Гарин «очерки истории земли домодедовской»

Вид материала

Документы

Содержание Из фонда приказа тайных дел. Тяжелая рука светлейшего Императорская сводная конюшня Белый камень с берегов Пахры и Рожая Домодедовская дворцовая лесная дача. Там же, д. 7241, л. 49 План   полосы  отчуждения План завода План дороги План   завода Константиновская  фабрика  и  ее  поселок Документы, относящиеся к истории г. Домодедово и района Из духовных и жалованных грамот, дарственных и купчих. Из писцовой книги 1578 г. Коломенского уезда. В Скульневском же стану вотчины и купли князей и детей боярских Грамоты, духовная, выписка из дозорной книги. Волость  Тухачевская.   Помещики. Терехов стан. Жданский Стан. Порожние земли ... Полное содержание

Подобный материал:

• Тематическое планирование курса новейшей истории России 1985- 1999 гг для изучения, 330.47kb.
• Первые бортовые ЭВМ ракетно-космических комплексов Глава из книги Б. Н. Малиновского, 437.67kb.
• Л е. Гринин теория, методология и философия истории: очерки развития исторической мысли, 582.51kb.
• Л е. Гринин теория, методология и философия истории: очерки развития исторической мысли, 582.72kb.
• Л е. Гринин теория, методология и философия истории: очерки развития исторической мысли, 200.21kb.
• Л е. Гринин теория, методология и философия истории: очерки развития исторической мысли, 187.08kb.
• Реферат по истории на тему: «новые источники энергии в конце XIX начале XX века», 166.51kb.
• Шестаков В. Очерки по истории эстетики, 420.22kb.
• Планы семинарских занятий по истории россии XIX в. Первый блок тем. Россия в первой, 207.66kb.
• М. В. Астахов Хвостов Вениамин Михайлович. Теория исторического процесса: Очерки, 97.85kb.

Геннадий Федорович ГАРИН

«ОЧЕРКИ ИСТОРИИ ЗЕМЛИ ДОМОДЕДОВСКОЙ»

ПРЕДИСЛОВИЕ

Полвека для истории срок небольшой. Однако, как и другие города, До­модедово имеет свою, скажем так, предысторию. Когда речь заходит о ней, обычно считают, что она начинается со времени строительства железной дороги и основания на ней станции Домодедово. Эта точка зрения во многом справедлива, т.к. железная дорога действительно явилась важ­нейшим фактором освоения территории, ныне занимаемой городом. Но она не учитывает того, что это освоение человек начал задолго до строительства железной дороги. На юго-западной окраине современного города на правом берегу реки Рожай при впадении в долину небольшого ручья, на мысу, еще в 1951-52 гг. археологом К.А.Смирновым обнаружено селище дьяковской культуры с лепной керамикой. Эту находку позже перепроверил А.А Юшко и также нашел грубую лепную керамику конца первого тысячелетия до н.э. и первой половины н.э.¹ В течение многих веков здесь пролегал старинный Ка­ширский тракт, связывавший Москву не только с Каширой, но и со многими другими южными городами. Особенность его состояла в том, что по нему в Москву купцы Орла, Тулы, Ельца и других городов ежегодно в сентябре-октябре гнали гурты крупного и мелкого рогатого скота. ² В 1765 г., например, по нему прошло 28453 головы скота. А рядом с этим трактом в границах современного города исстари существовало несколько населенных пунктов. Первая из сохранившихся писцовых книг этой местности датируется 1646 г. Она свидетельствует, что здесь, между Каширской дорогой и р. Рожай, “на овраге” находилась довольно крупная по тем временам д.Назарьево, в тридцати крестьянских дворах которой проживало около 150 жителей, в т.ч. 71 муж­чина. Недалеко от нее стояла д. Скнилово, в которой в этой время насчиты­валось тринадцать крестьянских дворов и 31 житель мужского пола. На высоком правом берегу р.Рожай располагался приходный погост с деревянной церко­вью Архангела Михаила. Рядом с церковью стояли дворы попа и дьячка да два двора бобыльских.3  Судя по ссылкам упомянутой писцовой книги, эти селения существовали и во время переписи 1627-1628 гг. Можно предполо­жить, что история этих селений уходит в более ранний период, но, к сожале­нию, каких-либо документальных данных об этом не уцелело.

