ru
| Вид материала | Лекции |
- ru, 1763.12kb.
- ru, 3503.92kb.
- ru, 5637.7kb.
- ru, 3086.65kb.
- ru, 8160.14kb.
- ru, 12498.62kb.
- ru, 4679.23kb.
- ru, 6058.65kb.
- ru, 5284.64kb.
- ru, 4677.69kb.
| АЛКОГОЛИЗМ. Различные формы алкогольного бреда и их лечение. ГЛАВА ПЕРВАЯ. НЕПОСРЕДСТВЕННОЕ ДЕЙСТВИЕ СПИРТНЫХ НАПИТКОВ; ОПЬЯНЕНИЕ, ЕГО ПОСЛЕДСТВИЯ; АЛКОГОЛЬНЫЙ БРЕД. Раздел 1. Опьянение человека; период возбуждения; умственные расстройства; бессвязность; развитие общего паралича и анестезии; коматозное состояние. Когда человек, обычно непьющий, принимает непривычно большую для себя дозу алкоголя, он, как известно, пьянеет Первые проявления опьянения — легкая возбужденность, расторможенность, ощущение полноты жизни и благополучия: все заботы отходят на второй план, речь и жестикуляция оживляются, мысли текут быстрей обычного, чувства выплескиваются наружу с особенной легкостью. Возбуждение постепенно возрастает, мысли утрачивают ясность, хуже формулируются, ум перестает подчиняться законам разума. Пьяный человек в эту минуту может выглядеть самым различным образом веселым, грустным, нежным, до сих пор не ясно, чем это определяется характером ли больного, его наследственными задатками, физиологическими обстоятельствами, в которых застает его опьянение, или же (или в дополнение ко всему прочему) свойствами того или иного горячительного напитка и количеством и способом его принятия Как бы то ни было, далее на смену умственной экзальтации идет помрачение рассудка мысли становятся вовсе непоследовательны и не сообразны с действительностью, слух и зрение притупляются и одновременно становятся подвержены иллюзиям, обоняние и вкусовое чувство извращаются, общая чувствительность вначале ослабевает, затем снижается до степени глубокой анестезии, так что самые тяжелые, калечащие человека травмы поначалу им не ощущаются Добавим, что к этому времени речь его стала совершенно неразборчива, взгляд — лишенным всякой выразительности, он не стоит на ногах, затем Расслабляются сфинктеры и угнетаются физиологические функции, температура тела падает, развивается состояние коматозного сна с утратой всех видов чувствительности — жизнь человека в каком-то смысле приближается к чисто растительному существованию. Судорожная форма опьянения (ivresse convulsive). Нам представляется ошибочным выделение из общей картины опьянения этой разновидности, которая, по определению Percy, сопровождается припадками с клоническими судорогами и состоянием маниакального неистовства. «Десять мужчин с трудом удерживают этого ненормального, пишет он. Взгляд его яростен, глаза сверкают, волосы стоят дыбом, жесты угрожающи, он скрипит зубами, плюет людям в лицо и, что делает картину особенно отвратительной, пытается укусить того, кто к нему приближается; его ногти впиваются во все, что попадается ему под руки; если дать ему волю, он все порвет на себе, будет царапать пальцами землю, издавать бешеные вопли». Как явствует из описания, мы имеем дело с тяжелым маниакальным приступом, не имеющим отношения к обычному опьянению и связываемого некоторыми авторами с употреблением фальсифицированных, некачественных алкогольных напитков. Если иллюзии при опьянении явление обычное, то галлюцинации, напротив, большая редкость и некоторые авторы, Marce в их числе, о них вовсе не упоминают; другие же, наделяя опьянение симптомами, принадлежащими иным фазам алкоголизма, пишут не только о них, но и о суицидальных идеях, ими порождаемых, и импульсивных влечениях, ими развязываемых. Все эти явления не вызываются собственно опьянением, но представляют собой острые расстройства иного происхождения: это либо симптомы алкогольного бреда, начавшегося у больного после длительного пьянства, либо, у наследственно отягощенных лиц — проявления прежде дремавшего и пробужденного алкоголем предрасположения. Сейчас мы попытаемся проследить прогрессирование алкогольной интоксикации от простого опьянения до развития алкогольного бреда на экспериментальном материале. | ||
| Раздел второй. Опьянение и алкогольный бред у собаки. Раздел третий. Действие абсента на животное: мышечные подергивания, вертиж | ссылка скрыта Маньян В. | |
