А. Н. Стрижев Пятый том Полного собрания творений святителя Игнатия Брянчанинова содержит капитальный труд Преосвященного «Приношение современному монашеству», пользующийся огромным авторитетом как у монашествующих

Вид материала

Подобный материал:

1 ... 33 34 35 36 37 38 39 40 ... 60

Такого рода сложности возникали и раньше. Так, получив в декабре 1847 г. «Воспоминание о Бородинском монастыре», архимандрит писал иеромонаху Игнатию: «Прилагаю один листок брошюры «Воспоминание о Бородинском монастыре», выправленный. Без числа ошибок! Совсем теряется и искажается смысл» [1567].

В этом свете по-иному видится и публикация «священной повести» об Иосифе: очевидно, Сенковский подает предисловие от своего лица, чтобы обезопасить сочинение от возможных цензурных вмешательств. Но поправки первых публикаций, вероятно, все-таки не столь сильно искажали смысл произведений, как изменения в «Чаше Христовой», с которыми архимандрит Игнатий не согласился.

Скорее всего, к этому же времени относится письмо № 7 (без даты), из которого следует, что София Ивановна предпринимала попытку издать отдельной брошюрой «в виде подарка подписчикам» журнала «Библиотека для чтения» произведение архимандрита Игнатия «Беседа предуготовительная к таинству исповеди», написанное в Сергиевой пустыни в 1845 г. Предвидя возможное вмешательство цензуры, архимандрит советует Софии Ивановне заранее прибегнуть к помощи Сенковского и К. С. Сербиновича [1568]. «Если ж беседа будет искажена перемарками и риторикой, — пишет он, — низведена из антологического рода, в котором она написана, то я на напечатание ее не согласен». Благое желание Софии Ивановны сделать «Беседу» достоянием широкой аудитории не осуществилось, — брошюра так и не была издана [1569]. {стр. 497} Позднее сам Святитель описал ситуацию, сложившуюся вокруг его первых публикаций, в письме к брату: «Когда я жил в Сергиевой пустыни, тогда не благоволили, чтоб мои сочинения были издаваемы печатно, имея на то свои причины. <…> Сначала мне не указывали прямо: на отказ употребляем был свой прием. Именно: так перемарывали рукопись и так изменяли сочинение, что рукопись делалась никуда не годною, а сочинение делалось чуждым мне и получало искаженный вид, могущий соблазнить читателя, а автора сделать посмешищем публики. Впоследствии один цензор был столько добр, что сказал о существовании тайного приказания относительно моих сочинений, после чего я не стал беспокоить цензуру представлением туда трудов моих» [1570].

Последние две публикации архимандрита Игнатия этого времени — стихотворения в прозе «Кладбище» и «Сад во время зимы» — появились в февральском номере «Библиотеки для чтения» за 1851 г. [1571], вероятно, лишь благодаря изобретательности Сенковского, который поместил их в «Смеси», тем самым «спрятав» рассказы-миниатюры архимандрита между другими мелкими произведениями раздела. Авторы «Жизнеописания» Святителя не знали об этих публикациях: «С трудом, при личном старании Сенковского, — пишут они, — прошли тогда две статьи, напечатанные в его журнале «Библиотека для чтения»: «Иосиф Прекрасный» и «Валаамский монастырь». Затем долгое время все труды архимандрита Игнатия ходили в рукописях между лицами, пользовавшимися его духовными советами» [1572].

Конечно, способ публикации, использованный Сенковским, не мог удовлетворить автора, но архимандрит Игнатий, несомненно, оценил добрые побуждения, которые руководили редактором «Библиотеки для чтения» в этом деле. Так, письмо № 8 (1851 г., без числа), возможно связанное {стр. 498} с последними публикациями архимандрита в журнале, целиком посвящено Сенковскому и свидетельствует о дружеских отношениях, сложившихся между ними: архимандрит беспокоится о здоровье Сенковского и приглашает его вместе с женой посетить Сергиеву пустынь. Очевидно также, что особую роль в общении знаменитого Барона Брамбеуса с подвижником русской Церкви играла С. И. Снессорева.

