< Предыдущая		Оглавление		Следующая >

Глава 7. Этика

7.1. Основные этические концепции

Ранее мы неоднократно подходили к такой границе, когда ощущалась острая потребность в продолжении анализа, в совершении решающего усилия. Особенно показательна в этой связи социальная философия. Перейдя от принципа равенства к принципу свободы, а от него к принципу справедливости, можно констатировать, что ему недостает этической обостренности. Нам пора обратиться к этике, особой философской дисциплине. Именно она стремится найти ответы на, выразимся так, последние вопросы, в которых смысл человеческого бытия представлен в наиболее рафинированном виде.

Термин "этика" (от греч. ethos - обычай) ввел в философию Аристотель. Он понимал этику как науку о правильном поведении. Современный исследователь сказал бы, что речь должна идти об эффективном поведении. Что оно собой представляет, мы узнаем из дальнейшего обсуждения. Аристотель стал основателем философской традиции, которая имеет многочисленных сторонников и в наши дни. В соответствии с нею этика хотя и считается особой дисциплиной, но тем не менее - находящейся в одном ряду с такими науками, как математика, физика, экономика, правоведение. Иначе говоря, этика считается субнаукой. В качестве таковой она как бы предлагает свои концептуальные прозрения другим наукам и учениям. Другая, на наш взгляд более основательная, точка зрения состоит в интерпретации этики в качестве метанауки, составляющей единство со всеми аксиологическими науками. Итак, этика рассматривается либо как субнаука, либо как метанаука. Нам представляется правильной вторая точка зрения. Но в таком случае этика не может быть субнаукой. Таким образом, необходимо отличать друг от друга метафизическую и метанаучную этику.

Рис. 7.1. Две интерпретации статуса этики

На рис. 7.1 метафизическая этика отделена от науки пунктирной линией, символизирующей их разобщенность. Рассматриваемую ситуацию можно пояснить, например, следующим образом. Допустим, что экономист задумался над этической стороной своей деятельности. Как ему поступить, принять рецепты со стороны метафизической этики или же проблематизировать саму экономическую науку? Если он пойдет по первому пути, то совершенно непонятно, почему он так доверяет метафизической этике. Может быть, ее рецепты чужды самому статусу экономической науки. Разумно поэтому обратиться непосредственно к экономическому знанию. Его философский анализ как раз и приведет к экономической этике. Метанаучная этика представлена совокупностью этических дисциплин, каждая из которых соотносится непосредственно с какой-либо определенной субнаукой. Таковы, например, экономическая, политическая, правовая, экологическая, биомедицинская, техникологическая этика. С какими именно науками корреспондирует указанные разновидности метанаучной этики, читателю, надо полагать, очевидно. Эти разновидности этики часто называют прикладными этиками. И на этот раз приходится иметь дело с определенной интерпретацией, причем ошибочной. Когда говорят о прикладнойэтике, то имеется в виду, что она является всего лишь конкретизацией метафизической этики, последняя как бы прилагается к определенной науке. В действительности же любая метанаучная этика является прямым результатом философского анализа непосредственно субнауки. Так, экономическая этика есть результат концептуального постижения экономической науки. Что касается метафизической этики, то ее потенциал в определенной степени также используется, но лишь в той степени, в каковой он согласуется с научным материалом. Таким образом, термин "прикладная этика" неудачен.

После всего сказанного разумно обратиться непосредственно к экономическому знанию. Но прежде чем это сделать, объясним, почему мы сразу же обратились к термину "этика", а не к терминам "мораль" и "нравственность", которые также очень часто используются в этическом дискурсе. Дело в том, что в отличие от морали и нравственности этика претендует на рафинированный теоретический статус. Что же касается терминов "мораль" и "нравственность", то они таковым статусом не обладают. Обычно под нравственностью понимается некоторая совокупность нравов, обычаев, традиций, статус которых не определяется сколько-нибудь строго. Мораль понимается как ментальная валентность нравственности. Всякая попытка выяснить содержание нравственности и морали достигает цели лишь в том случае, если исследователи обращаются к этике.

Таблица 7.1. Основные концепции этики

Итак, перед нами восемь основных этических теорий. Нам предстоит оценить их достоинства и недостатки. Соответствующий анализ позволяет разбить их натри группы теорий, обладающих объединяющими их особенностями. Это, во-первых, этика Аристотеля, теологическая этика и этика Канта. Во-вторых, утилитаризм и прагматизм. В-третьих, универсальный прескриптивизм, дискурсивная этика и этика ответственности.

