Грендель — диалектика образа: синтез философии и поэзии (к вопросу о проблематике романа Д. Гарднера «Грендель»)
Статья - Литература
Другие статьи по предмету Литература
?ошо контролирует свои эмоции, а, может быть, настолько уверен в себе, что его поведение создает впечатление неестественной механистичности. В последних двух главах романа, где идет речь о Беовульфе, он нигде не назван по имени. Гарднер делает это умышленно: это еще один прием, позволяющий автору соотнести образ Беовульфа с образом времени, поскольку время изначально безымянно.
Только в часы последнего пира Грендель наконец постиг настоящий смысл героизма. Определение Унферта, которое он, скорее всего, позаимствовал из какой-нибудь песни Сказителя, оказывается верным: Героизм нечто большее, чем просто благородные слова. Внутренний героизм вот в чем дело. Только в жизни героя мир перестает быть бессмысленным (С. 386387), но Грендель никак не мог воспринять его смысл, пока оно оставалось репликой откровенно комического персонажа. Как только живой иллюстрацией к этой формуле оказался не Унферт, а Беовульф, все встало на свои места. Эти слова связались у Гренделя с представлением о героизме, которое он составил себе, наблюдая поведение Вальтеов и Хродгара: истинный героизм это способность твердо и мужественно следовать избранному пути.
Время пришло (С. 388). Возбуждение, восторг и страх переполняют душу Гренделя, когда он, наперекор здравому смыслу, но, подчиняясь неодолимой власти своей судьбы, вступает глубокой ночью в чертог Хродгара. Беовульф, сражаясь, не столько говорит с Гренделем, сколько произносит слова, мифологизирующие происходящее. Его речь подобна заклинаниям. Все его поведение напоминает обряд, он совершенно безличен, как время.
Понимание Беовульфом сущности Гренделя и то, как дракон определяет его предназначение, во многом совпадают. Такое сходство возможно благодаря наличию единой общей идеи, с одной стороны, лежащей в основе восприятия мира у дракона, а с другой стороны, определяющей мифическую сущность образа Беовульфа, идеи времени.
Силой, убивающей Гренделя, Беовульф называет время, которому дает четкое определение: Время это разум, рука творящая (пальцы на струнах, мечи в руках героев, деяния, глаза королев). Этим я убью тебя (С. 390). Слушая шепот Беовульфа, Грендель сразу же отмечает сходство с концепцией дракона: Раньше меня уже предавали подобными речами (С. 390). Грендель является условием существования человеческого общества, но для того, чтобы выполнить свою задачу в полной мере, на каждом этапе развития сущность, олицетворяющая это условие, должна (когда наступает ее время) преодолеваться, то есть уничтожаться. Эта сущность вдохновляет Сказителя и придает его песням большую убедительность, требует появления героя-избавителя, учит ценить жертвенность и красоту женщин.
Важно отметить, что образ Беовульфа в последней главе романа, изображающей его поединок с Гренделем, полностью соответствует закрепленному в сознании Гренделя образу дракона: рука мощная, как челюсти дракона, огненные крылья за спиной, выдыхает пламя (С. 389, 391). Отчасти это связано с тем, что Беовульф единственный кроме дракона, кто вызывает ужас и смятение у Гренделя. Главная же причина в том, что Беовульф это образ времени; времени, которое является основой и сутью всех размышлений дракона. Дракон, как и Беовульф, находится в иных отношениях со временем, оба они в той или иной мере порождения времени, и именно идея времени объединяет их в сознании Гренделя.
С философской точки зрения (в романе с драконьей) Беовульф и Грендель равно находятся вне нравственности, так как лишены возможности выбора, поскольку роли их заранее определены. Другое дело Поэзия, та, доступная смертным форма связности мира, в которой невозможны вненравственные суждения и образы (Гарднер последователен: раз Сказитель гениален, значит его творчество морально), в которой Беовульф великий воин, защитник людей, а Грендель непредсказуемая, иррациональная, чуждая, злая сила, которая в определенный момент времени преодолевается с помощью героя.
Беовульф и Грендель равно трагические фигуры. Их поединок предопределен роком и заранее известно, что Беовульф должен победить, а Грендель должен погибнуть. Причем исход битвы до того, как она завершится, для всех людей и для них тоже представляется непредсказуемым (поскольку будущее скрыто от смертных). Это является причиной двойственности восприятия Гренделем как сражения, так и результата. Умирающий Грендель неутомимо цепляется за второе толкование ситуации: С бедным Гренделем произошел несчастный случай. Такое может быть с каждым (С. 392).
Грендель добровольно приносит в жертву свою жизнь ради правильного осуществления предвечного замысла (если нет чудовища, то нет и героя). Отсутствие выбора, как мы видим, вовсе не отменяет добровольность. Принесение себя в жертву является следствием осознания своей ответственности и представляет собою высокий нравственный подвиг. В умирающем сознании Гренделя рождается неоднозначная, но вселяющая надежду мысль: А не радость ли я ощущаю? (С. 392). Гарднер выделил эти слова курсивом. Возможно, по мнению автора, Грендель сомневается в своих чувствах потому, что ощущение радости особого рода радости как отрадного чувства душевного удовлетворения, связанного с выполнением долга ему фактически не приходилось испытывать, и поэтому он не уверен, радость ли это.
Список литературы
Гарднер Д. Ч. О моральной ответственности литературы. // Писатели США о литературе. М., 1982. Т. 2, С. 389.
Липинская А. А. Роман Джона Гарднера Грендель в контекс?/p>