| Раздел II. Опьянение и алкогольный бред у собаки. 1. Опьянение, возбуждение, оглушение, паралич, анестезия, коматозное состояние. Что произойдет, если подвергнуть собаку действию алкоголя? Животное вначале приходит в состояние возбуждения: оно прыгает, лает, ластится, к человеку, бежит то в одну сторону, то в другую; затем довольно скоро обнаруживается нарастающая картина оглушения — вначале легкого, затем все более заметного, распространяющегося на все поведение животного; за ним следует состояние ступора и комы с нарастающими соматическими расстройствами: снижением температуры тела, общей анестезией, парезом — сначала задних лап, потом передних: вплоть до полной атонии всех мышц тела. Тот же эксперимент можно повторить несколько дней кряду, не рискуя вызвать при этом каких-либо иных явлений: судорог, иллюзий, галлюцинаций. (Человек обычно употребляет алкоголь в виде водки; лишь завзятые пьяницы предпочитают какие-то специальные напитки, вроде абсента, вермута, горьких настоек; эта категория, как правило, давно уже миновала этап, при котором наблюдается лишь простая картина опьянения. Последнее существенно в том отношении, что после употребления, например, абсента возможно возникновение иных расстройств, чем описанные выше, а именно — галлюцинаций и судорожных припадков.) 2. Алкогольный бред: изменения в поведении животного, повышенная возбудимость, галлюцинации, бред, тремор, рвоты, отхаркивание глоточной слизи, гастроэнтерит. Смерть вследствие: переохлаждения, бронхопневмонии, асфиксии, несчастного случая, кахексии. Рассмотрим теперь последствия накапливающегося действия алкоголя на животное. С 15-ого дня интоксикации развивается в высшей степени характерное состояние с повышенной нервной возбудимостью и впечатлительностью животного. Собака беспокойна, подавлена, к чему-то прислушивается, постоянно насторожена -— малейший звук заставляет ее вздрагивать. Едва ей открывают дверь, она врывается в помещение и, охваченная живейшим страхом, оставляя после себя дорожку мочи, забивается в дальний угол: не отвечает на ласку, убегает, прячется, норовит укусить того, кто пытается удержать ее, издает пронзительные крики при малейшей угрозе наказания. Состояние страха усиливается день ото дня и с конца первого месяца, с присоединением иллюзий и галлюцинаций, трансформируется в истинный делирий. Среди ночи-, когда кругом все тихо, она начинает неистово лаять — временами особенно громко: как при приближении чужака-агрессора — или же жалобно скулит. Человеческого голоса, оклика недостаточно, чтобы успокоить ее: нужно непременно придти к ней со светом. Наконец она начинает рычать и лаять и в дневное время — также без повода, видит преследователей, бежит от них куда попало: голова ее вывернута при этом кзади и яростно кусает воздух. Эти острые состояния преходящи, но и после них животное не обретает свойственной ему прежде живости и веселости. С возникновением психоза появляются и другие, не менее важные для нас, двигательные расстройства. По прошествии месяца интоксикации к параплегии, наступающей после каждой дачи алкоголя и проходящей вместе с опьянением, присоединяется тремор конечностей: сначала более выраженный в задних лапах, затем распространяющийся на передние и на мышцы шеи и туловища. Это дрожание, которое по нашим наблюдениям держится от 10 до 12 часов в день после каждого приема алкоголя, выглядит как ритмические, короткие и достаточно быстрые колебания; оно может меняться в интенсивности и временами полностью прекращаться; иногда к нему добавляются более крупные подергивания в отдельных мышечных группах. Прежде чем исчезнуть окончательно, тремор проходит лишь на время; но и после его полного видимого завершения рука, положенная на спину или круп животного, ощущает в них перекатывающиеся волны мышечных сокращений и мелкую мышечную вибрацию. Чувствительность в промежутках между состояниями опьянения существенно не меняется: после дачи алкоголя развивается общая анестезия, проходящая вместе с другими проявлениями острой алкогольной