Три лица русской интеллигенции: Радищев, Чаадаев, Сахаров
Статья - Культура и искусство
Другие статьи по предмету Культура и искусство
?вах нет решительно ничего общего, все там обособлено и все там шатко и неполно14. Подобная ситуация явилась следствием не столько нашествия варваров, которое прокатилось и через Запад, сколько отсутствия связи между верой и общественным развитием, между объединяющим идеалом религии и историей, понимаемой как сознательный путь к Царству Божьему: До нас же, замкнувшихся в нашем расколе, ничто из происходившего в Европе не доходило. Нам не было никакого дела до великой всемирной работы. И когда, затем, освободившись от чужеземного ига, мы могли бы воспользоваться идеями, расцветшими за это время среди наших братьев на Западе, мы оказались отторгнутыми от общей семьи, мы подпали рабству, еще более тяжкому, и притом освященному самим фактом нашего освобождения13.
За этим радикальным разоблачением, вызвавшим недовольство не только в правительственных кругах, но и среди самих интеллигентов, последовали репрессивные меры: труды Чаадаева были изъяты и запрещены, а сам автор был объявлен сумасшедшим. Вынесенный Чаадаеву приговор был достаточно мягким, однако он означал для мыслителя вечную ссылку. В действительности кара за его инакомыслие была более изощренной, чем могло показаться на первый взгляд. Печальная и самобытная фигура Чаадаева, писал Герцен в Былом и думах, резко отделяется каким-то грустным упреком на линючем и тяжелом фоне московской high-life16. Славянофил А. С. Хомяков добавлял: Но в такое время, когда, по-видимому, мысль погружалась в тяжкий и невольный сон, он особенно был дорог тем, что он и сам бодрствовал и других пробуждал17.
-----------------------------
13 Чаадаев П. Я. Философические письма. Полное собр. соч. и избранные письма. В 2-х тт. М.: Наука. Т. I. С. 330.
14 Там же. С. 327-328.
15 Там же. С. 331.
16 Герцен А. И. Былое и думы. Собр. соч. В 30 тт. М.: Изд. АН СССР, 1956. Т. 9. С. 141.
17 Хомяков А. С. Речь в заседании 28 апр. 1860 года//О старом и новом. М.: Современник, 1988. С.340.
Чаадаева называли то западником, то романтиком и консерватором, то аристократом и противником славянофилов с их одержимостью восточным православием и Византией. На наш взгляд, он стал наиболее полным воплощением всех свойств русского интеллигента той эпохи. Бесстрашный обличитель деспотического режима, трезвый наблюдатель российской действительности, убежденный сторонник обращения к идеалам для придания смысла повседневной жизни, Чаадаев все же был сыном своего времени. В его фигуре отражались противоречия, порожденные не столько образом мысли, сколько общественным положением.
В 1849 году Чаадаев пишет Хомякову, что Европа стала жертвой хаоса, выйти из которого она не в состоянии без помощи России. В подобной ситуации меры, предпринятые царем для подавления революции в Венгрии, вызывают у автора письма неподдельный восторг 18. В 1851 году, когда Герцен опубликовал за границей книгу, содержащую страстный панегирик создателю Философических писем (Du developpement des idees revolutionaries en Russie. Paris, 1851), тот обратился к начальнику тайной полиции с заявлением против безбожного автора этих совсем нежелательных похвал, еще раз подтвердив свою преданность императору. На вопрос племянника: Зачем такая безосновательная низость? Чаадаев ответил лишь: Надо ведь спасать свою шкуру 19. И все же описанные эпизоды не могут быть объяснены исключительно воздействием долгих лет репрессии на тех представителей старого поколения мятежных аристократов, которым чудом удалось избежать Сибири или эшафота.
С одной стороны, уже в Апологии сумасшедшего, созданной через год после первого Философического письма, Чаадаев утверждал: ... Петр Великий нашел у себя дома только лист белой бумаги и своей сильной рукой написал на нем слова: Европа и Запад; и с тех пор мы принадлежим к Европе и Западу Воспользуемся же огромным преимуществом, в силу которого мы должны повиноваться только голосу просвещенного разума, сознательной воли20. В этом пассаже Чаадаев касается проблемы сложного, неоднозначного, порой амбивалентного отношения русских интеллектуалов к Западу. Европейские идеи и представления зачастую терялись и исчезали в бескрайних и пустынных просторах России, которая, тем не менее, всегда оставалась открытой навстречу другим культурам и истинно новым достижениям человеческого разума.
С другой стороны, не следует забывать, что приведенные нами высказывания относятся к периоду, когда весна народов 1848 года уже завершилась. Поражение европейской революции не могло не повлиять на такого мыслителя, как Чаадаев, возлагавшего всю надежду на гармоничное развитие тех
-------------------------------
18 Чаадаев П. Я. Письмо А. С. Хомякову от 26.1Х.1849 г. //Ук. соч. Т. II. С. 224-226.
19 Berlin I. Op cit. Р.59.
20 Чаадаев П. Я. Апология сумасшедшего // Ук. соч. С. 527.535.
наций, которые самим ходом истории были поставлены в привилегированное положение. Теперь выяснилось, что путь их извилист, а будущее покрыто туманом. Оказавшись перед необходимостью выбирать между Революцией и Россией, Чаадаев мучительно пытался найти решение, которое позволило бы ему, сохранив в неприкосновенности собственные убеждения, представить благоприятный для России исход событий. Однако в конце концов он вынужден был признать свое поражение. Основные страны