Рассматривая предысторию города, на наш взгляд, в нее следует включить и поселок, образовавшийся около Константиновской фабрики, который, по сути, стал вторым градообразующим фактором и включен в со­временную городскую черту. Уместно заметить, что существование и дея­тельность Константиновской фабрики сыграли не последнюю роль в осно­вании самой железнодорожной станции.

Глава 1. Дворцовая волость

ИЗ ФОНДА ПРИКАЗА ТАЙНЫХ ДЕЛ.

Такой приказ существовал в период царствования царя и великого князя Алексея Михайловича, и возглавлял его не боярин или дьяк, как это было принято в то время, а сам царь. Тот факт, что делами дворцовой Домодедовской волости ведал Тайный приказ, свидетельствует о повышен­ном внимании к ней. По инициативе Алексея Михайловича в середине XVII в. она интенсивно осваивалась. Сюда из других дворцовых волостей пересе­ляли крестьян, завезли “для пашенного заводу” тысячу сошников, шестьсот плу­гов и косуль, более трех тысяч топоров и кос, специально изготовленных по указу царя на Тульских заводах, пригнали сотни волов “самых добрых”, коней ногайских, быков и коров, тысячи баранов и овец “ордынских” и “русских”, множество кур и петухов “индийских” и “немецких”, гусей и уток. ⁴

В связи с этим волость была специально в 1663 г. переписана, а также составлен впервые предлагаемый читателю “План местности между реками Пахрой и Рожаей”, сохранившийся в фондах Тайного приказа Рос­сийского Государственного архива древних актов.

К сожалению, план не датирован, но время его составления опреде­лить можно: село Константиновское на плане значится за стольником князем Юрием Ивановичем Ромодановским, а приобрел он его в 1655 году. Пахрино же обозначено как деревня, но с 1661 г., когда здесь была построена церковь, оно стало селом. Из этого следует, что план составлен между 1655 и 1661 годами и является первым подобного рода из сохранившихся документов.

Центральное место на плане занимает с. Домодедово, известное с 1401 г., а во время составления плана являвшееся центром одноименной конюшенной волости. Сюда с давних пор на обширные и богатые луга в летнее время пригоняли для откорма целые табуны ногайских коней, стада малороссийских волов, отары русских и ордынских овец. Здесь же для цар­ских конюшен заготовляли сено и солому.

Еще при Иване Грозном старинная конюшенная Домодедовская волость определена  как  одно  из  мест,  где  содержались  лошади  опричников.

По переписи 1663 г. в  с. Домодедово  насчитывалось пятьдесят пять крестьян­ских дворов, но десять из них стояли “пустыми”, а жители их “померли в моро­вое поветрие” 1654 г. или бежали в Москву. До эпидемии в селе было еще и три бобыльских двора, но от них остались лишь места дворовые.

В селе находилась деревянная церковь во имя Рождества Христова да Николая Чудотворца, а у церкви – дворы попа, дьячка и пономаря, да на церковной земле стояло пять опустевших келий бывшей богадельни, которые, правда, вскоре и вовсе сломали. Из ста пятидесяти одного мужчины села сорок шесть значатся как пересе­ленные из Владимирского и Нижегородского уездов, Мурома, Новгорода и из Мячковской и Хатунской волостей, а у попа и дьячка появились в качестве работников купленные люди “литовского”  и  “польского” полону.⁵

По реке Пахре вниз по течению обозначена д.Павловская, в которой насчитывалось двадцать крестьянских дворов и сорок девять жителей мужского пола, и д.Ямская. В XVI в. здесь находилось селение Пахорский Ям, в котором прожи­вало двадцать семей ямщиков, но в конце века восемнадцать дворов было переселено в Москву, в Коломенскую ямскую слободу, находившуюся рядом с Даниловым монасты­рем. По переписи 1627-28 гг. в д.Ямской стояло всего два ямщицких двора, но земля, в основном луга, осталась за ямщиками. Моста через Пахру тогда еще не было, но работал перевоз.

