< Предыдущая		Оглавление		Следующая >

11.4. Историческая динамика бытия культуры

В связи с тем что антропо-социо-культурные системы отличаются от природных систем своим историческим существованием, их изучение требует сопряжения синхронического "разреза" с "разрезом" диахроническим. Теоретическое обоснование такой программы исследования истории культуры на современном этапе предоставляет родившаяся в 1970-е гг. новая наука - синергетика, развивающая методологическую программу теории систем и принципов системных исследований на основе изучения закономерностей процессов развития сложных и сверхсложных самоуправляющихся систем - процессов их самоорганизации, а тем самым и дезорганизации, и реорганизации. Культура принадлежит к числу именно таких систем, и потому применение культурологической мыслью синергетических идей оказалось весьма перспективным.

Под историзмом очень часто понимают простую изменчивость форм бытия в духе знаменитого Гераклитова утверждения: "Все течет, все изменяется, и нельзя дважды войти в одну и ту же реку, потому что вода уже не та, и ты уже не тот". Между тем история как специфический способ существования человечества обладает рядом принципиально важных особенностей, не допускающих такой упрощенной трактовки. Во-первых, при всей значительности влияния на нее природной среды, история является закономерным процессом социокультурных изменений, внутренне мотивированным самодвижением человечества; во-вторых, историческая форма бытия характеризуется развитием системы - движением от низших форм к высшим, более сложным и более совершенным с точки зрения связей системы со средой и ее собственного жизнеобеспечения; в-третьих, она выражает объективную целенаправленность процесса, независимо от того в какой мере эта целенаправленность осознается внутри самой системы и сколь широк спектр ее многолинейного движения. Обобщающим определением перечисленных особенностей исторического движения выступает понятие саморазвития, так как если изменение может происходить под влиянием и внутренних, и внешних причин, то развитие есть следствие только внутренней детерминации.

Это значит, что нет оснований вслед за А.Л. Чижевским или Л.Н. Гумилевым искать в космосе причины происходящих в жизни общества и в эволюции культуры метаморфоз - солнечная энергия не может действовать избирательно на Европу или Азию, Россию или Италию, а между тем в разных регионах земного шара, в различных странах и даже в не совпадающих друг с другом точках одной страны одновременно происходят процессы совершенно непохожие один на другой - ни по содержательной направленности, ни по темпам, ни по соотношению индивидуальной энергии и энергии масс. Несостоятельно и объявленное в свое время "подлинно-научным" представление о развитии культуры как простом отражении изменений экономического строя общества. Оно приписывается К. Марксу, однако сам философ, в отличие от вульгаризаторов его учения, трактовал экономические, производственные отношения и воплощающие их формы собственности как порождение определенного уровня развития производительных сил, т.е. технико-технологического, а на высоком уровне развития цивилизации - и научно-технического слоя материальной культуры! Марксова позиция точно выражается в тезисе: "приобретая новые производительные силы, люди изменяют свой способ производства, а с изменением способа производства, способа обеспечения своей жизни, они изменяют все свои общественные отношения" с последующей прекрасной иллюстрацией: "Ручная мельница дает вам общество с сюзереном во главе, паровая мельница - общество с промышленным капиталистом".

Таким образом, безусловно признавая непосредственное и непрерывное влияние общества на развитие культуры, несомненно, более сильное, чем воздействие на него космоса и даже земного климата, историю культуры нужно изучать как ее саморазвитие, хоть и при учете всех внешних влияний. Синергетический принцип саморазвития сложной системы помогает понять несостоятельность шпенглеровской "теории локальных цивилизаций", которая вообще отрицает развитие культуры человечества как единый и закономерно протекающий процесс.