Письма Преосвященного Игнатия к Софии Ивановне отражают не только перипетии литературной деятельности Архимандрита конца 1840-х — начала 1850-х гг. В них запечатлен, что чрезвычайно важно для нас, пример его духовного наставничества, постепенно исцеляющего и выправляющего душу Софии Ивановны.

Поначалу духовные уроки архимандрита Игнатия, видимо, даются ей с трудом. Так, его совет, почерпнутый из святых Отцов: именем Иисуса сокрушить своих кумиров — «земные предметы и образы их, приковывающие к себе мысль и сердце», — кажется Софии Ивановне жестоким. В это время ей, вероятно, еще трудно принять слова архимандрита о том, что «любовь Божия умерщвляет любовь плотскую, душевную». Но, поставляя Снессореву на первую ступень духовной лестницы, Архимандрит не требует от нее многого: «Не сетую на вас за равнодушие ко всем; не ищу от вас пламенной любви к Спасителю. Ищу сердца сокрушенного и смиренного, которого Бог не уничижит. <…> Поцелуйте за меня Колю и полюбуйтесь им: нам надо быть таким, как он, чтоб войти в Царство Небесное, которое есть Божественная Любовь» (письмо № 2).

Можно проследить, как бережно и последовательно Святитель подготавливает неокрепшую душу Софии Ивановны к духовному восхождению. Начав с заинтересованного внимания к ее мирским занятиям, он постепенно раскрывает перед ней смысл ее жизни, укрепляет в борьбе с невидимым врагом: «Вы нисколько не ошибетесь, добрейшая София Ивановна, если всю жизнь нашу уподобите продолжительной войне. Каждому из нас предназначено взять у иноплеменников свой Иерусалим и свой Царьград… Не желайте, прежде решительной победы, ни мира, ни отдыха. Сражайтесь! <…> Доставив Коле земное счастие, постарайтесь до{стр. 499}ставить ему и небесное. Вот работа после работы» (письмо № 5).

Короткое письмо № 9 (от 27 марта 1854 г.) красноречиво свидетельствует о переменах, произошедших в духовной жизни Софии Ивановны с начала знакомства ее с архимандритом Игнатием. Снессорева, уроженка Воронежа, с детства почитала святителя Митрофана Воронежского. Переживания за судьбу России в войне с союзниками побуждают ее обратиться к архимандриту Игнатию с просьбой послать адмиралу П. С. Нахимову икону святого, передача которой стала событием для всего флота [1573]. Святитель увидел в поступке Софии Ивановны проявление «смирения и благочестия».

В конце 1857 г., после наречения во епископа Кавказского и Черноморского, Преосвященный Игнатий навсегда покидает Сергиеву пустынь и уезжает в Ставрополь. Два письма Святителя (письма № 10 и № 11) относятся ко времени его четырехлетнего служения на Кавказской кафедре. Поскольку переписка становится единственно возможной формой общения Снессоревой со своим духовным отцом, первое место теперь в ней занимает главная забота Софии Ивановны — ее сын, подошедший к двадцатилетнему рубежу своей жизни.

С первых дней знакомства Снессоревой со Святителем он простер свое духовное руководство на самых близких Софии Ивановне людей: сына Колю и старшую сестру Елизавету Ивановну. И теперь (на расстоянии), как и прежде (при личных встречах), снова и снова он рассеивает тревогу Софии Ивановны за сына, помогает идти по правильному пути: «Слово Божие да будет вашим руководителем» (письмо № 10). «Бывает время сеяния; бывает и время жатвы. Непреложен нравственный закон, по которому люди должны неизбежно пожать то, что они посеяли произвольно. Но всемогущество Божие и неограниченная милость Божия могут изменить или смягчить и законную, логичную последовательность твердого нравственного закона» (письмо № 11).