Еще ниже стояла д.Пахрино. Деревня эта старинная, но она погиб­ла, видимо, в конце XVI в., а после смуты перешла к Троице-Сергиевому монастырю, который и восстановил ее, но как сельцо, после 1614 г. Его у монастыря купил в 1623 г. окольничий князь А.М.Львов, за которым по пе­реписи 1627-28 гг. оно и значится с двором вотчинника, в котором проживал приказчик, да скотным двором с деловым человеком.⁶ Дальнейшая застрой­ка сельца связана с именем окольничего князя Семена Петровича Львова, к которому оно перешло в 50-х г.г. При нем на вотчинниковом дворе поставле­ны поварня, ледник и житница, а вне его – дворы приказчика и скотника, три людских, а также конюшенный двор на девять стойл с сенником и сараями. Близ  конюшни  был  разбит  сад  на сто восемьдесят шесть  корней яблонь и сто вишен. Как уже было сказано, в 1661 г. в сельце была освящена деревянная церковь во имя Архангела Михаила, и оно стало селом.

Стоявшая ниже по течению пахринская мельница поставлена была еще в 20-х гг., а в 1661 г. у мельницы находились двор мельника, две житни­цы, три избы для помольщиков и даже баня.

А расположенные далее деревни Киселиха, Камкино и Красино известны с 1633 года, когда они находились в вотчине окольничего князя Ивана Михайловича Коркодинова, а затем перешли к А.М.Львову. По переписи 1646 г. в каждой из них значилось по семь крестьянских дворов и по семнадцать-восемнадцать мужчин.⁷ Село Пахрино и приписанные к нему деревни после смерти князя С.П.Львова в крымском плену по царскому указу 1661 г. отписаны на госу­даря и приписаны к Домодедовской волости.

Расположенная правее Красина д.Жеребятьево основана около середины XVII века Троице-Сергиевым монастырем, который здесь поставил три бобыльских двора. “А по сказке той деревни бобылей Андрюшки Еремеева со товарищи, - помечено позже в переписной книге, - та деревня построена для каменной ломки и для известного жжения, а те бобыли перевезены из монастыря”. ⁸

Еще правее обозначена д.Сумароково, Озерки тож (ныне д.Татар­ское), находившаяся в поместье майора Степана Чебышкина. Основал де­ревню его отец новокрещенец Тихон, а впервые она с двором помещика, четырьмя крестьянскими дворами и столькими же жителями упомянута в 1627-28 гг., когда пашню распахивали еще, в основном, наездом.⁹ Степан Тихонович выкупил деревню в вотчину, поселил в ней еще два бобыльских двора. Чис­ло проживавших в деревне мужчин выросло до двадцати пяти человек.

Между пахринской мельницей и д.Киселиха в Пахру впадала реч­ка Городенка, по обоим берегам которой обозначены многочисленные пусто­ши, записанные за различными деревнями. Так, например, в пустошах Алисино, Щедрино, Трепарево, Крисаево,  Щеглиха,  Щеглове  тож,  находились   пашни    и    покосы    крестьян   деревни Камкино;   в  пустошах   Рыкушина   и   Барашиха,  Терехово  тож   –   крестьян   деревни Киселиха;    в   пустошах   Гущино,   Захариха   и   Акулиха,   Окулово    тож,  --   села Никитского,  в  пустошах   Панкино   и   Лыково  –   села Домоде­дово,  в  пустоши   Зайцево  –  земля  села Пахрино.

Двигаясь от Пахры по Каширской  дороге, мы встречаем д.Озерки. Впервые деревня упоминается в середине XVII в. с тремя крестьянскими дворами и тринадцатью мужскими душами в вотчине стольника ловчего Афанасия Ивановича Матюшкина. А далее, в некотором удалении от Каширки, на до­роге, ведущей из села Домодедово на Каширскую дорогу, где сейчас находится  город Домодедово, стояла упомянутая ранее д.Назарьево, входившая в состав Домодедовской волости. На время составления плана в ней насчитывалось тридцать два крестьянских двора и восемьдесят два жителя мужского пола.

