Место и роль военно-политических проблем в жизни общества и армии
Среди многих оснований дихотомического анализа жизнедеятельности общества одним из наиболее фундаментальных является его исследование в плоскости «война и мир». Чертой, жестко разделяющей эти два противоположных состояния общества, выступает вооруженное насилие, вооруженная борьба. Соответствующие организация жизнедеятельности общества, руководство и управление (вид человеческой деятельности, заключающийся в сознательном и целенаправленном воздействии на людей, объекты, процессы в интересах придания им желательных параметров функционирования и развития) им составляют: для войны – стратегия, для мира – политика.
Но четкое разведение войны и мира, стратегии и политики не имеет абсолютного характера. Во-первых, история и теория знают состояния, которые можно назвать «ни войны, ни мира».
К ним относятся: перемирие, оккупация, военная блокада, так называемая «необъявленная война» и т.п. Во-вторых, феномен войны и в мирное время оказывает значительное влияние на жизнь общества, его политическую систему, побуждая государство заботиться о своей военной безопасности, вести военное строительство, содержать армию.
Это – специфическая сфера жизни общества. Она охватывает относительно самостоятельную, по-своему “вечную” (пока существуют войны и армии) и исключительно важную область человеческой деятельности. Особое место военных и военно-политических проблем в жизни общества определяется рядом обстоятельств.
Во-первых, военное насилие имеет интегративный характер. С одной стороны, оно опирается и аккумулирует в себе экономические, политические, научно-технические, информационные, духовные и т.д. возможности конфликтующих сторон. С другой стороны, едва ли не любые социальные процессы могут войти в конфронтационное русло, а при определенных условиях - вылиться в военное противостояние и вооруженную борьбу. В силу этого военное насилие отличается чрезвычайным многообразием по геополитическому размаху и движущим силам, по применяемым средствам и формам борьбы, по социальному характеру и политическим последствиям.
Во-вторых, военное насилие представляет собой наиболее авторитарный, крайний и самый решительный способ изменения статус-кво в определенной социальной системе, будь то внутри страны или на международной арене. Сила, писал П.Ж. Прудон, - “верховный судья в вопросах государственных, а война есть суд силы, когда победа имеет целью показать, на чьей стороне большая сила и освятить право этой последней”.
Со времен Ришелье мир говорит об оружии как последнем доводе королей. Но задолго до Ришелье и много позже него, вплоть до наших дней монархии и республики, диктатуры и демократии обнаруживают готовность прибегнуть к этому доводу для утверждения в мире своих приоритетов.
В-третьих, создание и поддержание военной силы ложатся тяжелым бременем на государства, а ее функциональное применение влечет за собой гибель и ранение людей, материальные разрушения, финансовые затраты и другие потери, которые несут не только жертвы, но и инициаторы военного насилия, не только побежденные, но и победители.
Как сказал поэт, когда говорят пушки, музы молчат. Этот образ следует понимать шире, чем соотношение войны и искусства. Речь должна идти о том, что в условиях войны или военного положения резко ограничиваются права и свободы личности, урезаются демократические нормы, происходит нравственное очерствение общества.
Именно поэтому военная политика (определение возможности и пределов применения военного насилия в политических целях) была и остается важной стороной деятельности каждого государства, любой власти. Об этом знают все и никто с этим не спорит. Однако что она собой представляет, какое место в жизни общества должна и может занимать и какую роль играет в действительности, каковы механизмы ее выработки и реализации, закономерности ее формирования и функционирования и другие подобные проблемы для многих остаются белым пятном.
В рассуждениях о военно-политических проблемах зачастую отсутствует четкое определение базисных понятий. Более того, нередко их роль выполняют публицистически яркие обороты, не имеющие практической однозначности и не поддающиеся материальному воплощению. Таковы, например, словосочетания “прозрачные границы”, “нулевое полетное задание для ракет”, “оборонная достаточность” и т.д.
