муж которой погиб в концлагере. Вот ее письмо: "Дорогой Луис Корвалан! Я передаю вам самое дорогое и ценное, что есть у меня. Эту фигурку выточил для меня заключенный Бухенвальда. Я получила ее 17 апреля 1945 г. и в течение 29 лет она всегда занимала почетное место в моем доме и всегда была украшена цветами. Прошу вас, чтобы вы берегли ее и обращались с ней так же. Теперь она ваша. Я не стыдилась слез, которые текли по моему лицу, когда я следила по телевидению за кампанией солидарности с Чили и узнала о вашем освобождении. ". Она вдова. Ее муж погиб и детей воспитала она одна. Ее имя Херта Бехренц... А это другой подарок. Посмотрите, какая красота! Это XIX век. А мы сейчас – в XXI. Это – от Хонеккера. "Дорогой Луис Корвалан! Не могу выразить нашу радость по поводу вашего освобождения из фашистских застенков иначе, как подарив вам эту очень важную книгу. Эта Книга Свободы, у которой длинная история". Посмотрите, как сохранилась... 1893 год... А это – работа Глазунова. Хотите снять кое-что интересное? Посмотрите. Это – вся моя семья: Луис Корвалан, Лили Кастильо, Луис Альберто Корвалан, Вивиана Корвалан...

ГОЛОС ИЗ ПАТИО: Здесь на вас жалуются, что не помогаете асадо делать!


* © ЯСИНСКИЙ Олег Владиславович, собственный корреспондент русской службы ВВС и "Новой Газеты" и журналов "Со-общение" и "Мысль" в Чили

1 Большая Советская энциклопедия // Режим доступа: ib.com/article064551.php Время обращения: [20.03.2008 г. 13:35]