Правовые и религиозные нормы в Российской Федерации
Информация - Юриспруденция, право, государство
Другие материалы по предмету Юриспруденция, право, государство
?осударства, но также содержит довольно редкую норму о равенстве религиозных организаций перед законом. В целом, можно сказать, что российская конституция - одна из самых светских из числа сравнимых стран.
К началу 90-х и элита, и большинство граждан были очень мало религиозны, хотя большинство уже интересовалось религией. Отсюда текст ст. 14 Конституции. Основой современного российского секуляризма являлась и является именно массовая безрелигиозность.
К 1997 году государство уже больше стремилось к контролю над общественной жизнью, в том числе и над религиозной. Сказалось и обеспокоенность общества по поводу тоталитарных сект, непривычных для большинства религиозных объединений. Но в целом закон О свободе совести и о религиозных организациях 1997 года оказался не менее светским, чем закон 1990 года, хотя и более дискриминационным.
С тех пор власть во все более заметной степени обращается к православию и отчасти к другим традиционным религиям в поисках поддержки своей легитимности, стремится использовать его для конструирования своего варианта национальной идентичности. Государство, обеспокоенное исламистским терроризмом, пытается поддерживать и регулировать большие традиционные мусульманские организации. Одновременно ощутимо растет и реальный, не инспирированный властью, интерес общества к вопросам, связанным с религией. Растет общественная активность самих религиозных организаций, в первую очередь - Русской православной церкви и отчасти - Совета муфтиев России. В результате возникает ощущение, что наша страна уже не столь светская, как ее законодательство, и это наводит на мысль о модификации законодательства.
Довольно серьезной экспериментальной проверкой степени светскости общества и государства, влияния религиозных лидеров стала продолжающаяся до сих пор борьба вокруг введения в школах курса Основ православной культуры (ОПК). Но государственный аппарат в целом, от Правительства до директоров школ, или отверг широкое внедрение этого предмета, или отнесся к нему прохладно. ОПК действительно продвигается в школы, но довольно медленно. Но ведь чиновничество по своим ценностным установкам не столь существенно отличается от среднестатистических показателей. Таким образом, мы имеем довольно объективный критерий для определения степени секулярности общества в целом и правящего чиновного слоя.
В дискуссии о преподавании ОПК фактически обсуждается незыблемость принципа отделения школы от Церкви, если воспользоваться формулировкой советского права. Этот принцип отсутствует в Конституции 1993 года, но вписан в закон О свободе совести и о религиозных организациях, как прямо вытекающий из принципа светскости государства: в статье 4 закона сказано, что государств обеспечивает светский характер образования в государственных и муниципальных образовательных учреждениях. Статья 5 закона сформулирована так, что продекларированное в ее пункте 1 право каждого на получение религиозного образования по своему выбору индивидуально или совместно с другими ограничено домашним или конфессиональным образованием.
В возникшей в 2001 году дискуссии о придании правового статуса понятию традиционная религия сторонники такой меры еще более безуспешно пытались реинтерпретировать принцип равноправия религиозных организаций. Формально этот конституционный принцип остался неизменим, но власть в лице целого ряда своих органов и отдельных деятелей пошла отчасти навстречу сторонникам фиксации особого статуса традиционных религий, и снова в форме интерпретации правовых норм.
Практическое сотрудничество государство ведет с ведущими организациями традиционных религий, преимущественно - с РПЦ (не iитая мусульманских и буддистских регионов, где равный или более высокий статус имеют мусульманские или буддистские нормы). Именно этим организациям достается и поддержка со стороны государства.
Было бы неправильно объяснять явное неравенство религиозных объединений только религиозной ксенофобией чиновников, хотя она, конечно, существует. Так же неправильно было бы соглашаться с версией самих лидеров традиционных религий, что поддержка государства пропорциональна численности верующих. Численность верующих не поддается никакому государственному учету и является предметом постоянным дискуссий, а вот более проверяемой численности религиозных организаций государственная поддержка явно не одинакова.
Основным механизмом изменения интерпретации правовых норм являются попытки изменения основных социальных ценностей и приоритетов, принятых в обществе, то есть тех, на которые ссылаются государственные и общественные лидеры. Именно этим путем идет РПЦ - и именно за митрополитом Кириллом (Гундяевым) и его заместителем Всеволодом Чаплиным повторяют потом отдельные идеи многие светские авторы и даже государственные деятели.
Право на идентичность в сегодняшней России постепенно проникает в правосознание. Происходит это вместе с повсеместным распространением, от Академии наук до Церкви, цивилизационного подхода, обосновывающего, в частности, не только допустимость, но и необходимость принципиального отличия российской правовой системы от норм международного права, поскольку последнее сформировано на базе правовой культуры Запада.
Защита права на идентичность была одним из главных аргументов в полемике о преподавании знаний о религи