интоксикации; то же верно в отношении температуры тела, которая снижается от 1 до 3-х градусов — в зависимости от принятой дозы спирта. Пищеварительный тракт реагирует по-разному, вводится ли алкоголь внутрь с едой или непосредственно в желудок через пищеводный зонд или желудочную фистулу. В первом случае рвоты редки и, если они есть, рвотные массы состоят из проглоченной пищи и слизи; кал при этом твердой консистенции и присутствие крови в нем ограничивается немногочисленными поверхностными наслоениями. Напротив, во втором случае, в особенности у собак с постоянной фистулой желудка, при утреннем открывании канюли через нее выделяется большое количество белесой, иногда желтоватой, плотной, вязкой, тянущейся слизи с прожилками крови — животное срыгивает ее после повторных позывов на рвоту. Каловые массы в этом варианте часто жидки, иногда черны или перемешаны с алой кровью; собака, видимо, испытывает кишечные колики: она скулит и трется брюхом о землю. Отравляемые таким образом животные погибают так же, как люди-алкоголик и: одно, оставленное на дворе при температуре воздуха 10 град и теряющее тепло вследствие нарушения терморегуляции, умирает от переохлаждения; другое заболевает по той же причине бронхопневмонией; третье погибает от асфиксии, задохнувшись на высоте опьянения рвотными массами; четвертое во власти галлюцинаторных переживаний выскакивает через приоткрытую дверь и несется кубарем по лестнице, падая на плитку первого этажа; пятое, наконец, издыхает от кахексии, развивающейся вследствие пагубной алкогольной диеты. Алкогольная интоксикация, как у человека, так и у животных, воздействует прежде всего на нервную систему, печень, почки и легкие: действие это опосредуется преимущественно через циркуляторные расстройства, которые варьируют в своих проявлениях от легкой гиперемии органов до выраженного переполнения их кровью и в некоторых случаях — кровоизлияний. Tardieu — часто находил у лиц, умерших в состоянии алкогольного опьянения, геморрагии мозговых оболочек; у животных подобные осложнения — редкость: в этом, возможно, причина того, что пахименингит как следствие длительной алкогольной интоксикации встречается у животных много реже, чем у человека. Исследования гг. Lallemand, Perrin и Duroi — доказали, что принятый алкоголь присутствует во всех тканях организма, но имеет свойство накапливаться в нервной системе и в печени; большая часть их результатов была в последующем подтверждена другими авторами, работавшими в той же области; мы также будем иметь возможность привести в скором времени ряд фактов, согласующихся с этими данными. Наши животные, подвергавшиеся в течение длительного времени токсическому действию алкоголя, обнаруживали на вскрытии поражения, о которых сообщали и другие исследователи: в основе этих изменений, говоря в общем виде, лежат процессы стеатоза и склероза органов… Мы представим здесь один из наших опытов — чтобы дать более полное представление о действии длительной дачи алкоголя животному. Опыт I. 1 декабря 1869г. Такса двух месяцев, сильная, весом в 6 килограммов. Температура прямой кишки, измеренная накануне вечером, 39,2 град. Животное приняло в пище 25г 85-градусного продажного спирта. Через восемь минут оно, доедая с опущенной головой остатки похлебки, несколько раз уже крупно качнулось сзади наперед; наконец, потеряв равновесие, падает прямо в блюдо; поднявшись, уходит шатаясь, широко расставляя лапы, подгибающиеся то с одной стороны, то с другой, но более всего сзади. Чувствительность уменьшена, но не угнетена полностью: сжимание хвоста вызывает легкий визг. Будучи уложена на подстилку, собака немедленно засыпает; через полчаса, в ответ на зов просыпается, встает и идет пошатываясь. Температура прямой кишки 38,2град. 2-8 декабря. Каждый день дается 25г спирта, которые вызывают те же явления. 9-11. Отдых, пища без спирта. 12-18. Ежедневный прием 30 граммов. Каждый день опьянение с шаткой походкой, легкая гипестезия и снижение температуры. 