< Предыдущая		Оглавление		Следующая >

4.8.4. Развитие взглядов на проблему жизни

Понимание сущности жизни кардинально менялось по мере общего развития науки. Характерно при этом, что по мере развития естествознания решающая роль в объяснении сущности жизни переходила от одних биологических дисциплин к другим (от морфологии к физиологии, от физиологии к цитологии, эмбриологии и генетике, от физиологии и генетики к эволюционной теории, к молекулярной биологии и глобальной экологии). И соответственно специфике отдельных отраслей биологии на роль определяющих качеств выдвигались различные особенности живого. Одни относили эти особенности к пространственному строению живого, другие - к временной организации жизненных процессов, третьи - к устойчивости последовательных процессов в онтогенезе (гомеорез, по Уоддингтону). Одни рассматривали динамику как проявление стремления к равновесию (Ле-Шателье, К. Бернар, И. П. Павлов), другие существенную черту жизни формулировали в виде принципа "устойчивого неравновесия" (Э. С. Бауэр, 1890-1942). Способность живого не только сохранять, но и увеличивать свою организованность определили как "питание негэнтропией - Э. Шредингер.

Долгое время качественные особенности живых существ связывали с особенностями их вещественного состава, со спецификой образующих их веществ (разделение химии на неорганическую и органическую) и процессов, протекающих в них. Причем по мере развития естествознания количество таких особенностей не только не уменьшалось, но, напротив, возрастало. С возникновением органической химии, казалось, субстратные различия между живым и неживым преодолены. Не тут-то было! Обнаружилось явление оптической асимметрии, т.е. построения полимерных протеиновых молекул живого из аминокислот и полимерных нуклеиновых кислот и полисахаров - соответственно из й-нуклеотидов и О-сахаров в отличие от рацемической смеси соответствующих полипептидов и полисахаров в лабораторных синтезах. Изучение полимерных соединений, образующих живые системы, привело к открытию сложных внутримолекулярных структур (первичная, вторичная, третичная и четвертичная структуры), способных изменять свою конфигурацию и вместе с тем свои функциональные свойства.

Возникновение молекулярной биологии с ее представлениями о многоуровневости молекулярных структур живого и динамике переходов между ними означало переход от плоскостных, двумерных представлений биохимии к объемным, трехмерным представлениям молекулярной биологии.

"Принцип трехмерности пронизывает молекулярную биологию вширь и вглубь. Прежде всего, он лежит в основе свойств и функций отдельных, индивидуальных молекул биополимеров - нуклеиновых кислот и белков. Это мы видим на примерах двуспиральной структуры молекулы ДНК или молекул гемоглобина, обеспечивающих дыхание всех тканей и клеток нашего тела, или молекул ферментов - движущего начала всей химической динамики живого организма.

Второй уровень трехмерных взаимодействий лежит в основе явлений "узнавания" в мире биополимеров, когда участвуют два партнера. В наиболее простых случаях один из них может быть низкомолекулярным веществом, например в таких системах, как белок-фермент и соответствующий субстрат, далее белок-антитело и связываемый им антиген. Особое место по своей важности занимают белково-нуклеиновые взаимодействия. Они охватывают весь обширный класс нуклеопротеидов с его различными, важнейшими для жизни представителями.

Третий уровень составляют многомолекулярные системы и комплексы, главными представителями которых могут служить различные внутриклеточные структурные образования, такие, как рибосомы, мембраны, тубулярные формации, хромосомы. Но как бы ни была велика степень усложненности таких систем, молекулярно-структурный элемент сохраняет и здесь свое ведущее значение".

Прогресс биологического знания был тесно связан с развитием методов исследования. Создание и развитие оптической микроскопии, а затем и электронной микроскопии продвинуло биологическое познание на молекулярный уровень. А использование метода "меченых атомов" (радиоактивных изотопов), дифференциального центрифугирования и других позволило глубже понять функциональные принципы организации живых систем.

Революционным переворотом в биологии явилась эволюционная идея (Ж. Б. Ламарк, Ч. Дарвин, синтетическая теория эволюции), приведшая к историческому рассмотрению организации живого.

Теория эволюции Ч. Дарвина и открытые в ней закономерности (борьба за существование, естественный отбор, дивергенция) оказали существенное влияние на различные сферы духовной жизни. Одним из примеров такого воздействия является образование и развитие эволюционной эпистемологии. Другим примером может служить использование эволюционной концепции неодарвинизма К. Поппером для обоснования его логико-методологической и космологической концепций.

