Развитие политических отношений Канады и СССР в годы Второй мировой войны
Информация - История
Другие материалы по предмету История
кан, будущего Германии и других международных проблем. Это явилось еще одной причиной для формирования собственной оценки советской внешней политики, чтобы сравнить ее с английской и американской. В июне 1944 года первый секретарь канадского посольства в Вашингтоне Э. Рейд подготовил меморандум Современные признаки советской политики (Recent Indications of Soviet policy)3. В нем он суммировал взгляды Государственного Департамента США и добавил собственную оценку ситуации. Его работа начиналась с сообщения о Советском Союзе. Тем временем канадский посол в Москве Д. Уилгресс также подготовил ряд детальных сообщений, в которых проанализировал взгляды СССР на послевоенную внешнюю политику1.
В итоге канадский МИД пришел к единому мнению о том, что русские выступали за коллективную систему безопасности, при этом всегда хотели, чтобы в пределах международной организации типа Объединенных Наций к СССР обращались как к Великой державе. Наиболее важным моментом, отмеченным канадцами, было желание русских полного поражения Германии, а также требование принятия мер, которые препятствовали бы Германии иметь военную силу. Было также подчеркнуто, что Советы хотели возвращения к границам 1941 г. не с целью распространения коммунизма, а лишь по причинам безопасности страны. Другими словами, Москва не была заинтересована в распространение коммунизма, а лишь хотела всеобъемлющей коалиции правительств, которые бы включили в свой состав левые партии.
Даже А. Смит, третий секретарь в московском посольстве, позже ставший известным за его бескомпромиссные взгляды, остался оптимистически настроенным по поводу советской послевоенной внешней политики2. В июле 1944 г. он уверял своего коллегу Джорджа Игнатьева, что советские лидеры не имели намерения социализировать Польшу или вмешиваться в ее внутренние дела. По его мнению, Сталин хотел лишь безопасных границ и соседей, не настроенных враждебно к СССР.
В отличие от Госдепартамента США и, в меньшей степени, Британского Министерства иностранных дел, в 1944 г. МИД Канады все еще довольно лояльно относился к внешней политике СССР. Помимо этого, он также видел перспективу послевоенного двустороннего канадо-советского сотрудничества особенно в области торговли. Кроме того, в июле того же года Кинг выразил желание в ближайшем будущем вести переговоры с США и СССР относительно проблемы суверенитета северных регионов. Премьер-министр все еще лелеял надежду на то, что Канада могла бы стать арктической связующей линией между Соединенными Штатами и Советским Союзом. Канада также ожидала, что СССР будет участвовать в переговорах по вопросу развития гражданской авиации в Чикаго в ноябре 1944 года. Но, как известно, никаких ответов на канадские предложения из Москвы не последовало.
Характерно, что СССР вообще предпочитал не распространяться относительно своей внешней политики. Канадские представители отмечали, что от советских чиновников они всегда получали лишь общую сухую информацию, не представляющую интереса и новизны. Ярким примером тому явилась официальная встреча И. М. Майского и Д. Уилгресса 13 марта 1944г1. Как свидетельствует источник, на этой встрече обсуждались вопросы о послевоенном устройстве мира. В отличие от советского, канадский представитель подробно раскрыл сущность взглядов своего правительства на международные проблемы. Д. Уилгресс отметил, что приоритет в обеспечении мира и безопасности должен принадлежать влиятельной международной организации, по принципам формирования похожей на ЮНРРА. Изложив свои позиции, канадский посол сделал оговорку о том, что его руководство не оспаривает право великих держав играть первую скрипку в мировом концерте, но при этом три державы должны считаться с фактом существования на земном шаре других стран, которые представляют собой силу второго порядка. Канада причисляет себя именно к такого рода государствам2. В ответ на вопрос Уилгресса о немецких репарациях И.М. Майский ответил, что советское правительство не приняло еще конкретных заключений, но в отчете Майский написал: Уилгресс пытался выяснить у меня, каков наш взгляд по данному вопросу, но я отвел эти попытки. На данной стадии нам еще рано раскрывать свои карты1.
Документы свидетельствуют о том, что к 1945 году канадский оптимизм по отношению к СССР сменился реализмом. После встречи большой тройки в Ялте в феврале 1945 г. М. Кинг посетил Вашингтон с тем, чтобы узнать о результатах конференции и будущих перспективах. Кроме того, на встрече в Вашингтоне премьер-министр был проинформирован, что испытание атомной бомбы пройдет в августе и, скорее всего, атомное оружие будет использовано против Японии. Премьер-министр был обеспокоен, тем что атомное оружие повлияет на отношения с русскими. Мне кажется, - сказал он президенту, - если русские позже узнают, что некоторые вещи от них были скрыты, будет несчастье2. Так же, как и его союзники, Кинг расценил Ялтинские переговоры как предварительные, следующим шагом должна стать встреча всех членов Объединенных Наций, намеченная на апрель 1945 г. в Сан-Франциско.
Выступая в Палате Общин 21 марта 1945 г., Кинг отметил, что выгоды, которые Канада может надеяться получить от полного участия в организации огромны. Представители Канады будут говорить ясным, сильным и единым голосом. По этой причине желательно, чтобы наша делегация в Сан-Франциско была широко представлена3.
Незадолго до открытия конференции в Оттаву поступили первые тревожные сообщения из Москвы