19-22. Ежедневная доза 30 граммов. Собака становится печальной, беспокойной; малейший шум заставляет ее вздрагивать; когда кто-нибудь входит, она бежит, прячется, не отвечает на зов, дрожит, если к ней приближаются и хотят взять за ошейник, старается укусить, когда до нее дотрагиваются. После еды пьяное одурение остается на срок от 3-х до 5-ти часов и уступает затем место повышенной нервной возбудимости, с каждым днем усиливающейся. 22-28. Ежедневный прием 30 г спирта. Беспокойство собаки увеличивается, она живет по-видимому в постоянном страхе. Ночью, при всеобщей тишине, скулит, визжит и лает; временами слышно, как она, тявкая, бегает по комнате; если постучаться в дверь или позвать ее, то на минуту делается тише, затем все начинается снова; если войти со свечой, успокаивается, но стоит выйти, немедленно возвращается прежнее состояние. Днем по временам тявкает, настораживает уши, прислушивается и ворчит, но безусловно менее тревожна, чем ночью. 26-го и 27-ого аппетит снижен, она дольше обычного ест свою порцию. 29. Пища без алкоголя; страхи — особенно ночью. С 30-го декабря по 15 января 1870г. Ежедневная доза 40 граммов. Иллюзии и галлюцинации все чаще проявляются днем; можно видеть, как она вдруг вскакивает, свирепо лает, бежит пригнув голову, как бы избегая ударов, оборачивается и кусает пространство. Охваченная бешенством, не удерживает струю мочи; иногда замечается быстрое изгнание кала и газов. Температура во время таких приступов, развивающихся обычно по миновании опьянения, не уклоняется от нормальной: мы получили, применяя один и тот же термометр, в течение опыта 38,8, 39, 39,2 град. В состоянии опьянения, наступавшего вслед за кормлением, мы постоянно находили легкое понижение температуры: с 38,4 до 37,8 град. 3-го января температура в заднем проходе понизилась до 37 град; мы дали вместе с алкоголем остатки рыбы, животное ело лучше и мышечное расслабление было более полное и скорое. В этой фазе опыта со стороны двигательной системы были замечены явления иного рода: кроме шатания и паралича, ежедневных спутников опьянения, появилось трясение в лапах; при лежании животного замечались ритмические подергивания с короткими и быстрыми колебаниями, заметными более в задних конечностях; это трясение совершалось с неправильными интервалами: оно останавливалось на несколько минут и возобновлялось в прежнем объеме; общая продолжительность его была от 3-х до 4-х часов; по выходе из состояния опьянения оно прекращалось. 16-го января. Пища без спирта. 17-го января. Ежедневный прием 40 граммов. И ночью и днем бред с иллюзиями и галлюцинациями; в начале опьянения животное бывает слегка возбуждено, оно веселеет, бежит на зов, ластится, затем начинает шататься, дуреет; когда опьянение проходит, возвращаются те же проявления страха, тот же напуганный вид, что прежде. Трясение распространяется по телу, становится более продолжительным и сильным, в мышцах спины и тела видны отдельные подергивания, ощущаемые и рукою. Дважды была рвота. Февраль. Ежедневный прием 50 граммов спирта. В течение месяца — 4 дня отдыха с пищей без алкоголя. Аппетит у животного снижен, с охотой оно ест только рыбу. Одурение после опьянения становится более продолжительным; бред, видимо, менее активен; ночи менее тревожны; животное скулит и визжит по нескольку раз за ночь; днем припадки страха и гнева также менее частые и бурные, чем прежде. Трясение, теперь более выраженное, остается и после преходящих явлений ежедневного опьянения; с конечностей оно распространяется на туловище и голову, последняя качается специфическим образом — как у больных, страдающих • Дрожательным параличом. Трясение, хотя и более продолжительное, не длится однако полные сутки. Животное исхудало, шерсть его лишена блеска, глаза гноятся. Тоны сердца ослаблены. В течение месяца 5 раз наблюдалась рвота; испражнения обычно задержаны и иногда содержат примесь крови. Март. Ежедневный прием 40 граммов. В течение месяца 4 дня отдыха. Аппетит плохой, сильная жажда, двукратная рвота. Трясение выражено в той е степени, животное выглядит отупелым, придавленным, но более спокойным. Моча не содержит белка и сахара. Апрель. Ежедневный прием 30 граммов. Пять суток отдыха с пищей без спирта. Животное становится все более одурелым и медлительным, иногда по нескольку часов ест свою порцию; трясение не увеличивается, галлюцинаций не больше. Май. Ежедневный прием 30 граммов. Животное ест мало, почти не прикасается к мясу, но рыбу ест охотно. 