Geum.ru

Откуда взялись запорожские казаки

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   ...   6   7   8   9   10   11   12   13   ...   21
Глава 11

Смерть Хмельницкого и начало усобиц


В Москве прекрасно понимали, что присоединение к России украинских земель неизбежно вызовет войну с Польшей. Стремление избежать войны было основной причиной отказов царей Михаила и Алексея от принятия в подданство казаков и от любого вмешательства в события на территории Речи Посполитой.


Первым делом нужно было взять Смоленск. 27 февраля 1654 г. туда из Москвы по «зимнему пути» были двинуты пушки и мортиры. Царь Алексей желал присоединить к Москве не только потерянный в Смутное время Смоленск, но и все русские земли, захваченные в XIV–XV веках Литвой, и требовал от воевод не обижать своих новых подданных. Так, православной шляхте из Полоцка и других земель был предложен выбор: поступать на русскую службу и ехать к царю под Смоленск за жалованьем, а тем, кто по-прежнему считал себя королевским подданным, было разрешено беспрепятственно ехать в этническую Польшу.

[123]


Следует заметить, что значительная часть шляхты Литовской Руси с удовольствием присоединилась к русским войскам. Десятки городов и замков сдались без сопротивления. Другой вопрос, что в ходе последней длительной войны часть перебежчиков решила вновь сменить сюзерена. Некоторые шляхтичи это проделывали по три-четыре раза.

10 сентября 1654 г. население Смоленска открыло ворота, и толпы обывателей пошли на поклон к царю Алексею Михайловичу, прибывшему в лагерь осаждающих. Смоленским воеводам Обуховичу и Корфу царь позволил уехать в Литву, а остальной шляхте и мещанам предоставил выбор: ехать в Литву или присягать русскому царю.

Тем временем царские войска продолжали наступление в Белоруссии. 20 ноября боярин Василий Петрович Шереметев взял штурмом Витебск. Зато в тылу наступавших войск начали бесчинства запорожские казаки атамана Золотаренко. Они не только грабили крестьян, но обнаглели до того, что стали устанавливать налоги и оброки, в свою, разумеется, пользу.

Вот пример, хорошо иллюстрирующий ситуацию на занятых русскими войсками землях. 14 октября 1654 г. жители Могилева — бурмистры, райцы, лавники и мещане — пришли к командиру русского отряда Воейкову со словами: «Из Смоленска государь изволил пойти к столице и своих ратных людей отпустил. А к нам в Могилев ратных людей зимовать не прислано, пороху нет и пушек мало. Мы видим и знаем, что государь хочет нас выдать ляхам в руки, а на казаков Золотаренковых нечего надеяться: запустошив Могилевский уезд, все разбегутся, и теперь уже больше половины разбежалось. Мы на своей присяге стоим, но одним нам против ляхов стоять не уметь».

В Малороссии и Крыму татары объединились с поляками и начали действовать против русских и казаков Хмельницкого. 29 января — 2 февраля (новый стиль) 1655 г. крымцы вместе с гетманом Станиславом Потоцким под Ахматовым (Охматовым) разбили соединенные силы царских стрельцов и казаков. Любопытный момент, современные историки-националисты всех мастей — поляки, украинцы, белорусы — любую неудачу царских войск представляют грандиозным поражением. Не пора ли «историков», вырывающих отдельные моменты из контекста событий, официально объявить попросту жульем? Да, действительно, была неудача под Охматовым. Но что последовало за этим «разгромом»? Поляки сняли осаду с Могилева и отступили…

1655 год ознаменовался расширением театра военных действий. В войну вступила Швеция. Тут следует сделать маленькое отступление. В 1648 г был подписан Вестфальский мир, положивший конец тридцатилетней войне. По этому миру Швеция получила Западную Померанию и город Штеттин с частью Восточной Померании, а также остров Рюген, город Сисмар, архиепископство Бремен и епископство Форден. Таким образом, почти все устья судоходных рек в Северной Германии оказались под ее контролем. Балтийское море фактически превратилось в шведское озеро.