Когда же подобные словосочетания подменяют научные категории, становятся инструментом политики, страдает и теория и практика. Ясно ведь, что оборонять пространство - совсем не то же самое, что защищать Родину. Если же речь вести не о словах, а о делах, то можно напомнить, что в нашей стране одностороннее толкование конверсии обернулось не только гибельным разрушением военно-промышленного комплекса, но и подрывом научного, технологического, кадрового потенциалов страны; что официальные рассуждения о единых, затем объединенных вооруженных силах государств, выделившихся из СССР, о едином оборонном пространстве СНГ и т.п. породили для России немало до сих пор трудно разрешаемых проблем в военном строительстве; что установка на проведение реформы еще не сформированных вооруженных сил оказывается совершенно нежизненной; что лозунг “армия вне политики” серьезно дезориентировал власть и оппозицию, армию и общество.
В этой связи можно критически говорить об уровне профессионализма политиков и журналистов, имея в виду легкость, с которой включаются одни в обсуждение, а другие в решение военно-политических вопросов. В то же время не является конструктивной позиция военачальников, рассматривающих свою профессиональную деятельность как своего рода «военную технологию», никак не связанную с социальными и политическими процессами. Обращая внимание на пагубность такой практики, Ш. де Голль уже давно говорил о необходимости системы совместных исследований для подготовки административной и военной элиты к руководству военными усилиями нации, для урегулирования споров и согласования законов, относящихся к военной мощи страны.
Короче говоря, подготовка и ведение вооруженной борьбы как особая сфера жизни общества и специфический вид человеческой деятельности всегда содержит в себе две стороны.
Одна охватывает оперативно-стратегические, организационно-штатные и военно-технические явления и процессы, о которых порою недостаточно корректно говорят как о «собственно военных» факторах. Это - область военной стратегии в точном значении данного слова как «составной части военного искусства, его высшей области, охватывающей теорию и практику подготовки страны и вооруженных сил к войне, планирование и ведение стратегических операций и войны в целом».
Но военная стратегия (составная часть военного искусства, представляющая его высшую область) не является самодовлеющей величиной. Планирование, организация и руководство военными действиями, ход и исход войны зависят от огромного числа условий и факторов, лежащих вне военной сферы, но обусловливающих ее и, в свою очередь, испытывающих ее влияние. Вот почему в изучении военных явлений и процессов нельзя ограничиться анализом только вооруженной борьбы и структур, специально создаваемых для ее ведения. Их познание предполагает выяснение геополитических, экономических, социокультурных, информационных, психологических, экологических и т.д. характеристик военной деятельности, а также влияние самой военной деятельности на эти характеристики.
Мало кто оспаривает мысль о том, что «вся организация армий и применяемый ими способ ведения боя, а вместе с тем победы и поражения оказываются зависящими от материальных, то есть экономических условий». В этой связи уместно напомнить, что еще Жомини выдвигал «соображения, основанные на нравственных причинах, имеющих связь с действиями армии» и предлагал различать «политику войны» и «военную политику». «Политика войны, - писал он, - занимается всеми соотношениями дипломатики с войною, между тем, как военная политика означает только военные соображения государства или полководца».
Однако «только военных соображений» полководца недостаточно для понимания и, следовательно, выработки адекватных практических мер по подготовке и ведению вооруженной борьбы. Как пишет президент академии военных наук генерал армии М.А. Гареев, «изучая только войны, невозможно ответить на вопрос, почему они произошли».
Более того, не разобравшись в таких проблемах, как природа и характер военной силы, причины, сущность и формы военного насилия, его возможности и пределы, способы подготовки и ведения или предупреждения войны, цели, характер и последствия вооруженной борьбы, экономические и социально-политические основы военного строительства и т.д., невозможно выработать реалистичную и действенную военную политику, организовать соответствующую требованиям времени оперативную и боевую подготовку войск. В этой связи уместно отметить, что официальное издание Министерства обороны США, касаясь предназначения вооруженных сил страны, подчеркивает: «Для достижения целей Соединенных Штатов нужно гораздо больше, чем просто отдавать правильные приказы и выполнять их незамедлительно и осмысленно».
