Англо-русское соперничество в Иране
Курсовой проект - История
Другие курсовые по предмету История
ым государствам вторгнуться в Персию и с его (договора) помощью поднять ее политическое значение и увеличить ее территорию" [35, с.89].
Опасаясь, как бы расширение английской территории не произошло за счет Ирана, шахские власти настояли на включении в договор статьи о том, что, "если одна из соперничающих партий предложит какую-либо провинцию в целях получения помощи, британское правительство не согласится на подобное предложение, а, приняв его, не овладеет этой частью Персии" [35, с.89]. Предложение данной статьи было не случайно. В ней отражен опыт шаха, полученный в результате вторжения английской военной экспедиции в Персидский залив в 1808 г. с целью оказать поддержку "некой партии". Провоцирование местных правителей и обращение последних за помощью англичане использовали неоднократно. Так, они "помогали" сеиду Сайду, паше Багдада и другим мелким шейхам и правителям района Персидского залива, и все они после этого стали вассалами англичан. Аналогичные действия практиковались англичанами и в отношении хорасанских ханов.
Гюлистанский мирный договор был ударом по английским планам подчинения Ирана. С целью не допустить роста влияния России и толкнуть шаха на новую войну с Россией англичане добились подписания 14 ноября 1814 г. нового англо-иранского договора. Благодаря ему Англия монополизировала внешнюю торговлю Ирана, шедшую в основном через Персидский залив, а также подчинила своему контролю весь район Залива. Этот контроль был установлен силой английского оружия, что противоречило ст. II и IX договора [30, с.127].
иран англия россия война
Окончательный договор узаконил пребывание английских вооруженных сил в Персидском заливе. По ст. II английский флот, базирующийся на острове Харк, "поступал в распоряжение шаха" и должен был оказывать помощь Ирану. Однако оговорки, включенные в эту статью, имели целью не помощь Ирану, а обеспечение интересов англичан. Так, содействие шаху флотом обусловливалось "осуществимостью" предприятия с точки зрения англичан, т.е. любое предприятие шаха в Персидском заливе оказывалось в прямой зависимости от их интересов [30, с.128]. Правда, та же статья запрещала английским судам входить в порты Ирана, "кроме случаев абсолютной необходимости", однако к таким случаям англичане могли причислить (и причисляли впоследствии) любые навязанные Ирану "визиты" и даже карательные экспедиции вдоль северного берега Персидского залива. Рассматривая эту статью договора, иранский историк Фаруги замечает, что таким путем англичане постепенно от роли партнера Ирана в районе Персидского залива перешли к роли арбитра [35, с.90]. С точки зрения автора данной работы, договор 1814 г. не являлся исходным моментом в процессе перехода от роли партнера к роли арбитра (этот процесс занял вторую половину XVII и весь XVIII в.), а официально закрепил за Англией положение единственной военно-морской державы в Персидском заливе. Уже в десятых годах XIX в. британский резидент выступал в роли третейского судьи во время междоусобий местных шейхов.
Англо-иранский договор 1814 г. содержал также статьи, касающиеся торговли, которая с начала XIX в. стала приобретать черты неравноправной.
Таким образом, англо-иранский договор 1814 г. подчинял английскому контролю внешнюю политику шаха и наносил серьезный ущерб политической независимости Ирана [30, с.112].
Подписание договора 1814 г. с Англией вселило оптимизм в настроения шахского двора. Усилению этих настроений способствовали также успехи иранских войск в войне с Турцией 1821-1823 гг., вызванной пограничными конфликтами. Несмотря на занятие иранскими войсками городов Баязид, Мосул, Киркук и др., заключенный после окончания войны в марте 1823 г. Эрзерумский мирный ирано-турецкий договор сохранил существовавшее до войны положение [17, с. 203]. Это объяснялось тем, что шах, готовясь к новой войне с Россией, старался не обострять отношения с Турцией.
Пытаясь опровергнуть Гюлистанский мирный договор от 12 октября 1813 года иранский шах Аббас-Мирза в июле 1826 года, при активной поддержке английской дипломатии, без объявления войны, вторгся в территорию Российской империи. Наступление оказалось неожиданным. Главнокомандующим русской армии на Кавказе в то время был генерал А.П. Ермолов, и в первое время война шла в пользу Ирана. Иранские войска захватили южную часть и двинулись в Восточную Грузию. Произошло вторжение в Карабах и в Талышское ханство. Пала Ленкорань, был осажден Баку, восстания охватили Азербайджан. Эриванский сардар занял Елизаветполь (Гянджу, или Ганджу; позднее Кировабад). Сам Аббас-Мирза начал осаду крепости Шуши - административного центра населенного армянами бывшего Карабахского ханства. Небольшой гарнизон крепости при помощи армянских добровольцев выдержал 40-дневную осаду.
Николай I получил известие о вторжении персов в Москве, где проходили коронационные торжества. Несмотря на недовольство, он попытался подбодрить А.П. Ермолова воспоминаниями об их встрече на маневрах в Вертю в 1815 году. В письме от 16 августа 1826 года государь писал: "Был бы Николай Павлович прежний человек, может быть, явился к вам, у коего в команде первый раз извлек из ножен шпагу; теперь остается мне ждать и радоваться известиям о ваших подвигах и награждать тех, которые привыкли под начальством вашим пожинать лавры" [38, с.226]. За неделю до этого, увидев среди представлявшихся ему лиц находившегося в отставке Дениса Давыдова, Николай Павлович спросил, может ли тот "служить в действительной службе". Получив, утв