Королева Кристина осталась незамужней, и в 1654 г. шведские аристократы заставили ее отречься от престола в пользу 32-летнего Карла Густава — пфальцграфа Цвейбрюкского. Новый король получил имя Карл Х Густав. Он был племянником Густава-Адольфа и под командованием дяди участвовал во многих сражениях, а к концу Тридцатилетней войны стал главнокомандующим шведскими войсками в Померании.

В ходе отречения королевы Кристины польский король Ян Казимир вдруг вспомнил о правах своего отца Сигизмунда III на шведский престол, хотя и его отец, и брат Владислав давно отреклись от него.

Итак, на шведский престол взошел молодой король, успевший проявить себя способным полководцем. Королевская казна была пуста, а лучшая армия Европы уже семь лет тосковала без войны. И тут такой хороший повод сходить «за зипунами» в Польшу! Естественно, Карл Х двинул туда войска. В июле 1655 г. семнадцатитысячная шведская армия вышла из Померании на Познань и Калиш.

Большая часть польского дворянства не пожелала воевать и 25 августа 1655 г. у селения Устье шляхта Великой Польши перешла на сторону шведов. А 18 августа в Кейдонах гетман Януш Радзивил с литовской шляхтой перешли на сторону Карла Х.

Польский король Ян Казимир бросил Варшаву и бежал в Краков. Шведы 6 сентября разбили польскую королевскую армию при Черпове, а через три дня заняли без сопротивления Варшаву.

В октябре шведы заняли Краков, а Ян Казимир убежал в Силезию. На севере Польши держался только город Данциг, да и то из-за поддержки голландской эскадры. В пику Голландии Англия и Франция заявили о поддержки Швеции. (Как видим, хулиганский поступок господина Чаплинского, уведшего бабу у Хмельницкого, привел к большой европейской войне).

Еще до начала боевых действия Карл Х отправил к царю посла Розенлинда с грамотой, где объяснялись причины, побудившие Швецию начать войну, и предлагался военный союз против Речи Посполитой. В июле 1655 г. Розенлинд был принят Алексеем Михайловичем в Смоленске.

Вступление Швеции в войну с точки зрения здравого смысла было большой удачей для Русского государства. Спору нет, русская армия заняла значительные территории Речи Посполитой, но ее военную мощь сокрушить не удалось. Неужели в Москве надеялись, что соседние государства одобрят захват Россией большей части Речи Посполитой? Шведы должны были радоваться выходу русской армии к Риге, а турки — появлению русских на Волыни вблизи вассальной Молдавии? Единственным союзником царя против Польши, Швеции, турецкого султана и крымского хана был Богдан Хмельницкий, преследовавший совсем другие цели, нежели царь, да еще к 1655 г. ставший хроническим алкоголиком.

Поэтому раздел Речи Посполитой, предложенный Карлом Х, был идеальным вариантом для России, даже если бы большая часть бывших польских земель досталась шведам. В любом случае России потребовалось не менее 20–40 лет, чтобы переварить даже небольшие территории, побывавшие под властью Речи Посполитой. А вот шведы бы гарантированно подавились польским пирогом, благо, польское панство — еще та публика!

Но молодого Алексея занесло. Он уже считал себя не меньше Александра Македонского. При этом царя жестко опекал пятидесятилетний патриарх Никон. Он-то должен был помнить, как поляки накостыляли Шеину под Смоленском. Но переполненный гордыней патриарх уже видел себя духовным владыкой всей Польши, а вместо того, чтобы одернуть зарвавшегося «тишайшего», буквально подзуживал его на новые захваты.

Царь Алексей гордо заявил шведскому послу: «За многие злые неправды к нам королей Владислава и Яна Казимира дал бог нам взять всю Белую Русь и многие воеводства, города и места с уездами Великого княжества Литовского, да наш же боярин Бутурлин с запорожским гетманом Хмельницким в Короне Польской, на Волыни и в Подолии побрал многие воеводства, города и места, и мы учинились на всей Белой Руси и на Великом княжестве Литовском, и на Волыни, и на Подолии великим государем».