При этом К. Поппер подчеркивал, что им используется не просто идея эволюции, а эволюционизм в дарвиновском понимании. "Во всех этих различных способах учения, приобретения или производства знания наличествует дарвиновский, а не ламарковский метод: отбор, а не обучение посредством повторения".

Наконец, многие построения эволюционной теории стимулировали ряд положений синергетики.

Вплоть до середины XX в. предпринимаются многочисленные попытки дать субстратные или функциональные определения жизни.

В первых из них делался упор на особенности химического состава организмов, во вторых - на специфические черты их функциональной организации (целостность и целесообразность их устройства, способность устойчиво сохранять структуру в постоянном метаболизме).

Попыткой преодолеть их противостояние в XIX в. явилось известное определение жизни Ф. Энгельсом как "формы существования белковых тел, существенным моментом которого является обмен веществ".

Многими качественное отличие живого от неживого рассматривалось как абсолютное, исключающее возможность возникновения живого из неживого. Вместе с тем в древние времена и в эпоху Средневековья возникают представления о зарождении животных из органических остатков, получившие название концепций самозарождения. Конец этим представлениям был положен работами Ф. Реди (1626- 1698) и в особенности экспериментами Л. Пастера (1822- 1895). В биологии надолго утверждается принцип "все живое из живого" (omnis vivum е vivo).

Современная наука в корне подрывает былые представления о наличии непроходимой пропасти между неживой и живой природой. Как по элементарному химическому составу, свойствам отдельных соединений, так и по размерам отдельных молекул между неживой и живой природой нет абсолютных разрывов. Такой разрыв между мельчайшим организмом и наиболее крупной молекулой существовал еще в конце XIX в. в области линейных размеров между 22 ммк (размер самой крупной известной органической молекулы) и 150 ммк (мельчайший микроорганизм). В настоящее время этот разрыв перекрыт в обе стороны, так как линейные размеры вирусов лежат в области 16-300 ммк. В недавнее время были осуществлены лабораторные синтезы вирусов и аналогов клеточных органоидов.

Эволюционный подход к пониманию жизни и ее происхождения был детально разработан в СССР А. И. Опариным (1894- 1980) и английскими учеными Дж. Л. Берналом (1901-1971) и Дж. Б. С. Холлейном (1892-1964). Их гипотезы об эволюционном возникновении жизни на основе предшествующей химической эволюции и образования в ходе нее молекул органических веществ были подтверждены в известных модельных экспериментах Стэнли Миллера и Гарольда Юри в 1950 г.

Еще в первой половине XX в. было показано, что наряду с белками существенная роль в субстрате живых систем принадлежит нуклеиновым кислотам, фосфорорганическим соединениям, липидам, а в 1953 г. Ф. Криком и Дж. Уотсоном была открыта молекулярная структура ДНК, одно из самых значительных открытий биологии XX в., увенчанное в 1962 г. Нобелевской премией. Вместе с тем было поколеблено представление о жизни как явлении сугубо процессуальном. Данные вирусологии и криобиологии (сохранение жизнеспособности замороженных при сверхнизких температурах клеток и тканей и последующий переход их в активное состояние при "размораживании") свидетельствовали о том, что жизнь может сохраняться и при отсутствии метаболизма. Сторонники этой точки зрения аргументировали ее ссылками на достижения в области компьютерного моделирования и возможностью существования жизни на планетах на иной по сравнению с Землей биохимической основе (А. Н. Колмогоров, А. А. Ляпунов).

Отсутствие четкости в понимании сущности жизни нашло свое отражение и в трактовке возможных путей ее возникновения на нашей планете. Наряду с идеями возникновения жизни на Земле эволюционным путем возникают концепции вечности жизни, гипотезы о ее занесении на нашу планету из космоса, создаются концепции сотворения жизни высшим разумом и др. Во всех перечисленных случаях фактически происходила невольная подмена определяемого - жизни - определением одной из основных форм ее бытия (организма).

Как субстратные, так и функциональные определения сущности жизни, рассматривая ее как существенное свойство (атрибут) отдельных живых существ (индивидуумов), упускали из виду планетарную и космическую функции жизни и планетарное единство всей совокупности различных форм живых существ на планете.

Долгое время жизнь рассматривалась как существенное свойство отдельных организмов. При этом в тени оставались другие формы бытия живого. В XX в. возникает концепция множественности основных форм бытия живого. Множественность форм жизни не ограничивается отныне таксономическим многообразием, а распространяется на основные формы организации живых систем.