После многолетних прошений об увольнении на покой в связи с болезнью Святитель получает разрешение на жительство в Николо-Бабаевском монастыре и в октябре 1861 г. {стр. 500} переезжает туда. Половина из известных нам писем Святителя к Софии Ивановне написана им в этот последний период его жизни.

В уединенной обстановке он вновь отдается писательскому труду, и в конце 1862 г., после более чем десятилетнего молчания [1574], в печати вновь появляются его творения. Главным помощником в важном для Святителя деле публикации его трудов становится его брат — Петр Александрович, который с середины 1862 г. полностью посвящает себя делам Святителя.

Отправляя Петра Александровича в Петербург для устройства своих сочинений в печати, Святитель писал ему: «Милосердый Господь да благословит твое путешествие и да дарует из духовной сокровищницы Своей разум и премудрость совершить все по Его святой воле, во славу Его святого имени и к пользе душ наших. <…> Я никак не ищу напечатания моих сочинений, никак не признаю их достойными напечатания или способными к назиданию христианского общества. Следовательно, если встретится препятствие к напечатанию, то не усиливайся, чтоб напечатали. <…> Если предварительно изъявят согласие, то пусть напечатаются те сочинения, которые я назначил к напечатанию» [1575].

Петру Александровичу довольно скоро удается добиться успеха. Уже через полмесяца Святитель пишет ему: «О сочинениях моих: Не без Промысла Божия устраивается напечатание их, доселе встречавшее затруднения» [1576]. На этот раз публиковать труды святителя Игнатия берется Виктор Ипатьевич Аскоченский [1577], журнал которого «Домашняя {стр. 501} беседа» твердо стоял на православных позициях. «Сердечно буду рад, если всех сочинений моих будет издателем B. И. Аскоченский, и прошу его об этом, — писал Святитель брату 8 ноября 1862 г. — Да и в самом деле он — двигатель этого дела! Я вполне уважаю то самоотвержение, с которым он действует. Нападки прогрессистов, которым он подвергается [1578], в глазах моих, суть величайшие похвалы для него, так, как нападки бесов на угодников Божиих» [1579].

Одновременно Святитель обращается к Софии Ивановне с просьбой взять на себя корректуру и поправку грамматических ошибок в подготовленных к печати его сочинениях (письмо № 12). София Ивановна сразу же соглашается. В ответном письме Святителя помимо благодарности и вопросов о сыне мы впервые встречаемся с его мнением о духовном значении переводческой работы Снессоревой [1580]: «Искренне желал бы, чтоб время Ваше и силы души Вашей употреблялись на что-нибудь не столько богопротивное и враждебное Богу, сколько враждебны Богу новейшие журналы, усиливающиеся истребить в народе проповедию своею веру и нравственность. За это потребуется грозный ответ. — Милосердие Божие да устроит для Вас иное занятие» (письмо № 13).

София Ивановна со свойственной ей добросовестностью помогает Святителю в публикации его работ. 18 апреля 1863 г. Святитель писал ей: «Искренне благодарю Вас за воспоминание Ваше обо мне в письме Вашем к Петру Александровичу и за труд Ваш по моим сочинениям.

Признаю себя состоящим в долгу перед Вами и перед многими. Я говорил Вам о вере не столько, сколько следовало бы говорить. <…>

Вы, перечитывая мои сочинения, заимствуете из них все мысли и чувствования в Вашу собственность, — так пони{стр. 502}маю — соединяетесь со мною в одно направление, в один дух. Направление заимствовано мною всецело из учения святых Отцов Православной Церкви» (письмо № 14).

Вторая часть письма дает повод предположить, что в своем письме София Ивановна сообщает Святителю о намерении Ивана Ильича Глазунова [1581] издать Собрание сочинений Преосвященного Игнатия. «Сердечно радуюсь, — пишет Святитель Снессоревой, — что Ивану Ильичу пришла благая мысль издать мои сочинения на свой кредит. Смею думать, что он сделает благодеяние всему отечественному христианскому обществу. <…> Мне и брату моему сделает Иван Ильич также духовное добро, потому что избавит нас от вещественных хлопот о напечатании… Уповаю на милость Божию, что Вы поймете все, сказанное здесь мною: оно довольно глубоко, и, несмотря на простоту и ясность дела, не всякий поймет его» (письмо № 14).