Налево от дороги из с.Домодедово к погосту Флора и Лавра указан двор А.И.Матюшкина, а в официальных документах он обозначался как сельцо Речки, Медведково тож, “на пруде”. В писцовой книге 1627-28 гг. записано: “За Петром Загряжским, что прежде того было за Иваном Юрье­вым сыном Фрязениным, а после за Игнатьем Зыбиным, а после Игнатья – за Яковом Павловым деревня, что было сельцо Речки, а в ней двор помещиков, живет в нем приказчик Дружина Семенов да дворовые люди Ивашко Фили­пов да Фомка Федоров..., а владеет Загряжский тем сельцом   по   Государевой   ввозной  грамоте  1619 г.”.¹⁰ Потом Матюшкин отдаст д.Озерки и сельцо Реч­ки в приданое за дочерью Татьяной боярину П.В.Шереметеву, а в сельце будет поставлена церковь Николая Чудотворца, и оно станет называться се­лом Никольским, Речки тож. В начале XVIII в. люди из этих селений пере­ведены в серпуховскую вотчину Шереметевых, а “поп и причетники из того села вышли вон”. В 1708 г. земли эти, называвшиеся в народе как пустоши Истомкино и Дол, овдовевшая боярыня продаст князю А.Меншикову.

А теперь обратим внимание на реку Рожай. На правом берегу ее обо­значен погост Михайловский. Недалеко от него, но на другом берегу реки находилось село Константиновское - центр обширной вотчины ближнего боярина и соратника царя Алексея Михайловича стольника князя Юрия Ивановича Ромодановского. Есть все основания полагать, что село это также очень старое, но в уцелевших документах мы встретимся с ним лишь в писцовой книге 1627-28 гг. В ней отмечено, что до 1628 г. селом владел окольничий Федор Васильевич Головин, а после его смерти оно перешло к его племянникам, стольникам Алексею и Ивану Ивановичам, Петру и Васи­лию Петровичам Головиным, между которыми и было “полюбовно” поделе­но. В селе тогда стояла деревянная церковь во имя Пресвятой Богородицы Одигитрии с приделами Иоанна Предтечи и Николая Чудотворца и деревян­ной же колокольней. Рядом с церковью находились дворы попа, дьячка, по­номаря и просвирницы. В селе стояли двор вотчинников и двадцать четыре двора кресть­янских с тридцатью тремя жителями мужского пола. Упоминаемые в писцовой книге пять дворовых мест свидетельствуют о том, что ранее, видимо еще до смутного времени, село было более крупным и населенным.¹¹ Как уже было сказано, в 1655 г. село с деревнями приобрел Ромодановский. Пользуясь своей близо­стью к царю, он взял в оброк обозначенные на плане пустоши Шарапово и Семейкино, которые ранее значились как отхожие пустоши Домодедовской волости. В его вотчину входила и расположенная рядом с селом деревня Житное, впоследствии Ушмары. По переписи 1646 г. в ней числился всего один кре­стьянский двор.

Более крупной была д.Скнилово “на овраге и суходоле” в версте от д.Житное, входившая в состав Домодедовской волости. В более поздних переписях она не значится, и надо полагать, что она или вымерла, что неред­ко случалось, или переселена. О ней и поныне напоминает известный мно­гим горожанам Скниловский овраг. На обозначенной рядом пустоши Реткино позже появится одноименная деревня, существующая и поныне.

Деревня же Авдотьино исстари входила в состав Домодедовской во­лости, и в 1646 г. в ней числилось двадцать четыре крестьянских двора и шестьдесят шесть мужчин. Кре­стьяне деревни пахали землю и косили в пустоши Батино. Дворцовыми яв­лялись и село Никитское, деревни Еремеево и Юсупово. Село упоминается в межевой книге Ф.Уварова за 1627-28 гг., а впервые описано в переписной книге 1646 г. В это время в селе находилась деревянная церковь великомуче­ника Никиты, а у церкви - дворы попа, дьячка, пономаря и церковного бобы­ля. По численности дворов (47) и мужских душ (82) оно занимало в волости второе место после Домодедово.

В деревне же Еремеево насчитывалось десять крестьянских дворов и двадцать восемь мужчин, а о деревне Юсупово данных не сохранилось, известно лишь, что она имело чуть более десятины усадебной земли и столько же выпасу, около тридцати десятин пашни и двадцать десятин покосов.

Кроме указанных на плане селений в конюшенную Домодедовскую волость в описываемое время входили деревни Заболотье, Валищево, Истомиха, Калачево, Коняево, Коптево тож, Курганье, Луканово, Матчино, Минаево, Морозово, Сабакино тож, Сонино, Шишкино на речке Алешенке и Чурилково, а также группа деревень на левом берегу реки Пахры: Белеутово, Большое и Малое Брянцево, Ворыпаево, Подзавалье, Холопово, Услонь и Яковлево. В составе волости значились и деревниИльинское и Пузиково, Золотилово тож, купленные у вдовы Марфы Федоровой и боярина И.Б.Милославского, да деревняСельвачево, отписанная на государя после плене­ния крымцами ее владельца киевского воеводы боярина В.Б.Шереметева.