Разграничение понятий "основные формы организации живых систем" и "уровни организации живого" имеет принципиальное значение. Оно было осуществлено нашим известным эволюционистом профессором К. М. Завадским на основе анализа работ В. И. Вернадского.

Основными формами организации живого являются: организм, местная популяция (в предельном случае, вид), биоценоз, население биосферы.

Организм (от позднелат. - устраиваю, сообщаю стройный вид) - одна из основных форм организации живого (Вернадский, Завадский), любое живое существо, обладающее всеми основными свойствами (атрибутами) жизни: специфическим составом и строением (морфология), обменом веществ и самовоспроизведением (физиология и биохимия).

Существенными свойствами всякого организма являются закономерное строение (организация) его субстратов и процессов и их динамическая взаимосвязь. Многообразие организмов проявляется в их молекулярном, клеточном и анатомическом строении и многообразии форм и типов обмена веществ, а также специфики их физиологии. В современной науке различают две формы развития организмов - онтогенез и филогенез. Наряду с основными формами бытия живых существ выделяют основные уровни организации живых систем (молекулярный, клеточный, органный, организменный, популяционный, биоценотический, биосферный). Каждый из таких уровней наряду с общими для всех них особенностями характеризуется специфическими закономерностями строения, функционирования и развития (жизнь леса или болота не сводится к жизни отдельных живых существ, населяющих их). Вплоть до ХТХ в. биология развивалась преимущественно как наука об отдельных организмах. Это накладывало на нее черты известной ограниченности ("за деревьями не видели леса"), получившей название организмоцентризма. Эта ограниченность сохранялась в биологии долгое время вопреки натуралистическим исследованиям многих ученых до Ч. Дарвина. И лишь формирование экологии, биоценологии и популяционной генетики в конце XIX и в XX в., а также создание учения о биосфере существенно способствовали преодолению ограниченностей организмоцентризма и редукционизма в биологии.

В свете учения В. И. Вернадского о биосфере понятие "жизнь" относится не к отдельным организмам, а ко всей совокупности живых существ на планете, связанных определенными взаимоотношениями. Глубокое понимание жизни требует анализа ее содержания и организации не только на организменном и суборганизменных уровнях (молекулярном, клеточном и др.), но и в более сложных по сравнению с организмом системах.

Разрешение проблемы происхождения жизни связано с дальнейшим развитием идей глобального эволюционизма, с развитием космологии и космогонии, с уточнением наших знаний о молекулярных и надмолекулярных процессах живого.

Обычно современную революцию в биологии связывают с выходом на молекулярный уровень, на котором живое изучается через посредство неживого, где специфически биологическое, характеризующее живое в его целостности и нерасчлененности как бы "исчезает", растворяется в физико-химическом. Символично в этом отношении название одной из статей В. А. Энгельгардта - "Изучение живого на неживых объектах". Парадоксальное название статьи, как, впрочем, и ставшее привычным нашему уху название одной из ветвей современной биологии - молекулярная биология (а медики говорят о "молекулярной медицине") было воспринято не сразу. На первых порах оно вызывало у многих отторжение, именно в силу того, что знаменовало собой концептуальную революцию в науках о живой природе.

Однако концептуальная революция не ограничивается аналитическими достижениями наук о живой природе. Другими ее проявлениями являются развитие концепций системности и интегратизма, иерархичности организации живого, взаимосвязи свойств и особенностей различных уровней живых систем. Именно в силу этого стало возможным посредством анализа ДНК идентифицировать индивидуальность человека на молекулярном уровне. Кстати, это является одним из ярких подтверждений практической значимости глубоко теоретических исследований.

Важно подчеркнуть, что системное движение, охватившее многие области науки, возникло по инициативе ученых, занятых изучением биологических объектов. У истоков этого движения стояли А. А. Богданов, Л. фон Берталанфи, У. Р. Эшби, занимавшиеся теоретическими вопросами биологии и медицины.

При рассмотрении философских проблем биологии, исходным началом которых является понимание природы и сущности жизни, необходимо иметь в виду ряд особенностей комплекса наук о жизни.

Во-первых, биология не является унитарной областью знания, а представляет собой совокупность большого числа многообразных наук о живой природе, предметом изучения которых являются все проявления жизни: строение и функции живых существ и их природных сообществ, их распространение, происхождение и развитие, связи друг с другом и с неживой природой.

