Предметные символы в романах Ч. Диккенса
Контрольная работа - Литература
Другие контрольные работы по предмету Литература
?ко ставят критики, у него очень много читателей, но сегодня его не будут равнять с высочайшими образцами мировой литературы или с другими творениями Диккенса. Написанный от первого лица, это самый сокровенный, или, как принято говорить, "психологический", роман Диккенса воссоздает жизнь по отголоскам и подсказкам памяти. С этой точки зрения роман сделан превосходно. Оглядываясь на прошлое, Дэвид постоянно вопрошает себя: вот, случилось одно, потом другое - знал ли я каким-нибудь чувством, чем все это обернется в жизни? И убеждается, что да, были признаки, знаки, было предчувствие страха, тревоги и печали; но искусство книги помогает забыть, что она произведение искусства, создание Диккенса, и мы уже всецело вверяем себя Дэвиду Копперфилду, бредущему в поисках смысла прожитых лет, и обычно мы склоняемся к тому, что Дэвид неоценимый проводник, что все именно так и было,- настолько легко и бережно распутывается ткань воспоминаний, настолько она осязаема и предметна.
И это при том, что в романе гораздо меньше "действительности", чем в других произведениях Диккенса, что в нем преимущественно изображается духовная жизнь героя, парадоксальным образом "Дэвид Копперфилд" более других "реальная", предметная вещь. Отчасти это происходит потому, что за Дэвидом Копперфилдом мы постоянно ощущаем весьма реального Чарльза Диккенса. Но главное - это виртуозная смена повествовательных регистров, оркестровка голосов и подголосков, доносимых памятью.
"Дэвид Копперфилд" прекрасно выполнен и в том отношении, что воспоминания о прошлом служат герою одновременно уроком жизни. Распутывая прошлое, он понимает, что нельзя жить мечтами и что, повторяя "жизнь не грезы, жизнь есть подвиг", он учится воспитывать в себе волю, подчиняется дисциплине, долгу - иными словами, он учится "подлинному счастью".
Еще он учится тому, что романтическая любовь показывает любимую в кривом зеркале, что в итоге она приносит нам горечь разочарования и настоящую беду. Это замечательно показано на судьбе самого Дэвида: одна избалованная девочка-жена, мать Дэвида, повторяется в другой, Доре, выборе уже самого Дэвида. Но Диккенс не удовлетворяется одним случаем, и повторение темы в различных сочетаниях составляет особую прелесть и предмет романа. Дэвид боготворит своего друга Стирфорта, которого уже испортило обожание собственной матери; обожанием портит племянницу старый Дэн Пеготти; во всем потакает своей девочке-жене доктор Стронг; слаживается и рушится романтический брак тетки отца Дэвида мисс Бетси; слепая привязанность мистера Уикфильда к своей дочери, Агнес, также губительна, но уже для него самого.
К недоумению сегодняшних критиков, все это будто бы цепь не связанных между собой историй - Диккенс далек от того, чтобы акцентировать их взаимоотражение, - но, закрыв книгу, вы как одно из самых сильных впечатлений запоминаете мастерское варьирование темы и предметной канвы романа. Прибавьте высокое искусство ситуаций, характеров, виртуозное повествование - и станет ясно, почему "Дэвид Копперфилд" в известном смысле шедевр. Но, вдумываясь, вы начинаете ловить себя на неприятной мысли о том, что самый задушевный роман Диккенса одновременно очень неглубок, что в нем сглажены все углы, обойдены все подводные камни, что это в худшем смысле слова законченный викторианский роман.
Таким образом, предметные символы в романах Чарльза Диккенса составляют собственные переживания автора, его видение жизненных обстоятельств, анализ вариаций предмета исследования.
Заключение
Жизнь Чарльза Диккенса была полна противоречий и трагических случайностей, которые впоследствии стали предметом его творчества, символическими знаками и сюжетными линиями его романов.
Подобная жизнь, неизбежно исполненная противоречий и странностей, делала Диккенса очень своеобразным человеком, а еще более влияла на его творчество, вызывая неоднозначную реакцию читателей на его романы.
Роман "Домби и сын" с самого начала имел потрясающий успех; книга расходилась огромными тиражами. Это был заслуженный успех: с "Домби и сыном" искусство Диккенса неизмеримо выросло. Образом Поля Домби Диккенс начал свое беспрецедентное предметное исследование детского взгляда на жизнь, за что, среди прочего, литература всегда будет в долгу перед ним.
Нельзя сказать, что так же хорошо Диккенсу удались художественные символы. Море как выразитель смерти и заповеданного бессмертия - слишком широкий, смутный символ. Железная дорога, как и море, тоже главенствующий предметный символ в романе, и, видимо, более удачный. Прежде всего, он идеально соответствует социальному содержанию романа: высокомерный торговец-индивидуалист Домби - выходец из прошлого, железная дорога для него - олицетворение самой смерти.
Роман "Дэвид Копперфилд" более других "реальная", предметная вещь, даже своего рода шедевр. Но, в то же время самый задушевный роман Диккенса одновременно очень неглубок, в нем сглажены все углы, обойдены все подводные камни, и это в худшем смысле слова законченный викторианский роман.
Таким образом, предметный мир романов Ч. Диккенса своеобразен, противоречив и в полной мере отражает миропонимание самого автора.
Литература
1.Диккенс Ч. Домби и сын. - М.: Худож. лит., 1986. - 235 с.
2.Диккенс Ч. Жизнь Дэвида Копперфильда, рассказанная им самим. - М.: Худож. лит., 1986. - 345 с.
.Уилсон Э. Мир Чарльза Диккенса. - М.: Прогресс, 1975. - 320 с.
.Чар