Послу ничего не оставалось делать, как промолчать, но после такого заявления конфликт был неизбежен.


В августе-сентябре 1655 г. ряд литовских городов, присягнувших в прошлом году царю, передался шведам. Особое раздражение царя вызвало занятие шведами крепости Друя,

[124]

расположенной на Западной Двине и имевшей стратегическое значение.


Еще больше разозлили Алексея и Никона донесения лазутчиков о том, что Карл Х вступил в переписку с Богданом Хмельницким и Иваном Золотаренко — наказным гетманом запорожцев, действовавшими в Белоруссии. Король предлагал Хмельницкому создать Киевское княжество, состоящее в вассальной зависимости от шведского короля. Забегая вперед, скажу, что в январе 1656 г. шведский посол в Москве утверждал, что инициатором переписки с королем Карлом Х был сам Богдан, и он первым попросился в шведское подданство.


Между тем успехи Карла Х в Польше вызвали большие опасения у австрийского императора Фердинанда III.

[125]

В октябре 1655 г. в Москву прибыли цесарские послы Аллегретти и Лорбах. Для Австрии было опасным падение союзной католической Польши и усиление на ее развалинах враждебной протестантской Швеции, и Фердинанд решил предложить свое посредничество между царем Алексеем и королем Яном Казимиром, чтобы прекратить между ними войну и, если получится, обратить русское оружие против Швеции.


В конце декабря 1655 г. в Москву прибыли шведские послы. Формальной целью этого посольства было подтверждение Столбовского мира 1617 г. Согласно протоколу, новый монарх должен был подтверждать договора, сделанные его предшественниками. И Карл Х 20 (30) июня 1655 г. официально подтвердил ратификацию этого договора. В Москве же придрались к грамоте, что де не все титулы царя в ней прописаны. Но часть этих титулов и появилась только в 1655 г..

[126]

Царь отказался подтвердить Столбовский мир.


Для войны со Швецией Москва решила заручиться помощью Дании. В марте 1656 г. туда был отправлен стольник князь Данила Мышецкой, который предложил датскому королю Фредерику III военный союз против Карла Х.

17 мая 1656 г. под звон московских колоколов царь Алексей Михайлович объявил войну шведскому королю Карлу Х Густаву. Русский корпус под началом Петра Потемкина двинулся для занятия берегов Финского залива. На помощь Потемкину был направлен большой отряд донских казаков. При отправке казаков патриарха Никона занесло — он благословил казаков не более, не менее, как идти морем к Стокгольму и захватить его.

Теперь Алексею Михайловичу ничего не оставалось делать, как мириться с Яном Казимиром. К началу июля 1656 г. боевые действия против поляков и литовцев, сохранивших верность Яну Казимиру, были прекращены, а 30 июля в Вильно начались мирные переговоры.

Однако переговоры сразу же зашли в тупик из-за статуса Малороссии — ни одна сторона не хотела ее уступать, но ни Польша, ни Россия не желали и прерывать переговоры. Бесполезная дискуссия затянулась на много месяцев. Польша была очень слаба, а царь не хотел начинать новую войну, не закончив кампанию со шведами. Кроме того, Речь Посполитую и окрестные страны будоражили вести о тяжелой болезни короля Яна Казимира. Ряд польских магнатов, объединившихся вокруг Винцента Гонсевского (сына гетмана Александра Гонсевского, умершего в 1636 г.), предлагали возвести на польский трон царя Алексея Михайловича или его сына царевича Алексея Алексеевича. Царь был, явно, не против такого варианта.


27 июля 1657 г. скончался Богдан Хмельницкий. А 26 августа в Чигирине состоялась рада, и казаки выбрали гетманом генерального писаря Ивана Выговского.

[127]

При вручении булавы казаки дали наказ новому гетману верно служить великому государю и над Войском Запорожским добрую управу чинить.