Во-вторых, в наше время многими отмечается неуклонное возрастание значения комплекса биологических наук в целостной системе научного знания. Возрастание социального значения комплекса биологических дисциплин, его роли в науке как целом обусловлено нацеленностью биологии на человека. Говоря о такой "нацеленности", мы имеем в виду не только то, что открытия биологии, как и всех других наук, служат людям, но также и такую ее специфическую особенность, которая связана с рассмотрением человека не только как субъекта, но и как объекта всякого биологического исследования. Человек оказывается объектом исследования не только в таких специальных областях, как анатомия, физиология, генетика, экология человека, но и в таких, казалось бы, далеких от них ветвях биологии, как систематика, микробиология, физиология растений, вирусология, клеточная биология и др. Будучи высшей формой живого, он как бы "смотрится" в окружающую живую природу, примеряет ее к себе.

В связи со сказанным представляет интерес рассмотрение вопроса о соотношении объективных и субъективных методов в исследовании взаимодействия физиологических и психических явлений и процессов. Этот чрезвычайно сложный и запутанный вопрос является дискуссионным до настоящего времени. При обсуждении этого вопроса часто получают превратное толкование взгляды отдельных мыслителей и естествоиспытателей. Убежденному противнику идей анимизма (учения о душе) И. П. Павлову приписывает религиозную убежденность одна группа дискутирующих. И, напротив, отрицание субъективных моментов в психике человека - другая. То, что И. П. Павлов по своему происхождению, образу жизни, преданностью ее обрядной стороне не являлся воинствующим антицерковником - несомненно. Но столь же несомненно, что он не отрицал субъективных аспектов человеческой психики, высших устремлений.

Во взглядах и высказываниях И. П. Павлова явственно прослеживается известная тенденция к объективации психического, полному исключению из него субъективного. Эта тенденция была отражением присущего ученому убеждения о всемогуществе науки и ее методов, отражением антиагностического характера его мировоззрения. Отсюда не следует, что великий физиолог отрицал наличие всякой субъективной реальности, субъективного мира человека. Однако, поскольку объективное и субъективное в человеке не разгорожены непроходимой стеной, можно объективным путем проникнуть в область субъективных переживаний и, напротив, на основе субъективных ощущений подойти к открытию объективных изменений жизнедеятельности организма.

Обосновывая возможность естественно-научного подхода к изучению психических процессов, И. П. Павлов специально подчеркивал: "Говоря все это, я хотел бы предупредить недоразумение в отношении ко мне. Я не отрицаю психологии как познания внутреннего мира человека. Тем менее я склонен отрицать что-нибудь из глубочайших влечений человеческого духа. Здесь и сейчас я только отстаиваю и утверждаю абсолютные, непререкаемые права естественно-научной мысли всюду и до тех пор, где и покуда она может проявлять свою мощь. А кто знает, где кончается эта возможность!"1.

В наше время усиление антисциентистских настроений в обществе приводит к тому, что все большее число мыслителей пытаются ограничить претензии науки в познании человека и его отношений с окружающей природой, заменить научное исследование иррациональным подходом к природе и человеку. Отсюда и та враждебность и агрессивность в отношении предлагаемых учеными схем и систем, которая проявляется в современном обществе вообще и в гуманитарных интеллектуальных кругах в частности.

Занимаясь одним и тем же объектом (если так можно выразиться о человеке), различные естественные, гуманитарные и социальные науки существенно различаются по предмету и методам исследования. Их предмет возникает на различных "срезах" человека - естественно-научном, социогуманитарном, историко-культурном. В каждом из этих "срезов" перед исследователем возникают онтологические, гносеологические и аксиологические аспекты исследуемых вопросов и их отношение к целостному рассмотрению человека. В связи с этим возникают различные типы осмысления проблемы человека, жизни и смерти, свободы и ответственности, соотношения биологического, социального и культурного. Целостное (нерасчлененное) познание человека в философии и религии проявляется в попытках монистического либо дуалистического решения вопроса о сущности человека и в соответствующих методах, дифференцированное и множественное познание на основе принципов редукционизма и интегратизма - в конкретных естественных и гуманитарных науках, рассмотрение человека и его отношения с окружающим миром с позиций информационного подхода и проективных методов - в инженерно-технических и прикладных науках.

