Этногенез и основные факторы этнической эволюции
Статья - Философия
Другие статьи по предмету Философия
талости культур может быть как слишком благоприятный климат, так и слишком суровый. И действительно, большое число культур, которые мы считаем "отсталыми" [38], находится как на территориях наиболее благоприятной тропической зоны, так и в суровых условиях Крайнего Севера. То же отмечает и Ортега-и-Гассет: "Можно сформулировать закон, подтвержденный палеонтологией и биогеографией: человеческая жизнь расцветала лишь тогда, когда ее растущие возможности уравновешивались теми трудностями, что она испытывала. Это справедливо и для духовного, и для физического существования. Касательно последнего напомню, что человек развивался в тех областях Земли, где жаркое время года уравновешивалось нестерпимо холодным. В тропиках первобытная жизнь вырождается, и, наоборот, ее низшие формы, как, например, пигмеи, вытеснены в тропики племенами, возникшими позже и на более высокой эволюционной ступени" [24, с.91-92]. Средиземноморская тропическая зона явно выпадает из данной закономерности, но здесь свою организующую роль сыграли постоянные социальные "вызовы", в этом весьма густонаселенном регионе.
Конечно же, очень многое зависит от потенциала этноса, поэтому одни и те же вызовы могут как уничтожить один этнос, так и стимулировать к развитию другой. Если этнос сталкивается с неожиданно усиливающейся волной социальных "вызовов", после длительного периода затишья, тогда он может и не успеть мобилизовать защитный потенциал, т.е. восстановить требуемую пассионарную активность. Если же этнос реликтовый, тогда ни при каких условиях он не сможет ответить на серьезные социальные "вызовы", сохранив основу собственной этнической культуры, т.е. сохранившись, как народ.
С. Лурье в одной из своих работ приводит интересный пример с самоидентификацией армянской диаспоры в Ленинграде во время Карабахского конфликта [89]. До этого, трагического для армянского народа, впрочем, как и для азербайджанского, периода члены армянской общины в Петербурге в целом считали себя фактически русскими и не отделяли себя от русской культуры. После конфликта их национальное самосознание резко возросло. Большинство из них после окончания конфликта вновь ушло "в русские", и более того, даже многие из тех армян, которые недавно мигрировали в Россию, так же охотно принимают русскую идентичность. Как считает Лурье, в последние годы вопрос идентификации был насильственно навязан внешним окружением, поскольку армяне были отнесены к "лицам кавказской национальности" со всеми вытекающими последствиями. От себя лишь добавим, что армянский этнос весьма антропологически и культурологически полиморфен. Русскую идентичность с легкостью принимают только те армяне, которые имеют более глубокие чувственно-идеациональные корни (см. ниже), т.е. находятся на более близкой к русскому этносу фазе развития, а именно такой антропологический тип армян, главным образом и живет в Санкт-Петербурге. Лурье задается вопросом: "Как они так молниеносно выбрали наиболее адекватную линию поведения, связанную с сегодняшними общеэтническими интересами? И наконец, почему, когда их роль была сыграна, не стали дальше "эксплуатировать" свою этничность, а просто перестали интересоваться жизнью общины?". Нетрудно убедиться, что, взяв за основу исследования динамики уровня этнического самосознания и межэтнических конфликтов "принцип компенсации энтропийного возмущения", найти ответы на все эти вопросы будет несложно. Не в этом ли сокрыты истинные причины такой, казалось бы, иррациональной межэтнической враждебности? Н.Я. Данилевский писал, что враждебность эта "лежит в неизведанных глубинах тех племенных симпатий и антипатий, которые составляют как бы исторический инстинкт народов, ведущий их (помимо, хотя и не против их воли и сознания) к неведомой для них цели" [90, с.52].
Таким образом, этносы, как и биологические виды, развиваются, совершенствуя внутренние механизмы поддержания неравновесности, с целью компенсации разрушительного влияния хаоса. Если тщательно проанализировать роль хаоса в прогрессивном развитии общества, тогда, вероятно, этим можно объяснить причину цикличности развития цивилизаций, этносов или же финансовых либо аристократических династий. Цивилизация, отвечая на "вызов", невольно ускоряет свое развитие, если вызов не настолько силен, чтобы разрушить ее. Формируя достойный "ответ", она фактически нейтрализует влияние хаоса, стимул пропадает, и она деградирует. Деградация приводит к распаду, в результате роль хаоса вторично возрастает, и на руинах старого колосса вырастает новый. Как это случилось с Римской империей, которую погубило собственное могущество, породившей две могущественные империи Франкскую и Византийскую.
В чем же причина наметившейся в последние время опасной тенденции обострения межэтнических конфликтов? Казалось бы развитие процессов глобализации (развитие массовых коммуникаций, создающих эффект одновременности и сопричастности событий, участившиеся миграции людей, развитие транснациональных экономических и политических институтов, развитие единой массовой культуры) должно вроде, напротив, способствовать межэтнической интеграции. Однако именно поэтому имеет место, наряду с интегративными процессами, также и прямо противоположная тенденция. Включаются естественные механизмы отрицательной обратной связи, механизмы сохранения постоянства и устойчивости. Ведь, по сути, национальные и конфессиональные движения есть след