Философская концепция А. С. Хомякова
Информация - Философия
Другие материалы по предмету Философия
ности постичь истину. Последние статьи Хомякова По поводу отрывков, найденных в бумагах И. В. Киреевского и О современных явлениях в области философии посвящены в основном гносеологической проблематике.
Стержневым принципом гносеологии Хомякова является тезис о том, что познание истины доступно только совокупности мышлений, связанных любовью, иными словами, только церковный разум является органом познания всецелой истины.
Свой тезис Хомяков развивает в процессе критики теории познания Канта, Фихте, Гегеля. При этом критика рассудочного познания практически сливается с критикой западной культуры, поскольку рационализм рассматривается как явление общекультурного характера.
Хомяков соединяет гносеологический подход с культурологическим экскурсом в историю, цель которого доказать бесперспективность философии отвлечённого разума.
Хомяков разделял мысль Киреевского о том, с Аристотеля начинается расщепление субъекта и объекта, самоутверждение индивидуального сознания. На развалинах аристотелевского метода возникло множество школ, выступающих под знамёнами эмпиризма, сенсуализма, идеализма или мистики. Все эти течения, достойные благодарной памяти мыслящего человечества, разрешились на время в остроумном, но мелком и сухом скепсисе Юма, который вызвал Канта, заявившего, что законы разума есть не что-то иное, как сам разум, сам человек.
Критическое изложение философии Канта, Фихте, Шеллинга предваряет развенчание панлогизма Гегеля. Для Хомякова вся германская философия продукт протестантизма, а Гегель завершитель протестантского рационализма. Развенчание гегелевской философии, которая iиталась квинтэссенцией западного культурного развития, имело для Хомякова идеологическое значение. В своё время отцы Церкви использовали наследие парипатетиков, стоиков и неоплатоников как философский материал для построения христианской философии. Аналогичный синтез намеревался осуществить Хомяков по отношению к западному рационализму. Прежде чем обосновать необходимость новых начал для философии, надо было определить состояние, в котором находилось философское движение в Германии.
Хомяков чётко определил уязвимость системы Гегеля как попытки создать мир из отвлечённой идеи, вывести всё из законов мышления. В статье По поводу отрывков, найденных в бумагах И. В. Киреевского он иронично характеризует рассудочную школу: Кант говорил, что мы вещи в себе знать не можем, Гегель говорил, что вещи в самой себе не существует, а существует только понятие. Гегель, - пишет Хомяков, - был обманут мнимым тождеством понятий и явлений. Для Гегеля вещь сознаётся и потому она есть в реальности. Для Хомякова вещь есть в реальности, поэтому она сознаётся или может быть осознана.
В философии Гегеля чистый разум рассматривается в качестве субстанционного деятеля абстрагированно от реальности. Автономия разума приводит к непроходимой пропасти между субъектом и объектом, так как изначально базируется на их принципиальном разделении. Область дорационального и внерационального не признаётся рационалистами бытиём в точном смысле этого слова. Рационализм с неизбежностью приходит к выводу, что бытие это порождение абсолютной идеи, а не абсолютная реальность. Устранение первичного внерационального бытия привело рационализм к обожествлению человеческого рассудка, к отрицанию онтологических предпосылок знания. Гегель ошибочно принял рассудок за разум и вынужден был признать в конце жизни, что чего-то недостаёт в его философии. Немецкому мыслителю, как iитает Хомяков, недоставало веры в Сущее как Творца мира, а не как в абсолютную идею. Отсюда у Гегеля противоречивость в толковании свободы. Гегелевская идея необходимости, пронизывающая мир, несовместима с идеей свободного выбора, значит ответственности и совести человека.
Критикуя рационализм, который, по существу, отождествляет бытие и мышление, Хомяков ещё менее благосклонен к его незаконному ребёнку - материализму. Гегелевская система, которая хотела обойтись без субстрата, дала плоды в материализме Фейербаха, где субстрат появляется в самой грубой его форме в форме вещества. В первом философском письме Ю. Ф. Самарину Хомяков отмечает, что мнимый реализм Фейербаха несостоятелен, поскольку приписывает веществу беспредельность, т. е. свойства всевещества. Мы получаем антиномию. Ограниченное безгранично, измеримое неизмеримо, ощутимое неощутимо, вещество не вещество. Антиномия применяется как способ философского обоснования, но при этом ни одна из противоположностей не имеет права брать на себя функцию целого. Следовательно, вещество не может выдавать себя за всемирный субстрат, и материализм, подвергнутый испытанию логики, оказывается бессмысленный звук.
Хомяков целенаправленно бьёт в слабое место материализма: сознание не может появиться из бессознательного, мышление не может быть следствием вещественного процесса. Если признавать мышление свойственным веществу, то в этом тождестве вещества и мысли положительное значение следует оставить за мышлением (поскольку понимание процесса происходит в области мысли), а отрицательное за веществом. Материализма есть одно преимущество: материализм представляет хоть какой-то субстрат, которого жаждала душа.
У Гегеля логика отождествлена с онтологией, сущее представлено в системе панлогизма; у материалистов сущее выст