В села и деревни волости завозились крестьянские семьи не только из близких Хатунской, Мячковской, Кунцевской дворцовых волостей, но из Нижегородского, Владимирского и Костромского уездов. На многие годы за переселенцами сохранялись клички “хотунец”, “владимирец”, “кострома”. Принимали переселенцев и определяли их на жительство присланный в волость полковник П.И.Шубин и волостной приказчик. При этом принимали не всех, отдавая предпочтение здоровым и работоспособным молодым людям. Когда из Верхнеломовского и Керенского уездов сюда прибыла большая партия крестьян, то из нее было забраковано целых сто восемь семей, т.к., по сло­вам полковника, они оказались “стары, увечны и бездетны, а иные малы”. Все они в сопровождении боярского сына К.Волчкова были отправлены “на житье” в Богородицкий уезд. Однако по дороге до Каширы треть из них разбежалась, а испугавшийся неминуемого наказания сопровождающий тоже сбежал “неведомо куды”. Остальные 70 семей надолго застряли в Ка­шире. “А город малолюдный, - доносил государю каширский воевода, - про­кормить некому”. Им посоветовали заняться торговлей, чтоб как-то прокор­миться, но торговцев из них не вышло. “Иные наши братья, - писали они в челобитной, - на Кашире с мыту померли”. В конце концов их отправили по назначению. “Всего, государь, - сообщал богородицкий воевода, - у них объявилось у пятидесяти человек только шесть лошадей и те худы, а то-де всех лошадей испроели на хлебе живучи на Кашире”. ¹²

Основной обязанностью крестьян волости, как старожилов, так и новопоселенцев, являлось расширение трехпольной государевой запашки, ее обработка и максимально возможное производство различной сельскохозяй­ственной продукции, а также заготовка сена “на конюшенный обиход”. Кроме того они должны были выплачивать оброк, размеры которого зависе­ли от многих причин и варьировались во времени. Обычно он носил нату­ральную форму (по барану с выти и по определенному количеству кур со двора), но в случаях аренды общиной или отдельным крестьянином пусто­вавшей государевой земли, покосов, рыбной ловли,  мельниц,  кузниц  оброк  принимал  денежную  форму.

Вообще власти жестко придерживались принципа: “Чтоб никто ни­чем безоброчно не владел”.

Выполняли крестьяне и более мелкие повинности. Невозможно бы­ло отказаться от наряда вскопать огород, в т.ч. и в селах Коломенское и Из­майлово, “поправить городьбу”, завести песок на государев двор или ко­нюшню. Крестьянские подводы часто использовались для перевозки госуда­ревых хлеба, сена, соломы, доставки камня, извести, дров, льда в погреба и ледники, вывозки на поля навоза.

По-видимому, существовала какая-то норма, сверх которой перевоз­ки оплачивались, чаще  всего  солью,  реже  деньгами.

Нередкими являлись и наборы крестьян “для его Великого Государя службы”. В 1654-56 гг., например, в Смоленский и Рижский походы было взято с волости девяносто пять крестьян с подводами. Часть крестьян зачислялась в московские стрельцы. ¹³

В результате включения в сельскохозяйственный оборот новых зе­мель местным крестьянам становилась не по силам полная их обработка. Поэтому, начиная с 1664 г., в период весенних полевых работ, сенокоса и уборки хлебов в волость по царским указам направлялось до сотни крестьян с сохами, боронами, косами из Хатунской волости, которых через две недели сменяла новая партия помощников. Нередко  на  полях  и  лугах  трудились  сотни  стрельцов  и  рейтар.

В летнее время широко использовался труд наемных работников. Одни из них сами приходили сюда в поисках заработка, других царские подрядчики нанимали в разных местах. В условиях найма обычно оговари­валось, что наемные люди будут обрабатывать землю, косить луга или рас­чищать государев лес и всякую другую работу выполнять, “а хлеб и всякий запас... есть Великого Государя и на работе топорами и косами и серпами работать государевыми”. При этом они должны были “работать без лености и без прогулов и дурна никакого не чинить, не красть и не воровать, и не дожив до сроку и не отработав задатку, что взяли наперед, не бежать”.