Через 22 дня после своего избрания Выговский отправил грамоту кошевому Павлу Гомону с объяснением обстоятельств своего избрания и извещал запорожцев, что он посылает им три тысячи талеров: одну тысячу «из собственной шкатулки», а две тысячи — «от завещания Хмельницкого на помин души его в сичевой церкви».


25 сентября 1657 г. кошевой ответил Выговскому, что выборы гетмана должны были пройти не в Чигирине, а в Сечи, где и был выбран гетман Хмельницкий, но поскольку «ваше избрание уже свершилось», то Запорожское войско согласно признать Выговского гетманом. Однако кошевой предостерегает Выговского от контактов с поляками. Мало того, Гомон заявил, что если гетман пожелает «отторгнуться от высокой державы царя Алексея Михайловича, нашего всероссийскаго монарха, и по прежнему отдать до польской короны нашу малороссийскую отчизну…, то ведайте заранее, что мы, войско низовое запорожское, в том воле вашей не будем следовать и звание изменников на славное имя навлекать не желаем».

[128]


В ноябре 1657 г. в Москву пробрались, избежав всех застав Выговского, посланцы от из Сечи атамана Якова Федоровича Барабаша. Они заявили, что Выговский был избран незаконно, что он ведет переговоры с ляхами и шведами, обижает запорожских казаков. На вопрос бояр, чего же они хотят, запорожцы ответили: «Хотим, чтоб послан был в войско ближний [государю —

А.Ш.

] человек и собрал раду; на этой раде выбирать в гетманы, кого всем Войском излюбят».


Новый 1658 год гетман Выговский начал с казней казацких старшин, недовольных его властью, а против полтавского полковника Мартына Пушкаря отправил полторы тысячи казаков и сербов (из своей личной охраны).

А вот Запорожское войско поддержало Пушкаря и отправило 700 казаков во главе с Яковом Барабашем.

Командовавший гетманским войском полковник Иван Гогун с казаками и Иван Сердин с сербами шли порознь. Этим воспользовался Барабаш и 25 января 1658 г. атаковал сербов у знаменитой деревни Диканьки. Почти все сербы были перебиты. Пушкарь занял Миргород и выгнал оттуда сторонников гетмана Лесницкого, вместо которого миргородские казаки выбрали полковником Степана Довгаля.

Тем не менее, сторонники Выговского собрали большое войско во главе с нежинским полковником Гуляцким, но на Пушкаря они напасть не смели, и оба войска занялись маневрированием.

8 февраля Пушкарь прислал в Москву первый донос на Выговского. Он писал, что гетман — изменник государю, помирился с ляхами и Ордою, и что он, Пушкарь, слышал об этом от Юрия Хмельницкого.

17 мая 1658 г. войско Выговского и призванные им татары подошли к Полтаве, где стояли Пушкарь и Барабаш. Московские послы тщетно пытались помирить противников. В ночь на 1 июня Пушкарь и Барабаш внезапно атаковали гетманское войско и захватили его обоз. Но утром сторонники Выговского оправились и контратаковали противника. Пушкарь был убит, а Барабаш с «немногими людьми» ушел в Сечь. Выговский утверждал, что его войско потеряло тысячу человек, а мятежники — восемь тысяч.

Итак, переговоры с поляками, длившиеся почти два года, зашли в тупик, а на Украине фактически началась гражданская война между гетманом и его противниками. Новая русско-польская война была неизбежна.

В августе 1658 г. гетман Выговский в городке Гадяче вступил в переговоры с представителями польского короля. 6 сентября был подписан так называемый Гадячский договор. Согласно ему Выговский получал титул: «Гетман русский и первый воеводств Киевского, Брацлавского и Черниговского сенатор». Гетман становился вассалом польской короны. Число реестровых казаков увеличивалось до 60 тысяч.

Выговский и верные ему старшины получили массу льгот и привилегий. Чтобы не раздражать казаков, в договоре в 15-й статье было сказано: «В войне короля с Москвою казаки могут держать нейтралитет, но в случае нападения московских войск на Украину король обязан защищать ее».

