Кризис родового строя и возникновение холопства на Руси конца Х- начала XI века
Сочинение - История
Другие сочинения по предмету История
ель Никоновской летописи так осмыслил слова древнего летописца: И сице зело любяше Владимир дружину, и с ними думая о божественей дръжаве Русской, и о всем земском устроении.
Современные исследователи по-разному понимают сообщение автора Повести временных лет о думе Владимира с дружиной насчет строя земленого и устава земленого. Д. С. Лихачев считает, что здесь дана характеристика не личным свойствам Владимира, а ти-личному для того периода положению дружины. Полагаем, что он слишком сузил смысл летописного известия, сконцентрировав внимание на дружине и оставив в стороне заботы князя и дружинников о строе и уставе земленем, что, на наш взгляд, является главным в данном известии. Нередко историки подходят к летописному свидетельству с мерками феодализма. А. А. Зимин, приведя его в своей работе о феодальной государственности и Русской Правде, заключает: Итак, Владимир уже думает о "строе земленом", т. е. именно в его переломную эпоху князь и дружина все более и более оседают на землю... "Земляной устав" продолжал, очевидно, строительство княжеского хозяйства, начатое еще бабкой Владимира Ольгой. Какие именно статьи позднейшего домениального устава восходят к установлениям Ольги о "перевесах" и "уставу земленому" Владимира, сказать трудно. Понятие земленой А. А. Зимин, таким образом, тесно увязывает с земельной собственностью князей и дружинников, сведя проблему к интересам зарождающихся феодальных землевладельцев, что вряд ли правомерно.
Более широко, казалось бы, смотрел на вопрос Л.В.Черепнин, когда говорил, что в Повести временных лет и Новгородской Первой летописи речь идет о деятельности киевского князя с дружиной в области государственного устройства, о выработке ими устава (закона), регулирующего общественно-правовые отношения в Древнерусском государстве. Но затем он, как и А. А. Зимин, перевел законотворческую деятельность князя в плоскость устанавливающихся феодальных порядков: "Устав земленой" Владимира продолжал ту же политическую линию, которую наметила своими "уставами" и "уроками" княгиня Ольга. Ее задачей являлось, во-первых укрепление власти над общинниками-данниками, жившими на земле, считавшейся верховной собственностью киевских князей; во-вторых, устройство вотчинного хозяйства на земле, перешедшей в дворцовую, княжескую собственность. И то и другое вызвало сопротивление со стороны крестьянских общин. "Устав земленой" князя Владимира и направлен на подавление этого сопротивления, возлагая на общины-верви всю ответственность за враждебные действия их членов против устанавливающихся феодальных порядков.
А.А.Зимин и Л.В.Черепнин находились под сильным воздействием господствующей в советской историографии идеи о феодализме в Древней Руси и потому видели во Владимире поборника феодального развития, радеющего о нарождающемся классе земельных собственников. Отсюда их построения, тенденциозность которых для нас и ясна и, разумеется, понятна. Самая откровенная, с нашей точки зрения, натяжкаУстав земленой. будь то сугубо домениальный кодекс или законодательный сборник с более дальним, так сказать, прицелом. Его связь с законотворчеством княгини Ольги, обнаруживаемая исследователями, плод фантазии, подогреваемой мыслью о феодализации древнерусского общества в переломную эпоху князя Владимира. Достаточно сравнить летописный рассказ об уставах и уроках Ольги с известием о думах Владимира, чтобы убедиться в их несопоставимости. Ольга, как явствует из сообщений о ее пребывании в Древлянской и Новгородской землях, упорядочивала взимание даней, тогда как в связи с Владимиром о данях лето-писец хранит полное молчание, характеризуя стиль его деятельность в качестве правителя, озабоченного строением земской жизни. К этому надо добавить, что составление Ольгой законодательных документов весьма сомнительно. Следовательно, и рассуждения о том, будто Владимир в данном случае продолжал дело, начатое Ольгой, построены на чем угодно, но только не на исторических фактах. По меньшей мере наивными являются попытки выявить конкретное содержание Устава земленого посредством обращения к Русской Правде. Л. В. Черепнин ищет в Русской Правде следы "устава земленого" князя Владимира, в частности в статье 20 Краткой ее редакции, где говорится, что если во время разбоя произойдет убийство огнищанина, а члены той верви, на территории которой найдено тело убитого, не станут искать для представления в суд или не смогут найти убийцу, то они обязаны уплатить виру. По Л. В. Черепнину, смысл этой статьи заключается в привлечении крестьян-общинников к коллективной ответственности за выступления против господствующего класса, совершенные в пределах их верви. Положим, это так, хотя и не обязательно. Странно другое: почему в своей основе разбираемое законодательство восходит еще к княжению Владимира? Историк приводит единственный довод, состоящий в том, что Владимир, согласно летописным свидетельствам, боролся с разбоями. Довод явно недостаточный и искусственно притянутый.
Под свою произвольную догадку Л. В. Черепнин подводит также статьи 3-8 Пространной Правды, устанавливающие порядок уплаты вервью виры. Он пишет: Значительная часть этого законодательного материала относится уже ко времени позднее правления Владимира. Однако здесь использовано и более древнее право, в том чис