< Предыдущая		Оглавление		Следующая >

8.3. Современная континентальная геополитика

После Второй мировой войны начинается период возрождения геополитики как научной дисциплины. Важную роль в этом процессе сыграли упомянутая выше работа Карла Хаусхофера "Апология немецкой геополитики", опубликованная в 1946 г., а также вышедшая в свет в 1951 г. книга "Всеобщая политическая география и геополитика" его сына, расстрелянного фашистами, Альбрехта Хаусхофера (1903-1945). Критикуя географический детерминизм довоенной школы, А. Хаусхофер указывает на важность изучения "пространственного окружения человека". Он выстраивает такую методологическую цепочку: "географическая среда - человек - внешняя политика". Это является принципиально новым шагом в развитии геополитики, которая теперь становится не гео-, а антропоцентрической наукой, что многое меняет в сущности геополитической методологии. Книга встретила одобрительный прием научного сообщества. "Журнал геополитики", который стал вновь выходить с 1951 г., опубликовал несколько доброжелательных рецензий на работу А. Хаусхофера, рассматривавших ее как "закономерный результат возрождения немецкой геополитики".

К. Вовинкель, Э. Обет, А. Грабовски начали разработку новой "гуманизированной" геополитики, следуя методологии А. Хаусхофера. Границы геополитики теперь уже не искали в сфере объективных географических факторов, основное внимание было обращено к антропологии и социологии. В русле нового направления немецкий геополитик Ганс Флейг разработал "теорию геополитического наследства"-. В своей статье "Геополитическое наследство победителей" (1953) он подчеркивал: пустое пространство притягивает людей, и это естественный закон человеческой жизни. Германия потерпела поражение - она "ушла" из пространства Центральной Европы. По закону "геополитического наследства" западные державы (как победители) должны были вступить во владение наследством Гитлера и японских милитаристов, но они упустили момент, и это пространство стала стремительно занимать мировая система социализма. "Это упущение, - утверждал Флейг, - стоило Западу многих миллиардов долларов, расходуемых па Атлантический пакт и вооружение Германии".

Европейская геополитика постепенно эволюционирует от геополитики пространства к геополитике человека. На рубеже 1960-1970-х гг. вместо суеверного отношения к географическим факторам в основу геополитических теорий была положена пространственная реальность человека и общества. Речь идет прежде всего о физико-психологическом пространстве человека и области духовных факторов; геополитики начали исследовать силу человеческого духа, изменяющего пространство, и внутреннюю связь между политикой и борьбой интересов, идей.

В начале 1970-х гг. во Франции возникает влиятельная геополитическая школа "новых правых" во главе с Аленом де Бенуа (р. 1943). "Новые правые" выступают сторонниками идей языческой силы, органической демократии и социалистических лозунгов. Они утверждают, что государство-нация изжило себя на геополитической карте мира и будущее принадлежит "большим пространствам". А. де Бенуа выдвигает идею "федеральной империи" - стратегически единой, но этнически дифференцированной, объединяющей разные государства в единый геополитический блок. Для него это прежде всего и модель объединенной Европы - "Единая Европа ста флагов".

"Новые правые" неустанно подчеркивают континентальность своего геополитического проекта, что, несомненно, противопоставляет Европу атлантическому Западу. Они поощряют регионалистские тенденции внутри объединенной Европы, поскольку регионы сохранили европейскую традицию, а мегаполисы "заражены духом американизма". Решающим европейским альянсом должен стать союз Франции и Германии, вокруг которых объединится "срединная Европа". Все эти лозунги "новых правых" говорят об их радикальной антиатлантической геополитической ориентации. Их ключевой тезис: "Прежде всего Европа, и лучше даже с Востоком, чем с Западом". Отсюда их интерес к Китаю и Индии, проекты стратегических восточных альянсов Европы.

В условиях холодной войны идеи "новых правых" на Западе не могли получить широкого распространения, поскольку это было альтернативное, почти маргинальное геополитическое направление, однако "новые правые" приобрели многочисленных последователей в академической среде. Первым среди их сторонников следует назвать бельгийского геополитика Жана Тириара (1922-1992), выдвинувшего проект "Европа от Дублина до Владивостока". Он полагал, что глобальным евразийским проектом XX столетия должна стать ось "Дублин - Владивосток", включающая Урал, Сибирь, Дальний Восток, которые станут продолжением "большого пространства Европы", противостоящего США. При этом россиянам в случае образования такой оси Тириар предлагал европейское гражданство, политическую и финансовую стабильность и реванш в соперничестве с Соединенными Штатами.