Этику Аристотеля и теологическую этику, равно как и этику Канта, отличает явная отстраненность от науки. В этом смысле они метафизичны по существу своему. В своей этике Аристотель руководствовался в основном обыденными представлениями о счастье и достоинстве человека. Строго говоря, этика добродетелей Аристотеля не знает подлинно научных концептов. По этой причине она бессильна способствовать решающим образом разрешению современных актуальных проблем. Представьте себе, что вы намерены разрешить актуальные проблемы, связанные с безработицей. От имени Аристотеля вы сможете посоветовать себе и другим людям контролировать свои страсти. В желании выявить суть безработицы вам придется обратиться непосредственно к тем теориям безработицы, которые фигурируют в экономике.

Призывы теологической этики формулируются от имени откровения. Вопрос об их соотношении с результатами научных исследований даже не ставится, ибо он считается излишним. Обратимся вновь к проблеме безработицы. Желая ее преодолеть, вы даже в мыслях не предполагаете убивать, лгать и воровать. Но вопрос о путях решения проблемы безработицы остается открытым. Теологическая этика не даст вам решающего критерия для его разрешения.

Несомненная заслуга Канта состоит в том, что он поставил вопрос о подлинно теоретическом характере этики. Имея это в виду, он поставил во главу ее некоторый принцип, а именно категорический императив. Требование же свободы рассматривалось Кантом в его контексте. Замысел Канта по приданию этике теоретического характера заслуживает одобрения, но, к сожалению, в его осуществлении он встретился с неопределимыми трудностями (не будем забывать, что он творил более 200 лет тому назад, т.е. в эпоху, когда общественные науки находились в зачаточном состоянии). В итоге он сбился на все те же этику добродетелей и теологическую этику.

Переходим к критическому анализу утилитаризма и прагматизма. На первый взгляд утилитаризм представляет собой довольно невзрачную теорию, которой недостает моральной возвышенности. Это впечатление обманчивое. Чтобы убедиться в этом, обратимся к главному принципу утилитаризма: максимизируйте общую сумму полезности (счастья). Появление критерия максимизации крайне актуально, ибо он предполагает количественное исчисление полезности. Как это делать, классики утилитаризма И. Бентам и Дж. Ст. Милль не знали. Но зато это знают современные ученые. В отличие от этики Канта утилитаризм ведет прямо в центр науки. По сравнению с этикой Канта в утилитаризме уменьшается метафизическая составляющая и увеличивается научная. Далеко не случайно среди классиков утилитаризма числится выдающийся экономист Дж. Ст. Милль. Не следует ли из вышеизложенного, что все экономисты являются утилитаристами? Не следует. Дело в том, что экономика, равно как и другие аксиологические науки, не сводятся к полезности.

Прагматизм представлен выше теорией Дж. Дьюи. Именно она, а не этика У. Джеймса или Ч. Пирса признается вершиной классического прагматизма. Мы предлагаем читателю еще раз прочитать текст, посвященный этике Дьюи, и убедиться в ее актуальности. Особенно хорош Дьюи в разработке концептов проблемности и ситуативности. Его этика очень тесно смыкается с политологией. По сути своей она еще более научна, чем утилитаризм. Но и утилитаризм, и прагматизм - это еще не метанауки, а всего лишь подступы к ней.

Бросается в глаза сходство универсального прескриптивизма Р. Хэара и дискурсивной этики Ю. Хабермаса. Оба ставят во главу угла языковую валентность этической теории. Речь идет о выработке этических концептов, принципов и ценностей в том числе. Разумеется, в ряде отношений указанные авторы расставляют акценты по-разному. Англичанина Хэара в основном интересует соотношение разума и свободы. Немец Хайдеггер больше занят рассмотрением соотношения разума и справедливости. Хэар хотя и критиковал утилитаризм, но оставался под его влиянием (сравните: следует поступать наилучшим для всех образом). Хабермас продолжает линию Канта, его занимает вопрос о первопринципе этики. На место категорического императива Канта он ставит принцип универсальности.

Рассмотрим теперь вопрос о соотносительности универсального прескриптивизма и дискурсивной этики с субнауками. Обе эти системы не противостоят наукам, но нельзя и сказать, что они претендуют на научный статус. Хэар почти всегда позиционировал себя в качестве, выразимся так, "чистого" этика. Одно время он занимался политической этикой, но без особого успеха. Хабермас, безусловно, в курсе некоторых общественных наук, например политологии, социологии и правоведения. Но он всегда старается держаться от них в некотором отдалении. Он не столько проблематизирует материалы конкретных наук, сколько выступает от имени традиционной философии.

Из всех рассмотренных этических концепций этика ответственности является самой молодой дисциплиной. Ее возраст обычно отсчитываю от книги X. Ионаса "Принцип ответственности", опубликованной впервые в 1979 г. Он довольно убедительно показал, что в техногенную эпоху люди должны взять ответственность за свои деяния на себя, иначе не избежать катастрофы. Сам Ионас выступал от имени феноменологии и герменевтики и не был специалистом в субнауках. Но необходимо также иметь в виду, что этика ответственности была в значительной степени инспирирована развитием технических наук, а также других прагматических дисциплин.