Продолжая публиковать свои произведения у В. И. Аскоченского [1582], Святитель принимает предложение И. И. Глазунова и начинает готовить свои сочинения к более полному изданию. Авторы «Жизнеописания…» пишут об этом: «Книгопродавец-издатель И. И. Глазунов, старинный знакомец владыки Игнатия, вошел с ним в соглашение о напечатании всех его сочинений, принимая издержки издания на себя, и тем ввел Преосвященного в усиленное занятие пересмотром, исправлением, пополнением и приведением в одно целое всех статей, писанных им в разное время в сане архимандрита, а потом и епископа. Таким образом, составились первые два тома под названием "Аскетических Опытов"…» [1583].

Как при издании отдельных произведений Святителя В. И. Аскоченским, так и теперь, когда начинается издание {стр. 503} всех его сочинений, Преосвященный Игнатий видит в этом Божие произволение. 10 января 1864 г. он пишет брату: «Напечатание моих сочинений, очевидно, дело Промысла. И я, и ты, и о. Фотий [1584], и В. И. Аскоченский, и Глазунов, и София Ивановна — орудия. Всем дано дело в общую пользу, а следовательно, и в свою. Изучающие христианство по букве и утратившие деятельное изучение его имеют одно учение для себя, а другое для других» [1585].

Когда произведения для первых двух томов были собраны, Святитель обращается к Глазунову с просьбой отнестись к изданию с особой ответственностью: «Богу благоугодно было внушить вам расположение приобщиться моему убогому труду изданием составленных мною «Аскетических Опытов». Эта книга в собственном смысле принадлежит не мне: она вся заимствована из святых Отцов Православной Церкви. Мой труд состоит в том, что в течение всей жизни моей я занимался изучением отеческих писаний и сделал из них такое извлечение, какое возможно сделать только по долговременном изучении сих исканий. <…>

Милостынею признал я книгу «Аскетические Опыты». Промыслом Божиим дано было мне, во спасение души моей, приуготовить эту милостыню: этим же Божиим Промыслом дается вам, во спасение души вашей, передать эту милостыню духовную нуждающимся в ней христианам. Дело Божие, И<ван> И<льич>, надо делать со тщанием, чтоб дело, данное во спасение, не было повреждено небрежением и не послужило в осуждение. Я по силе моей постарался дать возможную отчетливость и исправность книге, приготовляя ее с 1840 г., пересматривая, выправляя, дополняя ее, чтоб учение отцов, изложенное в ней, имело удовлетворительную ясность и полноту: так и вы озаботьтесь, чтоб книга была издана исправно и в должный срок. Многие благочестивые души жаждут этой пищи духовной и желают иметь книгу в руководство жительства своего именно по той причине, что она есть сборник учения святых Отцов Православной Церкви о главных добродетелях христианских и о духовном подвиге» [1586]. {стр. 504} Одновременно Святитель обращается к Софии Ивановне с просьбой взять на себя корректуру «Аскетических опытов», если этот труд будет удобен для нее (письмо № 18). София Ивановна, вероятно, колебалась в принятии решения, чувствуя большую ответственность и критически относясь к своим способностям. Переживания ее были столь велики, что она увидела сон, о котором сразу же поведала Святителю в очередном письме. Святитель объясняет Снессоревой ошибочность ее внимания к сновидению и раскрывает духовное значение предлагаемой ей работы: «…1) полагаю, что тщательный пересмотр «Опытов» подействует благотворно на Вашу душу, уже привыкшую входить в общение с духом святых Отцов Православной Церкви и находить пищу и утешение, более — оживление в этом общении; 2) по Вашей преданности мне, по сочувствию, которое питаете к моим убогим писаниям, по Вашему знанию и навыку в этом деле я не могу указать ни на кого другого, который бы исполнил служение в общую пользу христианства с таким усердием и с такою исправностию, как Вы; 3) Вы хорошо знакомы с Глазуновым [1587] и можете более, нежели другой, похозяйничать в его типографии. Затем Господь да благословит Вас на этот труд» (письмо № 19).