Среди наемных работников числились также “конские мастера”, кузнецы, плотники, каменщики.

Благодаря принятым мерам в 60-70-е гг. волость по размерам госу­даревой десятинной пашни (около полутора тысяч десятин) превратилась в самое крупное царское владение в Подмосковье. Почти во всех селах и деревнях волости появились новые крестьянские дворы, государевы житницы, раз­личного рода хозяйственные постройки. Особенно быстро росло население. Сравнительный анализ результатов переписей 1646 и 1678 гг. свидетельст­вует о том, что, несмотря на тяжелейшие последствия эпидемии 1654 г., чис­ло жителей-мужчин в селе Никитское увеличилось с восьмидесяти двух до ста семидесяти одного, в деревнеКалачево – с двенадцати до пятидесяти семи,  в  деревне Павловская – с сорока девяти до девяноста, в деревне Авдотьино – с шестидесяти шести до восьмидесяти четырех.

Особенно интенсивно застраивалось село Пахрино, куда переведен был центр волости. Здесь возвели приказную избу на несколько комнат, в которых разместились приказчик и волостные писаря, хранились сундук с казной, приходно-расходные книги и другие документы.

В селе появился новый конюшенный двор на пятьдесят восемь стойл с навесами для летнего содержания лошадей, в которых размещалось иногда до полутораста коней. Кроме того, в летнее время сюда пригонялись “на прокорм” сотни лошадей из царских сел Соколово, Алексеевское, Богородицкое. Рядом с конным были поставлены скотный и птичий дворы, где содержалось шестьдесят быков и коров, более шестисот овец, девяносто свиней, сотни гусей, уток и кур.

Около конюшенного двора находился огороженный забором боль­шой сад с питомником, саженцы из которого отправлялись в села Коломен­ское и Котельники. Кроме яблонь и вишен в саду выращивались смородина, крыжовник, малина и земляника.

В марте 1666 г. было приказано выбрать место в Пахрине для за­кладки тутового сада, завести туда навоз, а для высланных в село тутовых черенков “построить анбар мшенный”. Для ухода за невиданными в здеш­них местах растениями были присланы “шелковых дел мастера” из персов.

Через десять лет в этом саду насчитывалось пять тысяч деревьев, было также и четыре большие гряды, на которых из посеянных семян тутового дерева выросли деревца высотой “по четверти аршина и больше”. За садом и ту­товником стояли риги. Для хранения семенного и “расхожего” зерна было срублено двадцать четыре амбара и житницы, молочные продукты ставили в каменные погреба, в многочисленных сараях находились дровни, телеги, сохи и другой сельскохозяйственный инвентарь, лес строевой и дровяной, деготь. Несколь­ко в стороне стояла кузница. На берегу Пахры поставили винокурню и пиво­варню, огороженные плетнем, а в них “котел, в чем воду греют на браги, пятнадцать котлов винных в горнах кирпичных, двенадцать чанов бражных больших, десять ушатов, двадцать ведер водоносных, пятнадцать кадочек липовых, семь ковшей медных и деревянных”.

Мастеровые Сибирского приказа перестроили мельницу на реке Пах­ре, после чего на ней стало двенадцать жерновов. Здания мельницы срубили по обе стороны реки, а на правом берегу находились дворы мельников и помоль­щиков. Отдельно стояли две слободки. В одной из них, кроме приказной избы, находились дворы попа, садовника, кузнеца, два двора подьячих и двор земского дьячка. В другой слободке стояло восемь дворов конюхов, двор, в котором жили “кизыльбаши шелковые мастера” и поварня.

До настоящего времени ходит легенда о царском дворце в Пахрине. Об этом “дворце” в описи 1676 г. сказано так: “двор, что построен для Госу­дарева пришествия, а в нем хором: горница на подклете, в ней печь мурав­леная, два окошка красных да четыре волоковых, а в них окончины слюдя­ные; перед нею сени, в сенях чулан забран досками в косяк, в сенях и чулане по окошку большому. Посторонь горницы горенка малая, а в ней окошко двойное большое да три волоковых с окончинами слюдяными, двери обиты сукном красным, в ней печь обрасцовая; возле той горенки горница ж на жилом подклете, а в ней печь муравленая, два окошка больших да четыре малых, перед нею сени”. На этом же государевом дворе находились выло­женные камнем погреб и ледник, над последним располагался амбар, омшаник. Была здесь и отдельная конюшня на четыре стойла, возле которой раз­мещались ветхая изба и два навеса.

