Диалог Платона "Кратил"
Информация - Иностранные языки
Другие материалы по предмету Иностранные языки
?ься назвать лошадь „человеком", и наоборот. Подобно тому, как орудие должно соответствовать своему назначению, так слова должны соответствовать вещам, которые они называют; они, следовательно, имеют с самого начала определенную верность; создавать новые слова может не всякий, а только тот, кто это умеет и знает природу вещей. Один же из основных доводов тех людей, которые, подобно Гермогену, рассматривают связь между именем и именуемым предметом как чисто условную, состоит в том, что одно и то же значение может передаваться словами, резко различающимися между собой по своей звуковой форме. Сократ парирует этот довод, указывая на то, что слово, помимо своего значения и своей звуковой формы, обладает, еще одним свойством, которое сам Платон называет идеей слова, образом слова и которое мы бы назвали, основываясь на разъяснениях Платона, внутренней формой слова. Стремясь выявить, каким образом наименование может отражать природу явления, Сократ обращается первоначально к именам собственным: Разве можно признать случайным, что сын Гектора, сын царя, называется Астианакс? Это имя состоит из двух частей - город и царь - и вполне подобает царскому сыну. Само имя предводителя троянцев Гектора значит, собственно, Держатель (от глагола иметь, держать), и оно вполне соответствует происхождению Гектора и тому положению, которое он занимает. Астианакс и Гектор - два имени, совершенно различные по своему звучанию, но и то, и другое внутренне связано с понятием повелитель, царь. Перед нами ясный пример, показывающий, как различные по звучанию слова могут (каждое по-своему) отражать природу одного и того же явления. Иначе говоря, слова, различающиеся по звучанию, могут иметь одинаковую или сходную внутреннюю форму. Итак, главный аргумент сторонников теории об условной связи между вещью и ее наименованием - наличие синонимов - может быть, по-видимому, отвергнут. Ведь мы нашли уже некий образец, следуя которому можно в самих именах отыскать подтверждение того, что не произвольно устанавливается каждое имя, а в соответствии с некоей правильностью.
В дальнейшем изложении Сократ, подвергая этимологическому анализу многие десятки слов, вскрывает их внутреннюю форму, показывает мотивированность наименований, обнаруживает связь между звучанием слов и природой обозначаемых ими предметов. Но чем дальше, тем в большей мере читателю становится ясным, что если не во всех, то в очень многих случаях Сократ делает это не всерьез, он явно подсмеивается, шутит, да он и не скрывает своего отношения к этимологизированию, а заявляет о нем прямо. На просьбу Гермогена объяснить, что представляют собой имена Диониса и Афродиты, Сократ отвечает, что исследовать имена этих богов можно ради забавы, ведь забавы милы и богам. Для Платона не мог быть скрытым тот факт, что этимологизирование оставляет широкий простор для всякого рода произвольных толкований и пустых домыслов; этимологическая часть диалога, несомненно, заключает в себе некоторые элементы пародирования современных Платону методов этимологического анализа. Таким образом, уже тут читатель диалога оказывается в трудном положении: остается неясным, поддерживает ли Сократ мнение Кратила о наличии внутренней связи между значением слов и их звучанием, или же он только делает вид, что поддерживает это мнение, в действительности же он его высмеивает.
Итак, очень многие слова греческого языка Сократ пытается объяснить иногда в шутку, во многих случаях, по-видимому, всерьез, исходя из других слов этого же языка. Однако такого рода объяснения нельзя продолжать до бесконечности. Рано или поздно в процессе анализа мы неизбежно столкнемся с такими словами, которые ни к каким другим словам данного языка не восходят. Здесь Платон приходит к важнейшему разграничению между первичными, непроизводными словами (первые слова) и словами производными (позднейшие слова). Ясно, что позднейшие слова были образованы тем или иным путем из первых слов.
Сократ высказывает мысль, что эти первые имена возникли в результате подражания. С некоторыми звуками, по мысли Сократа, ассоциируются представления об определенных качествах, и эти ассоциации могли послужить исходным пунктом для образования слов (например, звук r выражает движение в таких словах, как porj - течение). Как видим, Платон здесь подходит очень близко к тому, что в современном языкознании называется звуковым символизмом, проблемы которого волнуют умы лингвистов и в наше время.
В заключительной части диалога Сократ уже прямо говорит о своем скептическом отношении к точке зрения Кратила, согласно которой имена находятся в полном соответствии с именуемыми предметами. Даже те имена, в которых мы такого соответствия не обнаруживаем, говорит Сократ, могут удовлетворительно служить людям для их общения между собой. Из постулируемого Кратилом полного соответствия между предметом и его наименованием следует, что познание имени есть прямой путь к познанию вещи. Сократ выражает свое решительное несогласие с этим мнением: Так вот, узнать, каким образом следует изучать и исследовать вещи, это, вероятно, выше моих и твоих сил. Но хорошо согласиться и в том, что не из имен нужно изучать и исследовать вещи, но гораздо, скорее, из них самих. Таков итог долгих рассуждений на тему о соотношении между именем и обозначаемым предметом.
У читателя диалога может создаться впечатление, что Кратил по существу сочинение деструктивное, критическое, что главная