В-третьих, важная особенность биологии заключается в том, что эта область исследований является как бы промежуточной, срединной между неорганической природой и обществом. Уходя своими корнями в недра неорганической природы, мир живого, биосфера, порождает на определенном этапе социальную форму движения материи - общество, которое, в свою очередь, своим воздействием существенно меняет естественную эволюцию биосферы. Срединное положение биологии в системе науки как целого обусловливает и ее особую роль в осуществлении интеграции наук. Характерно, что возникновение и развитие кибернетики, современного системного движения, синергетики и глобального эволюционизма были обусловлены, наряду с другими факторами, и развитием биологии. Противопоставление двух культур - технической и гуманитарной - исходит из сопоставления двух крайних "цветов" научного спектра: учений о неорганической природе и гуманистических идей о ценностях.

Технике как грубому "миру железа" противопоставляется "утонченный" мир культуры. При этом цивилизация и ее техническая основа рисуются обычно как нечто давящее на природу и человечество, чудовищно громоздкое и тяжелое. Можно заметить, что хотя такое восприятие индустриальной цивилизации и имеет под собой веские основания, все же оно односторонне, поскольку не учитывает тенденций миниатюризации, биологизации, информатизации, нанотехнологий и т.п. в современном техническом развитии. При восприятии техники как "грохочущей и мегатонной" совершенно упускают из виду, что между неорганической природой и миром идей и ценностей человека находится мир живого, тесно связанный как с неорганической природой, так и с мирами человека.

Долгое время казалось, что в науке как в сфере познания природы в отличие от культуры неприменимы оценочные суждения и этико-эстетические подходы. Это нашло свое отражение не только в научных публикациях, но и в поэзии. Поскольку природа сама по себе есть некая самосовершающаяся гармония, она не содержит в себе коллизий и противоречий. Источник таковых - сам человек:

Невозмутимый строй во всем, Созвучье полное в природе, Лишь в нашей призрачной свободе Разлад мы с нею сознаем. Откуда, как разлад возник? И отчего же в общем хоре. Душа не то поет, что море, И ропщет мыслящий тростник?

Противопоставление культуры и науки, человека и природы выразилось и в толковании взаимоотношений естественного и искусственного, натуры и культуры как двух абсолютно противостоящих и противоборствующих миров. Однако их противостояние не абсолютно, а относительно. Развитие исследований в области молекулярной биологии и биотехнологии показало, что на основе познания законов природы возможно не только ее изменение, преобразование, но и сохранение, и воссоздание естественного - вплоть до получения генетических копий существующих индивидов млекопитающих и идентификации личности на основе изучения хромосомного набора клетки и особенностей ДНК. Поскольку результаты такого рода медико-биологических исследований могут быть применены к человеку, этико-эстетические подходы и оценки входят в самую "ткань" биологической науки, становятся предметом рассмотрения не только биологов, но и политиков, юристов, привлекают внимание журналистов. Взаимодействие биологии с другими сферами культуры порождает новые области знания - биоэтику, биополитику, биоэстетику и др. Отмеченные ранее особенности биологии определяют перечень ее важнейших теоретических и философских проблем. Эти проблемы тесно взаимосвязаны. В силу этого часто происходит отождествление первых и вторых. Среди ученых естествоиспытателей бытуют представления о том, что всякий выход за пределы обсуждения эмпирических данных есть уже философия. Позитивистские настроения выражались на первых порах в виде утверждения: "Философия не нужна, поскольку всякая наука - сама себе философия". Естественники наставляли своих учеников следующими словами: "Не философствуй - ум вскружится!"

С другой стороны, многие философы считали и считают до сих пор, что философия начинается там, где кончается физика как учение о природе и начинаются знания о человеке.

Как и во многих других случаях, крайности сходятся. За бортом философского рассмотрения оказываются многие действительно философские проблемы, с одной стороны. А, с другой стороны, наиболее общие теоретические вопросы той или иной области науки объявляются философскими и даже идеологическими. За примерами нет необходимости ходить далеко. На скандально известной августовской сессии двух академий 1948 г. в качестве основного "философского вопроса", разделяющего в генетике материалистов и идеалистов, был назван вопрос о признании либо отрицании наследования так называемых благоприобретенных в онтогенезе признаков; вопрос, решаемый на эмпирическом уровне исследования. В более близкое время подобная ситуация складывалась при рассмотрении проблем биологического клонирования, искусственного интеллекта, соотношения биологического и социального в природе и происхождении человека, соотношения истории и философии науки. Последний вопрос приобрел особую актуальность в связи с введением кандидатского экзамена по истории и философии науки.