Но ни в одной из 22-х статей ничего не говорилось, будут ли польские паны владеть своими поместьями в Малороссии или нет. А это был основной вопрос, волновавший население Украины, и без его кардинального разрешения любой договор становился «филькиной грамотой».

Ведя переговоры с ляхами, Выговский в августе 1658 г. клялся перед московским посланником дьяком Василием Михайловым в своей верности царю, а в это время гетманское войско шло на Киев, где находился русский гарнизон. 23 августа киевский воевода боярин Василий Борисович Шереметев вдребезги разгромил запорожских казаков под Киевом. Особо отличились полки «иноземного строя» под командованием полковника фон Стадена. Трофеями русских стали 12 пушек, 48 знамен и три бочки с порохом.

На левом (восточном) берегу Днепра большая часть старшины была за Выговского, но зато подавляющее большинство простых казаков стояли за Москву. В последних числах ноября в местечке Верва была созвана рада из верных царю казаков, и выбран в гетманы полковник Иван Беспалый, «чтоб дела войсковые не гуляли».

Поляки не приходили к Выговскому на помощь, и чтобы остановить присылку новых московских войск, Выговский отправил к царю белоцерковского полковника Кравченко с повинной.

13 декабря 1658 г. Беспалый писал царю, что враги наступают со всех сторон, а царские воеводы помощи им, верным малороссиянам, не дают. Царь ответил, что вследствие приезда Кравченко с повинной он назначил раду в Переявлаве на 1 февраля 1659 г., а межу тем пусть он, Беспалый, соединившись с князем Ромодановским, промышляет над неприятелем.

Неприятель не заставил себя ждать: 16 декабря 1658 г. наказной гетман Выговского Скоробогатенко подошел к Ромнам, где находился Беспалый, но был разгромлен последним. Беспалый доносил царю: «Если ваша пресветлая царская милость с престола своего не подвигнитесь в свою отчину, то между нами, Войском Запорожским, и всем народом христианским, покою не будет. Выговский Кравченка на обман послал и ему бы ни в чем не верить».

В феврале 1659 г. «параллельный гетман» Беспалый сообщил в Москву, что из Новой Чернухи под Лохвицу приходило тридцатитысячное польско-татарское войско Скоробогатенко и Немирича.

На просьбы Беспалова о помощи из Москвы отвечали, что идет в Малороссию боярин князь Алексей Никитич Трубецкой.

15 января 1659 г. Трубецкой действительно выступил из Москвы с большим войском (в летописи говорится о ста тысячах человек) и 10 марта пришел в Путивль. 26 марта московское войско выступило из Путивля и направилось к местечку Константинов на реке Суле, позвав к себе московских воевод из Лохвиц и казаков Беспалого из Ромен.

10 апреля Трубецкой вышел из Константинова к Конотопу, где засел сторонник Выговского полковник Гуляницкий. 19 апреля войско было под стенами города, но осада безуспешно длилась до 27 июня, пока к Конотопу не подошли казаки Выговского вместе с татарами. Оставив всех татар и половину своих казаков в засаде за речкой Сосновкой, Выговский с остальными казаками ночью скрытно подошел к Конотопу, а на рассвете атаковал осаждающих, перебил много людей, отогнал лошадей и начал отступление.

Московские воеводы решили, что их атаковало все войско Выговского, и отрядили для его преследования князей Семена Романовича Пожарского и Семена Петровича Львова. 28 июня Пожарский нагнал черкес, многих перебил и погнался дальше за отступавшими, все более и более удаляясь от Конотопа. Взятые в плен казаки Выговского предупреждали, что впереди поджидает большое войско — целая ханская орда и половина казаков, но все было тщетно, Пожарский ничего не хотел слышать и шел вперед. «Давайте мне ханишку! — кричал он, — давайте калгу! — всех их с войском… таких сяких… вырубим и выпленим».