В описи помечено, что этот двор “весь новый”, а был еще и старый государев двор, на котором стояли “горница с комнатою на подклетях, перед нею сени... Над комнатой ж горенка о десяти окошках, а в них окончины стекольчатые, перед ними сени, задняя горница, перед нею сени ж”. На ста­ром дворе имелись, тоже каменные, погреб и ледник, а на берегу реки Пахры – поварня с выложенным камнем горном, две конюшни на пять стойл, сарай, житница, двор солодовенный с омшаником.¹⁴

На государевом дворе в отдельной горнице проживали волостные приказчики. Среди них был поручик А.Мерчюков, переведенный в 1666 г. воеводой в г.Скопин, а вместо него по царскому Указу сюда послан новгоро­дец С.Зиновьев, которого заменил в 1672 г. стольник и боярский сын И.Л.Полуектов, владевший селом Данилово и основавший деревню Старую. С конкретными поручениями в село посылались на различные сроки близкие к царю люди. В начале 1665 г. сюда для “хлебного всякого заводу” прислан стольник и полковник П.И.Шубин. Длительное время здесь находился голо­ва московских стрельцов Ю.Лутохин, который принимал прибывавших сюда коней, скот и птицу, струги с лесом, сухарями и зерном из Рязани, Скопина, Коломны, контролировал строительство Екатерининской пустыни.

В Пахрино из Тайного приказа гонцы доставляли различного рода “памяти”: 23 мая 1664 г., например, Мерчюкову велено выдать муку, ячмень и горох направленным в волость тридцати трем сокольникам с птицами, поварами, хлебниками и конюхами. “А как у них тот запас изойдет, - говорилось в памяти, - им и впредь таких запасов давать сколько доведетца”.

7 сентября 1665 г. велено псарского охотника Кирюшку Павлова от­пустить из волости, а приказчику принять от него собак ловчих, “звериные и птичьи и медвежьи” пищали и отправить их в Москву в Аптекарский приказ.

6 октября 1666 г. приказано выслать в Москву из покупных “лучших сорок лошадей, которые б годились под седло для скорой езды, и отдать их пол­ковнику и голове Артамону Матвееву”. Через месяц предписано выдать из житниц взаймы стольнику Б.В.Бутурлину полторы сотни чети ржи, полсотни чети овса и взять расписку в получении. По памятям из Тайного приказа закупались у кресть­ян известь и белый камень, отпущено боярину князю Н.И.Одоевскому сто возов соломы, разыскивались воровские люди, “которые жгли и мучили домодедовского попа Никиту”, на мельнице мололась пшеница, и мука отсылалась на Аптекарский двор, отобрано десять баранов и сто кур русских, да творогу и сыров “сколько есть” на питание раненым стрельцам, выдавалось работавшим в волости двумстам двадцати рейтарам жалованье, доставлено пятьдесят тысяч штук кирпича из Москвы в Екатерининскую пустынь. Некоторые из этих “памятей” писались собственноручно царем, другие – под его диктовку. “1667 года января в четвертый день,- гласила запись в делах приказа,- в субботу днем и ночью  было тепло и шел снег. И того же дня великий государь изволил итить в Домодедово, а божественную литургию слушал в Коломенском. На карауле стоял голова Иван Поптев”  В апреле 1668 г. государь пожаловал крестьян волости пятьюстами ведрами вина, а в следующем году повелел выдать им “за прибыльные изделия три тысячи пудов соли”. ¹⁶

После смерти Алексея Михайловича Тайный приказ был упразднен, а волость передана в дворцовое ведомство, но функции и значение ее оста­вались прежними. 22 июня 1677 г. Пахрино посетил царь Федор Алексее­вич, по Указу которого здесь “на холме” построена каменная церковь, а 20 сентября 1681 г. он повелел срубить и нарядить в Пахрино “две двойни да шесть избушек мерою по четыре сажени..., меж ними трои сени..., поставить балясы; покрыть хоромы и сени под одну кровлю в два теса; во всех избушках прорубить по три окна двойных красных...”, а еще через полгода - огородить государев двор “забором в скобель набело с обе стороны, а в звено класть по тридцати бревен”.