Еще за год до предложения заняться корректурой «Аскетических опытов» — в апреле 1863 г. — Святитель приглашает Снессореву посетить Николо-Бабаевский монастырь, совершив одновременно «приятную и полезную» поездку. Письмо № 20 дает возможность предположить, что София Ивановна в начале июня 1864 г. побывала у Святителя, который, вероятно, окончательно развеял ее неуверенность и сомнения в себе. Преосвященный Игнатий высоко оценивал работу Софии Ивановны и неоднократно благодарил ее за корректуру: «Очень приятен мне труд Ваш по корректуре «Аскетических опытов», которые в христианском отношении имеют огромное значение» (письмо № 20). «Признаю за милость Божию к себе Ваше участие в этом деле» (письмо № 23). «С замечаниями Софии Ивановны, — писал Святитель брату, — в значительной степени я согласен. Ищу, как сокровищ, замечаний, исходящих из истинного расположения и из знания» [1588].

{стр. 505}

Снова и снова Святитель пишет Софии Ивановне о духовном значении исполняемой ею работы: «Занимаясь корректурой «Опытов», Вы трудитесь и для общей пользы, и для собственной Вашей. Смею думать, что Промысл Божий доставил Вам этот труд; чтоб дух Ваш оторвался от духа мира сего и усвоился Духу Божию, в чем сущность спасения» (письмо № 20).

Насколько успешно усваивала Снессорева духовные уроки своего учителя, можно судить по написанной ею в конце 1863 г. и вышедшей из печати в 1864 г. первой духовной книжке «Дарьюшка-странница» [1589]. Это рассказ о жизни реального лица — Дарии Александровны Шурыгиной, рясофорной послушницы Новодевичьего Воскресенского монастыря, с которой был знаком Святитель и которую хорошо знала сама Снессорева. Получив книгу, Святитель писал: «Искренне благодарю Вас за присланные брошюрки о Дарьюшке: такие простые христианские души, как Дарьюшка, очень близки к Богу, между ими и Богом нет тех ширм, той каменной стены, которые поставляются образованностью и обычаями мира сего» (письмо № 20). Повесть сразу же была опубликована в «Домашней беседе» [1590].

Помощь Софии Ивановны в издании собрания сочинений Святителя не ограничилась лишь корректорской работой. Поначалу издание шло гладко. Но если публикации произведений Святителя в конце 1840-х — начале 1850-х гг. встретились с внешними затруднениями, то во время издания собрания сочинений возникли препятствия иного характера. По воспоминаниям П. А. Брянчанинова, когда второй том «Аскетических опытов» находился уже в типографии, И. И. Глазунов неожиданно отказался от данного им обещания издавать сочинения за свой счет, вследствие чего «были остановлены все типографские работы на неоконченном втором томе» [1591]. В письме, написанном Святителем Глазунову по этому поводу, Преосвященный Игнатий, в частности, писал: «Все добрые дела наветуются скорбями, между тем Священное Писание говорит, что начавший доброе дело да совершит его. В наше время распростране{стр. 506}нию учения святых Отцов особливо противодействуют отверженные духи, влагая разные помышления плотского мудрования и восставляя людей, руководимых плотским мудрованием. Почему я полагал бы, что вам надо придержаться с твердостью принятого вами благого намерения, а приходящие помышления и внушения людские принять за знак того, что дело ваше приятно Богу и полезно христианству потому именно, что против таких дел воздвигаются всегда препятствия и скорби, по мнению святых Отцов. Препятствиями свидетельствуются такие дела. <…> Вы сами видите, какая ныне нужда в учении святых Отцов для христианского общества, обуреваемого разными нечестивыми учениями. Сделав свое дело, то есть отдав вам безвозмездно для напечатания мой двадцатилетний труд, я в остальном полагаюсь на волю Божию и желаю пребывать в мире душевном на основании покорности воле Божией» [1592]. После получения письма, как писал брат Святителя, второй том «Аскетических опытов» был напечатан, но еще два остались ненапечатанными.