В отличие от проекта де Бенуа, имперский проект Тириара был более радикальным: он предлагал унификацию и центризм на якобинский манер. Тириар считал актуальным континентальный блок К. Хаусхофера "Берлин - Москва - Токио" и предупреждал СССР (за 15 лет до крушения советской империи) о геополитической катастрофе, если не будут предприняты решительные шаги по сближению с Европой против США. Известно, что он делал личные попытки к сближению с Москвой, но там сто планы были отвергнуты. Сегодня идеи Тириара продолжает развивать движение европейских национал-большевиков "Фронт европейского освобождения", которое весьма близко соприкасается с идеями русского неоевразийства.

Геополитике "новых правых" в Европе противостоит мондиализм - учение о мире без границ под эгидой "мирового правительства". Во Франции наиболее известным геополитиком мондиалистского направления считается бывший советник президента, член Бильдербергского клуба Жак Аттали (р. 1943). В апреле 1991 г. он стал первым главой Европейского банка реконструкции и развития. Кроме того, Аттали - автор десятка книг: "Шумы" (1977), "Три мира" (1981), "Истории Времени" (1982), "Влиятельный человек Зигмунд Г. Уорбург (1902-1982)" (1985), "В прямом и переносном смысле" (1988) и др. Наибольшую известность в последние годы получил его философский трактат "Линии горизонта" (Париж, 1990), в котором он представил свой геополитический проект будущего мира, названный современными геополитиками "оптимистической версией атлантизма". Будущий мировой порядок он определяет как "Торговый Строй" (или "строй Денег") - высшую форму эволюции общества. Логика развития информационных технологий и процесса глобализации, по мнению Аттали, неизбежно приведет мир к единству, при этом геополитические разногласия прошлого отступят на задний план.

Аттали выделил три важнейших региона, которые в будущем мире станут центрами новых геоэкономических пространств:

- американское пространство, объединяющее Северную и Южную Америку в единую финансово-промышленную зону;

- европейское пространство, возникшее после экономического объединения Европы;

Тихоокеанский регион, имеющий несколько конкурирующих центров - Токио, Тайвань, Сингапур.

Вокруг этих центров структурируются менее развитые регионы, между которыми будет происходить конкурентная борьба.

Таким образом, Аттали рассматривает свободный рынок и сопутствующую ему демократию как универсальные общечеловеческие ценности, которые в итоге должны неизбежно привести человечество к размыванию национально-государственных суверенитетов и формированию "единого человечества" - одной всемирной культуры. В этом "прекрасном новом мире" будут действовать "новые кочевники", полностью лишенные культурной идентичности, устремленные в погоню за "Его Величеством Долларом". Аттали полностью принимает логику развития нарисованного им будущего мира и солидаризуется с ней. Он неустанно подчеркивает: демократия - это наилучшая политическая система, "Торговый Строй" - это двигатель прогресса, всемогущество Денег - это самый справедливый порядок правления, а мондиализм - единственно разумный ответ на проблемы завтрашнего дня.

"Общество кочевников" должно восторжествовать через центральное значение новых объектов, которые будут подвижными, транспортабельными, легко переносимыми каждым человеком. Эти "кочевнические объекты" должны стать символами нового общества, где человек, как и предмет, будет находиться в постоянном передвижении, без адреса или стабильной семьи. Человек будет нести на себе, в самом себе то, в чем найдет свое воплощение его социальная ценность. К числу "новых объектов" Аттали относит плеер, кварцевые часы, видеодиск, персональный компьютер, магнитную карточку, переносной телефон, автоответчик, телефакс и т.п. Благодаря этим объектам стало возможным оторваться от пространства, и все сферы оказались затронуты новым образом жизни. Особое значение приобрела магнитная карточка, ставшая подлинным "протезом Я" человека, открывающим ему доступ к универсальному рынку. По мнению Аттали, высшим истоком желания человека в новом мире будет нарциссизм.

Центром "Торгового Строя" предположительно станет Япония, хотя Аттали выдвигает также проект наложения двух доминирующих пространств - тихоокеанского (США и Япония) и европейского. Согласно его прогнозам, США должны в скором времени утратить свое лидерство в рамках "Торгового Строя". Он предвидит, что экономическая конкуренция, пересечение зон экономической экспансии, распад блоков, региональные антагонизмы могут оказаться чрезвычайно опасными. Особую роль в новом обществе он отводит средствам коммуникации, которые станут одновременно и средствами войны.

Аттали предвидит грядущие катаклизмы, связанные с демографическим взрывом и увеличением численности периферийных пародов, расположенных вокруг доминирующих богатых и высокоорганизованных пространств. Новые опасности возникнут в связи с торговлей оружием, наркотиками, экологическими катастрофами, такими как увеличение твердых отходов, дефицит питьевой воды, выбросы газа, уничтожение лесов. Для предотвращения грядущих опасностей он предлагает установить жесткий политический контроль на мировом - "мондиальном" уровне, чтобы "решать проблемы "мондиально", в мировом масштабе".

