Внутренний человек в русской языковой картине мира
Информация - Разное
Другие материалы по предмету Разное
психологии от философии, ее оформление в самостоятельную научную дисциплину произошло достаточно поздно.
Началом собственно научного этапа в познании внутреннего мира человека следует считать 2-ую половину ХIХ в., точнее - 1879 год, время открытия первой экспериментальной психологической лаборатории В. Вундта. С этого момента наука о самом сложном, что пока известно человечеству [СПП, с. 585], - о душе (существование которой не удается научно обнаружить и доказать либо опровергнуть) или, говоря по-другому, о психике, такой же эмпирически неуловимой, - получает свой официальный статус в ряду научных дисциплин, начинает мощно развиваться, вырабатывать оригинальные методы исследования неуловимого, накапливая богатый фактический материал и обогащая культуру своими представлениями о внутреннем человеке. Бурное развитие психологии в конце ХIХ ХХ вв. привело к осознанию сложного устройства человеческой психики, в которой помимо сознательного (представлений, имеющихся в нашем сознании, нами воспринимаемых, помогающих скоординировать поступок индивида относительно требований окружающего мира), локализуется бессознательное глубинный слой душевной организации, основанный на неосознаваемых влечениях-инстинктах (либидо, танатос и т. п.). В сферу интереса ученых попали разнообразные факты, закономерности и механизмы психики, в том числе и аномалии измененные состояния, редкие психические заболевания типа порфирии, или вампиризма, так называемого оборотничества. Появились многочисленные научные гипотезы о многомерности мозга, сохранившего черты пройденных человеком формаций (см.: Смирнова И. Многоликая память // Наука и религия. 2001. № 10.).
Наука и литература шли к познанию внутреннего человека каждая своим путем, используя свои оригинальные инструменты для проникновения в сферу психического: психология - экспериментальные методики, аппаратуру, литература - авторскую фантазию и интуицию, самонаблюдение, - обнаруживая, однако, при этом определенные точки соприкосновения. Одна из них проблема поиска адекватных задачам науки и литературы средств и способов языковой репрезентации концептуальных моделей внутреннего мира человека, его изображения.
Психологическая наука, выработавшая свой терминологический аппарат, стала перед необходимостью, подобно литературе (которая не может ограничиться возможностями собственных композиционных средств и приемов), использовать для сообщения о психическом средства языковой образности и непрямых номинаций, помогающие представить его в реально подобных формах, преодолевая таким образом разобщение человечности и научности (выражение П. Флоренского). Мысль о том, что метафорическое изложение человеческого знания (в котором важна именно образность, антропометричность, факт картинного сопоставления гетерогенных явления) придает науке истинную ценность, стала очевидной с приходом науки неклассической (1-я половина ХХ в.), а особенно постнеклассической (2-я половина ХХ в.). Тогда были переосмыслены вопросы о субъективности и истинности человеческого знания, реабилитировано понятие образа, имевшее в классической науке дурную славу по причине того, что безосновательно считалось, будто научная картины мира это калька, копия, дубликат мира. Глобальной задачей нашего времени стало, как определяет гносеология, придание человеческого лица, человеческого измерения всему тому, что создал творческий гений человек, в том числе науке [Деменский, 2000, с. 73]. И в этом смысле научная мысль в своем стремлении быть ближе к человеку оказалась близка христианской антропологии: Речь к человеку и о человеке… может вестись только на человеческом языке, на языке человеческого мышления и чувства (А. Кураев).