С синергетических позиций история мировой культуры начинается в эпоху верхнего палеолита (древнего каменного века): тогда и на протяжении нескольких десятков последующих тысячелетий, в века бронзы и железа по археологической периодизации, окончательно сформировалось первобытное общество с присущим ему типом культуры. В основе существования этого общества лежали три способа практического жизнеобеспечения: охота, собирательство и рукомесло (ручное изготовление первых каменных и деревянных орудий, одновременно служивших оружием охоты и межплеменных войн). Главной отличительной чертой его культуры был синкретический (целостно-нерасчлененный, диффузный) характер бытия, в котором духовные формы деятельности еще не отделялись от материальных, а художественное сознание, образно-конкретное, эмоционально-напряженное и фантастическое, было мифологическим и тем самым пронизывало все сферы жизни и управляло всеми формами деятельности.

Такая культурная система обладала большой устойчивостью. Однако в силу того что программы поведения и деятельности определялись уже не биогенетически, а развивавшейся энергией интеллекта и духовных стимулов, ее медленно, исподволь подрывали некие внутренние силы, порождавшиеся потребностями в облегчении труда и повышении его коэффициента полезного действия. В конечном счете, особенно после овладения производством орудий-оружия, технологией железного литья, благодаря оснащению ручного труда простейшими орудийными посредниками - гончарным кругом, жерновом, литьевыми формами, рычагом, скрепами, соединительными смесями и т.д., стали все резче расходиться культура, выросшая из собирательства (преобразованного в земледелие), культура, выросшая из охоты (превратившейся в скотоводство), и культура, основанная на ремесле. В соответствии с благоприятствованием различных природных условий человечество пошло открывшимся ему нелинейным путем прогресса, испытывая возможности каждого направления.

Наименее перспективным оказалось скотоводство - и потому, что оно порождало кочевой образ жизни, предопределявший непрерывные столкновения с другими племенами и провоцировавший на непроизводительный грабительский, "антидуховный" образ жизни, и потому, что примитивная техника разведения скота не содержала стимулов для развития интеллектуальной деятельности. Хотя в Африке, в Средней Азии, на Дальнем Севере и на некоторых океанских островах еще сохраняются остатки такой культуры, они являются явными пережитками далекого прошлого и находятся в состоянии полной деградации; социумы, культура которых основывается на скотоводстве, неотвратимо умирают в окружении цивилизованных обществ.

В странах Древнего Востока, на почве культуры развитого поливного земледелия сделала свои первые шаги цивилизация - с ростом крупных городов и развитием монументального искусства; с изобретением письменности и образования; с закладыванием основ научного мышления и культивированием антропоморфных, а не зооморфных мифов; с появлением активного стимулятора торговли - денежного обращения и, наконец, с формированием необходимых для организации безмерно усложнившегося бытия чиновничьего аппарата, жречества и армии. Эта траектория развития человечества оказалась несравненно более перспективной, чем скотоводческо-кочевническая, и потому она оставалась основой материального, духовного и художественного бытия народов Востока на протяжении тысячелетий, вплоть до XIX в., а в ряде мест и до XXI в. Чрезвычайно прочный, стабильный тип культуры, сложившийся в восточных странах, называется традиционным и отражается в культурологическом понятии "Восток".

Траектория нелинейного развития культуры была проложена и в Древней Греции - единственной точке на Земле, где доминирующей формой производства стало ремесло. Коренное отличие ремесла от земледелия и скотоводства состоит в том, что оно является творческой по своей сути формой деятельности, т.е. не видоизменяет то, что уже существует в природном мире, - растения и животных, а создает нечто, чего в природе нет. На этой основе вырос новый тип самосознания человека, впервые в истории культуры сформулированный поэтом Софоклом: "Много в природе сил, но сильней человека нет" и философом Протогором: "Человек есть мера всех вещей, тех, которые существуют, и тех, которые не существуют" и воплощенный скульпторами в образах идеально-прекрасных людей, с обликом которых связывались представления о богах. Греческая цивилизация нашла свое продолжение в Древнем Риме, но выродилась там, так как преждевременно утверждала Человека как "меру всех вещей", - реальный уровень бытия еще не давал для этого необходимых оснований. Республиканско-демократический строй потерпел поражение в столкновении с варварами-кочевниками, и на последующую тысячу лет в Европе установился новый вариант общества, основанный на земледелии и потому по сути его культуры идентичный обществам Древнего Востока.