Подготавливая лекции по истории естествознания, наш выдающийся ученый-энциклопедист академик В. И. Вернадский сформулировал ряд вопросов, на которые должен ответить историк науки. Он писал: "При изучении развития не отдельной науки, а всей науки, естествознания, взятого в целом или в крупных частях" исследованию "...подлежат только такого рода проблемы и явления, которые влияли на постепенный рост и на выяснение научного мировоззрения. Все же явления, обобщения или проблемы, которые не отразились на процессе выработки научного мировоззрения, могут быть оставлены в стороне. Они имеют значение только в истории отдельных научных дисциплин, отдельных наук".

Научное мировоззрение Вернадский рассматривал как создание и выражение человеческого духа, существующее наряду с религиозным мировоззрением, искусством, общественной и личной этикой, социальной жизнью, философской мыслью или созерцанием. "Научное мировоззрение меняется в разные эпохи у разных народов, имеет свои законы изменения и определенные ясные формы проявления". В каждую историческую эпоху оно представляет собой не абсолютную, но лишь относительную истину, непрерывно уточняемую в ходе развития науки. Весьма важная роль в формировании научного мировоззрения принадлежит философии. Научное мировоззрение, - как отмечал ученый, - не есть научно истинное представление о Вселенной - его мы не имеем. Оно состоит из отдельных известных нам научных истин, из воззрений, выведенных логическим путем, путем исследования материала, исторически усвоенного научной мыслью, из извне вошедших в науку концепций религии, философии, жизни, искусства - концепций, обработанных научным методом; с другой стороны, в него входят различные чисто фиктивные создания человеческой мысли - леса научного искания. Наконец, его проникает борьба с философскими и религиозными построениями, не выдерживающими научной критики, борьба иногда выражается даже в форме мелочных - с широкой точки зрения ученого - проявлений. Научное мировоззрение охвачено борьбой с противоположными новыми научными взглядами, среди которых находятся элементы будущих научных мировоззрений; в нем целиком отражаются интересы той человеческой среды, в которой живет научная мысль. Научное мировоззрение, как и все в жизни человеческих обществ, приспособляется к формам жизни, господствующим в данном обществе.

При таких условиях нельзя говорить об одном научном миросозерцании: исторический процесс заключается в его постоянном изменении и это изменение научного миросозерцания в целом или в частностях составляет задачу, которую должна иметь в виду история науки, взятой в целом, история естествознания или крупных его частей.

Подчеркивая несводимость научного мировоззрения к сугубо логическим построениям, влиянию на его формирование вненаучных идей и представлений, В. И. Вернадский писал: "Аппарат научного мышления груб и несовершенен; он улучшается, главным образом, путем философской работы человеческого сознания. Здесь философия могущественным образом в свою очередь содействует раскрытию, развитию и росту науки. Понятно поэтому, как трудна, упорна и неверна, благодаря возможности ошибок, бывает борьба научного миросозерцания с чуждыми ему концепциями философии или религии..."

Аналогичным образом высказывается другой классик отечественной науки: "Логически закончено - для нас это в лучшем случае значит: правдоподобно, но совсем не значит, что соответствует действительности и правде. Логически законченной может быть всякая ложь... Сколько в науке ложных теорий, все еще пользующихся обаянием только потому, что они не закончены и не для всех видны их логические концы! Логическую законченность без противоречий мы давно перестали считать за абсолютный критерий истины. Мы пользуемся им только как относительным критерием для распознания ошибок. И здесь, как критерием лишь относительным, хотя формально законченных и отпрепарированных понятий, а живых людей нельзя заставить пользоваться только школьными препаратами понятий в то время, как их реальные понятия текучи и изменчивы, как все живое".

