Главная / Категории / Типы работ

Иконное, иконописное и иконичное в творчестве Николая Клюева

Информация - Культура и искусство

Другие материалы по предмету Культура и искусство



юева с иконами позволила исследователям творчества поэта говорить о том, что он "учился... по русским иконам-поэмам северных письмен" (14,с.14), что "главный... источник его вдохновения иконопись русского средневековья..." (31,с.75), что, наконец, "он и Россию не мыслил вне религиозных представлений, но не богословски отвлеченных, а образных, иконописно красочных" (43,с.71). Поэтом "изографом", правда, с уничижительным оттенком, назвал Клюева еще Есенин (7,т.6,с.86).

Поэт и сам не раз свидетельствовал о связи своего творчества с иконописью. В одной из автобиографических заметок (1925 г.) он пишет, что его родовое дерево "закудрявлено ветвием в предивных строгановских письмах..." (11,т.1,с.211). В другой заметке такого рода (1926 г.) Клюев более определенно сравнивает с иконописью свою поэзию, "где каждое слово оправдано опытом, где все пронизано Рублевским певчим заветом, смысловой графьей, просквозило ассисом любви и усыновления" (11,т.1,с.212). В этой краткой, но емкой характеристике Клюев, во-первых, указывает на ощущавшуюся им связь своей поэзии с иконописью Рублева. Во-вторых, поэт использует икону для того, чтобы подчеркнуть свое стремление к иконографичности точности, определенности смысловой и ритмической структуры стиха ("смысловая графья"). В-третьих, сравнивает двигательный стимул своего творчества с ассистом икон. Функциональная роль ассиста в иконописи, по характеристике отца Павла Флоренского, состоит в следующем: "Разделка золотом на иконах не выражает метафизического строения в естественном порядке, хотя и оно Божественно, но относится к прямому проявлению Божией энергии". Ассистка есть выражение "сверхчувственной формы, пронизывающей видимое" (44,т.2,с.496,497). Клюев стремится поставить себя по отношению к Богу и сотворенной им природе как сына. Это сыновство и усыновление приравнивается в его поэтическом сознании способности видеть невидимый ассист Божественных энергий и, избегая описательности в изображении природы, вещи, человека, явления, создавать их реально-мистические иконо-образы, через написанное или произнесенное слово пребывающие в этом мире, но корнями уходящие в мир Божественный, невидимый. Поэтому и свои стихи, как дар, поэт хотел бы принести и "сложить перед образом Руси" (11,т.2,с.303; курсив наш В.Л.). Когда в 1928 году вышел последний прижизненный сборник поэта "Земля и поле", в дарственной надписи П.Н.Медведеву на книге своих стихов Клюев отметил: "Изба и поле как по духу, так и по наружной раскраске имеет много схожести с иконописью целомудрие и чистота красок рождает в моем смирении такое сопоставление... Блаженна страна, поля которой доселе прорастают цветами веры и сердца милующего" (18,с.162). Обратим внимание, что влияние иконописи на стихи возможно, по мнению самого поэта, в двух направлениях: "по духу" и "по раскраске".

Не только в автобиографиях, но и в поэзии Клюев часто возвращался к теме влияния иконописи на свое творчество: "От иконы Бориса и Глеба... моя песенная потреба" (11,т.2,с.238). И в конце жизни в стихотворении "Недоуменно не кори...", как бы извиняясь за свое пристрастие к иконам, за "несовременность" своей поэзии и настойчиво развиваемые мечты об иконописном "мужицком киноварном рае", Клюев подытоживает:

Я отдал дедовским иконам

Поклон до печени земной (11,т.2,с.285).

Неоднократно прямо или косвенно поэт сравнивал свое поэтическое видение с видением иконопиiа и свою работу с ремеслом иконника. В упоминавшейся уже заметке 1926-го года он пишет: "...Нерпячий глаз у меня, неузнанный" (11,т.1,с.212), т.е. зоркий, острый и вместе с тем таинственный. А в поэме "Погорельщина" несколько лет спустя поэт отдает тот же эпитет ("глаз нерпячий") одному из персонажей поэмы иконопиiу Павлу.

+ + +

Икона в самых разных своих проявлениях присутствует или "действует" в поэзии Клюева. Поражает уже число различных икон, упоминаемых в его стихах. Это прежде всего традиционный Деисус, а также Спас Яркое Око, Спас Мокрая Брада, Распятие, Сошествие во ад (Попрание врат) иконы Христа. Это Одигитрия, Иверская Богоматерь, Оранта, Троеручица, Пирогощая, Неопалимая Купина, Утоли Моя Печали, Споручница Грешных, Умягчение Злых Сердец, Сладкое Лобзание, Предста Царица, Нерушимая Стена, Обрадованное Небо, Благовещение (Дух и Невеста), Успение иконы Богородицы. В поэзии Клюева можно встретить упоминания икон Иоанна Крестителя и Софии Премудрости Божией. По аналогии с "чинами" традиционного русского иконостаса (местный, деисусный, праздничный, пророческий, праотеческий) в своей поэзии он создает особый "чин избяной", куда включает иконы Спасителя, Богородицы, Иоанна Крестителя, Николая Чудотворца и святых Фрола (Флора) покровителя коневодства, Медоста (Модеста) покровителя овец, Егория (великомученика Георгия Победоноiа) покровителя землепашцев и домашнего скота, великомученика Пантелеймона целителя душевных и телесных недугов, св. пророка Илии подателя дождя. Иногда Клюев включает в "избяной чин" иконы св. Лавра, великомучеников Димитрия Солунского, Феодора Стратилата и Никиты, св. мученицы Иулиты и чада ее младенца мученика Кирика, св. Гурия и других святых, имена которых закрепились в патриархальном быту деревни в качестве главных покровителей и защитников.

Икона в стихах Клюева центр избы, ее святыня. Красный угол с домашним иконостасом "чином избяным", перед которым теплится огонек неугасимой лампады, такова внешняя обстановка в "иконных" стихах К?/p>