Экология культуры
Методическое пособие - Культура и искусство
Другие методички по предмету Культура и искусство
количественном плане) об обмене деятельностью, в частности, между сферой производства (материального или духовного), с одной стороны, и сферой потребления - с другой. Называть ли это обращением? И какая из функций прежних денег сохранится в этих удостоверениях? Есть о чем подумать - и сейчас, и лет так через сто - полтораста; не будем торопиться с категоричными выводами.
Выделение финансовой системы как самодовлеющей и даже господствующей в условиях частнособственнического общества способствовало смещению целей и задач экономики, упрощенно говоря, привело к погоне за деньгами, к получению денег как цели, причем любыми дозволенными и недозволенными средствами. Родились разнообразные формы преступной деятельности, включая те, которые признаются государством, ориентированным на развитие “рыночной экономики”, вполне законными или почти законными: ростовщичество, финансовые спекуляции, коррупция. Кто помнит историю “радикальных реформ”, начавшихся в прошлом веке в России, тот знает, что все это было, что все это есть. Что касается ростовщичества, то никакому Шерлоку не снились те проценты на кредиты, которые назначали коммерческие банки предприятиям, насильственно лишенным оборотных средств; чуть позже искусственное превращение денег в самый дефицитный товар помогло “радикал-реформаторам” обосновать “необходимость” грабительской приватизации в общенациональном масштабе. Результатом таких “реформ” стало то, что деньги из инструмента обращения превратились в самоцель, в инструмент господства над производством и потреблением: хозяева “больших денег” диктуют всему обществу, кто и сколько и чего имеет право производить и потреблять.
Аристотель еще в IV веке до н.э. заметил и оценил такое расщепление экономической деятельности на две существенно различные и даже в чем-то противоположные формы; он отказался признать общество с господствующим стремлением к обладанию деньгами таким, в котором действует настоящая экономика, и выдвинул особый термин для обозначения системы второго типа - хрематистика. Однако в современном капиталистическом обществе, где властвуют деньги и хозяева денег, финансовая олигархия, где максимальное приобретение денег служит приоритетным стимулом деятельности в сфере не только материального, но и духовного производства, существующую систему хрематистики именуют, вопреки Аристотелю, экономикой. В угоду финансовой олигархии были созданы и активно навязываются общественному сознанию разнообразные монетаристские концепции, обосновывающие приоритетное значение во всей экономической деятельности общества именно сферы обращения, а затем в обыденном сознании столь же насильственно (с помощью различных информационных технологий и, в частности, рекламы) насаждаются соответствующие представления, предпочтения и вкусы. В России начала 90-х годов прошлого века этим занималась пробившаяся к рычагам власти орда дипломированных жуликов (очень мягко поименованных тогда лаборантами, завлабами, мальчиками в коротких штанишках), предоставившая антисоциалистическому режиму Ельцина в качестве основы для формирования экономической политики концепции так называемой чикагской школы экономики и указания Международного валютного фонда, направленные на подчинение национальных экономических систем интересам мировой финансовой олигархии.
А ведь научная несостоятельность и практическая вредность, даже разрушительность этих концепций и планомерной дезориентации общественного сознания к тому времени были уже многократно зафиксированы в работах серьезных ученых, предупреждавших о непоправимых бедах, которые могут вылезти из брюха троянского коня монетаристских догм. Например, американский ученый Линдон Ларуш писал, что “серьезным недостатком монетарной теории является ее стремление представить различные формы ростовщичества как неотъемлемую составную часть экономической деятельности и доказать их незаменимость для экономики в целом” (Линдон Ларуш. Вы на самом деле хотели бы знать все об экономике? Шиллеровский институт - Украинский университет в Москве, 1992, с.137). Разрушительный характер “реформ”, осуществляемых на базе монетаристских догм и коварных советов Международного валютного фонда, был ярко продемонстрирован и трагически подтвержден печальным опытом ряда стран Латинской Америки. Например, Венесуэлы. “На момент начала реформ МВФ внешний долг этой страны составлял 29 млрд. долл. США. По прошествии 10 лет она только по процентам выплатила 32 млрд. долл., то есть сумму, превысившую внешнюю задолженность. Суммарный же долг страны возрос до 35 млрд. долл.” (см. Р.С. Сатуев, Д.А. Шраер, Н.Ю. Яськова. Экономическая преступность в финансово-кредитной системе. М., 2000, с. 109). Так что “мальчики в коротких штанишках”, несомненно знакомые с этим и другими подобными чудовищными фактами, вовсе не были безобидными невеждами, которых просто следовало сечь розгами, - это были нанятые мировой финансовой олигархией псевдонаучные мошенники, экономические диверсанты, разрушители отечественного производства и организаторы перевода большинства населения России на такую систему потребления, которая сопоставима с рационом узников в фашистском концлагере. Началось вымирание до нитки ограбленного народа России. Таковы оказались главные последствия насильственного перевода России с рельс экономического развития на бездорожье хрематистики.
Не будем проводить анализ соответствующих текстов великого философа Древней Греции - за нас э