Господствующим культурным принципом стал традиционализм, закономерно порождавшийся всем строем земледельческого хозяйства: его практически стабильной, примитивной и консервативной технологией; подчиненностью циклическому ритму природы и полной зависимостью от ее "воли"; стойкостью мифологического осмысления природных стихий и религиозной покорностью им; монархической системой управления, освященной церковью и имевшей опору в вооруженной силе профессиональных армий; служебной ролью концентрировавшихся в городах ремесел и торговли. При всей стабильности этого общества и его культуры во втором тысячелетии в городах Западной Европы и пошедшей вслед за Византией полувосточной России начали нарастать новые тенденции. Они привели - в середине второго тысячелетия на Западе и в XVIII в. в России - к крушению традиционной культуры и формированию цивилизации, получившей название "новая" (по точному переводу термина "moderne"), или, при ее содержательном, а не формальном определении, "персоналистская", т.е. "личностно-креативная": безусловному господству над индивидом традиционных форм мышления, поведения и деятельности было противопоставлено право личности на самостоятельное мышление, опиравшееся не на Священное Писание, а на научное познание природы, на свободно избиравшиеся ценности, как в пределах религии, политики, нравственности, эстетики, так и за их пределами, и соответственно этим знаниям и ценностям воплощавшееся в поведении и деятельности.

Культура вновь пошла нелинейной дорогой прогресса, следуя по трем возможным путям движения от старого к новому: в сфере светского сознания (научного, художественного и философского) - по пути Возрождения, опираясь на частично сохранившееся, частично античное наследие; в сфере еще достаточно сильного религиозного сознания - по пути Реформации, в различных ее модификациях; в сфере политического сознания - по пути теоретического и практического республиканизма, идей демократии и утопического социализма. Вся Европа, а волею Петра Великого и присоединившаяся к ней в начале XVIII столетия Россия, вплоть до XIX в. в мучительных противоречиях, идейных и кровавых конфликтах осуществляла переход от культуры традиционалистской, базирующейся на той или иной форме мифологического сознания, к культуре персоналистской, имеющей в своей основе научное познание мира, демократическое устройство общественной жизни и свободу личности, ее творческую активность в технической, художественной, философской сферах сознания.

Известно, что в XIX и XX столетиях господство этого типа культуры не означало прекращения противодействия ему со стороны носителей архаических форм сознания. Сопротивление происходило и продолжает происходить в самых разных модификациях - от выступлений идеологического характера до террористических актов. Наиболее мощными были попытки рефеодализации общества, предпринятые большевиками в России и фашистами в Германии; их поражение и очевидная невозможность последующего повторения, равно как провал наступления мусульманских фанатиков-талибов на европейскую демократию и свободомыслие, убедительно говорят о реальной победе новой культуры. Существенным аргументом для такого вывода является и тот факт, что в XX в. весь Восток пришел в движение, становясь на путь, на который Западная Европа вступила в XV в., а Россия двумя столетиями позже.

Этот путь чреват собственными острыми противоречиями: ни свобода, ни демократия, ни способность к творческому обновлению существующего мира, ни познание тайн природы не являются "абсолютными благами" цивилизации. Они таят в себе опасности для их собственного осуществления: свобода может оборачиваться преступным произволом и эгоистическим своеволием; демократия - "охлократией", или, как говорили греки, властью толпы; успехи наук в изучении природы и человека - таким практическим использованием полученных знаний, которое способно служить силам зла и в конечном счете вообще уничтожить жизнь на Земле; творчество - стремлением к оригинальности ради оригинальности, нередко проявляющемся, в частности, в искусстве XX в. и в кокетстве представителей постмодернистской философии. Это значит, что культуру, цивилизацию, человека не следует идеализировать, закрывая глаза на амбивалентность их значения в истории космоса и земного бытия, но не следует и отдаваться паническому ужасу перед угрозами экологической катастрофы, клонирования человека или исламизации всего человечества - спасение культуры возможно, если только ее современные носители осознают, что только она сама обладает способностью преодолеть собственные негативные процессы и найти эффективные способы разрешения заключенных в ней противоречий.

< Предыдущая		Оглавление		Следующая >