Отмечая недостаточность чисто описательного подхода к истории науки, В. И. Вернадский в то же время подчеркивает ущербность схематизаторства. Нельзя изображать историю науки путем "вписания" тех или иных исторических данных в заранее составленную схему. В связи с этим ученый отмечает, что при рассмотрении истории науки как целого недостаточно ограничиваться рассмотрением развития математики, физики, астрономии и логики, необходимо учитывать также влияние на это развитие таких отраслей науки, как геология, биология, химия, общественные науки. "Самый характер истории науки, - писал В. И. Вернадский, - отличает ее от истории других течений культуры. Ибо в истории науки ход ее современного развития заставляет искать и видеть в ее прошлом то, о чем и не догадывались прежние исследователи"1. Продолжая и развивая эту мысль, ученый формулирует важный теоретически и методологически вывод о том, что "история науки и ее прошлого должна критически составляться каждым научным поколением... необходимо вновь научно перерабатывать историю науки, вновь исторически уходить в прошлое, потому что, благодаря развитию современного знания, в прошлом получает значение одно и теряет другое, каждое поколение научных исследователей ищет и находит в истории науки отражение научных течений своего времени, двигаясь вперед, наука не только создает новое, но и неизбежно переоценивает старое, пережитое"2. Приведенные высказывания В. И. Вернадского были сделаны им около ста лет назад. Позднее, во второй половине XX в., во время развертывания современной научно-технической революции другой знаменитый ученый и общественный деятель, один из творцов современного наукознания англичанин Джон Бернал развивал подобные же мысли о предмете и задачах изучения истории науки. В фундаментальном труде Бернала красной нитью проходит мысль об исторической обусловленности развития науки и об огромном и все возрастающем влиянии науки на общество в ходе исторического развития.

Бернал подчеркивал, что как профессиональные историки, так и естествоиспытатели несколько односторонне освещают историю науки. Общим недостатком рассмотрения истории науки теми и другими является поверхностный, сугубо описательный подход, не раскрывающий закономерностей возникновения и развития науки. В официальной истории существовала тенденция в каждый период истории рассматривать состояние науки, наряду с литературой и искусством, как своего рода культурный придаток к политике или в настоящее время - в незначительной степени - к экономике. Вместо этого необходимо рассмотреть вклад науки в развитие техники и в мышление, что должно найти свое место в самом изложении. Считать, что это не имеет существенного исторического характера - этого прогрессивного и неповторимого элемента, - значит отказаться от изложения истории. Вместо истории нам оставили оценку личных отношений и отношений различных институтов общества, без какого бы то ни было ключа к пониманию того, почему они не повторялись в неограниченном количестве вариантов.

Таким образом, история науки должна разрабатываться в русле когнитологического комплекса в тесной связи с данными истории общества и историей развития культуры. Поэтому главная роль в анализе истории науки как целого должна принадлежать философам, осуществляющим эту работу в содружестве с теоретиками естественных и социально-гуманитарных наук.

В современном естествознании в целом и в биологии в частности имеется ряд таких проблем, которые имеют не частно-научное, а общенаучное значение. Постановка и решение таких проблем тесно связаны с общей картиной мира, имеющейся у данного исследователя, с пониманием им места и роли человека в познании и преобразовании мира, а решение всех этих вопросов даются философией. К тому же различные философские направления дают различные решения такого рода вопросов. Но сами общие вопросы различаются по степени своей общности.

Положение о том, что нуклеиновые кислоты выполняют информационные функции во всем органическом мире, является весьма общим для биологии. Равным образом положениями большой степени общности являются утверждения о регулирующих функциях нервной системы у животных и другие подобные положения. Однако взятые сами по себе, как простая констатация эмпирических данных, они не являются философскими.

Философскими проблемами биологии являются такие вопросы, которые ставятся и решаются в общем контексте теории развития мира и теории его познания. Это бывает тогда, когда исследователь не просто рассматривает ту или иную, пусть даже самую общую проблему, а пытается уяснить ее место в общей системе мироздания, выявить ее место в общей картине мира, создаваемой всем ходом развития человеческого познания. Философские проблемы биологии представляют сравнительно четко отграниченную часть философских проблем естествознания и охватывают огромный круг вопросов.

У исследователя-эмпирика иногда может возникнуть иллюзия, что суть его исследования в подробном анализе и описании данного единичного объекта. Но это не так. Анатом изучает на трупе не просто строение данного отдельного организма, а некоторые общие особенности строения организмов данного вида. Знание этих общих особенностей в последующем дает возможность врачу обратиться к анализу единичного, выявить конкретные отклонения в данном организме от типичных видовых. Выявить всеобщее в особенном, найти его новые стороны; раскрыть воздействие всеобщего на особенное - это и есть одна из основных задач философии естествознания и философии биологии в частности. Решение этой задачи предполагает рассмотрение не только объективных закономерностей природы, раскрываемых естествознанием, но и углубленное изучение процессов познания, исследовательской деятельности познающего субъекта. Философские проблемы естествознания (биологии в частности) - это область исследования не только онтологических, но и гносеологических вопросов науки.

