Женщины-философы
Курсовой проект - Философия
Другие курсовые по предмету Философия
о том, что простила. (ПРОЩЕНИЕ) [2000-05-18 13:30:37]
? Если любовь достаточно сильна, ожидание становится счастьем. (РАЗЛУКА И ОЖИДАНИЕ) [2000-05-18 13:30:37]
? Женщиной не рождаются, ею становятся. (ЖЕНЩИНЫ) [2000-05-18 13:24:37]
Симона де БОВУАР
НАДО ЛИ ЖЕЧЬ САДА?
"Властный, холеричный, доходящим до крайности во всем, величайший из распутников, атеист до фанатизма. Вы заперли меня в этой клетке, но убейте меня или примите таким как есть, потому что я не изменюсь..." Они предпочли убить его: сначала скукой тюрьмы, потом нищетой и, наконец, забвением. Память о Саде была искажена многочисленными выдумками, само его имя погребено под грузом таких слов, как "садизм" и "садистский". Его частные записки потеряны, рукописи сожжены, книги запрещены. Хотя в конце XIX века несколько любознательных умов, в том числе Суинберн, проявили к нему интерес, только Аполлинер вернул ему место во французской литературе. Однако до официального признания еще далеко. Можно пролистать объемистые труды "Идеи XVIII века" или даже "Чувственность в XVIII веке" и не встретить его имени. Вполне понятно, что именно в ответ на это умолчание почитатели Сада объявили его пророком, предтечей Ницше, Фрейда, Штирнера и сюрреализма. Но этот культ "божественного маркиза", основанный, как и все культы, на ложном представлении, служит только его предательству. Критиков, которые относятся к Саду не как к злодею или идолу, а как к человеку и писателю, можно пересчитать по пальцам. Благодаря им мы вновь открываем для себя это имя.
Однако, каково же его истинное место? Почему имя маркиза де Сада заслуживает нашего интереса? Даже его поклонники с готовностью признают, что произведения его по большей части нечитабельны. Что касается его философии, то она не банальна только в силу непоследовательности автора. А что до его грехов, то они не так уж оригинальны: в учебниках психиатрии описано множество не менее интересных случаев. Дело в том, что Сад заслуживает внимания не как писатель и не как сексуальный извращенец, а по причине обоснованной им самим взаимосвязи этих двух сторон своей личности. Его отклонения от нормы приобретают ценность, когда он разрабатывает сложную систему их оправдания. Сад старался представить свою психофизиологическую природу как результат этического выбора. В этом акте заключено стремление преодолеть свою отчужденность от людей и, может быть, просьба о помиловании. Только поэтому его судьба приобретает глубокий общечеловеческий смысл. Можем ли мы существовать в обществе, не жертвуя своей индивидуальностью? Эта проблема касается всех. В случае Сада индивидуальные отличия доведены до предела, а его литературные усилия показывают, насколько страстно он желал быть признанным обществом. Таким образом, в его книгах отражена крайняя форма конфликта между человеком и обществом, в котором ни одна индивидуальность не может уцелеть, не подавляя себя. Это парадокс и в известном смысле триумф Сада.
Для того, чтобы понять развитие личности Сада, было бы полезно иметь точные и подробные сведения о его жизни. К несчастью, несмотря на усилия биографов, мы их не имеем. У нас нет даже его портрета, а описания современников крайне скупы. Говорят, что описание Сада Шарлем Нодье напоминает стареющего Оскара Уайльда, а также Робера де Монтескье, хочется видеть в Саде и черты барона де Шарлю. Еще более огорчительно, что мы почти ничего не знаем о его детстве. Если принять историю Валькура за автобиографический набросок, Саду в раннем детстве пришлось узнать немало зла и обид. Воспитываемый вместе с Луи-Жозефом де Бурбон, он, по-видимому, настолько яростно и грубо защищался от эгоистического высокомерия юного принца, что его пришлось удалить от двора. Возможно, его пребывание в мрачном замке Сомон и Эбревильском аббатстве оставило след в его воображении, но мы не знаем ничего значительного ни о кратких годах учения, ни о службе в армии, ни о начале его жизни в роли светского молодого человека и дебошира. Можно попытаться воссоздать историю Сада по его книгам; это сделал Пьер Клоссовский, который видит ключ к личности и произведениям Сада в его непримиримой ненависти к матери. Как бы то ни было, на основании некоторых общих рассуждений мы должны признать важную роль взаимоотношений Сада с родителями; детали для нас недоступны. Из-за этого пробела правда о его личности никогда не будет открыта - любые объяснения будут иметь темные места, которые могли бы прояснить только подробности детства Сада.
Однако, как мы уже говорили, основной интерес для нас представляют не извращения Сада, а его способ нести за них ответственность. Он сделал из своей сексуальности этику; этику он выразил в литературе. И именно это сообщает ему истинную оригинальность. Причины его странных вкусов непонятны, но мы можем представить, как он возвел эти вкусы в принципы и почему довел их до фанатизма.
По внешним проявлениям Сад в возрасте двадцати трех лет был похож на всех молодых аристократов того времени. Он был образован, любил театр, искусство и литературу. Он славился расточительством, содержал любовницу и часто посещал бордели. Он женился по настоянию родителей на Рене-Пелаж де Монтрейль, дочери мелких аристократов, но имевшей хорошее приданое. Это было началом бедствий, преследовавших его всю жизнь. Женившись в мае, в октябре Сад был арестован за эксцессы в публичном доме, который он регулярно посещал. Причина ареста была достаточно серьезной, чтобы умолять начальника тюрьмы сохранить