Гендерные стереотипы
Информация - Психология
Другие материалы по предмету Психология
?, - видовыми (В. Н. Телия, 1996, с.261). На наш взгляд, в картине мира, создаваемой русской паремиологией, присутствуют два не иерархичных по отношению друг к другу концепта - женщина/баба и мать.
Концепт женщина/баба, в большом количестве случаев коннотирован отрицательно и близок к семантическому полю зло, опасность.
В особенности это относится к словам баба/жена.
Так, жена чаще злая, чем добрая (соответственно 61 и 31 единица):
Злая жена сведет с ума
Всех злыдней злее злая жена
единиц допускают возможность существования добрых и злых жен:
Добрая жена - веселье, а худая - злое зелье
Андроцентричное Я языка наделяет женщину рядом прототипических черт, создающих негативный стереотип:
. Слабый и нелогичный ум и инфантильность в целом, отнесение к категории не вполне дееспособных лиц:
Бабьи умы разоряют домы
Волос длинный, а ум короткий
И баба смекает, что ребенка качает.
О деле, требующем рассудка, говорят Это тебе не веретеном трясти, (имплицируется понятие женская работа ума не требует).
Пословиц, констатирующих недостаточность женского ума, обнаружено нами 35; положительную оценку дают 19 пословиц. Вздорность и взбалмошность как следствие нелогичности, то есть умственной недостаточности, констатируют 66 единиц. Поэтому, несмотря на наличие высказываний, высоко оценивающих женский ум (Кум говорит наобум, а кума - бери на ум; Женский ум лучше всяких дум), прототипической чертой является все же ограниченность женского интеллекта. Эта черта показана В. Н. Телия на материале фразеологических сочетаний русского языка (Телия, 1996, с. 267). В русской паремиологии это не просто констатация факта, но часто и прескрипция: женский ум, даже если он есть, - явление нетипичное, и, видимо, нежелательное:
Умную взять - не даст слова сказать.
Грамотницу взять, станет праздники разбирать
. Вздорный и непредсказуемый нрав:
Ехал бы прямо, да жена упряма.
Где две бабы, там судел (схватка), где три - там содом.
. Опасность, коварство:
Не верь жене в подворье, а коню в дороге
Жена ублажает, лихо замышляет.
. Болтливость.
Языком метет, что коклюшками.
У баб только суды да ряды.
В этой связи процессу женского говорения приписывается малая ценность. Примечательно, что сочетание слов баба/женщина и говорить практически не встречается. Женщины брешут, метут языком, бредят, талдычат, врут, сплетничают:
Не утерпела баба, провралась!
Поехала кума трубить по городу
. Женщины и женская деятельность противопоставлены мужчинам и мужской деятельности как правильное и неправильное. Оппозиция правое - левое как правильное и неправильное, норма и отклонение, свойственная многим культурам, явственно прослеживается и в русской паремиологии. Основная сема здесь - нелепость, неправильность женского поведения:
Муж в дверь, а жена в Тверь.
Мужичий ум говорит: надо; бабий ум говорит: хочу.
Примечательно, что пословицы этой группы в большинстве случаев выражают вполне логичное намерение в первой части и неудачный результат во второй:
Ладили баба в Ладогу, а попала в Тихвин
Разголосилась баба по чужому покойнику.
Присутствует также модель: мужчина/муж совершает действие А, баба/жена совершает действие Б, где А - важное или тяжелое дело, Б -
Обобщая рассмотрение материала, можно заключить следующее:
. Андроцентричность в русской паремиологии имеет место. Наиболее четко она выражена пословицах и поговорках, отражающих мужской взгляд на мир и в главенства мужчины. Однако образ женщины на аксиологической шкале коннотирован отрицательно далеко не всегда. Можно говорить скорее о тенденции, чем об однозначно негативном отношении. Отрицательные стереотипы-прескрипции в русской паремиологии предлагаются для концепта жена/баба, а не для концепта мать. Четкое неприятие имеет место лишь в отношении процесса женского говорения. Он коннотирован практически только отрицательно.
. Наличие женского голоса и женского мировидения в картине мира, создаваемой русской паремиологией, неоспоримо. На наш взгляд, картина мира, отражаемая женским языковым Я передает не природные, имманентные женщине области действительности, а показывает, в каких сферах общественной жизни и социальных институтах участие женщины допускалось и в какой степени. Женский голос, в котором преобладают печаль, выбор из двух зол меньшего, страдание, но и эмоциональность, гуманность, лишь подчеркивает неудобство для женщин этой вынужденной замкнутости в узкой сфере социальных рестрикций. Вместе с тем имеет место решительность, проявление своей воли.
. Установленные факты позволяют заключить, что тезис феминистской лингвистики об андроцентричности любого языка, функционирующего в патриархатном или постпатриархатном обществе, на материале русского языка в части его паремиологии подтверждается. Однако Женский голос в ней наряду с общечеловеческой перспективой также не является маргинальным и свидетельствует об определенной самостоятельности женщин даже в столь давний период. Этот факт находит подтверждение и на историческом материале (Пушкарева, 1989; Человек в кругу семьи, 1996; Михневича, 1990/1895). Так, Михневич показывает, что даже в период теремной культуры крестьянка и вообще женщина низшего общественного слоя на Руси никогда не была теремной затворницей и жила в совершенно иных бытовых условиях, чем те, полумонастырские и полугаремные, в какие была поставлена московская боярыня или холеная купчиха богатой гости?/p>