Таким образом, мондиалистская власть нужна, чтобы покончить с возможным риском в будущем, - это главный вывод рассуждений Жака Аттали о грядущем мире. Несомненно, общество, нарисованное им, является и карикатурой на традиционный уклад жизни, пародией на золотой век и антихристианской утопией. Мондиалистский проект опровергает все гуманистические ценности человечества, утверждая культ денег и нарциссизма, что делает его деконструктивным и разрушительным. Поэтому при всем разнообразии геополитических концепций в современной Европе ведущими все же являются континентальные идеи, утверждающие геополитическую самостоятельность континента перед наступлением атлантизма. И хотя мондиалистские центры Парижа хорошо финансируются из-за океана, мондиализм и атлантизм в Европе так и не стали господствующими направлениями.

Общую тенденцию развития европейской геополитики XX столетия можно выразить формулой: от геополитики пространства к геополитике человека, владеющего пространством. Если в начале века европейские геополитики развивали свои концепции, опираясь преимущественно на естественно-научные факторы, то сегодня геополитика в Европе стала гуманитарной наукой, исследующей "дух и культуру" человека, владеющего пространством. Несомненно, приоритетное внимание к символическому капиталу культуры в геополитической борьбе сближает европейскую школу с российской, которая с самого начала складывалась под знаком гуманитарных приоритетов.

В новом столетии вектор европейской геополитики во многом задают процессы интеграции. Для большинства европейских геополитиков очевидно, что без единого геополитического курса Европейский Союз останется политическим карликом. Как отмечает бывший председатель Еврокомиссии, ныне член Конвента ЕС Жак Сантер (р. 1937), перед европейцами стоит амбициозная, но в высшей степени благородная задача - вновь превратить в единое целое континент, который до недавнего времени был расколот. Самой острой проблемой Европейского Союза он считает неспособность проводить единую внешнюю политику. Основная идея архитекторов "Новой Европы" заключается в том, чтобы усилить роль Евросоюза в мировой политике до того уровня, которую ЕС играет в мировой экономике. Будучи реалистом, Сантер признает, что Европа, этот экономический гигант, "остается пока в некотором роде политическим карликом".

Важным шагом в европейской геополитике стала ратификация Лиссабонского договора, который вступил в силу 1 декабря 2009 г. В рамках реформы структуры управления Евросоюзом, предусмотренной Лиссабонским договором, лидеры ЕС выбрали первого в истории Евросоюза президента - им стал премьер-министр Бельгии Херман Ван Ромпёй (р. 1947). По Лиссабонскому договору ЕС обретает правосубъектность, т.е. получает право быть стороной международных договоров в любых сферах своей компетенции. Европейские геополитики надеются, что эти нововведения позволят ЕС более активно действовать на международной арене.

Известный французский политолог и дипломат Мишель Фуше полагает, что сегодня среди наиболее актуальных геополитических проблем объединенной Европы по-прежнему остается неравномерное экономическое развитие европейских стран: соотношение между самой богатой и самой бедной страной ЕС составляет 1 к 32, при этом лишь 16 государств - членов ЕС входят в Еврозону2. Серьезной геополитической проблемой он считает урегулирование этнотерриториальных конфликтов, в частности на Балканах. Остается открытым и вопрос о будущих границах Европы: в настоящее время кандидатами на вступление в ЕС являются Албания, Черногория, Сербия, Хорватия, но вопрос об их принятии пока не решен3.

Экс-премьер-министр Бельгии Ги Верхофстадт (р. 1953) полагает, что ЕС переживает сегодня поворотный геополитический момент: финансовый кризис действует как своего рода ускоритель частиц, форсируя движение к новому, многополярному обществу. Это особенно наглядно проявляется в экономике, однако в политической и военной сферах также начинает давать о себе знать. Для Европы вопрос сегодня состоит в том, сможет ли и пожелает ли ЕС играть заметную роль в этом новом, многополярном мироустройстве. Верхофстадт весьма критично замечает, что объединенная Европа по-прежнему страдает комплексом нерешительности и сверхосторожности: в то время как финансовый кризис привел в действие целую цепочку государственных интервенций, предпринятых отдельными странами - членами ЕС, реакция Евросоюза в основном ограничилась несколькими благими пожеланиями. Однако, если Европа хочет играть сколько-нибудь заметную роль в многополярном мире и пережить "новый век империй", единственная альтернатива для нее - предпринять более решительные и смелые шаги в направлении дальнейшей интеграции.

В заключение подчеркнем, что франко-германское примирение в рамках ЕС во многом заложило основы единой европейской геополитики. Сегодня эти страны выступают в качестве главных двигателей европейской интеграции, что позволяет европейским геополитикам называть стратегическое партнерство двух стран "мотором европейского строительства". Именно от позиции Франции и Германии зависит решение главного вопроса европейской геополитики: станет ли Европейский Союз независимым геополитическим центром силы в новом веке.

< Предыдущая		Оглавление		Следующая >