14-ого с жадностью съедает большую порцию, к которой примешано около 55 граммов спирта, и впадает в коматозное состояние; ночью выходит шатаясь из конуры, ложится в лужу возле опрокинутого кувшина. Днем его находят растянувшимся на полу, взмокшим, слабым, с горячими ушами; пульс 130, дыханий 35, температура прямой кишки 40,2 град; при аускультации выслушиваются жесткое дыхание и субкрепитирующие хрипы над основанием правого легкого, в остальной груди рассеянные хрипы. 15. Ржавое вязкое отделение из ноздрей, уши горячие, температура прямой кишки 40,6 град. Животное лежит на боку, не принимает пищи. 16. Ухудшение симптомов; сильное затруднение дыхания, чрезвычайная слабость. 17. Утром смерть. Вскрытие. Твердая мозговая оболочка в головной ее части слегка инъецирована, но не представляет наложений; паутинная и мягкая оболочки на основании отечны, в пространстве между ножками мозга имеют розовый оттенок. На разрезах полушарий видны мелкие точечные кровоизлияния, но больших очагов нет. Поверхность желудочков инъецирована; на поверхности зрительного бугра и полосатого тела — древовидные сосудистые разветвления; эпендима несколько утолщена; при разрезе глубоких частей — ничего примечательного. Твердая оболочка спинного мозга на вид нормальна, паутинная и мягкая инъецированы, в особенности — в окончании грудного отдела. Срезы спинного мозга обнаруживают значительную инъекцию серого вещества, студенистости белых столбов не видно. При микроскопическом исследовании патологии не найдено. Легкие являют местами широкие полосы: от бледно-розового цвета до черновато-красного; они имеют вид легких ребенка, умершего от бронхопневмонии. Темно-красные части плотны, резистентны при ощупывании, не дают ощущения крепитации при разрезе, тонут в воде. На основании правого легкого на разрезе замечается несколько сероватых точек. Если проследить ножницами разветвления дыхательных путей, то они оказываются заполненными густой, вязкой, смешанной с кровью мокротой. Краевые части долей остались розоватыми и на уровне эмфизематозных долек — несколько выдающимися; черноватые же части, напротив, представляют собой несколько втянутую поверхность. Полости правого сердца наполнены жидкой кровью с черными сгустками, левое сердце ничем не примечательно. Внутренний листок сердечной сумки представляется мутноватым; на уровне венечных артерий, в особенности у основания, он молочного цвета. Печень желтовата, усеяна более темными точками, которые под микроскопом предстают очагами весьма выраженного жирового перерождения. Почки на уровне коркового слоя и его продолжений между пирамидами тоже желтоваты. Селезенка на вид нормальна. Желудок содержит много мелких камешков, поверхность слизистой покрыта вязкой, плотно приставшей к стенке слизью; слизистая утолщена, но изъязвлений не обнаруживается (Arch, de physiol., mai 1873). | ||
| Глава вторая. Алкогольный бред человека. Раздел первый. Общие признаки алкогольного бреда | ссылка скрыта Маньян В. | |
| ГЛАВА ВТОРАЯ. АЛКОГОЛЬНЫЙ БРЕД ЧЕЛОВЕКА. Как и животное, человек, по прошествии некоторого, часто непродолжительного, времени пьянства, меняется в характере, делается возбудимым, беспокойным, чрезмерно впечатлительным, лишается сна и становится послушной игрушкой возникающих у него иллюзий и галлюцинаций. Затем, при продолжении эксцессов и по достижении определенного рубежа пьянства или под влиянием дополнительного вредного фактора, заболевает: у него развивается приступ алкогольного бреда. Раздел I. Общие признаки алкогольного бреда. I. Тягостный характер галлюцинаций. Психические расстройства при алкогольном бреде определяются прежде всего галлюцинаторными обманами: в виде исключения — приятного свойства, но почти всегда, напротив — неприятными, порождающими страх и вызывающими, как писал Marcel, многообразные эмоциональные реакции, из