Причины поражения Второй Тихоокеанской эскадры и ее роль в Русско-японской войне
Дипломная работа - История
Другие дипломы по предмету История
°дра не управлялась.
Очень странно, что Рожественский мог так ошибаться. Ведь он был первоклассный моряк и очень опытный, самое главное, У любого человека, более менее разбирающегося в истории флота, кораблях, могли возникнуть по этому поводу подозрения. Но даже если расчет адмирала был верен, и если случился кавардак по вине какого-то из средних судов, который в ответственейший момент оттянул - то и здесь командующему эскадрой нет оправдания. И прежде всего потому, что сам характер перестроения, когда три самых сильных корабля должны были подгадать между Суворовым и Ослябей, был по сути своей до предела ненадежен и формируемая линия буквально висела на тоненьких ниточках случайностей. Ведь случись малейшая поломка по машинной части, которая, кстати сказать была предельно изношена 1900 мильным переходом - все! Вместо линии ? куча. Вместо грозной армады, гигантская мишень для врага!
Почему Рожественский не скомандовал быстроходному 1-му отряду просто прибавить ход и просто вывести свой стреляющий борт из-за тени левой колонны? ? спрашивает в своей книге адмирал сэр Реджинальд Кастенс. Ведь никакой необходимости в формировании строгого кильватера не было. А некоторое поперечное отставание одной колонны от другой была бы даже желательно...! Сам же Рожественский так описывает момент перестроения: Когда 1 час 49 минут Суворов приведя на норд-ост 230, открыл огонь, Ослябя находился не на створе мачт Суворова, а несколько левее, сажен на 10, на 15. Поэтому я приказал поднять сигнал: 2-му отряду быть в кильватере 1-го.
Сажень 10-15... Казалось бы, мелочь, но эта мелочь изменяет устоявшуюся в наших умах картину радикальным образом! Оказывается, приведя на норд-ост 230, Суворов не вышел на линию курса Осляби. С умыслом или нет, но генерал-адъютант совершил как раз то, что и советовал ему задним числом, разумеется, сэр Реджинальд, именно он выдвинул 1-й отряд из-за тени левой колонны, сохранив между ними желательное поперечное расстояние в 10-15 сажен. Или, говоря по-другому, к моменту открытия огня русская армада представляла собой неправильную линию, но сильно растянутый по длине и сжатый по ширине уступ. Как видим, теперь легенда о вытеснении из строя Бородино и Орла есть не более чем легенда. При данном характере строя - растянутый уступ, эти суда просто не могли быть вытеснены. Кстати сказать, о вытеснении концевых 1-го отряда свидетельствуют только те, кто наблюдал их сзади - с борта Осляби, Сисоя, Наварина... Но те, кто смотрел на линию с мостиков Суворова (сам адмирал, Семенов, Леонтьев, пр.) никаких вытесненных судов не видели, что и естественно: Бородино и Орёл просто держали точный кильватер за своим головным. Да и сам адмиральский сигнал 2-му отряду быть в кильватере первому служит хорошим тому подтверждением - если бы Орёл и Бородино действительно оказались вне строя, то Рожественскому логичнее было поднять сигнал тина такому-то занять место в строю или что-то в этом роде.
Ну хорошо, - согласится читатель, допустим, вы правы. Но ведь вполне могло статься, что к 1 ч. 49 минутам концевой Орёл или даже Бородино не успели выйти из-за борта Осляби? Что ж, давайте предположим, что так и было. Допустим, что в самый момент по фалам Суворова взлетел адмиральский сигнал открыть сигнал; Орёл действительно был закрыт, и закрыт был полностью бортом Осляби, то башни доложили бы на мостик: Стрелять не могу. Мешает Ослябя!. Возможно ли, чтобы кто-нибудь из Орловских офицеров запамятовал бы о подобном эпизоде? Думаю, что вряд ли как правило, моменты такого рода врезаются в человеческую память на всю жизнь.
А потому давайте потревожим оставшихся в живых орловцев и начнем по старшинству. Старший офицер Орла капитан 2 ранга Шведе: В 1 час 50 минут с Князя Суворова был открыт огонь и поднят сигнал Иже. Вслед за тем, почти одновременно, открыли огонь: Ослябя, Император Александр III, Бородино и Орел и остальные суда нашей колонны. Почти одновременно! И совершенно и совершенно не упомянуто о каких-либо помехах. И слово колонна в единственном числе - значит, к моменту открытия огня перестроения закончилось.
Старший артиллерийский офицер лейтенант Шамшев: с поднятием на Суворове боевого флага мы могли открыть огонь по неприятелю...
Командир кормовой башни главного калибра мичман Щербачев: Броненосцы его последовательно поворачивают влево на нас и, следуя в кильватер Микасе, выстраиваются в одну колонну, ложась на параллельный с нами курс. Я смотрю на часы 1 ч. 50 минут. На циферблате стрелка начинает двигаться и показывает: пристрелка. Впереди слышны выстрелы, наш отряд вступает в бой. Как видим, о препятствиях стрельбе опять ни слова.
Но зато Щербачев - из кормовой башни, заметим! - отчетливо наблюдал на неприятельский поворот и Микасу. Следовательно, поле зрения ничего не закрывало. Вывод очевиден. К 1-му часу 49 минутам Орел вышел из-за борта Осляби и мог действовать всеми своими башнями, в том числе и кормовой. Значит, никаких вытесненных судов не было!
А вот теперь уже вернемся к Ослябе. Как свидетельствует не слишком разнящиеся в основных деталях показаниям многих очевидцев, корабль этот действительно замедлял ход, возможно даже стопорил его на некоторое время. Но тут нам полезно припомнить еще раз, что машинно-телеграфный стоп отнюдь