Снессорева, вероятно, играла немалую роль в возобновлении издания. Зная близко Глазунова и имея возможность встречаться с ним в Петербурге [1593], она, вероятно, сумела найти способы повлиять на решение издателя, что видно из письма № 23. «Бог благословил начинание, истекшее от Вас», — пишет Святитель Софии Ивановне, одновременно сообщая о возобновлении издания.

Завершение издания подготовленных Святителем четырех томов сочинений промыслительно совпало с последними днями его земной жизни. Преосвященный Игнатий чувствовал приближение этого рубежа, и письма его постепенно приобретали иное звучание: все меньше в них было мирского попечения, все больше слов, сказанных для Вечности: «…я, оканчивая мое земное странствование, обращаюсь с приветом любви ко всему человечеству, желая всем всех истинных благ. С особенной благодарностию обращаюсь к тем немногим, которые оказывали мне особенную любовь. В числе этих немногих, очень немногих — Вы. Благодарю вас за сочувствия Ваши ко мне» (письмо № 22). {стр. 507} Тем большее значение в эти последние годы приобретают обращенные к Софии Ивановне слова Святителя о ее духовной победе: «Какое великое дело Вы сделали! Вы поручили, совсем отдали, как пишете, Вашего сына Божией Матери. Будьте уверены, что Божия Матерь приняла его, а он пусть потщится быть достойным Высокой и Великомощной Покровительницы своей!» (письмо № 22 от 24 ноября 1864 г.).

Последний раз София Ивановна виделась с Преосвященным Игнатием 13 сентября 1866 г. По ее собственному признанию, при прощании Святитель сказал ей: «София Ивановна! Вам, как другу, как себе говорю: готовьтесь к смерти — она близка. Не заботьтесь о мирском: одно нужно — спасение души! Понуждайте себя думать о смерти, заботьтесь о вечности»! [1594] Через несколько месяцев после этой встречи (в первых числах мая 1867 г.) Снессорева вновь едет в Николо-Бабаевский монастырь — на похороны Святителя.

Чувства, пережитые духовными чадами Святителя после его смерти, запечатлены в анонимной статье: «Кончина преосвященного Епископа Игнатия Брянчанинова», опубликованной в журнале В. И. Аскоченского через две недели после погребения Святителя и сразу же изданной отдельной брошюрой [1595]. Бережное внимание, с которым описаны в ней и события последних дней жизни Святителя, и каждая деталь обстановки его комнаты, и последние строки его сочинений, говорит о глубокой любви и почтении автора к Преосвященному Игнатию. Статья, написанная от лица духовных чад Святителя, прошедших с ним путь от Сергиевой пустыни до Николо-Бабаевского монастыря, по поэтическому стилю и языку очень близка очерку о Дарьюшке и, несомненно, является тем самым «кратким описанием кончины» Святителя, о котором упоминает С. И. Снессорева в своей <Автобиографической записке> [1596].

{стр. 508}

Во время работы над собранием сочинений Святитель неоднократно говорил о необходимости второго издания. После смерти Преосвященного Игнатия родственники, прежде всего брат, ищут возможности осуществить это желание Святителя. Возможность появляется в 1880 г., когда с купцом И. Л. Тузовым был заключен договор о втором издании сочинений Святителя. Один из пунктов договора гласил: «По окончательном отпечатании учредить надлежащую считку и ведение корректуры поручить г-же Софии Ивановне Снессоревой» [1597]. Без сомнения, можно утверждать, что работу эту София Ивановна выполнила и издание сочинений Святителя 1886 года было подготовлено к печати ею. А в 1891 г. у Тузова же Снессорева издает свой главный труд «Земная жизнь Пресвятой Богородицы…» [1598].

Blog