Одна из важнейших задач философии состоит в уточнении определений всех фундаментальных понятий науки. Опыт показывает, что определение таких понятий, как жизнь, рост и развитие, структура и функция, приспособление, адаптация, активность, наследственность, изменчивость, отбор (естественный и искусственный), выживаемость и т.п., может быть успешным лишь при сочетании биологического и философского подходов. Такое сочетание гарантирует (конечно, при достаточной квалификации ученых) как от ошибок эмпирического типа, так и от чрезмерной схематизации, приводящей к сверхобщим, лишенным конкретного содержания понятиям.

Особое значение на современном этапе развития науки приобретает уточнение понятий, рождающихся в биохимии, биофизике, биокибернетике, математической биологии, в молекулярной биологии, вирусологии, биотехнологии, глобальной экологии и экологии человека, в медико-биологических науках, в сельскохозяйственной биологии, социально-биологических дисциплинах, т.е. на стыках биологии с другими отраслями знания. Надо подчеркнуть, кроме того, что теоретические обобщения в биологии привели к появлению ряда понятий, выходящих за рамки самой биологии и имеющих более общее, а иногда, возможно, и всеобщее (либо общенаучное) значение. Таковы, например, понятия система, организация, органическая целостность, уровни организации систем, целесообразность, эквифинальность, норма и аномалия, прогресс, устойчивое развитие и многие другие. Таким образом, одним из важных способов связи биологии с культурой как целостным образованием является ее связь через посредство философии. Это важная, но не единственная форма их связи. Они связаны также через посредство этики и эстетики, материальных и социально-экономических условий общественной жизни.

Необходимо подчеркнуть, что многовековая борьба вокруг проблемы происхождения и сущности жизни имела значение не только для биологии, но и оказывала серьезное влияние на мироощущение и мировосприятие различных эпох, на целые философские системы и школы.

С другой стороны, сам генезис этой проблемы не был автономным, а испытал на себе влияние развития материальной жизни общества, приборной базы биологии, смежных отраслей естествознания, методологии науки и т.д., и т.п.

Современная биология рассматривает жизнь в ее глобальном и космическом значении, как планетарное явление, как биосферу. Жизнь понимается как сложная целостная система различных форм и уровней биологических систем. Развитие биологии оказывает мощное воздействие на философские и идеологические умонастроения современности как непосредственно, так и через посредство сопряженных с ней наук о неживой природе и социогуманитаных наук. Любые публикации по генетике, эмбриологии, социальной экологии находят широкий отклик в средствах массовой информации, в общественных умонастроениях. В зависимости от господствующих в тех или иных общественных слоях идей они получают рациональное либо ненаучное толкование. В обыденное сознание внедряются ненаучные понятия о нематериальной энергетике организмов, биологических полях, гороскопах - показателях предначертанной судьбы человека, генах культуры и т.п. Возникает своего рода "мимикрия" иррациональности под науку. Одной из задач подлинной науки является разоблачение подобных измышлений, показ их бездоказательности и ложности. Биология обладает своей особой спецификой, и ее знание является одной из составляющих общей культуры, которую было бы целесообразно именовать биологической культурой. Одним из компонентов ее является экологическая культура. Впрочем, здесь дело не в названиях, а в содержании того комплекса теоретических знаний, который накоплен в современной биологии и должен быть в той или иной степени освоен каждым воистину культурным человеком.

Одной из коренных особенностей человека, отличающих его от других живых существ, является то, что он не просто адаптируется к жизни в определенной среде, а активно приспособляет эту среду для своей жизни, создает искусственный мир своего обитания - культуру в широком смысле слова. Создание человеком искусственного мира чревато большими сложностями и острыми противоречиями, угрожающими самому существованию человека. Свидетельством этого является ряд кризисов, переживаемых современной цивилизацией, объединенных в литературе под названием глобальных проблем современности. Значительный вред утверждению научного понимания явлений живой природы наносят различного рода суеверия и наукообразные построения современного мифотворчества, что свидетельствует о противоречивости взаимоотношений науки и культуры.

Биология является одной из фундаментальных областей современной науки и культуры, способствующей осмыслению настоящего, прошлого и будущего человека, а ее освоение и развитие - одним из важнейших условий выхода человечества из глобального кризиса на путь устойчивого развития. Наиболее тесно связаны с другими сферами культуры проблемы возникновения и развития жизни и проблема человека. Эта взаимосвязь находит отражение в таких сферах культуры, как философия, религия, литература и искусство.

Формирование биологической культуры личности способно в значительной степени повысить ее мировоззренческий и методологический потенциал.

< Предыдущая		Оглавление		Следующая >