Но только князь перебрался через болотную речку Сосновку, как навстречу ему выступили многочисленные толпы татар и казаков. Русские были окружены и разбиты. Оба воеводы попали в плен. Пожарского привели к хану, который начал выговаривать ему за дерзость и призрение к татарским силам. Но воевода и на поле битвы, и в плену был одинаков. В ответ он, как дипломатично писал С. М. Соловьев, «выбранил хана по московскому обычаю», то есть высказался о нравственности ханской матушки, и плюнул в глаза Камиль-Мухаммеду. Взбешенный хан приказал немедленно отрубить голову князю.

Затем 5 тысяч пленных из царского войска казаки и татары вывели в открытое поле и «стали резать как баранов».

И вот сейчас картинками с видом Конотопской битвы, где щирые украинцы громят звероподобных москалей, пестрят школьные и вузовские учебники истории Украины.


Глава 12

Руина


После Конотопа русские войска временно ушли из Малой Руси. И что же украинцы? Объединились вокруг гетмана Выговского? Увы, все наоборот. Казаки города Гадяча накостыляли Выговскому, и тот, потеряв свыше тысячи человек, отступил от города.

Атаман Иван Дмитриевич Серко (Сирко) собрал несколько тысяч запорожцев и на лодках начал действовать на Южном Буге, громя казаков Выговского и татар. Молодой Юрий Хмельницкий тоже собрал несколько тысяч запорожцев и двинулся в Крым, где разорил несколько улусов.

Пока Шереметев и Выговский воевали под Конотопом, флотилии стругов донских казаков ходили у крымских берегов. Донцы высаживались под Кафой, Балаклавой, Керчью, углублялись вглубь полуострова верст на пятьдесят, взяли пленных около двух тысяч татар, освободили полтораста русских пленников.

Затем донцы пересекли Черное море и пограбили Анатолийское побережье от Синопа до города Кондра, который находился всего в одном дневном переходе от Стамбула.

Узнав о казацких «шалостях», хан Камиль-Мухаммед Гирей с основными силами форсированным маршем двинулся в Крым, оставив Выговскому лишь 15 тысяч татар.

Иван Выговский из Чигирина отправил под Киев казацко-татарское войско под началом своего брата Данилы Выговского. Но 22 августа 1659 г. русский отряд, вышедший из Киева, наголову разбил это войско.

После ухода Выговского с татарами из Чигирина переяславский полковник Тимофей Цецура объявил себя подданным царя и перебил в городе немногих сторонников Выговского.

Так что Конотопское сражение, прославленное нынешними самостийниками, обернулось поражением Выговского и крымского хана.


Каждый гетман, полковник или старшина, который хоть какое-то время воевал против царских войск, сейчас объявляется официальным Киевом «украинским патриотом». Историк же Сергей Родин дал им совсем иное определение — этнические мутанты: «Этнический мутант затрудняется в оценке своей национальной принадлежности, так как чувствует в своей душе борение противоположных, взаимоисключающих начал. Многие представители казачьей старшины эпохи Гетманщины как раз и представляют такой

национально мутированный тип

: Русские по крови, они по своей психологии, социальному быту, культурным предпочтениям примыкали к полякам и ориентировались на шляхетско-кастовые ценности. Историческая судьба распорядилась так, что окончательно ассимилироваться в польский этнос им не было суждено, но и русскими они себя уже не чувствовали, хотя по инерции еще и называли».

[129]


Это определение прекрасно подходит к гетману Выговскому. По происхождению он русский, по образованию — поляк, он делал карьеру у поляков и попал в плен казакам в битве при Желтых Водах. В 1656 г. Выговский вступил в брак с полькой Еленой Стеткевич, дочерью новогрудского каштеляна Богдана Стеткевича.

Переход Выговского на сторону поляков был связан и с ослаблением шведкой угрозы. В самом конце 1655 г. Карл Х увел основные силы на берега Балтийского моря для захвата прусских земель. Обрадованный король Ян Казимир в январе 1656 г. объявился народу во Львове. 2 июля (новый стиль) Ян Казимир даже взял штурмом Варшаву, но 28–30 июля (новый стиль) проиграл большое сражение у стен польской столицы. Война затянулась. Но тут в ее ход вмешался Его Величество Случай. 13 февраля 1660 г. 37-летний король Карл Х умер. На престол вступил его четырехлетний сын Карл XI. Правившие от имени ребенка регенты боролись за власть, и 3 мая 1660 г. (новый стиль) близ Данцига в местечке Олива был заключен мир между Швецией и Польшей.

