Народники: теория и практика террора
Информация - История
Другие материалы по предмету История
РЕФЕРАТНА ТЕМУ:
НАРОДНИКИ: ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА ТЕРРОРА
Нечаевщина надолго отбила у российских революционеров вкус к террористически-заговорщицкой деятельности. Однако антитеррористический характер в российском революционном движении, или, как его определил впоследствии в своей речи на процессе по делу 1 марта 1881 г. А.И. Желябов, розовая, мечтательная юность, оказался непродолжительным.
Вероятно, можно говорить о том, что возникновение заговорщицки-террористического направления было закономерным для российского революционного движения. Нечаевщина кажется извращением в силу тех жутких форм, которые приняли практика и теория терроризма и заговорщичества в деятельности конкретных лиц - С.Г. Нечаева и его сторонников. Когда за дело взялись люди более порядочные, образованные и опытные, те же, по существу, идеи и сходная практика приобрели внешне более благородный вид. Хотя, как свидетельствует опыт заговорщически-террористической деятельности, начавшись, как правило, при участии лично честных людей и с самыми лучшими целями, она неизбежно заканчивалась чем-то, подобным нечаевщине дегаевщиной в случае с Народной волей или азефовщиной в случае с эсеровской Боевой организацией.
Условия, приводившие к возрождению террористических идей и к возобновлению террористической борьбы, оставались в России неизменными на протяжении четырех десятилетий после начала реформ 1860-х гг. К ним можно отнести разрыв между властью и обществом, незавершенность реформ, невозможность для образованных слоев реализовать свои политические притязания, репрессивную политику властей по отношению к радикалам и одновременно полное равнодушие и пассивность народа. Все эти противоречия толкали радикалов на путь терроризма.
Все более возраставшее противостояние революционеров и власти, взаимный счет покушений и казней приводил к новым виткам кровавой спирали.
Однако другим источником терроризма и, как представляется, не менее важным, был теоретический. Террористическая идея, возникнув под влиянием определенных общественных условий и чтения радикальной литературы в умах молодых людей, чей революционный темперамент перехлестывал через край и был не всегда в ладах с разумом, развивалась, приобретая все более логический и стройный вид. Она развивалась под влиянием революционной практики, но и сама оказывала на нее все большее воздействие. Немалое число молодых людей пришло в террор под влиянием чтения подпольной литературы или речей подсудимых на процессах террористов. Недаром правительство прекратило публикацию подробных отчетов о процессах, а впоследствии запрещало распространение им же опубликованных материалов.
Необходимо отметить, что весьма важную роль в генезисе идеологии российского терроризма сыграла полемика, которая развернулась к середине 1870-х гг. между наиболее влиятельными журналами русской эмиграции Вперед! и Набат. По сути, речь шла о выборе практических рекомендаций, тех, согласно которым надлежало действовать революционерам.
П.Л. Лавров, чьи статьи задавали тон в журнале Вперед!, критикуя русских приверженцев террористических методов борьбы, называл их якобинцами и доказывал, что якобинизм уже погубил Парижскую коммуну -погубит он и грядущую революцию в России. Вероятно, Лавров, будучи социалистом, полагал, что сравнение с якобинцами явно не украсит его социалистических оппонентов.
Ведущий публицист Набата П.Н. Ткачев от сравнения с робеспьерами не уклонился. Более того, он с готовностью признал себя и своих единомышленников именно якобинцами-социалистами.
Ткачев предлагал конкретную политическую программу, исходя из которой должны были действовать российские радикалы. Непосредственная задача революционной партии, писал Ткачев, должна заключаться в скорейшем ниспровержении существующей правительственной власти. Осуществляя эту задачу, революционеры не подготовляют, а делают революцию. Но для того, чтобы осуществить ее, говорили мы, революционеры должны, сомкнувшись в боевую централистическую организацию, направить все свои усилия к подорванию правительственного авторитета, к дезорганизации и терроризации правительственной власти. Ткачев писал, что терроризирование, дезорганизирование и уничтожение существующей правительственной власти как ближайшая, насущная цель, - такова должна быть в настоящее время единственная программа деятельности всех революционеров, таков должен быть девиз их знамени... И сим знаменем победиши. Политическое убийство П.Н. Ткачев объявил главным средством борьбы с правительством: Насилие можно обуздать только насилием же. Может быть, и кинжалы, и револьверы вас не образумят, но по крайней мере они отомстят вам за проливаемую вами кровь наших братии. Впрочем соображения мести особой роли уже не играли: Но оставим в стороне чисто нравственный характер совершенных нами казней. Помимо своего нравственного значения оно имеет еще более важное значение непосредственное осуществление революции.
Откровенный экстремизм Набата шокировал в России многих революционеров. Однако по сути таково было настроение большинства русских социалистов, которые воспитывались на мифологизированной истории Великой французско