Гуманистическая ориентация в психотерапии: Карл Роджерс и клиент-центрированный подход
Информация - Психология
Другие материалы по предмету Психология
ый, интересный, значимый. Хорошая жизнь, я уверен, не подходит для человека малодушного, она требует расширения и роста в направлении раскрытия собственного потенциала. Для этого необходимо мужество. Это означает, что нужно быть в потоке жизни.
Роджерс, как до него Маслоу и, в некоторой степени, Олпорт, хотел, чтобы человек обращал взор к тому, чем он может быть. По Роджерсу, это означает жить насыщенно, полностью осознанно, полностью ощущать человеческое бытие - короче, полноценно функционировать. Роджерс был уверен, что полноценно функционирующие люди будущего сделают очевидной и умножат присущую природе человека доброту, которая столь существенна для нашего выживания (19).
17. Группы встреч
Роджерс отстаивал мнение о том, что все люди, независимо от того, являются они экспертами или нет, обладают врожденными терапевтическими способностями. Закономерным было увлечение Роджерса работой с группами встреч. Все группы встреч стремились создать климат психологической безопасности и поощряли у своих участников непосредственное проявление чувств и реакцию остальных на эти чувства. Лидер нес ответственность за установление и поддержание в группе общего настроения и сосредоточенности. Базовые теоретические понятия, применявшиеся Роджерсом в индивидуальной терапии, использовались им и при работе с группами.
В работе Карл Роджерс о группах встреч описано большинство феноменов, проявляющихся в течение нескольких дней групповой деятельности. Несмотря на периоды неудовлетворенности, неясности и тревоги, возникающие в процессе работы группы, каждый из этих периодов приводит к более открытой, менее скованной обстановке, создает атмосферу открытости и доверия (6). Группа встреч... является одним из самых успешных изобретений современности, она помогает справиться с ощущением нереальности, обезличенности, дистанции и изолированности существования, встречающемся у большого количества людей (6). В большинстве случаев группы встреч, как предполагается, способствуют проявлению скрытых механизмов, позволяющих одному человеческому существу помочь другому. Благодаря работе Роджерса и других психотерапевтов, опыт терапии в небольших группах считается теперь одним из путей развития личностных способностей, развития навыков консультирования, мотивации и помощи людям. Такие группы дают возможность их членам пережить необычайно интенсивный личный опыт (6).
Роджерс пишет: Когда я вижу людей, сближающихся друг с другом в процессе терапии, я начинаю верить, что на фундаментальную человеческую природу действительно можно положиться, ей можно доверять. Я многократно обнаруживал в терапии, что нет нужды давать дополнительную мотивацию положительному или конструктивному изменению. Это существует в индивиде. Другими словами, если мы сможем высвободить то, что в человеке является самым фундаментальным, то это будет конструктивным (5). Он будет становиться реалистичным в хорошем смысле, как в отношении того, что происходит внутри него, так и в отношении мира, и я думаю, он будет становиться также более социальным, просто потому, что один из элементов, который он не может не актуализировать в себе - это потребность и стремление к более близким отношениям. Человек действительно должен стремиться к тому, чтобы пo-настоящему высоко себя оценивать или нравиться себе, если он стремится к здоровому и полезному самоутверждению (17).
Роджерс продолжает: когда человек выражает нечто личное, он (или она) оказывается выставленным на всеобщее обозрение и ранимым, и что это весьма рискованный опыт. Во многих случаях терапевты оказались довольно неопытными и в действительности совершенно незнакомыми со слушанием без оценивания. Их реакции были исполнены советов, собственного опыта, интерпретаций поведения - всего, кроме эмпатического слушания, которое они пытались практиковать. Было совершенно ясно, что быть по-настоящему услышанным, услышанным без оценки, - это событие редкое. Люди изголодались быть услышанными без осуждения и интерпретации, такими, какие они были. Опыт участия в триадах оказался очень ценным и отрезвляющим уроком для всех заинтересованных участников, свидетельством того, что, хотя они читали о слушании, рассуждали о нем, преподавали его, в действительности они его никогда не проделывали!. В последний день участница триады сказала со слезами в глазах: "То, что было в группе, не было терапией. Эти четыре дня были бытием с вами. Теперь я знаю, что жизнь имеет смысл. Моя жизнь имеет смысл. В первый день именно она говорила: "Я чувствую безнадежность. Никто не может помочь мне, даже я сама" (7). Ей чуть более тридцати, она профессионал, прекрасно работает и явно успешно строит свои отношения с коллегами и своей семьей. Однако она жила с ощущением внутреннего отчаяния, чувствуя, что жизнь должна иметь больше смысла, нежели каждодневная рутина и соответствие ожиданиям и нуждам других людей, но, как и большинство членов интенсивной группы (особенно женщин), она не могла найти способа реализации даже небольшой части того предназначения, к которому она страстно стремилась, - предназначения испытать радость и цель в жизни. Она была изумлена интенсивностью своего слушания: в этот момент для нее не существовало ничего, кроме внутреннего мира клиента. "Это был самый прекрасный опыт в моей жизни", - сказала она о времени, проведенном в триаде. В четвертый день она почувствовала, что в каком-то смысле стала новым человеко?/p>