которых самая легкая — удивление, а наиболее глубокая — чувство витального ужаса. Больной J… Жан (набл. VIII) избежал, кажется, общей участи: он рассказывал потом о виденных им в психозе ревущих водопадах, горных домиках с зажженными ошями, о плясках и песнях, которым был свидетелем. Но и на этом радостном фоне, видя праздник с танцами и пением, он умудрился построить бред самого печального свойства. Водопады, говорит он, звали его утопиться, «шум дразнил меня: как бы хотел сказать, что я трус и не решаюсь броситься в воду». Веселые обитатели домика в горах были людьми, «хотевшими моей погибели, они издевались надо мной и собирались меня прикончить». Некоторые больные испытывают, впрочем, действительно приятные чувственные обманы: слышат музыку, мелодические голоса, видят деревенские ландшафты, очаровывающие их картины; один говорил, например, что чувствовал запахи самых изысканных в мире духов; бывший военный, прошедший войны Крыма и Мексики и долгое время живший в Алжире, видел во время психотических эпизодов прекрасные леса с огромными деревьями; толпы молодых девушек, поющих, пляшущих или расхаживающих между цветочными клумбами, освещенными разноцветными огнями; но уже через мгновение эта картина омрачалась: львы, гиены и змеи занимали место танцовщиц и цветочных партеров. II. Подвижный характер галлюцинаций. Другое характерное свойство бредовых идей и обманов восприятий алкоголика, хорошо описанное у Lasegue, это их подвижность. — Люди, вещи, животные все, что является предметом галлюцинаций, движется, перемещается в пространстве и им соответствует такая же мобильность, быстрота идей и поступков больного, который, находясь под влиянием страха, тревоги, беспокойства, умоляя о помощи или нападая, действует всегда самым активным образом. III. Галлюцинации имеют своим содержанием обычные занятия больного или его злободневные переживания. Галлюцинации могут варьировать до бесконечности, но чаще всего они отражают либо повседневную деятельность больного, либо самые актуальные его заботы и опасения — также с предпочтением тому, что в них может быть тягостного и неприятного. Так, во время последней войны больные видели пруссаков, их будто бы принимали за немецких шпионов, называли Бисмарками. Позднее, во время Коммуны и сразу же после нее, алкоголики, принадлежавшие прежде к регулярным войскам, видели в психозе коммунаров и национальных гвардейцев, последние же, напротив — версальцев. Во время Империи особенно часты были сыщики, полицейские и во все времена — воры, известные убийцы, тропманы всех видов: именно они дают материал для галлюцинаторных сюжетов. Когда галлюцинации вращаются главным образом вокруг ежедневных занятий, профессии больных, они вовлекают их в привычные им действия — иногда самым курьезным образом. Так, больной из набл. III, торговец-зеленщик, видел вокруг себя разложенные на земле цветную капусту, лук, редис и старался не наступить на них ногою; перегонщик скота науськивал собак на стадо, видел и созывал быков и баранов; откормщику голубей Большого рынка (набл. П) казалось, что он держит в руках голубя, и он пытался втолкнуть ему в горло зерна; торговка вином отвечала покупателям, просила их обождать, пока она их обслужит; столяр (набл. XX) видел, как ему на голову валились доски, которые он укладывал на телегу. Публичная женщина говорила непристойности, видела сцены разврата, столь обычные в ее печальном занятии. В зависимости от яркости этих сцен, а также от природных особенностей больных, чувственные обманы могут стать отправной точкой самых разных болезненных состояний, способных подчинить себе все поведение галлюцинанта. Различают прежде всего маниакальную, меланхолическую и ступидную формы алкогольного бреда: число таких форм, если пытаться отразить в наименованиях все многообразие клиники, легко приумножить, но это мало что дает врачу-практику. Маниакальная форма — самая частая, мы находим ее в большинстве случаев: она предваряет собой другие проявления психоза или их сменяет, что, впрочем, никак не сказывается на общих закономерностях течения заболевания. Больной