Решающее значение в жизнедеятельности людей имеет процесс принятия решения, избрание определенных вариантов (альтернатив) действий. Формально-количественный язык, необходимый для концептуального понимания процесса принятия решений, поставляет математическая дисциплина- исследование операций, разделами которой выступают, в частности, математическое программирование и теория игр. Теория принятия решений - это особая метанаучная дисциплина, развившаяся на стыке математики и прагматических наук.

Лицо, принимающее решение, непременно руководствуется некоторыми критериями, которые в общественных науках называют ценностями, а в технических - параметрами. Количественной мерой критериев являются оценки. Они всегда выступают показателями эффективности критериев. Не существует таких критериев, которым не были бы присущи количественные оценки. При исчислении оценок используются их определенные шкалы. Результат и эффективность действий людей определяются значением целевой функции. Это значение оптимизируется. Как правило, целевую функцию записывают таким образом, что ее оптимальное значение является максимальным по величине.

В условиях риска субъект выбирает среди альтернатив ту из них, для которой максимальна ожидаемая полезность. В условиях неопределенности максимизируется субъективно ожидаемая полезность. Для осмысления взаимоотношения лиц используется теория игр. Теория максимизации полезности в качестве осмысления решений людей и осуществляемых ими действий не имеет альтернативы. Ее концептуальная основательность и логическая стройность вызывают у абсолютного большинства исследователей, знакомых с нею не понаслышке, чувство восхищения. Теория принятия решений придала этике столь фундаментальный научный базис, каковым она ранее никогда не обладала.

Решающие новации случились всего три десятка лет тому назад. Наиболее органично они корреспондируют с этикой ответственности.

Итак, развитие этических концепций прошло несколько этапов. В конечном счете произошло их слияние с наукой. Новейшая, причем наиболее результативная, форма этики выступает в качестве метанауки по отношению ко всем прагматическим субнаукам. Впрочем, всегда следует иметь в виду, что в том или ином виде этика культивируется и в метафизической форме. Метанаука в целом не сводится к этике. На вопрос "Что существует?" отвечает онтология. На вопрос "Как познается мир?" отвечает теория познания (эпистемология). На вопрос "Что следует делать?" отвечает этика.

Диалог

- На Ваш взгляд, утилитаризм и прагматизм в качестве этических систем близки к экономическим наукам. Не так ли ?

- Именно так.

- Но утилитаризму ведь явно недостает утонченности. Он какой-то приземленный, невозвышенный.

- Это поверхностное мнение. Утилитаризм возник в рамках английской культуры, которую мы часто недопонимаем.

- Я не согласен с Вами. В утилитаризме речь идет о получении наслаждений. Но наслаждения получают и животные. Чего-то утилитаризму явно недостает.

- Милль говорил, что в утилитаризме речь идет о наслаждениях, которые получают люди уровня Сократа. Но даже он недостаточно глубоко подчеркивал концептуальное содержание утилитаризма. Главное в нем - это концепт полезности. Именно этот концепт роднит утилитаризм с экономическими науками.

- А прагматизм тоже неплох? Разве его сторонники не заслуживают осуждения за свою прагматику ?

- Мы часто называем прагматиком эгоиста, человека, который игнорирует общественное благо. Все это не имеет прямого отношения к прагматизму как философскому направлению. Прагматик и прагматист - это не одно и то же.

- Справедливо ли утверждать, что прагматизм является характерной чертой американской культуры ?

- Да, это так. Впрочем, прагматизм характерен не только для американцев, но и, например, для китайцев и немцев.

- Вы, видимо, преувеличиваете достижения англосаксонской культуры.

- Не думаю. Я сторонник этики ответственности. А она близка всем современным наиболее развитым культурам, в том числе и отечественной.

Выводы

1. Этика - метанаука об эффективном поведении.

2. Метафизическая этика не учитывает достижения наук.

3. Научная этика есть метанаука по отношению ко всему корпусу прагматических дисциплин.

4. Метафизическое начало особенно характерно для традиционных этических систем - например, этики Аристотеля, теологической этики и этики Канта.

5. Утилитаризм и прагматизм проложили дорогу от метафизической этики к научной.

6. Универсальный прескриптивизм Р. Хэара и дискурсивная этика Ю. Хабермаса ставят на первое место языковое содержание этики.

7. Наиболее органично с успехами современных наук связана этика ответственности.

8. В современном его понимании принцип ответственности выступает как призыв к творчеству. Субъект, во-первых, берет на себя задачу обеспечения желаемого будущего, во-вторых, стремится достигнуть наиболее эффективного результата.

< Предыдущая		Оглавление		Следующая >