В 1657 г. шведы разгромили русские войска у Динабурга (ныне Даугавпилс). 21 июля 1658 г. в Москве было подписано временное перемирие со шведами. 21 июня 1661 г. на мызе Кярун (в русских источниках — Кардис) был заключен Кардисский мирный договор, по которому Россия уступала Швеции все свои завоевания в Прибалтике. Так закончилась бесславная и бездарная война, затеянная царем Алексеем Тишайшим.

Но на Украине продолжала бушевать война всех против всех. Причем, главными действующими лицами были не поляки, а малороссийская старшина, боровшаяся за власть и поместья, и призывавшая себе на помощь поляков, русских, татар и турок.

В октябре 1659 г. старшина, недовольная ориентацией Выговского на Польшу, изгоняет его. (И это через три месяца после «славной Конотопской баталии»!) Выговский бежит к ляхам, но и там пытается интриговать, за что вскоре и был расстрелян по приговору польского суда.

Под нажимом запорожцев новым гетманом с согласия царя был выбран восемнадцатилетний Юрий Хмельницкий. Сам по себе он был серой и бездарной личностью, но все решила слава его отца.

Сразу после своего избрания новый гетман вместе с Иваном Серко и 5 тысячами запорожцев занял Чигирин.

В это время король Ян Казаимир попросил хана Камиль-Мухаммед Гирея отвлечь силы запорожцев от борьбы с поляками. Хан в свою очередь приказал перекопскому бею Карачу напасть на казаков. Кончилось это дело для татар весьма печально. Иван Серко с запорожцами весной 1660 г. опустошил окрестности Очакова и взял крепость Арслан-Кермень. А затем Серко с товарищами славно погуляли в Крыму.

В августе 1660 г. киевский воевода В. Б. Шереметев с Юрием Хмельницким двинулись на Львов. Русское и казацкое войска шли разными дорогами, Шереметев пошел на Котельню, а Хмельницкий — на Гончаризу. По пути к русскому войску присоединился отряд казаков под началом Цецуры.

Полякам удалось тайно сосредоточить у Любара свое тридцатитысячное войско гетмана Потоцкого и маршалка Любомирского и 60 тысяч татар. 5 сентября ляхи и татары внезапно атаковали войско Шереметева. Русские были отброшены, но засели в обозе. В ходе боев 5 и 6 сентября было потеряно около полутора тысяч русских и двести казаков.

Между тем к месту сражения двигалось войско Юрия Хмельницкого. Поэтому поляки разделили свои силы. Потоцкий остался держать Шереметева, а Любомирский двинулся наперерез Хмельницкому и напал на него под Слободищами. В ходе встречного боя обе стороны понесли большие потери, но в целом результат был ничейный. Ночью после битвы Хмельницкий получил грамоту от Выговского с уговорами отлучиться от Москвы, «которой силы уже сокрушены, которая более не светит, а чадит, как погасающая лампада».

8 октября Юрий Хмельницкий приехал в польский лагерь и окончательно перешел на сторону ляхов. В результате Шереметеву пришлось капитулировать.

Три года после этого, с 1661 по 1663 год, царские войска не участвовали в боевых действиях на Украине. Однако победа у Любара стара пирровой для Юрия Хмельницкого. Против него выступила большая часть малороссийских казаков и Войско Запорожское. В 1660 г. на раде в городе Козельце часть казаков избрала наказным атаманом переяславского полковника Якима (Якова) Сомка. Последний был родственником Хмельницких. Первая жена Богдана Анна Самковна приходилась сестрой Якиму, а Юрий хмельницкий — племянником.

Противниками Хмельницкого стали и кошевой Войска Запорожского Брюховецкий, и знаменитый атаман Иван Серко. Однако положение московской партии осложнялось постоянной грызней между ее вождями.

