Древнерусское право
Информация - Разное
Другие материалы по предмету Разное
»овые сношения между родственниками и свойственниками. Церковный устав Владимира Святославича осуждал прелюбодеяние, особенно обнаруженное в момент его совершения ("заставанье"). Согласно книге "Второзаконие"1 (гл. XXII, ст. 22), обоих следовало предать смерти, причем в этом сюжете идет речь о ситуации, когда с кем-либо заставали замужнюю женщину. О женатом мужчине, которого могли бы застать с незамужнею девушкой, ничего не говорится, что и понятно: не мужское это дело детей рожать. Византийские же законы смягчали наказание до отрезания носа. В ситуации, когда заставали женатого мужчину с замужней женщиной, брак прелюбодейки подлежал расторжению, а прелюбодею, напротив, запрещали разлучаться с женой. Запрет половых сношений между близкими родственниками и свойственниками ("в племени или в сватьстве поимуться") основывался на книге "Левит" (гл. XVIII, ст. 621; гл. XX, ст. 1020), где предусматривалась в основном смертная казнь за его нарушение.
Церковь рассматривала брак не только как плотский союз, но и как духовный, поэтому браки допускались лишь между христианами. Если иудей ("жидовин") или мусульманин ("бесерменин") вступал в половую связь с русской девушкой, то он наказывался штрафом в 50 гривен в пользу церкви, а девушку заключали в церковном доме; если же русский мужчина творил блуд с "бесерменкою" или "жидовкою", то его отлучали от церкви и наказывали штрафом в 12 гривен. Обращает на себя внимание отсутствие запрета по отношению к христианам неправославным католикам. Видимо, до агрессии католиков на Русь в XIII веке отношение к ним было терпимым.
Совершение брака после Крещения Руси должно было происходить в форме церковного венчания. Практика же знала и сохранение прежних, языческих форм заключения брака, что осуждалось законом.
Источником запрета совместной добрачной жизни неженатого мужчины и незамужней женщины ("смилное") могла служить книга "Исход" (гл. XXII, ст. 1617), согласно которой на мужчину возлагалась обязанность выплаты выкупа (вена) и женитьбы на девице, а в случае отказа отца отдать ее в жены этому мужчине, он обязывался выплатить отцу столько серебра, сколько полагалось за вено девицы. По византийским законам добрачная связь влекла для мужчины подобные же последствия различные выплаты девушке в зависимости от его материального достатка. Этих последствий можно было избежать лишь в случае заключения брака. Понятно, что церковь стремилась направить природное влечение людей в русло семейной жизни.
Хотя христианство видит в браке нерасторжимый союз мужчины и женщины (ибо то, что соединил Бог, человек расторгнуть не может), греческая церковь допускала возможность расторжения брака. Не разрешалось самовольное расторжение брака без церковного судебного разбирательства ("роспуст"). Церковь стремилась убедить вчерашних язычников в том, что брак должен заключаться на всю жизнь и в идеале оставаться нерасторжимым. Обоснованием нерасторжимости брака служили книги Ветхого и Нового Заветов: "Бытие" (гл. II, ст. 2125), Евангелие от Матфея (гл. XIX, ст. 112), Евангелие от Марка (гл. X, ст. 112) и др. Однако не все христианские церкви признавали ссылки на Библию достаточным обоснованием нерасторжимости брака (Православная церковь в Византии, в частности). Тем не менее, идеал имел определенный смысл. Люди должны были привыкнуть к мысли, что брак почти нерасторжим, и стремиться выработать такое поведение, которое бы позволило им ужиться, а не расходиться по всякому малозначительному случаю.
Перечень поводов к расторжению брака почти целиком был заимствован из византийских законов, в частности из Прохирона, но с учетом русских традиций. Итак, брак растрогался, когда:
1) обнаруживалось, что жена слышала от других людей о готовящемся злоумышленнии на власть и жизнь князя, а от мужа своего утаила;
2) муж заставал жену с прелюбодеем или это доказывалось показаниями послухов;
3) жена вынашивала замысел отравить мужа зельем или знала о готовящемся другими людьми убийстве мужа, а ему не сказала;
4) жена без разрешения мужа посещала пиры с чужими людьми и оставалась ночевать без мужа;
5) жена посещала днем или ночью (не имело значения) игрища, несмотря на запрещения мужа;
6) жена давала наводку вору похитить имущество мужа или сама что-либо похищала или совершала кражу из церкви.
Обращает на себя внимание то, что повод к разводу могла дать только жена, но не муж, которому, очевидно, предоставлялась большая свобода в семейной жизни. Так воспитывался взгляд на мужа как на главную фигуру в брачном союзе, в котором жена должна вести себя праведно и мужебоязненно, что и, как предполагалось, способствовало укреплению семьи. На мужа возлагалась роль воспитателя жены, что хорошо видно из статьи церковного Устава князя Ярослава, согласно которой деятельность жены, хотя и не угодная церкви, не расценивалась как повод к разводу. Например если жена колдовала ("ча-родеица, наузница, или волхва, или зелеиница"), муж должен был наказать ее, но не разводиться.
Личные и имущественные права супругов обусловливались главенством отца и мужа в семье, что определялось всем укладом жизни Древней Руси. Положение женщины в обществе зависело от социального положения ее отца или мужа: церковные княжеские уставы говорят о жене и дочери "великих бояр", "нарочитых людей", "простой чади". Вплоть до 1926 года по русскому праву супруги имели раздельное имущество и брак не создавал общей совместной собственности супр