D… Луи (набл. XII) в день поступления в больницу был в состоянии выраженного маниакального возбуждения: он громко кричал, преувеличенно жестикулировал, кидался в разные стороны; на следующий день состояние его было типично меланхолическое: он был грустен, встревожен, не отвечал на вопросы, временами казался в особенности напуганным, печально качал головой, подолгу стоял упираясь руками в бедра, затем вставал, беспокойно озирался, снова застывал на стуле. Через несколько дней ему лучше: у него открытое выражение лица, он охотно разговаривает с врачом, рассказывает о мучивших его странных опасениях, объясняет ими свое поведение. Ему казалось, что он в тюрьме, перед трибуналом, его обвиняют в постыдных действиях, приговаривают к кастрации, он уже чувствовал прикосновение режущего инструмента к своим половым органам, слышал голоса, всячески его поносящие и высмеивающие. Больная Анастази D… (набл. IV) при поступлении была крайне возбуждена, находилась в постоянном движении, обливалась потом, подносила руки к разным участкам тела: словно пыталась отстранить от себя или схватить каких-то животных или насекомых — протягивала руки вперед, тянулась к воображаемым существам, отвечала кому-то, звала, старалась открыть окна и двери, пряталась, оборонялась и т. д.: выглядела при этом как настоящая маниакальная больная. Ночью картина изменилась: больная неподвижна, не отвечает на вопросы, застывает в одном положении, когда ее переносят с места на место; ничего не предпринимает, чтобы освободиться от избытка слюны, переполняющей ее рот и вытекающей наружу; мочится под себя, пребывает в состоянии полнейшего ступора. На следующий день являет собой уже скорее картину меланхолии, смешанной с элементами возбуждения. Почему один и тот же яд производят столь различные клинические симптомы? Причина по-видимому в том, что галлюцинации, сохраняя свои основные и главные черты, варьируют в силе и глубине воздействия на мозг, что и объясняет различный характер наблюдающихся при этом состояний. Маниакальная форма. На первом этапе болезни больной слышит оскорбления, его всячески провоцируют, он видит грабителей, вооруженных людей, животных или же слышит голоса родственников, друзей, которые зовут его, предупреждают об опасности, предлагают помощь; он может увидеть жену, окруженную бандитами, наносящими ей кровоточащие раны. Возбужденный этими видениями, больной отвечает преследователям, бранит их, ссорится с ними, бежит, набрасывается на встречных, приходит в ярость — все это определяет маниакальную картину приступа с его выраженным психомоторным возбуждением. Эта форма, как мы увидим позже, доминирует в приступах белой горячки, при которой галлюцинаторные расстройства, чрезвычайно яркие и образные, соединяются с выраженным дрожанием тела, с трясением мышечной системы. Меланхолическая форма. В иных случаях больной видит себя в тюремном заключении, перед судом: его обвиняют в различных преступлениях, ему кажется, что он в действительности совершил их, что его предали близкие, что он присутствует при погребении родственников. Под влиянием этих переживаний он делается подавлен, тревожен, недоверчив, испытывает страхи, пытается убежать, иногда вынашивает планы самоубийства или убийства и выглядит как больной меланхолией. Ступорозная форма. Наконец, при дальнейшем усилении расстройств он готовится принять ужасную казнь и мучения, видит окровавленные трупы собственных детей, огонь, готовый поглотить его и т. д. Видения эти приводят его в ужас, лишают способности двигаться, он застывает в состоянии истинного ступора. Между этими формами: маниакальным, меланхолическим и ступорозным — можно наметить множество вариантов промежуточного характера, которые, наверно, более полно опишут все возможные проявления алкогольного психоза, но подобное деление, основанное на летучих, преходящих признаках, которые не оказывают влияния на течение заболевания и на его лечение, слишком несущественны сами по себе, чтобы мы уделяли им особое внимание. | ||
| Раздел второй. Закономерности развития чувственных обманов | ссылка скрыта Маньян В. | |