Другую сторону военной организации и военной деятельности как раз и составляют их политические сущность и содержание. Как известно, военные цели государства и способы их достижения определяет политика (отношения между людьми по поводу завоевания, осуществления и удержания власти). Ей принадлежит исключительно важная роль в определении задач военной деятельности государства, создании и поддержании его военной мощи, выработке принципов военного строительства, формировании мобилизационной подготовки и мобилизационной готовности экономики и населения страны и т.д.
Исключительная важность этой стороны для решения всех военных задач государства косвенно подтверждается тем, что в “Основных положениях военной доктрины Российской Федерации” первый раздел специально посвящен политическим основам военного строительства. Причем это не только российская практика. Бывший Генеральный секретарь Конференции по разоружению, личный представитель Генерального секретаря ООН Милжан Коматина констатировал, что «вообще большинство аспектов военной доктрины относится к категории политических решений». Рассмотренные связи схематически можно изобразить так:
|
Война |
Мир |
|
Стратегия |
Политика |
|
Вооруженная борьба |
Власть |
|
Армия |
Государство |
|
Военная наука |
Политология |
Однако и политика не является самодостаточной величиной для военной деятельности. «Хотя военная доктрина, - сошлюсь еще раз на М. Коматина, - это в значительной степени вопрос политики, она не является простым результатом политических решений, уже принятых и обязательных для военных, которые должны разработать способы их выполнения».
Таким образом, в войнах и военном строительстве, функционировании вооруженных сил неразрывно слиты политические решения и действия, которые непосредственно связаны с созданием и использованием военной силы как фактора политики, и военные явления и процессы, которые несут в себе политическое содержание. Относительная самостоятельность двух рассмотренных сторон военной деятельности нередко порождает сложные ситуации, связанные с их противоречивым взаимодействием, порою выражающемся и в том, что положительное внимание к одной из них имеет отрицательные последствия для другой. Это – проблема соотношения политики и стратегии, которая также составляет неотъемлемую часть военной политологии.
Уместно вспомнить старый афоризм: вы можете не заниматься политикой, но тогда политика займется вами сама и по-своему. Причем это относится к военному руководителю любого ранга. Так, законодательные нормы, регламентирующие военное положение, предусматривают возможность передачи государственной власти в отдельных местностях в руки военных органов. На чьи конкретно плечи – командующего войсками округа или командира дивизии, а то и полка – ляжет эта ответственность, сказать заранее невозможно. Или другой пример. Статья 11 УВС обязывает командира “применять оружие лично или приказать применить оружие для восстановления дисциплины и порядка, когда действия неповинующегося явно направлены на измену Родине”. Думается, излишне говорить о том, что “измена Родине” - категория политическая.
Все эти примеры актуализируют слова Н.Н. Головина: “Ведение современной большой войны, - говорил он, - требует “вождей”, способных создавать и руководить общественным мнением, а не только “вожаков”, пригодных лишь для командования толпой”. О том же говорится в уже упоминавшейся публикации Министерства обороны США: «Ни одна военная система не может быть боеспособной, если ее офицерский корпус не олицетворяет собой высокие стандарты чести, порядочности и совмещения своих интересов с национальными».
Все сказанное позволяет сделать вывод о том, что важной стороной профессионализма военачальника является политическая культура. И чем выше ранг, чем шире круг обязанностей военного руководителя, тем выше требования к ней. “Выдающаяся военная карьера, - подчеркивал Ш. де Голль, - невозможна без служения большой политике, так же, как и великая слава государственного деятеля без заботы о сиянии национальной обороны”.
В ряду различных научных дисциплин, формирующих политическую и военную культуру отдельных индивидов и общества в целом большое место принадлежит военной политологии.