Становление и компетенция конституционных (уставных) судов субъектов РФ

Дипломная работа - Юриспруденция, право, государство

Другие дипломы по предмету Юриспруденция, право, государство

° с достаточной четкостью и ясностью. В ходе особой процедуры суд стремится установить действительный смысл толкуемой нормы. Следовательно, акт толкования есть итог уяснения самим судом толкуемой нормы и разъяснение ее смысла заинтересованным субъектам.

Так, в Определении от 4 февраля 1997 года №14-О Конституционный Суд РФ следующим образом мотивировал свой отказ: Отвечая на вопросы, поставленные в обращении, Конституционный Суд Российской Федерации был бы вынужден выйти за рамки положений, содержащихся в пункте н части 1 статьи 72 Конституции Российской Федерации, что, по существу, означало бы создание новых правовых норм. Обращения о толковании Конституции Российской Федерации, предполагающие такую конкретизацию ее положений, которая фактически требует от Конституционного Суда Российской Федерации создания новых правовых норм, ему неподведомственны.

Правомочие конституционных (уставных) судов по официальному толкованию основных законов субъектов РФ одновременно налагает на них обязанность раскрыть действительную волю законодателя. Учитывая высокий уровень абстрактности конституционных норм, в сравнении с нормами обыкновенных законов, перед органами конституционной юстиции ставится весьма сложная задача. Интерпретация положения основного закона требует от конституционного (уставного) суда не только использования различных приемов толкования, но и изучения правоприменительной практики. Результатом толкования должна стать полная определенность смысла конституции (устава). Вместе с тем интерпретация нормы - это конкретизирующее суждение о норме, выражающее новое знание. В текстуальном плане интерпретация более развернута, чем толкуемая норма.

Конструкция толкования должна включать такой обязательный элемент, как пределы толкования. Установление пределов толкования необходимо для того, чтобы не допустить подмены законодателя при интерпретации правовых норм, не выйти за рамки собственно уяснения и разъяснения смысла нормы. Как верно указывают исследователи, в процессе толкования правовой нормы происходит наделение ее собственным смыслом толкователя, или соавторство, соправотворчество, что в некоторых случаях может привести к коренному изменению смысла закона, то есть смысла, который вкладывал в него законодатель. Как чтение литературного текста произведения осуществляется в контексте внутреннего мира читателя, так и понимание нормативно-правового акта происходит в контексте внутреннего желаемого права толкователя, возникающего в конкретной жизненной ситуации. Таким образом, грань, отделяющая правотворчество от интерпретации, очень тонкая. Важно не переступить ее.

Распространенная ошибка, встречающаяся в законодательстве субъектов Российской Федерации, - это установление запрета расширительного или ограничительного толкования. В то же время использование этих видов толкования объективно обусловлено. Как отмечают исследователи, мысль закона может быть шире или уже ее буквального выражения в законе, и тогда буквальное толкование будет противоречить ее действительному смыслу. Толкование закона по объему, основанное на точном определении границ его действия столь же необходимо, как и всякая иная деятельность, связанная с правильным применением закона.

Однако толкование не вносит и не должно вносить изменений в действующую норму. Это все же формирование надлежащего понимания уже существующей нормы конституции (устава). Толкование должно объяснять то, что сформулировано в норме, а не создавать новые правила.

Вполне очевидно, что разъяснение органа конституционной юстиции распространяется на все возможные случаи применения толкуемых конституционных норм. Оно является обязательным для всех субъектов, подпадающих под юрисдикцию конституционного (уставного) суда, однако осуществляется в строгих рамках полномочий интерпретатора.

Следует отметить, что в большинстве субъектов Федерации официальное толкование основных законов осуществляют законодательные (представительные) органы государственной власти. Тем самым аутентичное толкование признается наиболее важным для создания правопорядка, ведь наиболее авторитетное разъяснение смысла норм конституции (устава) представляет законодатель как субъект, вырабатывающий и принимающий основной закон. В этом смысле аутентичное толкование представляет собой прямое, осуществляемое законодателем, разъяснение смысла норм.

Весьма примечательно то, что законодатели ряда субъектов Федерации, наделяя правом толкования конституционные и уставные суды, не определяют такое толкование в качестве официального. Однако даже конституционные (уставные) суды, обладающие правом официального толкования конституции, не создают в процессе толкования новые правила. Во-первых, это противоречит принципу разделения властей; во-вторых, упрощает процедуру изменения текста основного закона, создает возможность пересмотра решений законодателя; в-третьих, ставит постановления конституционного (уставного) суда в иерархии нормативных актов выше не только законов, принимаемых региональными парламентами, но и решений народных референдумов, проводимых в субъектах Федерации. Такой подход, реализованный на практике, означал бы отступление от конституционности, поскольку ни федеральная Конституция, ни конституции и уставы субъектов РФ не наделяют конституционные (уставные) суды правотворческими полномочиями (в том числе делегированны