Наконец 18 июня 1663 г. близ Нежина состоялась генеральная рада в присутствии специального посланника царя князя Данилы Великого-Гагина. Главных кандидатов было два: Сомко и Брюховецкий. Рада кончилась рукопашной. Поддержка запорожцами Брюховецкого решила дело, и, в конце концов, Гагин вручил булаву Брюховецкому. Новый гетман учинил расправу с соперниками. 18 сентября в городе Борзне были казнены Яким Сомко, Василий Золотаренко и несколько других известных казаков.

Между тем войска Юрия Хмельницкого были оттеснены на правый берег Днепра. Оказавшись в сложном положении, Юрий в январе 1663 г. отказался от гетманства и… постригся в монахи под именем Гедеона. Гетманом был избран зять Юрия Павел Тетеря — сторонник союза с Польшей. Так впервые в Малороссии оказалось сразу два гетмана: на правом берегу — Брюховецкий, а на левом — Тетеря.

На помощь Тетере поспешил сам король Ян Казимир с большим войском. Поляки разорили малые украинские города. Но город Глухов, защищаемый казаками (царских войск там не было), оказал отчаянное сопротивление, и польская армия была вынуждена двинуться назад.

В начале 1665 г. войска Тетери были разбиты повстанцами атамана Дрозда, после чего Тетеря бежал в Польшу, и больше о нем никто ничего не слышал.

Летом 1665 г. медведевский сотник Опара объявил себя гетманом и вассалом крымского хана. Однако он чем-то не угодил Камиль-Мухаммед Гирею, был смещен и арестован. Вместо него хан в августе 1665 г. назначил гетманом Правобережной Украины 38-летнего черкасского полковника Петра Дорошенко.

На Правобережной Украине гетман Дорошенко 20 февраля 1666 г. предложил старшине выслать всех ляхов из Украины в Польшу и вместе со всеми правобережными городами перейти в подданство крымскому хану, а весной идти с ордой на левобережцев. Тут старшина Серденева полка закричал на Дорошенко: «Ты татарский гетман, татарами поставлен, а не Войском выбран. Мы все поедем к королю». «Хоть сейчас поезжайте к королю, — отвечал Дорошенко, — вы мне не угрозите, я вас не боюсь».

Дорошенко сообщил в Крым и в Константинополь, что Украина теперь в воле султана и хана. И вот из Константинополя пришел приказ новому крымскому хану Адиль Гирею, сменившему Камиль-Мухаммед Гирея весной 1666 г., чтобы тот с ордой шел войной на польского короля. В сентябре 1666 г. толпы татар под начальством нурадина Девлет Гирея напали на Украину. Царевич остановился под Крыловым и оттуда разослал загоны за Днепр под Переяслав, Нежин и другие черкасские города и увел пленных около пяти тысяч.

Захватив эту добычу в Левобережье, Девлет Гирей отошел на Умань, там два месяца кормил лошадей, потом соединился с казачьим войском и двинулся на короля. Под Межибожьем союзное войско встретилось с отрядами польских полковников Маховского и Красовского, насчитывавшими около двух тысяч гусар, рейтар, шляхты и драгун. Поляки были наголову разбиты, а Маховского в кандалах привезли в Крым.


После этой победы татары и казаки кинулись за добычей под Львов, Люблин и Каменец, «побрали в плен шляхты, жен и детей, подданных их и жидов до 100 000, а по рассказам польских пленников — 40 000. Татары брали пленных, но казаки этим не довольствовались: они вырезывали груди у женщин, били до смерти младенцев».

[130]


Теперь у Дорошенко не было дороги назад, и он отправил двух полковников в Крым уговаривать Адиль Гирея помириться с Москвой.


К этому времени и русские, и поляки поняли бесперспективность дальнейшей войны. 20 апреля 1666 г. в деревне Андрусово Мстиславского уезда, на границе между Россией и Польшей,

[131]

начались съезды русских и польских уполномоченных.